Алаев Л.Б., Ашрафян К.З. (отв. ред.) История Востока. В 6 т. Том 2. Восток в средние века
Подождите немного. Документ загружается.
Алтая и р. Или до Амударьи. Его владения охватывали Восточный Туркестан, значительную часть
Семиречья и Мавераннахр. Основная территория его улуса называлась Иль-Аларгу, центром которой
был г.Алмалык.
В состав владений Чагатая вошла, таким образом, значительная часть Средней Азии и Восточного
Казахстана. Однако его власть распространялась непосредственно на кочевых монголов и покоренные
ими степные тюр-коязычные племена. Фактическое управление в западных областях Чагатайского
улуса осуществлялось согласно приказу Чингис-хана Махмудом Яловачем. Избрав своей резиденцией
Ходжент, он правил в крае с помощью военных контингентов монгольских баскаков и даругачи (или
да-руга).
Положение оседлого населения Мавераннахра после нашествия Чингисхана было весьма тяжелым.
Господство чужеземцев сопровождалось актами грубого насилия, вымогательства и ограбления
мирных жителей. В этом монгольской аристократии помогала среднеазиатская знать, перешедшая на
сторону завоевателей. Засилье пришлых и местных феодалов привело к восстанию народных масс
Бухары. В 1238 г. поднялись на борьбу сельские жители Тараба — одного из селений в окрестностях
Бухары. Повстанцев возглавил мастер по выделке сит Махмуд Тараби. Собрав крестьянские отряды, он
вступил в Бухару и занял дворец управлявшей городом династии садров. Однако вскоре повстанцы
были разгромлены, в сражении с монгольской армией погиб Махмуд Тараби. После этого Махмуд
Яловач был отозван в Каракорум и смещен с поста. Вместо него был назначен его сын Масуд-бек.
В конце 40-х — начале 50-х годов XIII в. начались ожесточенные усобицы и борьба за власть между
потомками Чингис-хана. Располагая значительными военными силами и экономическим могуществом,
они всячески стремились к независимости. В основе этого процесса лежало также дальнейшее развитие
удельной феодальной системы в Монгольской империи. Отсутствие прочных хозяйственных,
политических и культурных связей, разноплеменный характер империи, борьба покоренных народов
против своих поработителей вели к распаду на самостоятельные государства обширной Монгольской
державы.
Чагатай, будучи старшим в чингисидском роду, пользовался большим авторитетом и влиянием, и хан
Угедей не принимал без его согласия важных решений.
Чагатай назначил своим наследником Кара Хулагу — сына своего брата, Матугэна. После смерти в
1241 г. Угедея, а затем Чагатая в результате острого противоборства в 1246 г. великим ханом стал Гукж
(1246-1248). Правителем Чагатайского улуса был провозглашен Есу Мункэ. Кара Хулагу
410
был отстранен от власти объединившимися наследниками улусов Чагатая и Угедея. Однако после
смерти Гукжа вспыхнуло пламя новой междоусобной смуты. В ходе ожесточенной борьбы между
потомками Угедея и Тулуя к власти пришел Мункэ (1251-1259), старший сын Тулуя. Многие царевичи
из кланов Чагатая и Угедея были казнены. Правительницей Чагатайского улуса стала Оркына, вдова
Кара Хулагу (ум. в 1252 г.).
Монгольская империя в середине XIII в. была фактически разделена между наследниками Тулуя и
Джучи. Пограничные рубежи владений Бату, сына Джучи, и великого хана Мункэ проходили по р. Чу и
Таласу. Семиречье оказалось под властью Мункэ, а Мавераннахр на время попал в руки Джучидов.
В 1259 г., после смерти Мункэ, произошел новый виток феодальных усобиц в Монгольском
государстве, завершившийся провозглашением Хуби-лая, брата Мункэ, верховным правителем
Монгольской империи (1260 г.).
Чингисидская держава рассматривалась как собственность правящей династии, ее многочисленных
представителей. Великий казн имел широкие прерогативы, сочетая в одном лице военную,
законодательную и административно-судебную власть. В политической структуре Монгольской дер-
жавы сохранился курултай — совет кочевой знати под эгидой Чингисидов. Формально курултай
считался высшим органом власти, на котором избирался верховный хан. Курултай решал вопросы
мира и войны, внутренней политики, рассматривал важные споры и тяжбы. Он собирался, однако,
фактически лишь для утверждения решений, заранее подготовленных ка-аном и его ближайшим
окружением. Советы монгольской знати собирались вплоть до 1259 г. и прекратились лишь со смертью
Мункэ-хана.
Монгольская империя, несмотря на существование верховной ханской власти, состояла реально из
ряда самостоятельных и полузависимых владений, или уделов (улусов). Улусные правители —
Чингисиды — получали доходы и подати со своих уделов, содержали собственный двор, войска,
гражданскую администрацию. Однако им обычно не разрешалось вмешиваться в дела управления
земледельческих областей, на которыми верховные ханы назначали специальных чиновников.
Правящий слой монгольских улусов состоял из высшей знати во главе с прямой и боковыми ветвями
чингисидской династии. Гражданское управление в уделах осуществлялось над оседлым населением с
помощью старой местной бюрократии. В государстве Чагатаидов при Масуд-беке была проведена
денежная реформа, сыгравшая важную роль в подъеме экономики Средней Азии.
В отдельных случаях гражданское управление в государстве Чагатаидов осуществлялось с помощью
старых династов, носивших титул «малик». Такие правители имелись в раде крупных областей и
городов Мавераннахра, в частности в Ходженте, Фергане, Отраре. В завоеванные области и города
Средней Азии и Восточного Туркестана назначались и собственно монгольские власти — даруга.
Первоначально их власть ограничивалась исполнением военной функции на местах, но с течением
времени их прерогативы значительно расширились. Даруга стали выполнять обязанности по переписи
населения, рекрутированию войск, устройству почтовой службы, взиманию и доставке налогов в
ханскую орду.
Основная масса кочевого и оседлого населения Чагатайского улуса находилась на различных стадиях
феодального строя. Наиболее развитыми феодальные отношения были в земледельческих областях,
сохранивших прежние социально-экономические институты. Кочевое население, состоявшее из
411
собственно монгольских и покоренных тюркоязычных племен, находилось на раннефеодальной стадии
развития с сильными пережитками родо-пле-менного строя. Номады были обязаны нести военную
службу, выполняли различные повинности и уплачивали налоги в пользу своих господ. Кочевники
разделялись на десятки, сотни, тысячи и «тьмы», к которым были прикреплены. Согласно уложениям
Чингис-хана, они не имели права на переход от одного владетеля или начальника к другому.
Самовольный переход либо бегство карались смертью.
Монгольские араты уплачивали налоги в пользу своей знати и верховного ханского двора. В правление
Мункэ с них собирали так называемый купчур в размере: 1 голова скота со 100 голов животных.
Купчур уплачивался и крестьянами, а также ремесленниками и горожанами. Кроме того,
земледельческое население вносило поземельный налог — харадж и другие подати и сборы. Сельские
жители уплачивали, в частности, особый натуральный сбор (тагар) на содержание монгольского
войска. Они должны были также нести повинность по содержанию почтовых станций (ялов). Взимание
многочисленных налогов отягощалось хищнической откупной системой, разорявшей массу
земледельцев и скотоводов.
В начале XIV в. значение рода Чагатаидов в Средней Азии и Семиречье быстро возрастало.
Чагатаидские правители стремились к централизации власти и к дальнейшему сближению с оседлой
знатью Мавераннахра. Ке-бек-хан (1318-1326) старался восстановить городскую жизнь, наладить зем-
ледельческое хозяйство и торговлю. Он провел денежную реформу, которая копировала аналогичную
реформу хулагуидского правителя Ирана Газан-хана. Введенная им в 1321 г. в обращение серебряная
монета стала известна как «кебеки». В нарушение древних традиций кочевых монголов Кебек-хан
отстроил в долине р. Кашкадарьи дворец (монг. карши), вокруг которого вырос город Карши. Эти
нововведения встречали упорное сопротивление со стороны отсталых патриархальных слоев
монгольской аристократии. Поэтому реформы Кебек-хана имели в целом ограниченный характер.
При брате и преемнике Кебек-хана, Тармаширине (1326-1334), был сделан следующий шаг к
сближению с. местной знатью — провозглашение ислама официальной религией. Тармаширин пал
жертвой кочевых монголов, державшихся патриархальных традиций и языческих верований.
В конце 40-х — 50-х годах XIV в. Чагатайский улус распался на ряд самостоятельных феодальных
владений. Западные области государства были поделены между вождями тюрко-монгольских племен
(барласов, джелаиров, арлатов, каучинов). Северо-восточные территории Чагатайского улуса обо-
собились в 40-х годах XIV в. в самостоятельное государство Могулистан. В его состав вошли земли
Восточного Туркестана, степи Прииртышья и Прибалхашья. На западе рубежи этого государства
достигали среднего течения Сырадьи и Ташкентского оазиса, на юге — Ферганской долины, а на во-
стоке — Кашгара и Турфана.
Основное население Могулистана состояло из скотоводческого населения — потомков смешанных
тюрко-монгольских племен. Среди них были канглы, кереиты, арлаты, барласы, дуглаты, из среды
которых происходил местный ханский род. В 1348 г. знать восточных областей Чагатайского улуса
избрала в качестве верховного хана Тоглук-Тимура. Опираясь на верхушку дуглатов и другие кланы,
он подчинил Семиречье и часть Восточного Туркестана. Тоглук-Тимур принял ислам, заручился
поддержкой мусульманского духовенства и начал борьбу за обладание Мавераннахром. В 1360 г. он
вторгся из Семиречья в долину Сырдарьи, но разногласия
412
между военачальниками прервали его дальнейшее продвижение в глубь среднеазиатского Двуречья.
Ранней весной следующего года Тоглук-Тимур снова выступил в поход на Мавераннахр, где на
сторону монголов перешел Тимур, получивший ранее от Тоглук-Тимура в удел г. Кеш (Шахрисабз).
Могулистанская армия заняла Самарканд и продвинулась на юге до горных хребтов Гиндукуша.
Однако власть Тоглук-Тимура в Мавераннахре оказалась непродолжительной. Вскоре он возвратился в
Могулистан, что было использовано местными кочевыми вождями для свержения его сына, Ильяс-
Ходжи, оставленного в крае в качестве наместника. Против него выступил и Тимур в союзе с
чагатаидом, правителем Балха эмиром Хусейном. Ильяс-Ходжа бежал в Могулистан, где началась
смута после смерти Тоглук-Тимура.
В 1365 г. Ильяс-Ходжа напал на Мавераннахр и одержал победу над Хусейном и его союзником
Тимуром в битве на берегу Сырдарьи. Ограбив города и селения Ташкентского и других оазисов,
могулистанская армия направилась к Самарканду. Ильяс-Ходжа не смог овладеть городом, его оборону
организовали сами жители, во главе которых были и сербедары. Ильяс-Ходжа был вынужден уйти
обратно в Семиречье.
ДЕРЖАВА ХУЛАГУИДОВ
В 1220 г. началось монгольское нашествие на Иран. Именно тогда орды Чингис-хана, преследуя
хорезмшаха, подвергли первому погрому города и области Хорасана. Сильнее всего пострадал
Нишапур, являвшийся главным и одним из самых процветавших городов Хорасана в XI-XII вв. Под
этим городом был убит стрелой зять монгольского кагана. Наказание было страшным: все жители,
исключая 400 лучших ремесленников, были вырезаны, город разрушен до основания и место его
распахано. В 1221-1222 гг. через северные иранские области и города в погоне за наследником хорез-
мшаха Джелал ад-дином прошли из Хорасана в Азербайджан и Грузию ту-мены Чжебе и Субетая. В
1230-1231 гг. монголы вновь через иранские земли вторглись в Азербайджан.
В 30-40-х годах XIII в. монгольские отряды покоряли отдельные иранские области, так что на всем
пространстве этой страны независимыми от наследников «миропокорителя» Чингис-хана остались
лишь исмаилиты Аламута да багдадский халиф, которому принадлежали некоторые западные районы
Ирана.
В 1243 г. монголы нанесли поражение сельджукскому султану Гийас ад-дину Кейкубаду II в пределах
восточной Малой Азии. Ярый враг сельджуков, царь Малой (Киликийской) Армении Хетум стал
союзником монголов и позже ездил с поклоном в столицу великого хана — Каракорум.
Но вот в 1251 г. в этом городе, возведенном руками тысяч людей, насильно пригнанных в Монголию из
многих стран, состоялся очередной курултай монгольской знати. Было решено организовать новый
большой поход на запад, базируясь на уже захваченных иранских областях. Во главе похода был
поставлен один из братьев тогдашнего кагана Менгу, Хулагу-хан, которому, по словам Рашид ад-дина
(1247-1318), были определены в качестве улуса «западные области иранской земли, Сирия, Миср
(Египет), Рум (Малая Азия) и Армения (очевидно, все Закавказье)». Значительную часть этих земель
Хулагу еще должен был покорить.
Положение в Иране и сопредельных странах было тяжелейшим. Бесчинства монгольских отрядов
дополнились естественным бедствием. В 1251-
413
Рис. 17. Государство Хулагуидов в 1258 г.
1252 гг., как свидетельствует армянский историк Киракос Гандзакеци, по всему Ирану и Закавказью
прошла саранча, лишившая людей почти всех посевов. Вдобавок Менгу и истинный владыка
Монгольской империи Бату-хан повелели произвести всеобщую перепись по всей империи. Это неви-
данное в странах Ближнего Востока мероприятие осуществлялось по китайскому образцу и
преследовало чисто фискальные цели. Вслед за переписчиками в покоренные страны хлынули тысячи
сборщиков налогов (баскаков), которые не щадили никого. Исключение делались для высшего
духовенства и богатейших торговцев (уртаков). Как бы в подкрепление этой армии мытарей в пределы
Ирана в 1256 г. вступило войско Хулагу-хана. Первой целью его стал Северо-Западный Иран, где
господствовали исмаилиты. Как уже говорилось, резиденцией их вождя, «старца гор», была крепость
Ала-мут, недалеко от Казвина. Но в распоряжении исмаилитов было немало и других твердынь.
Несмотря на внешнюю силу и складывавшийся на протяжении столетий страх перед исмаилитами,
положение их оказалось крайне тяжелым. Почти все феодальные владетели Ирана спешили признать
власть Хулагу. Да и среди ближайшего окружения тогдашнего «старца гор» Рукн ,ад-дина было немало
людей, установивших связи с монголами, в частности Насир ад-дин Туей, знаменитый ученый того
времени, дед будущего мон-
414
гольского вазира Рашид ад-дина. Под их влиянием Рукн ад-дин сдался Ху-лагу. Последний
использовал главу исмаилитов для овладения неприступным Аламутом, но затем отправил его в
Каракорум, где тот был убит. Прочие крепости исмаилитов были взяты и разрушены. Государство
исмаилитов пало.
Наступил черед Багдадского халифата. В феврале 1258 г. Багдад был взят монголами, и государство,
олицетворявшее в течение многих столетий ортодоксальный ислам, перестало существовать.
Последний халиф выдал Хулагу огромные сокровища, хранившиеся в государственных тайниках, по-
сле чего был казнен. Халифат был формально восстановлен правителем Египта. Именно эта страна,
объявленная еще на курултае 1251 г. владением Хулагу, оказала монголам упорное сопротивление, и,
разбив монголов в Сирии, египтяне, по существу, остановили дальнейшее продвижение их на запад.
Это было тем более важно, что в Малой Азии ослабевшие сельджукские правители фактически
признали власть монголов. Иран же, Закавказье, часть западных арабских земель прочно вошли в
состав державы Хулагуидов, или ильханов (т.е. «владык народа или племени»), как они себя
именовали. .
Территория государства Хулагуидов не была стабильной, и ее пределы менялись, особенно на севере и
востоке, где ильханы очень рано стали враждовать со своими родичами — властителями Джучидского
улуса (Золотой Орды) и Чагатайского государства. В отличие от них, особенно от первого, в
государстве Хулагуидов роль оседлого, земледельческого сектора в экономике оставалась
определяющей, хотя, разумеется, и скотоводство (по большей части в сочетании с земледелием)
занимало немалое место.
В плане этническом основная часть населения государства ильханов относилась к иранцам (не только к
персам, но также к курдам, лурам, иранцам современного Южного Азербайджана, которые в ту пору
еще не были полностью тюркизированы, и т.д.). Кроме того, значительный процент населения, прежде
всего на западе державы, составляли арабы, а в городах было немало евреев.
Тюркский этнический элемент, непрерывно возраставший, особенно в Северо-Западном Иране, уже в
XI-XII вв., значительно вырос при Хулагу-идах, как за счет части их воинства — тюркских кочевников,
которых было здесь, как и в Золотой Орде, большинство, так и за счет дальнейшей тюр-кизации
иранцев.
Напряженными оказались отношения Хулагуидов с повелителями Золотой Орды. Здесь споры
возникали не только в отношении Закавказья, но и Северного Кавказа и Южного Азербайджана.
Можно сказать, что одной из причин принятия ислама ордынским ханом Берке, братом и наследником
Бату-хана, была его вражда с Хулагуидами и союз с противниками последних — египетскими
султанами. Наоборот, как это ни странно на первый взгляд, ильханы долго не принимали ислам, т.е.
религию, которую исповедовало большинство их подданных. Сам Хулагу вообще покровительствовал
христианам, и его старшая любимая жена (кереитка), как сообщает Рашид ад-дин, была христианкой.
Но то же самое делали и прочие Чингисиды, пока Монгольская империя не стала клониться к распаду.
Пока шли упорные войны Джучидрв и Хулагуидов (60-80-е годы XIII в.), ильханы оставались
язычниками, и их основной опорой были кочевые племенные ополчения, пришедшие в Иран еще с
Хулагу.
Столицами державы Хулагуидов были города Тебриз и Султание, расположенные у северных пределов
державы, поблизости от удобных кочевий.
415
Отношения с Чингисидами-Чагатаидами были также сложными, хотя и менее конфликтными,
нежели с Золотой Ордой.
Борясь с Египтом, Хулагуиды стремились установить союзные отношения с рядом христианских
европейских стран (Римом, Генуей, Францией и др.). Однако реальных серьезных последствий их
политика здесь не имела.
Монгольское завоевание Ирана привело к значительному увеличению кочевого
(привилегированного, поскольку из него формировалась армия) населения. Кочевая знать вплоть
до конца века полностью господствовала в государстве. В то же время в большинстве районов
Ирана сохранялись местные феодальные властители, занимавшие по сравнению со знатью племен
подчиненное положение, хотя, по сути дела, они остались господами в своих владениях. Среди
них были и крупные феодальные государи (в Закавказье, Фарсе, Луристане и других районах).
Они платили дань, собиравшуюся баскаками в пользу центра.
Формально весь земельный фонд делился на четыре части: государственные земли (дивани), земли
правящей фамилии (хассе или инджу), церковные владения и частновладельческие земли. При
завоевании Ирана монголами особенно увеличились две первые категории земель за счет кон-
фискации владений местной знати, оказавшей сопротивление или казавшейся ненадежной. Из
государственных земель ильханы отдавали огромные земельные фонды кочевой знати на правах
икта. Икта давались и простым воинам монгольских ополчений.
Используя местный, в основном иранский, аппарат чиновников, Хулагуиды не могли
препятствовать и приобретению последними частных земельных владений. Особенно усилился
этот процесс после знаменитых реформ Газан-хана (1295-1304). Реформы Газан-хана, а точнее, его
министра Рашид ад-дина были вызваны, в частности, политическими мотивами. Оставаясь
язычниками, Хулагуиды были чужды большинству населения государства (мусульманам), в то
время как их противники были мусульманские государства, ибо даже золотоордынские владыки
еще в 50-60-х годах XIII в. стали последователями Мухаммеда.
Инициатор реформ Рашид ад-дин происходил из ученой еврейской семьи Хамадана, принявшей
ислам. Убедив своего повелителя сделать то же самое, вазир тем самым расширил социальную
опору монгольского правителя Ирана. Тяжелое экономическое положение, вызванное завоеванием
и хищнической налоговой политикой монгольских властей, вынудило Газан-хана согласиться на
принятие некоторых мер, направленных на ограждение райатов от произвола сборщиков-баскаков.
Но зато был утвержден и закон о прикреплении крестьян к земле и о 30-летнем сыске беглых.
Введение такого невиданного в мусульманском мире постановления объяснялось тем, что в
условиях безудержной и неограниченной эксплуатации со стороны монгольских феодалов
крестьяне массами покидали землю, сократилась рождаемость.
Одновременно были урегулированы размеры налогов (а их было много), установлена единая
система мер и весов, в основу которой были положены меры в столице — Тебризе и т.д.
Монгольское завоевание Ирана, как и всюду, сопровождалось разорением городов, сокращением
ремесла и другими негативными явлениями. Выше приводился пример Нишапура. Пострадали
Исфаган, Рей и другие крупные города. Понимая необходимость возрождения ремесленного
производства (для нужд войска и двора), первые Хулагуиды пошли по своеобразному пути: они
создавали государственные мастерские — кархане, в кото-
416
рых использовался рабский труд. После реформ Газан-хана и Рашид ад-дина такие рабы стали
переводиться на положение полузависимых работников, получавших плату натурой. Реформы
Газан-хана временно укрепили державу, но привели к еще большему росту налогов и
дальнейшему разорению непосредственных производителей.
Одновременно усилилась военно-кочевая знать — главная опора государства.
Один из указов ильхана от 1303 г. закрепил право монголов (и тюрок), несших военную службу,
получать икта из государственных и ханских фондов. Такие икта на практике становились
наследственными, а их владельцы получали еще и права налогового иммунитета. Сокращение
фонда государственных и ханских земель вело к уменьшению доходов и, следовательно,
ослаблению государства.
Сам Рашид ад-дин превратился в крупнейшего землевладельца, не брезговавшего
ростовщичеством и другими незаконными операциями. Его возвышением и неограниченным
влиянием была недовольна кочевая знать. При ильхане Абу Сайде (1316-1335) им удалось
отстранить вазира от власти. Над недавно всесильным сановником был учинен суд, и в 1318 г. он
был казнен — его разрубили мечом пополам, а его огромное имущество было конфисковано.
Кочевая знать торжествовала победу, не видя, что эта «победа» приближает конец самой
лоскутной державы Ху лагу вдов. Неудачные войны с Золотой Ордой, Чагатаидами, Египтом
сочетались с мятежами местных эмиров, усилением их самоуправства, грабежами населения и т.д.
Начали отпадать окраинные вассальные государства. Объявил себя самостоятельным царь Грузии
Георгий V Блистательный (1314-1346). Вскоре после смерти ильхана Абу Сайда в недавнем
центре его державы, Азербайджане, фактическим правителем стал эмир Чобан, основавший новую
династию Чобани-дов, которая, однако, уже в 50-х годах с помощью Золотой Орды была сменена
Джелаиридами, первоначально закрепившимися в Ираке Арабском. В Хорасане правили Курты, в
Южном и Центральном Иране — Музаффариды и т.д. Государство ильханов прекратило свое
существование, и главными претендентами на их наследство оказались правители Золотой Орды и
Мавераннахра.
Монгольское завоевание, конечно, нанесло немалый ущерб культуре Ирана. В процессе его
погибло немало материальных 'ценностей, памятников архитектурного и строительного искусства.
Погибла знаменитая Мерв-ская библиотека. Однако богатое книгохранилище в Ширазе уцелело. А
во время взятия Аламута Хулагу-хан, правда по просьбе иранских вельмож и ученых, перешедших
на его сторону, приказал разобрать богатую библиотеку исмаилитов и сохранить из нее наиболее
ценное.
Особое покровительство ильханы оказывали точным наукам — математике, астрономии,
медицине. Знаменитый ученый Насир ад-дин Туей построил и возглавил крупнейшую для того
времени обсерваторию в Мараге. Для ее постройки средств не пожалели, и работали там не только
мусульманские, но и китайские астрономы. Сам Туей был разносторонним ученым и имел труды
по математике, астрономии и другим наукам. Его астрономические таблицы, известные как «аз-
Зидж ал-ильхани», имели широчайшее распространение не только на Ближнем, но и на Дальнем
Востоке.
Вообще сотрудничество передневосточных и дальневосточных ученых получило немалое
развитие в монгольское время и было несомненным, хотя
417
и преходящим достижением той сложной эпохи. Его следы видны не только в астрономии, но
также и в географии и истории. Два крупных ученых, уроженцы иранского города Казвина,
творили в эту эпоху. Один из них, Захарийа ал-Казвини (1203-1283), жил и творил вне пределов
Ирана (в Сирии), куда бежал от монголов. Его космографический и исторический труды в общем
продолжают предыдущую арабо-персидскую традицию. Оба эти труда стали популярны в
мусульманском мире. Известны они были даже в Московском государстве в XVI-XVII вв.
Другой Казвини — Хамдуллах — известен как географ и историк. Законченное им около 1340 г.
географическое сочинение «Нузхат ал-кулуб» («Услада сердец») содержит уникальное описание
державы Хулагуидов, с подробными сведениями об экономике, занятиях населения, налоговой си-
стеме и т.д.
Историография периода Хулагуидов весьма богата и оригинальна. Труды Джувейни, Вассафа и
особенно Рашид ад-дина составили эпоху не только в персидской, но и в мировой науке.
Особенно показательно сочинение Рашид ад-дина «Джами ат-таварих» («Всемирная история»).
Это воистину первый в мировой историографии труд такого содержания. Рашид ад-дин писал его
не один, но в сотрудничестве с большой группой ученых, среди которых были и европейцы и
китайцы. Поэтому в составе «Джами ат-таварих» есть разделы не только о прошлом персов,
арабов и вообще мусульман, но также о государствах Европы, Индии, Китая. Разумеется, не все
разделы равноценны по содержанию, но само их сочетание в рамках единой «Всемирной истории»
как бы разбивало древнюю идею о народах «исторических» и «варварских». Ведь даже корифеи
исторической науки классической эпохи ислама (ат-Табари, Ибн ал-Асир и др.) для периода после
возникновения ислама истории немусульманских народов специально не касались.
К персидской поэзии монгольские владыки относились равнодушно, хотя некоторые ильханы
(например, Газан-хан) знали персидский язык. Но поэзия процветала вопреки чужеземным
владыкам. Именно в ту пору творил великий Сзади (1184-1291), автор ряда поэтических
сборников («Бустан», «Гюлистан» и др.). Можно назвать еще Салмана Саведжи, Убейда Закани и
др. Последний известен своими сатирами, в которых весьма откровенно изображены нравы и
мораль тогдашней знати. Ряд персидских поэтов творили в то время вне Ирана, в их числе Джелал
ад-дин Руми (1207-1273), живший в Малой Азии и сыгравший немалую роль не только в
персидской поэзии, но и в зарождавшихся западнотюркских (турецкой и азербайджанской)
литературах.
Как и любые властители, Хулагуиды заботились о возведении дворцов, мечетей, мавзолеев,
прежде всего в городах, своих резиденциях (Тебризе, Султание и др.). Из уцелевших до наших
дней построек, пожалуй, наиболее яркая — мечеть-мавзолей Олджайду-хана, брата и наследника
Газан-хана (в Султание). Погибли во время войн между Ираном и Турцией в XVI-XVII вв.
великолепные строения в Тебризе и его окрестностях. Архитектура периода Хулагуидов в целом
является продолжением предшествующих мусульманских традиций: это доказывает, что в Иране
было достаточно высококвалифицированных мастеров, которых не сумели угнать в Монголию, и
они-то и возводили пышные строения во славу хулагуидских владык.
Таким образом, эпоха ильханов в истории Ирана должна оцениваться не однозначно. Монгольское
нашествие, несомненно, нанесло серьезный
418
урон стране, но народ Ирана сумел сохранить свое место в истории и культурную самостоятельность.
ДЕЛИЙСКИЙ СУЛТАНАТ В XIII в.
Эпизодические набеги монгольских орд на Северную Индию не привели к завоеванию страны. Однако
установление власти кочевых ханов в Средней Азии, а позднее и в ряде сопредельных стран и
постоянная угроза нашествий на Индию сыграли немалую роль в деле консолидации образовавшегося
здесь в начале XIII в., еще до появления монголов, государства — Делийского султаната, правящая
верхушка в котором была представлена главным образом тюркской военно-феодальной знатью,
завоевателями и мигрантами из Средней Азии, Ирана, Афганистана.
Еще в начале XI в. Северная Индия стала объектом разорительных, грабительских набегов эмира Газни
— Махмуда Газневи (998-1030). Многие города Синда и Пенджаба, Кашмира, Раджастхана, Гуджарата
были захвачены и разграблены им. Но власть Махмуда была реальной лишь в областях городов
Мултан и Лахор, которые управлялись назначаемыми им наместниками. В период начавшихся после
смерти Махмуда усобиц между его преемниками и усиления угрозы со стороны тюрок-сельджуков
столица Газневидского государства была перенесена из Газни в Лахор, который стал известен как
«центр индийского ислама». В 70-х годах XII в., воспользовавшись борьбой Газневидов с сельджуками,
значительно усилились правители небольшого княжества Гур, расположенного между Газни и Гератом
и завоеванного некогда Махмудом Газневи. В 1173 г. войска правителя Гура Гийяс уд-дин Мухаммада
Гури заняли Газни, а в 1186 г. они овладели Лахором. Правлению Газневидов был положен конец.
В 1175 г. брат правителя Гура, Муиз уд-дин Мухаммад, известный в истории Индии как Мухаммад
Гури, захватил Мултан и учинил расправу над местными исмаилитами. Вскоре он овладел известным в
те времена городом Уч в Синде; правитель Нижнего Синда признал себя вассалом Гуридов. Главным
противником их после падения Газневидов был могущественный правитель Аджмера и Дели, князь
Чахаманов из Сакамбхари Притхвирадж III (1179-1192), герой преданий об упорном сопротивлении
индийцев завоевателям-мусульманам (Раи Питхора — в персоязычных хрониках). Выиграв сражение у
Тараина, Мухаммад Гури овладел сначала городами Ханси, Самана, Кухрам, затем двинулся к
Аджмеру. Он захватил и разграбил столичный город Аджмер, построил здесь мечети и медресе,
«провозгласил и установил заповеди ислама и обычаи шариата», но сохранил власть за сыном
Притхвираджа III.
Захваченные в Индии земли Мухаммад Гури передал своему тюркскому рабу-гуляму и военачальнику
Кутб уд-дину Айбеку, который продолжил завоевательную политику патрона. В 1192 г. он овладел
Дели, где правили Томары, вассалы Чахаманов. Город стал резиденцией Кутб уд-дина. Последующие
походы Мухаммада Гури и Кутб уд-дина значительно расширили владения Гуридов в Северной Индии,
включавшие к началу XIII в. Лахор, Мултан, Уч, Систан (Сахвана), Саману, двуречье Ганга и Джамны,
земли между Гангом и Гогрой, Каланджар, наконец, Аджмер. Одновременно тюркский военачальник
Мухаммад Бахтияр Хилджи осуществил завоевание Бихара и Бенгалии.
419
В 1206 г. Мухаммад Гури был убит на берегу р. Инд то ли племенем гакхаров, восстание которых он
подавил незадолго до этого вместе с Кутб уд-дином, то ли мстившими ему за расправы исмаилитами.
24 июня 1206 г. Кутб уд-дин Айбек объявил себя султаном значительной части индийских владений
Гуридов. «У меня много сыновей — тюркских рабов, — говорил Мухаммад Гури, — они наследуют
мои земли и продолжают хутбу (молитва с упоминанием имени правителя) на мое имя». Одним из
таких рабов-гулямов Мухаммада Гури был Кутб уд-дин. Являясь специфической (но не единственной)
формой феодальной зависимости, зависимость раба-вассала от феодального патрона свидетельствовала
об определенной устойчивости норм патриархального рабства. Однако она не была препятствием к
продвижению по службе, к приобретению земельных владений и превращению в феодала.
Став султаном, Кутб уд-дин положил начало примерно столетнему правлению в Дели тюркских рабов
и их отпрысков, условно объединяемых в «династию» гулямов.
Деспотическая власть новоявленных правителей Индии устанавливалась и поддерживалась методами
жестокого подавления. Им принадлежало право решения всех важных государственных дел. Они
произвольно смещали с должностей и предавали казни своих высокопоставленных подданных, кон-
фисковали их имущество. Но сами, будучи ставленниками тех или иных группировок пришлой знати,
обретали или теряли престол и власть в зависимости от исхода борьбы этих группировок.
Своей столицей Кутб уд-дин сделал Дели. Еще будучи наместником индийских владений Гуридов, он
начал крупные строительные работы по укреплению бывшей здесь раджпутской крепости — Лал Кот
(«Красная крепость»).
Примерно тогда же была построена грандиозная пятничная мечеть, которая должна была
символизировать победу ислама над «язычеством». Позднее она стала известна как Кувват ул-ислам
(«Мощь ислама»). Это самое раннее архитектурное сооружение в стиле индо-мусульманского
строительного искусства. Просторный прямоугольный двор — неотъемлемая часть мусульманской
мечети — был окружен аркадами, украшенными резными колоннами и прочими архитектурными
деталями, взятыми от двадцати семи разрушенных индуистских и джайнских храмов. В
непосредственном соседстве с мечетью был заложен знаменитый Кутб-минар, никогда, впрочем, не
служивший минаретом и являвшийся, по существу, победной колонной.
Политическая обстановка благоприятствовала стабилизации власти правителя Дели. Враждовавшие
между собой и оспаривавшие друг у друга землю и славу, раджпутские князья Северной Индии были
слишком разобщены, чтобы воспрепятствовать этому. В самом же государстве Гуридов в Средней
Азии и Афганистане в начале XIII в. обострилась борьба между феодальными группировками,
решающей силой в которой была тюркская военная знать, опиравшаяся на ополчения воинственных
соплеменников. В эту борьбу вступил и Кутб уд-дин. Он совершил поход на Газни и взял этот город,
но удержать не сумел. Ему пришлось отступить, когда восставшие горожане, недовольные
бесчинствами, которые творили его солдаты, пригласили в Газни соперника Кутб уд-дина, бывшего,
как и он, военачальника Мухаммада Гури Тадж уд-дина Йалдуза. Кутб уд-дин ушел в Индию и более
не пытался оспаривать влияние и власть у рабов своего патрона как за пределами Индии, так и в самой
этой стране.
420
Главной опорой Кутб уд-дина было его войско. По словам историка XIII в. Фахр-и Мудаббира, оно
состояло из «тюрок, гуров, хорасанцев, хиль-джей». Последних историческая традиция относит к
афганским племенам и противопоставляет тюркам, но эта традиция вряд ли справедлива. По данным
того же историка, в войсках основателя Султаната были также отряды, набранные из индийцев. Однако
наиболее влиятельная и привилегированная верхушка, «малики и слуги султанского двора, были все
тюрками чистой крови и таджиками знатного происхождения». Их покорности султан добивался
щедрыми дарами, за что получил прозвище Лакх-бахш, что значит «дарящий лакхи» (лакх — сто
тысяч).
Официальной религией Султаната стал ислам. Он начал проникать в Индию, видимо, во второй
половине VII в. Его первыми носителями были поселявшиеся в Индии торговцы-мусульмане из
различных стран Ближнего и Среднего Востока. Согласно традиции, общины натиа (или наваиты) в
Конкане и мопла (или мапилла) на Малабаре были арабскими и персидскими поселенцами,
обосновавшимися здесь и смешавшимися с индийцами.
Завоевание Синда сначала войсками Мухаммада ибн-Касима, военачальника Омейядов (VIII в.), а
позднее исмаилитами не могло не способствовать заметному распространению ислама в Индии. Этому
благоприятствовали и завоевания Махмуда Газневи, и включение в состав его государства Пенджаба. С
XI в. начинается весьма активная деятельность проповедников ислама и исламских сект. К XII в. в
центральной части Северной Индии в мусульманские общины уже входили как мигранты, так и при-
нявшие ислам индийцы. Дарственные надписи на медных табличках раджей Гахадавалов в Канаудже и
Варанаси в числе налогов упоминают туруска данда, т.е., возможно, сборы с мусульман, проживавших
на территории индусских раджей.
Число мусульман в Северной Индии значительно выросло в XII — начале XIII в., в период завоеваний
Мухаммада Гури и в особенности после создания здесь Делийского султаната.
Согласно религиозным предписаниям, обязанностью мусульманских правителей считалось
преобразование «обители войны» (дар ул-харб), т.е. немусульманского мира, в «обитель мира» (дар ул-
ислам), или мусульманский мир. Только христианам и иудеям, «людям [священного] Писания» (ахл ул-
китаб), разрешалось сохранять свою веру на условии признания себя подданными, выплачивающими
харадж и джизью (подушный налог) мусульманским правителям. Что же касается «язычников»,
идолопоклонников и многобожников (в частности, индусов), то они в соответствии с установлениями
ислама подлежали истреблению, если не отрекались от веры отцов.
Захватив в Синде г. Дебал, Мухаммад ибн-Касим предложил всем брахманам принять ислам. Узнав об
их отказе, он приказал предать смерти всех мужчин старше 17 лет, а женщин и детей обратить в
рабство. Храм инду-истов в Дебале был разграблен, и «воителям за веру» досталась большая добыча.
«Тысячу храмов» разрушил Кутб уд-дин Айбек; на их месте были сооружены мечети.
Однако религиозный экстремизм отступал перед политическим расчетом мусульманских правителей
Индии, вынужденных считаться с малочисленностью в стране «правоверных» и нуждающихся в
расширении социальной базы. Не случайно из четырех правоверных суннитских мазхабов, сложив-
шихся на Арабском Востоке в VIII-IX вв., наибольшее число приверженцев
421
в Индии завоевал ханифитский мазхаб, отличавшийся относительной терпимостью.
Насильственные методы обращения в ислам применялись, но, как правило, лишь к местным
феодалам. Принятие ими религии завоевателей служило символом признания своего зависимого
статуса. Вместе с тем оно открывало местным феодалам путь к почетным чинам и прибыльным
должностям в войске и административном аппарате. Неудивительно, что часто племена и мелкие
народности сохраняли религию предков, в то время как их вожди и правители оказывались
обращенными в мусульманство.
Однако ислам проникал и распространялся также и в неэлитарных слоях общества. С принятием
ислама, объявлявшего всех своих последователей равноправными членами общины верующих,
представители низших индийских каст связывали наивные мечты об избавлении от сословно-
касто-вого угнетения и приниженности. Именно среди них ислам находил своих добровольных и
страстных последователей. В широких массах населения ислам распространялся не только в
ортодоксальной форме, но и в форме религиозного сектантства и мусульманского мистицизма —
суфизма.
Исмаилиты (или карматы), представлявшие крайнюю шиитскую секту, объявились в Синде в
конце первой половины IX в. Это были, видимо, переселенцы из Ирака и Египта, покинувшие
родные края в связи с преследованиями, которым они подвергались со стороны властей. Часть
исмаилитов из ал-Аша (Бахрейн) обосновалась в Мултане. Карматы были достаточно
многочисленны, чтобы осуществлять господство над Синдом. В свое время Махмуд Газневи
изгнал карматского правителя и передал управление Мултаном обращенному в мусульманство
индусу Сукхпалу, «сыну одного из раджей Индостана». Однако карматы, видимо, вернулись здесь
к власти. Во всяком случае, в 1175 г. именно они сопротивлялись Мухаммаду Гури в Мултане.
Многие карматы при этом были убиты. В начале XIII в. общины их существовали во многих
городах Северной Индии, включая Дели.
Большое распространение в Индии получил суфизм. Проповедь суфиями добровольной бедности,
отказа от активной деятельности, воспринимавшаяся в народе как осуждение имущественного
неравенства и существующего социального правопорядка, и осуждение ими богатства привлекали
к суфизму многочисленных последователей.
В числе первых проповедников суфизма в Индии был Дата Гандж Бахш, пришедший в Лахор с
армией эмира Газни Масуда (1030-1041). Усиленное проникновение суфизма начинается в XII-
XIII вв. В это время развернули в стране свою деятельность несколько суфийских орденов.
Некоторые из них, в частности орден сухравардие, были связаны преимущественно с
аристократической средой. Главе ордена Беха уд-дину Захариа Мултани приписываются слова о
том, что ему «нет дела до простого народа», а его ханека в Мултане могли посещать лишь
избранные.
Орден чиштие, напротив, пользовался поддержкой преимущественно в демократической среде.
Первым проповедником суфизма из этого ордена был Ходжа Муин уд-дин Систани; он прибыл в
Индию с войском тюркских завоевателей в 1192 г. и обосновался в Дели, но затем переселился в
Ад-жмер, где и умер в 1236 г.
В Делийском султанате официальным языком становится фарси (персидский язык), как это было
во многих государствах Средней Азии, Афганистана и Ирана, откуда шла в Индию в XII-XIII вв.
основная масса мигрантов и завоевателей. Фарси был не только языком делопроизводства, но и
языком историографии и придворной поэзии. Одним из наиболее ран-
422
них образцов иерсоязычной историографии Индии можно считать «Тарих-и Фахр уд-дин
Мубарак-шах», написанную в 1206 г. Ее автор — Фахр уд-дин Мубарак-шах (известный как Фахр-
и Мудаббир), как установил индийский ученый Ага Абдус-Саттар Хан, был сыном главы имамов
городов Лахора и Газни, двух столиц Газневидов. После взятия в плен в 1187 г. Мухаммадом Гури
последнего Газневида, Малика Хосроу, историк был представлен завоевателю. В дни правления
Кутб уд-дина Айбека Фахр уд-дин Мубарак-шах жил попеременно в Дели и Лахоре. Времени
правления этого султана посвящена большая часть сочинения.
Из труда Фахр уд-дина мы узнаем, что султан Кутб уд-дин Айбек счел противоречащим закону
обложение мусульман — маликов Пенджаба — хараджем; упразднив харадж, который собирали с
амлаков (мн.ч. от милк) «вопреки предписанному богом шариату в размере пятой части урожая»,
султан, «как повелевает шариат, назначил где ушр, где пол-ушра», т.е. одну десятую или половину
того.
Позднее, по мере распространения ислама и роста числа его последователей, разница в обложении
поземельным налогом мусульман и немусульман исчезла и универсальным поземельным налогом
становится харадж.
В 1210 г. Кутб уд-дин умер, упав с коня во время игры в конное поло (чоуган). Тюркская знать
посадила на престол его раба-гуляма, правителя области Бадаун Шамс уд-дина Илтутмыша (1210-
1236). История правления его и нескольких его преемников известна нам по сочинению типа
всеобщей истории — «Табакат-и Насири». Знаменитый автор его, Минхадж ибн Си-радж уд-дин
Джузджани, уроженец иранской области Гурган, подобно многим другим представителям
феодальной знати и интеллигенции Ирана и Средней Азии, бежал в 20-х годах XIII в. в Индию со
своими домочадцами в страхе перед террором монгольских завоевателей. Он пользовался попере-
менно покровительством многих правителей и представителей феодальной знати. Его сочинение,
в части, относящейся к Делийскому султанату, едва ли не единственный источник по истории
этого государства с начала и до 80-х годов XIII в. Сообщенные им сведения относятся в основном
к политической истории и лишь немногие проливают свет на некоторые явления экономической и
социальной жизни.
Как засвидетельствовал Джузджани, многолетние войны Шамс уд-дина привели к расширению
пределов Султаната. В состав его вошли города и области Лахор, Уч, Мултан, находившиеся при
Кутб уд-дине во владении бывшего военачальника Мухаммада Гури Насир уд-дина Кубачи.
Илтут-мыш оспаривал у тюрок-хильджей власть в Бихаре и Бенгалии. В 1225 г. войска его
вторглись в Лакхнаути, столицу хильджийского правителя Бенгалии, вынужденного согласиться
на уплату дани. В Лакхнаути была прочтена хутба и отчеканена монета с именем делийского
султана.
В 1232 г. Шамс уд-дин Илтутмыщ захватил Гвалиур, а спустя два года Бхилсу и Уджжаин. В
последнем он разорил храм Махакалы и доставил каменного идола в Дели; идол и многие другие
статуи богов и местных правителей были зарыты у ворот пятничной мечети, дабы, по словам
историка Джузджани, все правоверные, направляясь на молитву, могли попирать их ногами. Ряд
походов был предпринят в последующие годы против раджпут-ских правителей Рантхамбхора,
Мевара, Джалора, несколько раджпутских крепостей оказались покоренными.