Великие художники. Их жизнь, вдохновение и творчество. Часть 108. Сергей Поярков

Подождите немного. Документ загружается.

ФИЛОСОФИЯ

СЕРГЕЯ ПОЯРКОВА

Сергей

Поярков

Сергей Поярков сочетает

себе

два

полезных

качества. Во-первых,

он

хороший художник,

хватит

по

этому поводу спорить.

Его

можно, конечно,

не

любить:

мол, кич,

маньеризм, декоратив (как

мы

помним, всем

нравятся только

луидоры),

но

следует

признать,

что в

избранной (изобретенной?)

им

манере

Пояркову

нет

равных:

это

энергетично,

это

мастеровито,

этом

не

иссякает фантазия.

о-вторых, Поярков чрезвычайно полезен

как

культур-

ный

фактор,

как

феномен художественной тусовки,

на

глазах

перерастающей

художественную среду.

том,

насколько художник

состоятелен,

не в

последнюю

очередь

можно судить

по

тому, насколько

он

доброжелате-

лен.

Это,

конечно, правило

не без

исключений

—

например,

известно,

что

Моцарт завидовал Сальери

(а не

наоборот!).

Но, как

правило, хороший художник

не

завистлив,

а,

напро-

тив, заинтересован

появлении талантливых коллег,

ибо это

оздоровляет

ту

самую художественную среду. Сергей искрен-

не

бросается навстречу любому коллеге

готов

его

бескоры-

стно

бурно промотировать

—

естественно,

оставшееся

время

от

собственных

РК-перформансов.

Это не

исключает

довольно острых

неосмотрительных высказываний

адрес

тех,

кто

жалуется

на

жизнь (похоже, самый большой порок

глазах

Сергея), требует индивидуальной поддержки (читай:

пенсии)

со

стороны государства. Пенсионеров

инвалидов

от

искусства Поярков

не

любит,

это

правда, есть грех.

Именно

силу своей яркости

— как

художественной,

так

персональной

—

Поярков успешно служит маяком

для

дру-

гих,

и не

обязательно, собственно, художников.

Для

этого

от

него

не

требуется никаких дополнительных усилий. Действу-

ет

принцип: „делай,

как я" — и ты

будешь популярным,

вос-

требованным

позитивным.

То

есть можно быть молодым

украинцем

добиться успеха

сколь угодно конкурентной

среде исключительно благодаря своему таланту, оригиналь-

ности

трудоспособности.

Наконец, Поярков может служить тестом

на

снобизм.

Если

человек говорит:

„Он мне не

близок",

тут

разговоров

нет, имеет право

(см.

выше насчет луидоров).

Но

если

он вы-

сокомерно морщит

лоб,

щурится

выражает явное презре-

ние,

тут

проблемы

жизнерадостностью. Таким надо

пси-

хотерапевту.

Впрочем, живопись

графика Пояркова сами

по

себе обладают психотерапевтическим эффектом. Всмот-

ритесь

— и

улыбайтесь!

Юрий

Макаров,

писатель, телеведущий

Сергей Поярков

фото

из

альбома

„Безукоризненное

несовершенство

БЕЗУКОРИЗНЕННОЕ

НЕСОВЕРШЕНСТВО

Если

вы ни

разу

жизни никому

не

задавали дурацких

вопросов

уверены,

что

никогда

этого

не

сделаете,

то вы

наверно, химически чистый покойный

классик

и вам

незачем

читать

это

вступление.

Но

если

вы

живы

и не

клинический

гений,

то

милости прошу.

счастью, люди почти никогда

не

читают предисловий.

Поэтому

на

политкорректность

намерен

плевать

прошу считать

это

официальным предупреждением.

ТРИ

АРГУМЕНТА

Чтобы

обидеть художника-абстракциониста, достаточно

повесить

его

картину

на

стену,

не

глядя

на

подпись,

— у вас

есть

три

шанса

из

четырех нанести

ему

глубокое оскорбление.

Его

обида

при

виде своей картины, висящей боком

или

вверх

ногами, будет столь глубока именно

потому,

что на

самом

де-

ле

разницы-то никакой нету.

Искусство давным-давно разделилось

на два

противополож-

ных

друг другу направления.

Одно

направление происходит

от

слова

„искусный", другое

— от

слова

„искусственный".

Есть

искусство причудливой

трудолюбивой

фантазии, вирту-

озного исполнения, отшлифованного годами,

от

которого

не

оторвешь глаз,

есть искусство маркетинга,

где без

эксперта

вам

не

определить, откуда

это

принесли

— из

мусорника

или из му-

зея.

Когда произошло

это

разделение, математически точно

оп-

ределить нельзя,

но

приходится признать,

что с

появлением

в ис-

кусстве

„экспертов" умение рисовать стало

для

художника

чуть

ли

не

постыдным делом,

этого

скоро начнут стесняться.

считаю,

что не

зазорно говорить вслух,

что вам не

нравится

Пабло

Пикассо, Марсель

Дюшан,

Сай

Томбли,

Марк Шагал,

АН-

Сергей

Поярков

мамой

одесском

зоопарке

август

1969

фото

из

семейного

альбома

ри

Матисс

или

Энди Уорхол.

Позор

говорить,

что вам они

нра-

вятся,

когда

на

самом деле

вам это

абсолютно

по

барабану

или во-

обще

от

этого

тошнит. Главным аргументом апологетов модер-

низма

является

то, что ЭТО

висит

музеях,

стоит

миллионы

и яв-

ляется

постоянно дорожающей

статуированной

ценностью.

Курт

Воннегут написал,

что

если ученый

не

может

за

гыть

ми-

нут

объяснить пятилетнему ребенку,

чем он,

ученый, занимает-

ся,

то это не

ученый,

шарлатан.

попробую

за 5

минут аргу-

ментированно зародить

в вас

сомнение, если такового

не

име-

ется,

укрепить

его,,

если

оно

есть,

или

вызвать бурю возмущения,

если

вы

абсолютно

не

поддаетесь

разгипнотизированию.

Попы-

тайтесь сопоставить

три

аргумента.

ПЕРВЫЙ

АРГУМЕНТ:

Один

мой

клиент

Нью-Йорке,

купивший

меня

несколько

работ,

показал

мне

свою

коллекцию

современного искусства. Насмотревшись

вдоволь

на

уродливые

закорючки

Пикассо,

инфантильные

мазюки

Шагала

каракули

Сая

Томбли,

осторожно

задал

ему

вопрос:

„Вот

скажи,

ты

дей-

ствительно получаешь удовольствие, разглядывая

это?"

Он

рассме-

ялся, допил свой двойной скотч

сказал:

„Я

что,

похож

на

иди-

ота?

Нет,

я не

чокнутый. Рассматриваю

интересом

я как раз

твою

картину,

но

есть статусное удовольствие

быть

членом клуба кол-

лекционеров Джаспера Джонса, например. Сказать

небрежно,

что

купил

еще

шесть Шагалов

двух Пикассо.

Это

кайф принадлеж-

ности

преуспевающей замкнутой касте.

потом,

Пикассо

—

это

вложение,

ты

пока любопытная

безделушка".

После

сен-

тября

не

только

он, но и

несколько

его

знакомых оказались

в тя-

желом финансовом положении.

тогда

спросил его,

поче-

му

бы ему и

всем

его

друзьям

не

продать

аукциона

все

свои кол-

лекции

поправить дела, ведь

только

него

одного

по

скромным

подсчетам

на

пару сотен миллионов долларов полотен „великих

мастеров".

На что он мне

сказал:

„А

какой дурак

все это

сейчас

купит?

Если

мы

ломансмся,

как

бешеные кони, продавать свои кар-

тины,

то

мгновенно обвалим рынок,

таким трудом созданный

поколениями.

Лучше

мы

будем,

как и

раньше,

стабильно

дарить

свои

коллекции музеям

списывать

налогов деньги.

Мой дед

ког-

да-то купил это,

— он

тычет мизинцем

на

серо-зеленые пятна

золотой

раме,

— за

1600

долларов.

я,

подарив

это

музею,

не за-

плачу

налогов

на $

1200000

благодаря оценкам экспертов.

Эго

та-

кая

отлаженная схема

—

напрячь

по

большому счету наших наив-

но-терпеливых

налогоплательщиков.

Количество

„подарков"

дав-

но

превысило количество реальных продаж.

Приобретают

эту

ла-

буду

либо наивные лопухи,

купившиеся

на

глубоко эшелонирован-

ную

рекламу

желающие приобщиться

элите,

либо

професси-

оналы,

во

внутренних играх поддерживающие

накручивающие

цены.

Пытаются

любоваться Миро, Клее,

Джакометти

или Му-

ром

преимущественно наивные дилетанты, профессионалы

же за-

рабатывают деньги.

Им в

голову

не

приходит любоваться акция-

ми

„Дженерал Электрик"

или

акциями

Роя

Лихтенштейна

или Ки-

та

Херринга

виде картин. Давай объясню, очень грубо

схема-

тично,

чтобы было совсем понятно. Например, если

продаю

те-

бе

10-фунтовый

слиток золота

за 10

миллионов долларов,

то на-

логовая инспекция разделает

нас

обоих

под

орех,

ибо

цена

на ун-

цию

этого

металла определяется

на

торгах

точностью

до

4-го зна-

ка

после запятой.

Потому

как это

очень подозрительная сделка.

если

тебе продаю

„великое"

произведение искусства (себес-

тоимостью

в 10

долларов)

за 10

миллионов,

то

заключения экс-

перта достаточно, чтобы налоговики

умыли

руки. Серьезный

мо-

дернизм

— это

закрытый

высокоорганизованный, продуманный

давно

монополизированный

рынок инвестирования, перемеще-

ния

капитала

ухода

от

налогов. Романтики очень давно

стаяли

где-то

рядом

только

истоков

этого

бизнеса.

Это как

торговля

бриллиантами.

Компания

„Де

Бирс"

утверждает,

что

бриллиан-

ты

—

вечная ценность.

Поговори

геологами,

они

объяснят

те-

бе, что

вечна

только

человеческая глупость, помноженная

на

мар-

кетинг.

Они-то

знают, сколько

кимберлитовых

вулканических

трубок

на

планете

Земля

знают цену

карата бриллианта

—

при-

мерно

долларов.

Все

остальное

— это

маркетинг.

Например,

гениального

Пикассо

более

тыс. оригиналов

сотни тысяч

принтов.

Подумай,

ну

зачем раскручивать

рекламировать

Вела-

скеса, Боттичелли, Рембрандта, Брейгеля

или

Босха?

Не у

каждо-

го из

мастеров Возрождения наберется

трех

сотен картин,

ими

можно

ну

разве

что

любоваться,

а на

чем

же

тогда зарабатывать

ко-

миссию, если почти

все 300

оригиналов мастера безвылазно тор-

чат по

коллекциям

музеям?

Если оригинал Рембрандта попада-

ет на

рынок,

условно

говоря,

1 раз в 5

лет,

продавцов искусства

пятьсот тысяч? Сеть ресторанов

„МакДональдс"

зарабатывает

больше,

чем

самый изысканный

дорогой

ресторан

на

Пятой

Аве-

ню.

Рембрандт

— это

изысканный ресторан, Пикассо

— это

„МакДональдс".

Нет

никаких сомнений,

что

второе объективно

круче

первого.

Модернистское искусство

— это

давно

уже и не

эстетический бунт,

и не

пища

для

духовных потребностей челове-

ка,

это

топливо

для

бизнес-машины.

Это не

бесполезная безделуш-

ка

для

любования,

сложный

хорошо отлаженный механизм

для

зарабатывания

денег, который сопряжен

соответствующим

очень

серьезным законодательством многих стран. Круговая

по-

рука

—

эксперты, дилеры, коллекционеры

и,

конечно, миллионы

тех, кто,

не

имея

собственного

мнения,

не

задумываясь,

покупа-

ется

на

нехитрый,

но

профессионально точно проводимый трюк.

С С

Спасибо

за

Вашу чудесную

книгу.

Меня

в ней

поразила

не

только живая

оригинальность

художественного

воображения,

но и

обостренное

мироощущение,

которое сквозит

Вашей литературной манере

и в

чарующей

энергичности

Вашего

стиля

Роберт

Сильверберг

Среди модернистов, конечно, есть

мастера. Сальвадор Дали,

на-

пример,

но я на

полном серьезе снимаю шляпу

перед

Шагалом,

перед Матиссом

— они

великие люди,

и их

полотна стали

ис-

торией.

Они

навсегда

и по

праву останутся

музеях мира

част-

ных

коллекциях.

признаю

их

безусловными гениями,

но,

конеч-

но,

согласен

тобой,

что

любой

ребенок сможет нарисовать кар-

тину

не

хуже большинства

из

этих действительно великих людей.

Им

не

обязательно

было

уметь рисовать

— они и не

умели.

Между прочим, трусы

Гитлера

тоже

будут стоить больших

денег

на

аукционах, хоть

фасончик

так

себе

ткань

не

ахти

какая.

Ку-

сок

истории ценен

сам по

себе. Пикассо

Шагал всегда будут сто-

ить

денег.

Они

гении,

со-первооткрыватели

маркетинговой

схе-

мы.

Их

таких сотня,

не

больше.

Но

целые поколения

их

после-

дователей

улетят

на

помойку.

Все как в

бизнесе: хитрец, укравший

миллиард, заплатит

за

амнистию

будет

непод^'ден,

укравший

хлебную

корочку идет

тюрьму".

ВТОРОЙ

АРГУМЕНТ:

Вы

видели, наверное, фильм „Де-

Весна

(„Времена

года")

2001;

61х101си

бумага,

смешанная

техника

ло

Томаса

Крауна".

Там

учительница приводит

музей „Метро-

политен"

учеников

показывает картину,

которой

начался

им-

прессионизм.

Детям

откровенно

начхать

на

эту

уродливую мазню

—

сами умеют

не

хуже.

Тогда

учительница вынуждена пустить

ход

последний аргумент,

она

говорит:

„О'кей.

Эта

картина сто-

ит

100

миллионов

долларов".

Такая

цифра

оправдает любое

уродство,

дети,

восторженно открыв глаза, хором тянут:

„В-а-а-

а-а-у!!!"

Не

красота картины,

сумма произвела впечатление.

ТРЕТИЙ

АРГУМЕНТ:

Если

вы

читали

сказку

Андерсена

голом короле

(„Новое

платье

короля"),

то

имели возможность

уз-

нать,

что

убеждаемы

не

только идиоты,

а и на

всякого мудреца

до-

вольно

простоты.

реальной

жизни психологи провели экспери-

мент. Десяти людям показывали маленький круглый

бельш

пред-

мет и

просили

его

описать. Девять первых человек были актерами

описывали предмет

как

большой, прямоугольный

черный.

Де-

сятым

каждьш

раз был

обычный человек.

Он,

выслушав весь

этот

бред,

бледнел, потел, кряхтел,

но

когда

до

него доходила очередь,

нес

ту же

околесицу,

заикаясь

нервно ломая пальцы.

когда уче-

ные

спрашивали

его, какого рожна

он

называл

круглое прямоуголь-

ным, маленькое массивным,

белое черным,

он

отводил глаза

и не

мог

ничего вразумительного сказать.

упомянутой сказке Андер-

сена

два

мошенника „шили"

из

воздуха

костюм короля. Главное

бы-

ло

заранее всех предупредить, что, мол, дураки волшебную ткань

не

увидят

им

король покажется голым.

умные увидят новый

на-

ряд

во

всей красе.

И вся

свита, видя голый

живот

Его

Величества,

наперебой хвалила покрой, расцветку

богатство

отделки ново-

го

платья короля. Суть старой

сказки

реального научного экспе-

римента

том,

что

человек

готов

действовать вопреки здравому

смысл)'

собственным чувствам, лишь

бы

публично

не

прослыть

дураком.

Короли модернизма

частенько

голые,

и не

просто

голые

— они

старые,

бородавчатые,

давно

не

мытые,

лысые,

заскоруз-

лые и

ожиревшие. Вопрос времени, когда возглас

мальчика

из

тол-

пы:

„А

король-то

голый!"

сдетонирует

бомбу.

все

ваши утверж-

дения

том,

что

земля

не

может

быть

круглой (потому

как

все

„экс-

перты"

единогласно считают

ее

плоской), надоели

не

только мне,

они

надоели

Христофору

Колумбу,

Галилео

Галилею,

Джорджу

Соросу,

которому

тоже

говорили,

что

„один наглый

ян-

Сергей

Поярков.

Фото

из

проекта

Игоря

Гайдая

„Украинцы"

2002

ки"

никогда

не

уронит такой

колосс,

как

английский

фунт.

Лето („Времена

Спросите

ребенка, почему

он не

смог нарисовать домики пря-

года"

)

мыми

линиями,

человека

—

похожего

на

человека,

деревья—так,

200

°;

61х101см

бумага,

смешанная

как

ему

самому хотелось

бы. Он

честно

ответит:

„Я

не

умею

техникя

Взросльш

жулик

на его

месте соврет

вам в

глаза:

„Я

так

вижу".

Ну так

как,

вам еще

нравятся

„отточенные,

мастерски выпол-

ненные, глубоко

философские"

полотна знаменитостей, неотли-

чимые

от

детских рисунков? Если

вам не

жалко

еще

трех минут,

то я вам

расскажу,

как мы

дошли

до

такой жизни.

ОЧЕНЬ

КРАТКАЯ,

НО

ПОЧТИ

ПОЛНАЯ ИСТОРИЯ

ТОГО,

ЧТО

ДЕЙСТВИТЕЛЬНО СТОИТ ДОРОГО,

НО

ЛУЧШЕ

ОТ

ЭТОГО

НЕ

СТАНОВИТСЯ

Когда люди

еще

жили

пещерах,

они изо

всех

сил

старались

рисовать

покрасивее. Художники античности практически

до-

стигли совершенства

исполнительском искусстве. Именно

>''

Безукоризненное

несовершенство...

2001;

56х76см; бумага, карандаш

них

подхватили эстафету мастера Возрождения. Собственно,

де-

вятнадцать

веков нашего времени

все

старались рисовать

краси-

во.

Искусство исполнительское дошло

до

высшей точки

было

довольно приятной

красивой вещью, пока

конце

XIX

века

не

обнаружилась великолепная новая струя хулиганствующих

и по-

началу

даже симпатичных бунтарей,

а в

начале

века

не

появи-

лась

туча экспертов,

для

которых

стало совершенно неприемле-

мо,

когда зритель

сам

решает,

что ему

нравится. Если Библия

не

врет,

то

именно благодаря „экспертам" распяли Христа, впрочем

„эксперты" отправили

на

костер

Джордано Бруно,

так

что

в по-

следовательности

им не

откажешь.

На

содержании

американско-

го

правительства были тысячи экспертов-советологов,

НИ

ОДИН

не

предсказывал

развала

СССР,

пока

тот не

развалился.

общем,

своя голова

на

плечах

—

самое

дорогое,

если люди массово нач-

нут

ею

пользоваться,

то

целая свора „экспертов" будет

вынужде-

на

искать работу.

Некоторым

„экспертам" необходимо такое

искусство, когда зритель, глядя

на

картину,

не

понимает

ни фи-

га, и ему с

помощью

астрологттческо-хиромантно-искусствовед-

ческой терминологии объясняют,

что все это

значит

как это но-

вое

платье короля престижно. Высокое искусство может быть

уродливым,

скучным, может вообще искусством

не

быть,

но

глав-

ное

— оно

должно приносить

доход

дилеру. Если вложить мил-

лиарды

раскрутку

бессмысленных

каракулей

вбивать

головы,

что это

круче Тициана

и,

мол, только жалким тупицам

это не яс-

но, то

лишь самые психологически стойкие, коих меньшинство,

— в это не

поверят.

По

мнению дилеров, экспертов

кураторов

модернизма, низкое искусство там,

где

они

не

нужны. Там,

где без

них

успехом обходятся.

высокое

— это

именно

то, где без них

ну

просто

не

обойтись.

Это

бизнес, построенный

на их

личной

заинтересованности,

и ни о

какой объективности оценки

речь

не

идет. Импрессионисты, породившие модернизм, восстали против

механистичного конвейера салона,

но с

ними

отучилось

то же, что

впоследствии

рок-н-роллом, когда

тот

попал

лапы звукозапи-

сывающих

компаний.

На

бунтарях начинают делать большой

бизнес. Модернисты искренне хотели изменить выхолощенный,

высокомерный, надоевший, псевдохудожественный,

с их

точки

зрения,

мир

конфетного

салона. Вместо конфетки, которую тре-

бовали

буржуи, бунтари

гордо

поднятой

головой

рисовали,

ус-

ловно

говоря,

какашку.

Что

изменилось

конечном итоге? Теперь

буржуи

требуют

не

конфетку,

какашку—инсталляции,

концеп-

ции,

перфомансы

и пр. И

теперь

„модернисты"

за

пояс заткнут

по

коммерческим

навыкам

любой салон конца позапрошлого

века,

на

бунте против которого

они

изначально

появились.

Ос-

нова

модернизма—контрастирование

немодернизмом,

низвер-

жение прежних

идеалов.

Модернизм

значительной степени

ба-

зируется

на

отрицании

того,

что

было

до

него.

Если убрать домо-

дернистское

искусство,

то

модернизм

самостоятельно

существо-

вать

не

сможет. Образно

говоря,

тысячелетиями художники

со-

здавали

некие изысканные блюда, которыми зрители любова-

лись;

появились модернисты

вместо создания блюд

занялись

фи-

зиологическим перевариванием

созданного

до

них.

результате

переваривания,

как

известно, получается

то,

чему место

канали-

зации,

что,

за

редким исключением, подается модернистами

как

невиданное

доселе блюдо.

Подобный

деликатес,

именно навоз

(слоновий)

выставили пару

лет

Бруклинском музее, про-

тив

чего активно возражал тогдашний

мэр

Нью-Йорка

Рудольф

Джулиани,

посчитав портрет Девы Марии

из

дерьма недостойным

того,

чтобы тратить деньги налогоплательщиков

на

раскрутку

имени

деръмотворца,

впоследствии позволить всучить

тем

же на-

логоплательщикам

дерьмо

виде подарка музею

и с

помощью этой

манипуляции

еще и не

заплатить налога. Модернизм питается

ис-

кусством

и,

переварив его, выдает на-гора

то, чем

питается

уже

пост-модернизм, пост-пост-модернизм питается, таким образом,

навозом

во

втором поколении

и сам же

представляет

из

себя

на-

воз

третьем

поколении.

Искренне

и от

всей

души

желаю прият-

ного аппетита тем,

кто

собирается переварить

всю эту

прелесть

для

создания

своего

художественного продукта.

Но для

того

чтобы заставить обывателя навозом восторгать-

ся,

обязательно нужны эксперты. Искусству всегда мешали „экс-

перты"

„кураторы"

—

застегнутые

на все

пуговицы солдаты

си-

стемы,

определяющие

рамки дозволенного.

Его

развивали

дви-

гали

вперед

только

те, кто с

такими „специалистами" сражался.

„Высокое искусство" когда-то было

издевательством

над

вкуса-

ми

буржуазии.

Но что

делать, если буржуазия вдруг адаптирова-

ла

все это под

себя,

диверсифицировала,

статуировала,

прикле-

ила

ценник

выпустила

на

рынок?

Модернизм давно

сам

стал

си-

нонимом конформизма.

Все

„измы"

искусстве дошли

до

сво-

Очень немногие люди способны

мыслить

не

навязанными

им

стандартными категориями. Даже

если

такие

люди

не во

всем правы,

процесс

их

раздумий очень интересен

зачастую поучителен. Ваше

любопытство

жизни

желание

расковырять

ее

окаменелости

не

может

не

вдохновлять тех,

кто еще

видит

искусстве источник

самопознания.

Вы не

призываете

читателя

зрителя согласиться

Вами

— Вы

призываете

совместному

размышлению. Спасибо

за это

Виталий

Коротич

ей

наивысшей точки, которая называется „маркетинизм"

(„мар-

Осень

кретинизм" звучит

еще

лучше).

Как

только возникает

ТЕЧЕНИЕ

(„Времена

—

умирает

камерность,

исчезают

индивидуальность

свежесть.

года

)

САМЫЙ

ДУРАЦКИЙ

ВОПРОС

Больше

всего

я не

люблю вопросы типа „как называется

ваш

стиль?"

или „в

каком

направлении

вы

работаете?".

Не

проблема при-

думать

некий

псевдонаучньш

термин а-ля „нарративный

дискрип-

тивизм"

или

„антиконцегауальньш

внемодернизм",

но

кому

и за-

чем это

нужно? Замороченных зрителей научили

задавать

вопрос:

„А

какое

это

течение?"

Да,

блин, никакое!

Какая

вам

разница, если

есть

всего один человек

на

свете, который определяет,

что

тебе нра-

вится

и что не

нравится,

что для

тебя хорошо

приятно,

а что не-

приемлемо

позорно,

ЭТОТ

ЧЕЛОВЕК

ТЫ

САМ!

считаю,

что для

умственно полноценных зрителей самое важное

— это их

личное восприятие,

не

мое,

не

искусствоведа,

не

куратора,

не

жур-

налиста

или

соседа.

Вы

сами

состоянии иметь собственное мне-

ние,

и оно

единственно верное

для

вас. Если человеку

для

того,

что-

бы

узнать,

что

лично

ему

нравится

(от

чего

он

„прется",

„тащится"

2000;

61х101см

бумага,

смешанная

техника

что его

„втыкает"), нужен совет специалиста,

то он

больной.

Когда

стал студентом,

то

перестал рисовать свои

„детские"

картинки,

где

карты сказочных островов

собственные вымыш-

ленные

персонажи переплетались

героями прочитанных книг.

гордо

начал

учиться рисовать академически

правильно.

И вот

как-

то раз ко мне

приехал

гости

мой

друг детства Игорь Судак.

Он

естественно поинтересовался,

чем

теперь занимаюсь.

Тут

я ра-

достно вывалил целую

кучу

портретно-пейзажно-натюрмортно-

постановочной

рутины,

испытывая

законную гордость

при

виде

очевидного,

на мой

взгляд, прогресса. „Ну,

это

понятно,

—

ска-

зал

Игорь.

— А для

себя

ты что

рисуешь?"

тогда

понял,

что

вся

эта

школа рисования гипсовых

голов,

парафиновых яблок

обнаженных

тел на

фоне

казенных драпировок

—

это

просто

спо-

соб

приобрести навыки рисовать

профессионально.

А что

имен-

но

рисовать, приобретя умение,

это мое

глубоко личное дело. Ведь

хочу изображать свое собственное,

а не то, что

принято,

или то,

что

кому-то представляется правильным.

Художник учится рисовать постановки

и все

остальное, что-

бы

вернуться

на

более

высоком эстетическом

исполнительском

уровне

тому,

что

хотелось рисовать

еще до

того,

как он

стал

за-

ниматься

академической штудией. Очень важно

не

потерять

дет-

ское чувство восторженного замирания перед белым листом

бу-

маги.

Но в

процессе обучения многие забывают, зачем

они по-

шли

учиться.

Как

взрослые забывают,

что

когда-то были детьми.

Когда надоедает все, включая разнообразие,

то

самое ориги-

нальное

— это

быть

самим

собой.

своей книге „Баланс

противоречий"

вспоминал историю

об

одном раввине,

которого

звали

Дзуси.

Он

говорил: „Когда

умру,

Бог не

спросит меня, почему

я не был

Аристотелем,

он

спро-

сит, почему

не был

Дзуси".

хочу

быть

собой

считаю,

что по-

добное стремление

—

самое главное

для

каждого человека,

в том

числе

и для

художника.

Уинстон

Черчилль умел неплохо рисовать

сказал

однажды,

что

первый миллион

лет в раю

посвятит живо-

писи. Знаете, почему

эту

фразу

сказал

не

Марк Шагал?

Он

про-

сто не

умел рисовать

так

хорошо,

как

Черчилль.

Уметь рисовать

— это

такое удовольствие,

что

даже среди модернистов

есть

те, кто

не

удержался

научился

это

делать

хорошо.

не

люблю многое

из

модернизма.

именно

все то, где на-

выков

рисования

не

наблюдается.

Я не

люблю

это

по

той же

при-

чине,

по

которой

врачи

ученые

не

любят хиромантов, астроло-

гов и

прочих жуликов. Есть граница, разделяющая

два

разных биз-

неса:

искусство рисования

искусство маркетинга. Убежден,

что

скоро владеющие искусством вождения, мытья посуды, под-

метания улицы

тоже

провозгласят себя художниками. Пред-

ставьте

себе художника-сантехника, уверяющего,

что он

занят

ис-

ключительно

некоммерческими проектами. Это, конечно,

его

пра-

во, но я все

равно считаю,

что

художник

от

нехудожника отли-

чается

умением рисовать, хирург

от

нехирурга отличается

знани-

ями

умением оперировать, математик почему-то

не

может

не

знать

цифр

таблицы умножения, оправдывая

это

тем,

что он за-

нят

математикой

концептуальном

смысле. Музыканта,

не

уме-

ющего играть

на

своем инструменте

лишенного слуха,

не

долж-

ны

спасать уверения

его

менеджера,

что это

высоко

концептуаль-

ньш

подход.

Я не

хочу пожинать плоды

оголтелой

политкоррект-

ности,

потому что,

как

известно,

и она

пройдет.

После

длинно-

го в

моду обязательно войдет

короткое,

и за

художественной

мо-

дой не

уметь рисовать опять наступит мода уметь. Маятник

явля-

ется

моделью

такого

понятия,

как

мода.

Хиромантия, концептуализм

астрология

—

суть жуль-

ничество

на

коммерческой основе.

Живи

сейчас Марк Твен,

он бы

вдоволь поиздевался

над

племенем концептуалистов

Зима

(„Времена

года")

2000;

61х101см

бумага, смешанная

техника

и их

ценителями.

Модернизм

начинался

как

пикантный

сыр

плесенью,

где

вкрапления

гнили

подчеркивали

вкус

сыра.

Но сыр

довольно быстро

исчез,

осталась

одна

плесень.

То,

что в это

верят

миллионы,

для

меня

не

аргумент. Если

эти

миллионы

займутся

каннибализмом,

фашизмом,

впадут

в ре-

Альбомы

Сергея

Пояркова—

результат

героической щепетильности

борьбе

за

стопроцентное воплощение задуманного

типографским способом. Если

бы

равные усилия

для

достижения цели применяли

бы

люди всех профессий,

вплоть

до

членов правительства,

мы

жили

бы

идеальном мире

Андрей

Курков

лигиозный

транс, поверят

правоту марксизма

или

красо-

ту

концептуализма,

вовсе

не

обязан

ними соглашаться.

Слушаться

„экспертов"

искусстве может

только

тот,

кто не

уве-

рен в

себе. Разве

вы

обращаетесь

экспертам, выбирая любимое

блюдо, убеждения, увлечения, друзей

или

жену?

Так

сложилось

ис-

торически,

что

часть буржуазии

подсознательно

не

верит,

что она

равна

аристократии. Есть

гениальная

до

простоты игра, которая

метафорически-преувеличенно-карикатурном виде выглядит так.

Представьте себе колченогого, вечно

потного,

дурно пахну-

щего, лысого, суетливого,

толстого

карлика

постоянно бегаю-

щими

глазами

(какая

роль

для

Дени

де

Вито!),

заработавшего мно-

го-много денег,

но

оставшегося посмешищем даже

глазах соб-

ственного

лакея. Этакое

закомплексованное

ничтожество,

купив-

шее

графский титул,

которое

ничем

не

выделяется, кроме урод-

ства

деловой хватки.

И вот это

вечное посмешище

комплек-

сом

неполноценности

большим,

чем

собственный гигантский

ка-

питал,

начинает коллекционировать картины.

Он

зовет

гости

равных

по

финансовому

статусу

аристократов, тех, перед кем, соб-

ственно,

комплексует.

„Я

купил удивительное полотно, прекрас-

ное

утонченное, шедевр шедевров.

И,

кстати, дешево взял,

всего

за 2

миллиона

четвертью. Даром,

можно

сказать.

Ну

просто подарок судьбы",

— с

придыханием вещает

он. И

заинт-

ригованным

гостям демонстрируется хорошо потраченная молью

холстина,

на

которой небрежно накарябаны

геометрические

фигуры

грязных потеках.

Под

изумленные взгляды

гостей

не-

сется

вся эта

пурга, придуманная „экспертами", насчет новатор-

ских

идей, утонченного колорита, исполнительского мастерства

виртуозной композиции. Поскольку пришедшие морально

не

готовы

столь наглой, напористой

безапелляционной лжи, они,

недоуменно

переглядываясь

и не

желая обидеть хозяина, полит-

корректно

мыча, кивают.

Вот

тут

торжествующий деляга говорит:

„Ну я

рад,

что вы все

такие

же, как и я,

тонкие, понимающие

це-

нители,

ибо

лишь грубые, тупые, лишенные чувства прекрасного

мизерабли

не

смогуг

оценить

столь

очевидного

шедевра".

Этот

злобный

карлик сумел разглядеть

найти слабую струну, которая

разной степени сидит

во

всех людях,

отомстить

им по

полной

программе.

„Черт

его

знает,

—

начинает комплексовать вчераш-

ний

его

насмешник,

—

может,

этого

мерзкого коротышки

веч-

но

потными руками

бегающими маслянистыми глазками дейст-

вительно

есть некое чувство прекрасного,

которого

лишен?"

ТАКОЙ ПРЕДМЕТ,

КАК

ГОЛОВА

Если человек посмотрит

зеркало,

то

может обнаружить

на

плечах

такой предмет,

как

голову.

На

первый взгляд

эта

штукови-

на

страшно улучшает общую аэродинамику, великолепно держит

шляпу,

на нее

удобно одевать очки,

она от-

лично балансирует

тело,

ничто

так не

украшает

паспорт,

как ее

изображение.

Как

сказал

о ней

боксер

из

известного

анекдота:

„Еще

я ею

ем". Такое впечатле-

ние,

что

огромное количество людей очень

удивится,

что

этот

„темный

объект"

на

плечах

предназначен

и для

совершенно

других целей, кроме вышеупомянутых.

Всем,

кто сам не

является жуликом

этими жуликами

не

обманут, совершенно

ясно,

что

искусство

Раушенберга,

Шагала,

Уорхола

Пикассо

— это

искусство пози-

ционирования

на

рынке,

РК-технологий,

конвейера

товар-деньги-товар

виртуоз-

ного

маркетинга.

Их

профессиональная

позиция

—

„Я

ТАК

ВИЖУ"

(или

чем га-

же, тем

краше).

Это все

по-своему дейст-

вительно гениально,

отхожу

угол

снимаю шляпу.

искусство Брейгеля, Эндрю Уайта,

Босха

Норманна

Рокуэла

— это

искус-

ство

воображения, фантазии

виртуоз-

ных

профессиональных навыков.

Их по-

зиция

—

„Я

ТАК

УМЕЮ"

(или „попро-

буйте сделать

лучше").

Они

имеют собст-

венный

взгляд

философию,

а не

выду-

манные

за них их

дилерами. Справедли-

вости ради нужно сказать,

что

существу-

ют

также удачные сочетания обеих пози-

ций

и им

нужно отдать

должное.

Есть

две

причины,

по

которым

уважаю

Пи-

кассо. Во-первых,

уважаю успех.

Во-

вторых,

своих последних интервью

он

лично

издевался

над

своими ценителями

смеялся публично

над

теми,

кто

считал

его

великим художником.

Мои

личные наблюдения показали,

что

чем

хуже человек умеет рисовать,

тем

громче

истеричнее

он

кричит

концеп-

туальном

угаре:

„Я

так

вижу!"

и тем

яро-

стнее обзывает ремесленниками

лавоч-

никами тех,

кто

действительно

имеет

все

основания

достоинством декларировать:

„Я

так

умею".

Глядя

на

это, понимаешь,

что

лучше быть веселым, полноценным

задорным

лавочником,

чем

занудным,

ущербным

неумелым концептуалистом.

Все

классическое искусство

по

форме

является иллюстраци-

-^Художник

ей. К

Библии,

античным сюжетам,

реальным историческим

событиям,

мифам

или

собственному воображению художни-

ка.

Иллюстрационный подход

живописи

графике

мне

всегда

был

очень

близок.

этом

журнале собраны избранные

мои

работы,

снабженные

моими

же

комментариями.

Таким образом,

то, что я

здесь пред-

ставляю, можно

назвать

контриллюстрацией, потому

что

слова

иллюстрируют изображение,

а не

наоборот.

Моя

задача

—

спро-

воцировать

вас

придумать

моей картине лучшую,

вашей точ-

ки

зрения, историю,

чем это

сделал

я.

Если

мне это

удалось

— вы

мой

зритель, если нет,

то вы

зритель

другого

художника.

Сергей

Поярков

КАЛЕНДАРЬ

1965—Сергей

Поярков

родился

18 ок-

тября

в г.

Остер

Черниговской

об-

ласти,

Украина

1981—1985

—

обучение

Киевском

Ху-

дожественно-промышленном

тех-

никуме

1987—1990

—

Львовский

полиграфичес-

кий

институт

им.

Ивана

Федорова,

киевское

отделение,

факультет

ис-

кусства

книги

1990—1995

—

Украинская

Академия

ис-

кусств,

факультет

графики,

мас-

терская

книжной

графики

1990

—

Главный

приз

на

международном

конкурсе

„

Иллюстраторы

будуще-

го",

Лос-Анджелес

(США)

1996

—

Приз

за

лучшую

совокупность

представленных

работ

на

„

НЬгЫ

Соп.

Аг18пом>",

Лос-Анджелес

(США)

1998

—

главный

приз

„Ве$1

5Аои'"

на

„

Ога§оп

Соп

Атланте

(США)

1999

—

4работы

приобретены

для

Музея

искусств

Циммерли

(Нью-

Джерси,

США);

выставка

ратуше

города

Саарбрюккен

(Германия)

2000

—

выставка

Национальном

худо-

жественном

музее

Украины

(Киев);

выставка

Музее

западного

вос-

точного

искусства

(Одесса)

2001

—

выставка

Музее

русского

искусства

(Киев);

избран

членом

жюри

международного

конкурса

„Илллюстраторы

будущего"

(США);

издан

альбом

„Баланс

про-

тиворечий"

2002

—

выставка

Московском

музее

современного

искусства

(Россия)

2003

—

выставка

Национальном

музее

истории

Украины;

издан

альбом

„Бе-

зукоризненное

несовершенство"

2004

—

выставка

музее

искусств

им.

Богдана

Варвары

Ханенко;

вышло

второе

издание

альбома

„Безукориз-

ненное

несовершенство";

выставка

Музее

иностранного

искусства

(Рига,

Латвия)

2005

—

выставка

Музее

культурного

наследия

(Киев);

на

„Еиго

Соп"

(Глазго,

Великобритания)

получил

приз

как

лучший

художник

года.

своей

мастерской

фото

ТВОРЧЕСТВО

Дерево эгоизма

—

2002

Дерево^-

эгоизма

2002;

56x76

см

бумага,

смешанная

техника

ак

бывает,

что

человек знает нечто очень

долго,

иногда даже

всю

жизнь.

вдруг

один прекрасный

момент

он это

понимает.

ПОНИМАЕТ

то, в чем да-

же

и не

сомневался-то никогда.

Просто

до

него

однажды

до-

ходит.

Он

хлопает себя

по лбу

ладонью

думает: „Какой

же

был

дурак.

знал

это

всегда,

только сейчас

понял".

Часто

мы не

задумываемся

над

тем,

что

знаем наверняка.

Самый

простой

банальный пример

—

здоровье.

ВСЕ

ЗНА-

ЮТ, что его не

купишь

за

деньги

и не

восстановишь.

Никто

не

спорит. Сколько

из

тех,

кто

знает,

это

понимает? Ответь-

те на

вопрос:

что

больше

—

микромир

или

макромир?

Чем

глубже

вы

задумаетесь,

тем

менее очевиден

ответ,

если

вы гу-

манитарий.

если

вы

вообще

философ...

(боже

нас

сохра-

ни

дослушать

ваш

ответ

до

конца).

Есть такие моменты

детстве, когда

ты

вдруг осознаешь

ка- Т

Дерево

эгоизма

кие-то

вещи, которые кажутся очевидными. Взрослые люди

2001

уже

перестают

об

ЭТОМ

ЗадуМЫВаТЬСЯ.

Например,

ТЫ

ВДруГ

бумага,

карацдаш

________,^^

очень

остро

чувствуешь,

что на

улице

каждый

прохожий име-

ет

фамилию,

него есть имя, отчество

и это

какая-то

абсолют-

но

виртуальная

реальность.

Потому

что

фамилию

или

биогра-

фию, опыт,

профессию

нельзя пощупать.

Еще в 3-м

классе

ехал

из

школы

думал, глядя

окно,

что вот эти

здания,

ко-

торые

построили

еще при

царе,

одном социальном общест-

ве,

сейчас находятся совершенно

другом.

много

лет

спу-

стя, когда Союз развалился,

вспомнил

вот это

самое

чувст-

во, что

когда-то

воспринимал этот дореволюционный

капи-

талистический

дом

социалистическим,

сейчас

опять

его

дол-

жен

воспринимать капиталистическим.

Весь

смех

весь

абсурд

состоят

том,

что дом

совершенно

не

менялся. Менялась

ка-

кая-то

чушь, какая-то абсолютно нематериальная ересь вокруг

нас. Из-за

этой

ереси

дом

могли сжечь, взорвать,

разрушить.

Он

чудом уцелел,

чего

нельзя сказать

о его

обитателях.

Общество похоже

на

дерево,

люди

— на

плоды. Струк-

тура остается,

плоды

листья меняются. Разница

том,

что

общество,

отличие

от

дерева, может

сначала

считать себя

грушей,

потом

решит стать вишней, затем трансформиро-

ваться

яблоню. Одна

его

ветвь

провозглашает себя лимоном,

другая считает

все

дерево

персиковым

готова воевать

за это

до

последнего листа. Жизнь государств

на

Земле похожа

на

бытие

коммунальной квартире.

Этот

рыбак,

тот

охотник,

одних медовый месяц,

других развод, этот дурак пилит сук,

на

котором сидит,

а тот

наблюдает, один приготовился

на-

пасть,

другой

—

обороняться.

Глубина драматизма

жизни каждого человека прямо

пропорциональна пропасти между тем,

кто он

есть

на

самом

деле

и кем ему

приходится быть.

Сергей

Поярков

—

достаточно

заметная

фигура

украинском

искусстве.

С его

книгой,

конечно,

можно

поспорить,

но

она,

безусловно,

качественная

профессиональная.

Его

художественное

мастерство

чувство

юмора

идут

бок о бок с

очень

интересными

философскими

взглядами

на

жизнь

Виктор

Ющенко