Акишев А.К. Искусство и мифология саков

Подождите немного. Документ загружается.

АКАДЕМИЯ

НАУК

КАЗАХСКОЙ

ССР

ИНСТИТУТ ИСТОРИИ, АРХЕОЛОГИИ И ЭТНОГРАФИИ

им. Ч. Ч. ВАЛИХАНОВА

ИСКУССТВО

МИФОЛОГИЯ

САКОВ

Издательство

«НАУКА»

Казахской

ССР

АЛМА-АТА-1984

Акишев

А. К. Искусство и мифология

саков.

—

Алма-Лта:

Наука, 1984.— 176 с.

Исследуется изобразительное творчество ранних кочевников

Казахстана и Средней Азии — племен скифо-сакского ареала. Мате-

риалом послужили произведения искусства, обнаруженные в цар-

ских захоронениях Южного Казахстана и Семиречья, Южной Сибири

и Средней Азии. Особое внимание уделяется уникальным комплек-

сам произведений прикладного искусства из

курганов

Иссык,

Тен-

лик, Бес-Шатыр и

других,

которые анализируются на фоне широких

аналогий с искусством Сибири, Передней Азии и Среднего Востока.

Выделяются этапы развития «семиреченской

щкодЗД

«звериного»

стиля.

Книга хорошо иллюстрирована. Рассчитана на искусствоведов,

историков, археологов, этнографов, специалистов по истории рели-

гии и фольклору, а также на всех, интересующихся древней культу-

рой кочевников Азии.

Ответственный

редактор

доктор исторических наук В. М.

МАССОН

0507000000—109

407

(05)-84

©Издательство «Наука» Казахской ССР, 1984

ВВЕДЕНИЕ

Данная работа посвящена сложной, почти не разра-

ботанной проблеме — изучению мировоззрения, духов-

ной культуры и идеологии саков. И хоть эти племена,

судя по источникам, сыграли важную роль в истории Азии

I тыс. до н. э., до сих пор не было попыток реконструи-

ровать их мифологию, идеологические

представления.

Надеемся, что книга в какой-то мере будет способство-

вать заполнению этого пробела. Несомненно, многое в

ней спорно, и это неизбежно при разработке новой

проблемы. В данной работе автор пытается восстано-

вить мировоззрение и идеологию саков (модель их ми-

фологии, представления об инвеституре) при обращении

к семантике образов искусства «звериного» стиля. Глав-

ным объектом исследования служил Золотой

человек

—

сакский вождь, погребенный под курганом Иссык (под-

робное описание обряда погребения и находок под кур-

ганом Иссык опубликовано К. А. Акишевым в книге

«Курган Иссык. Искусство саков Казахстана».

М.,

1978). По его детально сохранившейся экипировке мож-

но выяснить семантику всех ее элементов при соотнесе-

нии их с другими произведениями «звериного» стиля.

Иссыкский вождь был похоронен на берегу р. Иссык,

у подножия гор под сферическим курганом с

насыпы©

из слоев камня и земли в бревенчатой прямоугольной

камере, опущенной в яму и ориентированной сторонами

строго по «углам света». Покойник лежал головой на

запад вдоль северной стены камеры. В изголовье его

Отдел археологии ИИАЭ|

АРХИВ

Инв.

№_J

стояли 31 керамический сосуд (глиняные фиалы и кувши-

ны) и 3 металлические чаши (медная позолоченная ча-

ша, серебряная

фиала

— подражание бактрийским фор-

мам—

на восьмилепестковом поддоне с выгравирован-

ными 32 кружками по бортику, серебряная чаша с

надписью по донцу), серебряная ложка с ручкой в виде

головы птицы. Вдоль южной стены были расставлены

нрямоугольные

деревянные подносы, круглые деревян-

ные миски, два черпака. Золотой человек был накрыт,

видимо, плащом, (остались от него только золотые

бляшки). Лежал он вытянувшись, на спине. Между

предплечьем левой руки и туловищем был помещен кин-

жал, на ножнах которого изображены лошадь и лось в

агонии; распределители ножен выполнены в виде свер-

нувшейся в кольцо пантеры. На

клинке

— золотые плас-

тины с изображениями змей (у острия) и далее вверх, к

перекрестью — с фигурами лис, зайцев, волков, кабанов,

тигров, архаров, верблюдов, джейранов. Навершие кин-

жала оформлено в виде двух голов грифонов. У плеча

лежали обернутая золотой лентой плеть и древко с зо-

лотым пулевидным наконечником (см. табл. IX).

У правой руки находился длинный меч, инкрусти-

рованный золотом, с привязью, украшенной пронизями.

Среди

них

— пронизь в виде крылатого тигра. Одет Зо-

лотой человек был в сшитую из алой замши одежду,

украшенную золотыми пластинами. Покрой одежды

во всем напоминает те одеяния саков, которые нам из-

вестны по памятникам изобразительного искусства.

Высокие сапоги обшиты бляхами в виде трилистни-

ка; кожаные брюки узки; камзол с узкими рукавами

густо обшит бляхами в виде трилистников, что напоми-

нает бронированный панцирь. Ворот и рукава украша-

лись бляхами в виде тигриных морд. Опоясан он

мае

сивным

поясом с бляхами с тремя фантастическими зве

рями и лосиными головами. На

шее

— гривна.

левол

ухе

— серьга с подвесками из бирюзы (см. табл. II).

Головной

убор

— высокий остроконечный кулах-

украшен сложными орнаментами: внизу вокруг околы

ша 4 пластины с растительным орнаментом. Над

лбом — составная эмблема в виде двух крылатых коне

с рогами козла. В их тела вставлены два древка,

соедк

ненные

двойниками в виде сжатых рук, к которы:

укреплены но золотому крылу птицы и по две стрелы с

золотыми наконечниками. Снизу к двойникам подвеше-

ны 4 пластины с мотивом «бутон лотоса». Между стре-

лами на материю кулаха нашиты 2 параллельные плас-

тины с орнаментом в виде 6 чередующихся красных и

черных звездочек внутри нарисованных краской квад-

ратов (всего 12) и фигурные пластины с растительным

орнаментом.

эмблеме сходились концы кругового

фриза: золотые горы с тремя верхушками с растущими

на них деревьями (на

вершине

— птица), по бокам ко-

торых стоят козлы. Этот фриз крестообразно разделен

изображениями крылатых тигров: два по бокам,

один

—

бескрылый

— сзади. Вершину кулаха венчает

миниатюрная золотая статуэтка архара. В изголовье

покойного была положена красная сумочка с охрой. На

пальцах правой руки были два перстня. Один из

них

— с

зеркальным щитком (по-видимому, служившим для

предохранения пальца от удара тетивой при стрельбе

из лука), на

другом

— горельефные изображения соляр-

ного божества.

Изучение декора находок, в частности стилистики

их, позволило автору сделать следующие выводы: искус-

ство саков демонстрирует связи его, с одной стороны, с

творчеством племен Южной Сибиры (Пазырык и др.), е

другой

— с искусством Ахеменидского Ирана и Бактрии.

В соответствии с историей развития скифо-сибирского

«звериного стиля» в нем ощущается влияние искусства

Ассирии и Мидии (древнейшие пласты); савроматов и

скифов; искусства Китая эпох Чжоу и Хань. Анализ

иконографии Митры на иссыкском перстне привел нас к

выводу, что она сложилась под воздействием образцов

монетного чекана, в частности тетрадрахм Александра

Великого, бывших в обращении в Средней Азии в по-

следней четверти

— начале III в. до н. э., что дает

[основание для датировки этим временем и всего

ком-

лекса кургана

Иссык.

Элементам композиции на кулахе из Иссыка соот-

етствуют параллели среди находок хунно-сарматского

ремени от Кореи (короны династов Силла) — до Афга-

1истана

(короны и одежда ранних кушан из Тилля-Те-

е)

(см. табл. VIII). Особенно важно то, что существо-

ала письменность, сходная с надписью на иссыкской

чаше. В Средней Азии, судя по множеству находок, это

тисьмо

(письмо саков, по В. А. Лившицу) было широко

распространено со времен сако-юечжийского «штурма

Бактрии», а на востоке аналогия иссыкскому письму из-

вестна из «юечжийского» (?) погребения в Туве.

Таким образом, значение иссыкских находок велико

в деле изучения духовной культуры среднеазиатских

племен эпохи саков, ведь тесные взаимосвязи последних

способствовали их духовному сближению, тогда как об-

щие корни происхождения подготовили психологиче-

екую и мировоззренческую основу для взаимопонима-

ния и интеграции культур, которые особенно проявились

после событий Великого переселения народов.

К настоящему времени единственной достаточно ар-

гументированной гипотезой о языковой принадлежности

еаков юга Казахстана и Средней Азии является гипоте-

за об их ираноязычии. Считается, что, по крайней мере,

они были индоевропейцами. Этого мнения придержива-

ется и автор данной работы, и поэтому в ней активно

привлекаются индоевропейские, индоиранские и иран-

ские материалы из сферы языка, мифологии и литерату-

ры. Кроме того, рассматриваются иноязычные стадиаль-

но либо типологически близкие источники для «рекон-

струкции» космогонических представлений, мифологии и

идеологии древних жителей нынешней территории

Ка-]

аахстана — саков.

ГЛАВА 1

ОДЕЖДА

САКСКОГО

ЦАРЯ

И ВСЕЛЕННАЯ

САКСКОИ

МИФОЛОГИИ

композиция

САКСКОМ

ИСКУССТВЕ

И МИФОЛОГИЧЕСКОЕ ПРОСТРАНСТВО

Кочевой образ жизни саков определил экспрессив-

ную трактовку «звериного» стиля и способствовал со-

зданию в искусстве образа времени как следующих

друг за другом повторяющихся природных, биокосмиче-

ских циклов. Изображения сплетенных в неистовой

борьбе, пожирающих друг друга зверей на некоторых

«сибирских» и «ордосских» бронзах служат иллю-

страциями такого восприятия. В «зверином» стиле нет

размеренного повествования. На первых жанровых ком-

позициях «с ландшафтом» и более поздних мы не уви-

дим развернутого мифологического или эпического дей-

ствия \ Они посредством отдельных элементов, несу-

щих определенное семантическое значение, передавали

представление об устройстве мира, инсценировавшееся

в ритуалах.

Образы искусства саков обусловлены мифопоэтиче-

ским

мировоззрением, изображения на их произведени-

ях—

это символы, они сопричастны к важнейшим про-

изводственным отношениям того времени и несут опре-

деленную идеологическую функцию.

Пространство в «зверином» стиле, по-видимому,

отождествлялось с пространством «обращения» знаков

его. «Звериный» стиль — мобильное искусство, искус-

ство малых форм. Сакские пласты в монументальных

гравюрах на скалах все еще не выделяются с достаточ-

ной убедительностью

. Зооморфная торевтика на сбруе,

платье, оружии, на регалиях и культовых предметах

и т. д. была подчинена назначению и смыслу вещи. Ор-

Табл. I. Реконструкция орнамента на Иссыкском кулахе:

наменты обращались в хозяйственно освоенном

прост-

ранстве общества вместе с вещью. Саки кочевали, вое-

вали, роднились, рождались и умирали, они

совершалк-

обряды и ритуалы. Вместе с ними кочевали по свету произ-

ведения искусства, которые воспринимались не только как

таковые. Образы их органично вливались в определен-

ный участок пространства, занимаемый в данный мо-

мент племенем (ландшафт, страна, место обряда),

жизнь его и

соответственно

— в пространство мифа.

— развертка

кулаха;

—

кулах

из кургана Иссык;

— центральная

эмблема

«Звериный» стиль орнаментален и утилитарен. Вещь

существенна, а орнамент призван выявить ее тектонику

конструкцию.

Он призван подчеркнуть ее функцию,

открыть в ней новые связи с миром. Эстетическое освое-

ние поля предмета для древних было равнозначно сопо-

ставлению его конструктивных особенностей с простран-

ством внешних предметов. Упорядоченность и мера

считались единообразными как для микро-, так и мак-

рокосмоса. Функционально, значит, гармонично, жизне-

способно—

так считали древние

. Для магического

мышления порядок устройства жилища, территории

страны и космоса был один, они отождествлялись друг

другом

В ритуалах древних почти все атрибуты

отождествлялись с элементами организованного Космо-

са. Это было время мифопоэтического постижения взаи-

Табл. II. Детали одежды и оружия Золотого человека: / — куртка,

обшитая бляхами с мотивами «трилистник» и «голова тигра»;

—

фрагмент железного меча;

— сапоги;

— наборный пояс;

— кин-

жал в ножнах, украшенных золотыми накладками в виде лошади и

лося;

— кинжал с орнаментом в виде животных