Государственное Издательство Петербургъ, 1920 г. 860 стр. Язык:
русский.
Book contributor to Inteet Archive: Robarts - University of Toronto.
С сентября 1915 года до июля 1916 Лемке служил в Ставке Верховного Главнокомандующего. Книга написана в форме дневника, мемуарных записок.
От автора: «Получив назначение в Ставку Верховного главнокомандующего, в этот сложный узел нервной системы армии и страны, я дал себе слово во что бы то ни стало использовать там свое положение прежде всего для аккуратного и систематического ведения детального личного дневника и пристального наблюдения за всем происходящим вокруг. Помимо моего будущего служебного положения, в котором при всей своей иерархической незначительности я предвидел, однако, непосредственные сношения с высокими чинами, этому решению способствовало также сознание лежавшего на мне долга — долга человека, по своей специальности историка, понимавшего громадную важность задуманного им живого исторического документа и знавшего, как ограничено в конце концов число подобных письменных отражений лихорадочной деятельности и суеты военного времени. Наши предыдущие войны были лучшим тому доказательством: мемуарное их описание крайне скудно. И действительно, с первого дня пребывания в Ставке я был верен своему слову и с систематической аккуратностью и точностью ежедневно записывал все, что удавалось узнать за день. Материалами для меня служили прежде всего бесчисленные документы, проходившие через или около меня, чаще же (и в очень большом числе) попадавшиеся мне под руку, без устали искавшую их.»
Book contributor to Inteet Archive: Robarts - University of Toronto.
С сентября 1915 года до июля 1916 Лемке служил в Ставке Верховного Главнокомандующего. Книга написана в форме дневника, мемуарных записок.
От автора: «Получив назначение в Ставку Верховного главнокомандующего, в этот сложный узел нервной системы армии и страны, я дал себе слово во что бы то ни стало использовать там свое положение прежде всего для аккуратного и систематического ведения детального личного дневника и пристального наблюдения за всем происходящим вокруг. Помимо моего будущего служебного положения, в котором при всей своей иерархической незначительности я предвидел, однако, непосредственные сношения с высокими чинами, этому решению способствовало также сознание лежавшего на мне долга — долга человека, по своей специальности историка, понимавшего громадную важность задуманного им живого исторического документа и знавшего, как ограничено в конце концов число подобных письменных отражений лихорадочной деятельности и суеты военного времени. Наши предыдущие войны были лучшим тому доказательством: мемуарное их описание крайне скудно. И действительно, с первого дня пребывания в Ставке я был верен своему слову и с систематической аккуратностью и точностью ежедневно записывал все, что удавалось узнать за день. Материалами для меня служили прежде всего бесчисленные документы, проходившие через или около меня, чаще же (и в очень большом числе) попадавшиеся мне под руку, без устали искавшую их.»