Кэтрин Джинкс живет то в Австралии, то в Канаде, но всю свою жизнь
увлеченно изучает Средневековье, эпоху Крестовых походов и великих
рыцарских орденов, рвавшихся к власти в Европе и Азии. Об этой
эпохе она пишет и свои книги, пользующиеся неизменным успехом в
англоязычном мире. Новый роман Джинкс переносит нас во Францию XIV
века, в годы, когда католическая церковь ведет войну на уничтожение
с еретиками-альбигойцами. Движение альбигойцев или катаров,
отвергавших церковную иерархию и папство, охватило, начиная с XII
века, всю южную Францию, увлекая и знать, и простолюдинов. Дело о
катарской ереси расследует инквизиционный суд, составленный из
монахов-доминиканцев, но следствие обрывается зверским убийством
старшего инквизитора отца Августина. Поиски убийцы возвращают его
подчиненного, брата Бернара, к запутанным событиям пятидесятилетней
давности. На пути к разгадке Бернар не только узнает страшную тайну
отца Августина и обнаруживает предателя в своем ближайшем
окружении, но и встречает свою любовь.
Стало уже традицией все детективы о средних веках сравнивать с
«Именем розы» Умберто Эко. Эрудит-итальянец высоко поднял планку
требований к подобного рода книгам — и лишь немногие из них хотя бы
дотягивают до уровня «Имени». Однако их самая большая беда — в
сознательной или бессознательной попытке подражать Эко.
Кэтрин Джинкс избежала этой ловушки. Ее «Инквизитор» похож на «Имя розы» лишь в самом главном: здесь так же кропотливо и убедительно воспроизведена атмосфера эпохи и образ мышления средневекового человека. При этом Джинкс заботят не постмодернистские игры и не штудии по семиотике. В центре ее внимания — психология монаха-доминиканца, инквизитора еретических заблуждений, который однажды вынужден был выбирать между послушанием уставу и собственными чувствами.
Итог: роман-исповедь, скорее психологический, нежели детективный, хотя не обошлось в нем без убийств и расследования. Отдельно хочется отметить блестящий перевод, с отсылками на вплетенные в речь монаха цитаты из «Библии», архаизмами и богатой языковой палитрой.
Кэтрин Джинкс избежала этой ловушки. Ее «Инквизитор» похож на «Имя розы» лишь в самом главном: здесь так же кропотливо и убедительно воспроизведена атмосфера эпохи и образ мышления средневекового человека. При этом Джинкс заботят не постмодернистские игры и не штудии по семиотике. В центре ее внимания — психология монаха-доминиканца, инквизитора еретических заблуждений, который однажды вынужден был выбирать между послушанием уставу и собственными чувствами.
Итог: роман-исповедь, скорее психологический, нежели детективный, хотя не обошлось в нем без убийств и расследования. Отдельно хочется отметить блестящий перевод, с отсылками на вплетенные в речь монаха цитаты из «Библии», архаизмами и богатой языковой палитрой.