Стасюлевич М.М. (сост.) История Средних веков: Крестовые походы (1096-1291гг.)

Подождите немного. Документ загружается.

151

История Иерусалимского королевства до взятия Эдессы. 1095–1147 гг.

Замок XII в.

152

Крестовые походы (1096–1291 гг.)

XXXVII. Когда все было устроено по

указанию наместника (папского) и сведу-

щих людей, войско, следуя королевской

дорогой, направилось вместе к грозным сте-

нам Антиохии; неся перед собой сияющие

щиты, позолоченные, зеленые, красные и

других различных цветов, с развернутыми

золотыми и пурпуровыми знаменами с бо-

гатой вышивкой, на великолепных боевых

конях, одетые в панцири и блестящие шле-

мы, они шли раскинуть свои палатки на

месте, называемом Альталон. Расчистив

топорами и лопатами место, заросшее кус-

тарниками и деревьями, они скоро покры-

ли все это пространство своими палатками.

Устроившись таким образом, войско преда-

лось отдыху; оглашая воздух на далеком

пространстве звуком тысяч рогов и отыс-

кивая по всем сторонам добычу и корм для

лошадей, они кричали так, что, по расска-

зам, их можно было слышать за милю.

Впрочем, это и неудивительно, ибо эта ог-

ромная армия, без всякого сомнения и по

уверению всех, состояла из шестисот ты-

сяч человек, способных к бою, не считая

женщин и детей, которые следовали за ними

и которые составляли еще несколько тысяч.

В этот день, когда христиане подходили,

чтобы обложить город осадой, в городе цар-

ствовала такая тишина, что в нем не было

слышно никакого шума, ни малейшего дви-

жения, и можно было подумать, что он ос-

тался совсем без защитников; между тем,

напротив того, все башни и все укрепления

были набиты языческим войском и всякого

рода оружием.

XXXVIII. Был четвертый день недели (то

есть среда, 21 октября 1097 г.), когда хрис-

тиане вступили на земли Антиохии и обло-

жили ее стены. В этот самый день Танкред

первый расположился при Альталоне; Рот-

гер из Барневиля стал по сторонам вместе с

Адамом, сыном Михаила, и теми, кто следо-

вал за ними, чтобы лишить турок возможно-

сти получать что-нибудь с этой стороны.

Боэмунд с отрядом храбрых людей занял

место против ворот, которые смотрят в Пер-

сию и где кончается горная цепь; укрепив

свою позицию, он находился в полной безо-

пасности. Татин, придворный императора,

имея в виду бегство, раскинул палатки в не-

котором отдалении от города, на поле, на-

зываемом Комбр. Перед Татином стоял Бал-

дуин, граф Геннегау, вместе со своим отря-

дом. Далее следовали Роберт, граф

Нормандии и Роберт Фландрский со своими

рыцарями. Рядом с ними расположился Сте-

фан Блоа, опоясывая таким образом стены.

При этой осаде находился и Гуго Великий,

брат короля Франции Филиппа, в сопровож-

дении своих людей.

Последние главы третьей книги, от XXXIX

до LXVI, и вся четвертая книга посвящены авто-

ром описанию осады Антиохии крестоносцами,

взятию ее и осаде самих крестоносцев в Анти-

охии Кербогой, султаном Хоросана, до пораже-

ния последнего, которое спасло христиан от опас-

ности и дало им возможность следовать далее к

Иерусалиму.

Chron. Hierosol. de bello sacro hist. libri

XII. Кн. II и III.

153

История Иерусалимского королевства до взятия Эдессы. 1095–1147 гг.

Раймунд Агильский

сальской дружины Раймунда Тулузского и епис-

копа Адемара из Южной Франции по землям сла-

вянским у берегов Адриатического моря в Кон-

стантинополь и о бедствиях, испытанных ими

от жестокости варваров и коварства греков;

потом еще короче описывает переезд в Малую

Азию, взятие Никеи, поход в Сирию и только с

четвертой страницы начинает обстоятельное

изложение осады Антиохии, которой он сам был

очевидцем.

Когда мы начали приближаться к Анти-

охии (в октябре 1097 г.), многие из князей

не хотели приступать к осаде или потому,

что была близка зима, или потому, что ар-

мия была рассеяна по окрестным замкам, и

кроме того ее изнурила летняя жара. Они

говорили, что следует подождать им импе-

ратора и новой армии из Франции, прибы-

тие которой было уже возвещено, и потому

им было желательно расположиться на зим-

них квартирах до весны. Другие же князья,

в числе которых был и граф (Раймунд Ту-

лузский), утверждали противное: «Мы при-

шли по внушению Бога; его милосердием

мы овладели весьма укрепленным городом

Никеей; его же волей мы одержали победу

над турками, обеспечили себя, сохранили

мир и согласие в нашей армии; а потому мы

во всем должны положиться на Бога; мы не

должны бояться ни королей, ни князей ко-

ролевских, ни места, ни времени, ибо Гос-

подь уже часто избавлял нас от опаснос-

тей». Итак, мы отправились к Антиохии и

раскинули палатки (21 октября 1097 г.)

столь близко от города, что нередко непри-

ятель с высоты своих башен наносил раны

лошадям и людям даже в самих палатках.

Если мне представился теперь случай

говорить о городе Антиохии, то необходи-

мо сказать несколько слов о расположении

этого города, чтобы те, которые не видали

тех мест, могли легко понять происходив-

шие там битвы и приступы.

В горах Ливана находится долина, ко-

торую пройти пешком в ширину нужно це-

лый день, а в длину – полтора дня. С запада

она окружена болотом, а с востока часть ее

омывается рекой (Оронтом), которая течет

после к подножию гор, расположенных на

юге той долины, так что между рекой и го-

рами не остается никакого прохода; далее

воды текут в Средиземное море, от которо-

ОСАДА АНТИОХИИ

И ПОХОД К ИЕРУСАЛИМУ.

Октябрь 1097 – июнь 1099 г.

(в 1099 г.)

Пролог

Своему владыке, епископу в Виваре, и

всем православным, Понтий Баладунский

и Раймунд, каноник города Пюи (Podiensis),

желают здравия и доброго внимания к их

труду!

Мы сочли необходимым сообщить вам

и всем живущим за Альпами великие дела,

совершенные Богом, и которые он не пере-

стает совершать ежедневно вместе с нами,

в знак своей обычной любви к нам; пред-

приняли же мы это потому, что презренные

и трусливые люди, дезертировав от нас,

употребляют все усилия, чтобы выдать ложь

за истину. Пусть тот, кто узнает о их от-

ступничестве, не слушает их речей и избе-

гает их общества; ибо Божье войско, хотя

оно и было поражено за свои грехи лозой

Господней, но, по милосердию Бога, вышло

с победой из борьбы с язычеством. Но так

как между нашими одни прошли по славян-

ским землям (per Sclavoniam, то есть по зем-

лям южных славян, живущих у берегов

Адриатического моря), другие по Венгрии,

иные по Ломбардии, а иные по морю, то

было бы нам скучно писать о том, что слу-

чилось с каждым отрядом в отдельности:

вот почему, оставляя других в стороне, мы

ограничимся рассказом только того, что от-

носится к графу св. Эгидия (St. Giles, то есть

к Раймунду, графу Тулузскому), епископу

города Пюи (Адемару) и их армии (то есть

провансальцам).

История франков,

завоевавших Иерусалим

Автор на первых четырех страницах (так как

эта хроника не разделена на главы, то мы счи-

таем по страницам печатного издания in-folio

Бонгара, где вся хроника занимает 44 страницы)

рассказывает весьма коротко о переходе прован-

154

Крестовые походы (1096–1291 гг.)

го Антиохия находится довольно близко. В

той теснине, которую образует река, про-

текая у подошвы гор, и расположен город

Антиохия. Таким образом, река на западе

течет вдоль нижней стены и отделяется от

города на пространство полета стрелы. При

таком положении город поднимается на

восток и в своей черте заключает вершины

трех гор: гора, которая опоясывает город с

севера, отделяется от остальных двух ог-

ромной пропастью, так что сообщение меж-

ду ними невозможно или, по крайней мере,

чрезвычайно трудно. На вершине северной

горы помещается замок, называемый по-

гречески Colax; на третьей горе видны толь-

ко башни. Город занимает в длину протя-

жение 2 миль и до того укреплен стенами,

башнями и выступами, что не боится ника-

ких усилий машин, ни приступа людей, хотя

бы против него вооружился целый мир.

Этот-то город, укрепленный таким образом,

армия франков осадила с севера. Хотя она

состояла из 300 тысяч людей, способных

носить оружие, но тем не менее она не ре-

шилась пойти на приступ и ограничилась

тем, что раскинула вблизи свой лагерь.

Внутри города находилось 2 тысячи добрых

всадников, 4 или 5 тысяч наемных и 10 ты-

сяч, или более, пехоты. Стены и без того

высокие, были еще защищаемы рвом и бо-

лотами, так что если хорошо охранять го-

родские ворота, то об остальном нечего

было беспокоиться.

По прибытии сначала мы расположи-

лись весьма неосмотрительно; если бы знал

о том неприятель, то мог бы легко отрезать

некоторых из нас, ибо в нашей армии никто

не позаботился о часовых и вообще никог-

да не думали о правильном устройстве би-

вуаков (modus hospitandi). Кроме того, так

как все замки этой страны и соседние горо-

да сдались нам или по страху, который вну-

шало наше войско, или по желанию сверг-

нуть турецкое иго, то наши силы, вследст-

вие того, были чрезвычайно разбросаны, и

каждый ставил на первое место свои лич-

ные интересы, не думая нимало об общест-

венном благе. Те из наших, которые оста-

вались в лагере, имели в изобилии съест-

ные припасы, так что у быка вырезали одно

боковое и плечное мясо, и только некото-

рые, весьма немногие, ели грудинку; хлеб

же и вино добывались с необыкновенной

легкостью.

Далее автор рассказывает о нескольких не-

значительных стычках между крестоносцами и

неприятелем, пытавшимся делать вылазки в

течение первых дней осады.

В это время пристали к берегу генуэзс-

кие корабли в десяти милях от нашего ла-

геря, у места, называемого гаванью Св. Си-

меона. Между тем неприятель, привыкнув

мало-помалу выходить из города, начал из-

бивать оруженосцев и крестьян, которые

пасли лошадей и быков по ту сторону реки,

и отводил добычу в крепость. Мы же рас-

положили палатки на берегу и построили

мост на судах, найденных в том месте. Но

город имел также мост, расположенный

почти в углу западной черты, а против нас

на пригорке стояли две мечети (bafumariae)

и небольшие надгробные памятники. Мы

упоминаем о таких подробностях, чтобы

сделать понятнее события, которые проис-

ходили с этой стороны. Как мы выше ска-

зали, неприятель все более ободрялся, и

наши, выходя из лагеря с неустрашимостью,

не опасались на них нападать, хотя и усту-

пали им в числе. Турки были часто разбива-

емы и обращались в бегство; но они возвра-

щались снова или потому, что лошади их

были весьма быстры и сами они не были об-

ременены, не нося другого оружия, кроме

стрел, или потому, что у них всегда была

надежда убежать за мост, о котором мы го-

ворили, и возможность поражать нас стре-

лами издалека, с высоты пригорка; мост же

их отстоял от нашего на одну милю. Мы

сталкивались беспрестанно с ними на этом

пространстве, отделявшем мосты, и боро-

лись там каждый день. При начале осады

граф (Тулузский) и епископ Пюи (Адемар)

расположились на берегу реки и, будучи

ближе к неприятелю, чаще подвергались его

нападениям. Вследствие постоянных столк-

новений, все люди потеряли лошадей, по-

тому что турки не знают, как драться копь-

ями и мечами; они пускают стрелы и пото-

му одинаково опасны и когда бегут, и когда

преследуют.

155

История Иерусалимского королевства до взятия Эдессы. 1095–1147 гг.

В третий месяц осады (конец декабря

1097 г.), когда съестные припасы начали

дорожать, Боэмунд и граф Фландрский

были выбраны для того, чтобы идти с отря-

дом на поиски, а граф (Тулузский) и епис-

коп Пюи остались охранять лагерь, ибо

граф Нормандский находился в отсутствии,

а герцог (Готфрид) был весьма болен. Не-

приятель, узнав о том, возобновил свои

обычные нападения. Потому граф увидел

себя в необходимости идти против него;

поставив свою пехоту по принятому обы-

чаю в порядок, он двинулся сам с несколь-

кими рыцарями преследовать нападающих,

взял у них и убил двух человек у подошвы

самого пригорка, а прочих принудил отрети-

роваться к мосту. Едва наши пешие люди за-

метили то отступление, как оставили свою

позицию и знамена и толпой побежали к

мосту. Укрепившись там и считая себя в со-

вершенной безопасности, они начали бро-

сать камни и дротики в тех, которые защи-

щали мост; но турки, построившись в по-

рядок, перешли к мосту и в брод,

находившийся под ним, чтобы броситься на

наших. В это время наши всадники пусти-

лись по направлению к мосту преследовать

лошадь, седок которой был сбит. При этом

пехота, думая, что всадники обращены не-

приятелем в бегство, сама повернула назад,

и турки, преследуя наших без устали, уби-

ли несколько человек. Франкские рыцари

попытались было сопротивляться и защи-

щать своих товарищей, но, сдавленные мно-

гочисленными пехотинцами, которые в бег-

стве хватились за их оружие, за гривы и

хвосты лошадей, одни были сброшены на

землю, другие, желая спасти своих, обра-

тились в бегство. Неприятели же, пользу-

ясь своим преимуществом, без устали и без

сострадания били живых и грабили мерт-

вых. Между тем наши не только побросали

оружие и, забыв чувство чести, бежали, но

многие бросились в реку, чтобы быть поби-

тыми камнями, стрелами или потонуть в

реке. У кого доставало силы и умения пла-

вать, тот попадал на другую сторону и по

берегу реки являлся в лагерь, чтобы соеди-

ниться со своими товарищами. Другие же

продолжали бегство от неприятельского до

нашего моста. В этом деле погибло, по край-

ней мере, 15 всадников и около 20 пеших.

Там же остался и благородный юноша Берн-

гард Раймунд из Безьера.

Да не обвинят нас служители Божии и не

прогневаются на нас за то, что мы так отк-

ровенно рассказываем о сраме своей армии;

ибо Бог, который хотел наказать и привести

к покаянию людей, виновных в распутстве и

грабеже, в то же время был благосклонен к

тем из наших, которые отправились в дру-

гую сторону. Молва, вышедшая из нашего

лагеря, принесла Боэмунду и его товарищам

известие, что будто мы имели успех и что

граф одержал блестящую победу. Такой слух

оживил в них бодрость. Пока Боэмунд зани-

мался нападением на одну виллу, он услы-

шал вдруг среди своих крестьян крики и за-

Бой на улицах и укреплениях итальянского

города. Миниатюра из генуэзской лицевой

хроники XII в.

Из бойницы башни тараном пробивают

противоположную стену. Стрелки, стоящие наверху,

укрываются за плетеными брустверами

156

Крестовые походы (1096–1291 гг.)

метил готовность бежать. Посланные им

рыцари увидели вдалеке армию турок и ара-

бов. Впереди всех, отправившихся разведать

причины отступления и слышанных криков,

был граф Фландрский и с ним несколько про-

вансальцев: весь народ из Бургундии, Овер-

ни, Гасконии и готы (испанцы) назывались

одинаково провансалами (Provinciales), а

прочие – французами (Francigenae); таковы

были названия, употребляемые в армии, но

неприятель называл нас всех франками. Граф

Фландрский, как мы сказали, полагая, что по-

стыднее будет давать знать о приближении

неприятеля, нежели напасть на него, бросил-

ся с яростью в ряды турок; они, не привык-

нув биться мечами, искали спасения в бег-

стве, и граф не опускал меча в ножны, пока

не положил на месте до ста неприятелей.

Возвращаясь победителем к Боэмунду, он

заметил, что 12 тысяч турок идут по его сле-

дам, а на возвышении слева поднимается бес-

численная масса пехоты. Посовещавшись с

другими вождями и получив новое подкреп-

ление, он мужественно напал на врага. Боэ-

мунд следовал за ним в отдалении с осталь-

ной армией и охранял арьергард, ибо турки

имеют обычай, даже уступая численностью,

обходить своего противника; так хотели они

поступить и в настоящем случае, но Боэмунд

своей мудростью предупредил такое движе-

ние. Турки и арабы, напавшие на графа Флан-

дрского, обратились в бегство, убедившись,

что они не могут сражаться, пуская издале-

ка стрелы, и что придется вступить в руко-

пашный бой мечом. Граф преследовал их на

протяжении двух миль, и ты увидел бы, на

всем этом пространстве земля была уложе-

на пораженными трупами, как бывает усея-

но поле колосьями после жатвы. Так были

разбиты и обращены в бегство те полчища

врагов, нападение которых должен был от-

резать Боэмунд. Та же бесчисленная масса

пехоты, о которой мы говорили выше, побе-

жала по такой местности, на которой лоша-

ди не могли ее преследовать. Если бы мож-

но было порицать безрассудство такого срав-

нения, то я осмелился бы поставить эту битву

выше битвы Маккавеев. Если Маккавей с 3

тысячами человек разбил армию в 48 тысяч,

то в этом случае 400 человек обратили в бег-

ство армию, превышавшую в 60 тысяч. Но

чтобы не унижать Маккавея и не превозно-

сить мужества наших рыцарей, мы скажем

только одно, что Бог был прославлен десни-

цей Маккавея, а десницей наших еще более

прославился.

Замечательно, что после поражения не-

приятеля храбрость наших уменьшилась, и

они не осмелились преследовать бежавших

в беспорядке. Так наша армия возвратилась

с победой, но без продовольствия, и пото-

му в лагере недостаток дошел до того, что

одному человеку не хватало в день хлеба

на два солида, и все прочие припасы прода-

вались так же дорого. Бедные начали остав-

лять лагерь; многие из богатых, опасаясь

бедности, также ушли; а те, которые по чув-

ству долга остались, видели с грустью, как

их лошади околевали ежедневно от голода;

соломы было мало, а сено было так дорого,

что для корма одной лошади на ночь не хва-

тало семи и даже восьми солидов. Армии

угрожало еще и другое бедствие: Боэмунд,

прославившийся последним походом, объя-

вил, что он намерен уйти, ибо он пришел

сюда для чести, а между тем его люди и

лошади погибают каждый день; он говорил,

что он не богат и его собственное состоя-

ние не позволяет ему оставаться более при

осаде. Впоследствии мы узнали, что он де-

лал все это по честолюбию, которое застав-

ляло его страстно домогаться звания князя

города Антиохии.

Этим заканчивает автор свое описание оса-

ды в 1097 г.; на следующих страницах он продол-

жает рассказ с января и до начала марта 1098 г.,

излагая по-прежнему эпизодами: то он говорит

о том, как в христианском лагере укоренились

роскошь и разврат, как убежал из лагеря грек

Татин, распустив слух, что идет встречать ар-

мию императора, и как князья обещали отдать

город Боэмунду и дали клятву продолжать осаду

семь лет, то обращается к описанию новых сты-

чек с неприятелем: князь Алеппо напал на лагерь

с тыла в то время, когда осажденные сделали

вылазку; рыцари разбили наголову князя, а пехо-

та отразила вылазку. В начале марта определе-

но было построить башню близ неприятельского

моста, чтобы стеснить осажденных; но это об-

стоятельство вынудило турок сделать последние

усилия, и они произвели отчаянную вылазку, в

которой были жестоко разбиты, и крестоносцы

едва не ворвались в город. Эта знаменитая бит-

ва у моста дала автору случай пуститься в не-

которые подробности.

157

История Иерусалимского королевства до взятия Эдессы. 1095–1147 гг.

В этой битве (то есть при мосте, в на-

чале марта 1098 г.) особенно прославился

герцог Лотарингский (Готфрид). Он нагнал

неприятеля у моста и, заняв одно возвы-

шение, разрубал приближавшихся попо-

лам. Прославив свою победу многочислен-

ными криками радости, наши возвратились

в лагерь, обремененные добычей и ведя за

собой множество лошадей. В этом деле

случилось одно достопамятное происше-

ствие, и о, если бы те, которые следят за

нами мысленно, могли быть свидетелями

того! Турецкий всадник, боясь смерти, бро-

сился с лошадью в глубину реки, но в него

вцепились многие из его соотечественни-

ков, стащили с лошади и вместе с ним уто-

нули в волнах реки.

Стоило в то время посмотреть на наших

бедняков, как они возвращались в лагерь

после победы. Одни бегали по палаткам,

ведя за собой несколько лошадей, и пока-

зывали товарищам все, что может утешать

их в крайности; другие, надев на себя три-

четыре шелковые одежды, прославляли

Бога, даровавшего им победу и эту добычу;

иные, неся на руках три-четыре щита, выс-

тавляли их напоказ в знак своего торжества.

Но, выставляя нам все эти предметы, они

говорили тем только о победе, но не могли

доставить сведений о точном числе убитых,

ибо победа была одержана ночью, и пото-

му нельзя было снести головы убитых в

лагерь. На следующий день, когда присту-

пили к постройке укрепления перед мостом,

нашли во рву несколько турецких трупов;

это возвышение послужило сарацинам как

кладбище. Раздраженные при виде этого

бедняки разломали памятники и вырыли

турок, так что более не могло быть сомне-

ния об обширности победы. Насчитали до

1500 трупов; и я не говорю еще о тех, кото-

рые были погребены в городе или потону-

ли в реке. Но так как запах от них был вре-

ден работавшим при постройке укрепления,

то их оттащили и бросили в воду. Матро-

сы, которые были обращены в бегство или

ранены, пораженные ужасом, не хотели

верить победе. Но когда они увидели мно-

жество трупов, то, подобно выздоравлива-

ющему, восхвалили Бога, который любит

наказывать и миловать своих сынов. Таким

образом, по Божескому определению слу-

чилось так, что те, которые отдавали при-

возивших съестные припасы на съедение

зверям и хищным птицам, умертвив их на

берегу моря или реки, были сами и на том

же месте отданы в добычу тем же зверям и

птицам. Эта победа сделалась весьма изве-

стной и много прославлялась; новое

укрепление было также окончено, и с того

времени (с марта 1098 г.) Антиохия была

обложена с севера и с юга.

Далее автор останавливается на описании

новой борьбы, которая завязалась между турка-

ми и Раймундом Тулузским, взявшим на себя за-

щиту укрепления у моста, и таким образом в

подобной мелкой борьбе проходит апрель, май и

начало июня, когда крестоносцы окружили со всех

сторон Антиохию; Танкред построил новую баш-

ню на развалинах монастыря, в горах, против

ворот св. Георгия, и угрожал с тыла. Но в это

время, когда конец осады казался близким, при-

шло известие о том, что идут на помощь осаж-

денным.

Между тем (в начале июня 1098 г.) на-

чали приходить частые известия о прибли-

жении помощи неприятелям. Эти известия

приносились нам не только армянами и

греками, но и те, которые жили в городе,

сообщали то же самое. Так как турки за-

нимали Антиохию 14 лет подряд, то они,

имея надобность в служителях, брали мо-

лодых армян и греков и туркизировали

(turcaverant) их, давая им жен; но эти юно-

ши, как только представлялся им случай,

перебегали к нам вместе с лошадьми и ору-

жием. Когда слух о прибытии помощи на-

шим неприятелям распространился, мно-

жество робких людей из нашей среды, рав-

но и армянские купцы, начали убегать из

лагеря. В это же время мужественные ры-

цари, рассеянные по замкам, возвратились

в армию и стали хлопотать о покупке ору-

жия, изготовлении и приведении его в по-

рядок. Таким образом, когда малодушие

одних заставляло удаляться из лагеря, а

люди храбрые, всегда готовые подвергать-

ся опасности вместе с братьями и за них,

старались соединиться с армией, один из

туркизированных (turcatis) юношей, жив-

ший в городе, известил наших князей, че-

рез посредство Боэмунда, что он может

158

Крестовые походы (1096–1291 гг.)

выдать нам крепость. Князья, посовещав-

шись, отправили Боэмунда, герцога Лота-

рингского и графа Фландрского, посмот-

реть, что можно сделать. Они подошли в

полночь к одной из городских башен, и тот,

кто должен был им выдать, послал вестни-

ка со словами: «Подождите, пока пройдет

фонарь»; ибо трое или четверо ходили всю

ночь по стенам с фонарями, чтобы поддер-

живать и оживлять внимание стражи. Пос-

ле того наши, приблизившись к стене и

уставив лестницу, начали лезть. Первым

был франк по имени Фулько, брат Будел-

ля Шартрского; он бросился вперед с не-

устрашимостью; за ним следовал граф

Фландрский, который звал к себе Боэмун-

да и герцога; когда все торопились, снаря-

жали друг друга, лестница обломилась.

Тогда те, которые уже успели подняться,

спустились в город и побежали открыть ка-

литку (posterulam); все наши вошли в нее

вдруг и не брали никого из попадавшихся

навстречу в плен. Когда начало светать,

они подняли громкие крики; весь город

пришел в ужас от шума, а женщины и дети

расплакались. Наши, находившиеся в ук-

реплении графа (Тулузского), как самые

близкие к городу, проснулись от крика и

говорили друг другу: «Это идут на помощь

врагу»; на что другие отвечали: «Кажется,

это крики не торжества». Между тем сде-

лалось совершенно светло, и на южном

возвышении города показались наши зна-

мена. Жители пришли в смятение, увидев

наших над собой, на горе; одни старались

убежать через ворота, другие устремились

в пропасть; никто не оказывал сопротивле-

ния, ибо Господь помутил их рассудок. Для

нас долгое время было приятное зрелище,

когда те, которые защищали Антиохию

против нас, не могли теперь сами уйти из

города; если кто и пытался бежать, то все

же он не спасался от смерти. Между тем

произошел случай для нас утешительный

и поистине приятный. Несколько турок,

бежавших через пропасти, отделявшие эту

гору от северной части, и искавших спа-

сения, встретились с нашими; вынужден-

ные отступить, турки были опрокинуты и

снова обратились в бегство с такой по-

спешностью, что все попадали в пропасть.

Для нас был истинный восторг смотреть,

как они летят; но мы должны были попла-

титься тремястами лошадей, которые по-

гибли в этом деле.

Мы не можем с точностью определить,

сколько пало сарацин и турок, и было бы

жестоко рассказывать о всех родах смерти,

которыми они погибали или были свергну-

ты. Трудно также сказать о количестве до-

бычи, которая была собрана внутри Анти-

охии; представьте себе, сколько можете, а

к этому еще прибавьте. Те же из неприяте-

лей, которые занимали среднее укрепление

на горе, видя, что их товарищи убиты и что

наши не нападают на них, удержали за со-

бой свою позицию. Кассиан (князь Анти-

охии; у Альберта Ахенского – Дарсиан; см.

выше) ушел калиткой и, будучи схвачен ар-

Воин начала XII в. Реконструкция XIX в.

На воине полузакрытый шлем переходного типа;

длинная кольчуга с разрезом спереди и сзади; в

руках большой щит, расписанный геральдическими

фигурами, и рог

159

История Иерусалимского королевства до взятия Эдессы. 1095–1147 гг.

мянскими крестьянами, лишился головы,

которую они представили нам; я полагаю,

что это случилось по особому Божескому

предначертанию, ибо Кассиан отрубил го-

лову многим среди этого народа. Город Ан-

тиохия был взят 3 июня (1098 г.), а осада

его началась около 21 октября (1097 г.).

Пока наши отлагали нападение на верх-

нее укрепление, чтобы заняться приведени-

ем в известность количества добычи, захва-

ченной ими, и пока они давали блестящие

пиршества, заставляя плясать перед собой

языческих жен, и таким образом забыв со-

вершенно Бога, который осыпал их благо-

деяниями, в восьмой день июня (1098 г.)

они увидели, что их самих осадили язычни-

ки, и те самые люди, которые при помощи

Божией осаждали столь долгое время турок

антиохийских, были в свою очередь, по оп-

ределению Бога, окружены турками; и к

большому нашему ужасу, крепость, о кото-

рой мы говорили и которая служила защи-

той города, по-прежнему оставалась в руках

неприятелей. Таким образом, побуждаемые

страхом, наши решились приступить к оса-

де крепости.

С самого начала своего прибытия Кор-

бара (известный обыкновенно под именем

Кербога; у Вильгельма Тирского: Корбго-

ат), турецкий владетель, желая вступить не-

медленно в битву, раскинул свои палатки

вблизи города, около двух миль расстояния;

потом, построив свои полки, он пододви-

нулся к мосту. С первого дня наши позабо-

тились укрепить замок графа (Тулузского),

опасаясь, что если дойдет до дела, то непри-

ятель, находившийся внутри, может овла-

деть тем местом, или если мы оставим ук-

репление перед мостом и враг займет его,

то у нас будет отнята возможность сражать-

ся и производить вылазки.

Затем автор рассказывает отдельные слу-

чаи из приступов Кербоги в течение первых 5

дней осады до 14 июня, когда крестоносцы были

доведены до крайности и готовы были уже ус-

тупить, как их спасло неожиданное обстоятель-

ство.

Таким образом, когда наши были дове-

дены до отчаяния и совершенно растеря-

лись, явилось на помощь им Божественное

милосердие, которое, наказав своих чад,

предавшихся распутству, употребило сле-

дующее средство, чтобы утешить их в край-

ней печали.

После взятия города Антиохии Господь,

выказывая свое могущество и благость, из-

брал бедного крестьянина, родом прован-

сальца, который возвратил нам всем силу;

он обратился к графу (Тулузскому) и епис-

копу Пюи со следующими словами:

«Андрей, апостол Бога и нашего Госпо-

да Иисуса Христа, четыре раза являлся мне

и повелевал идти к вам и вручить после взя-

тия города копье, которым был прободен

наш Спаситель. Но сегодня, когда я вышел

с другими сражаться за городскую черту,

на обратной дороге меня сбили с ног два

всадника и едва не раздавили: печальный и

усталый, я сел на камень; горе и страх при-

вели меня в изнеможение. Тогда опять явил-

ся мне блаженный Андрей вместе со своим

спутником и обратился ко мне, страшно

угрожая, если я не потороплюсь вручить

вам копье».

Тогда граф и епископ Пюи просили его

рассказать им подробно все об откровении

и явлении апостола, и он им отвечал:

«Еще во время землетрясения в Анти-

охии, когда ее осаждала армия франков, я

был объят таким ужасом, что мог прогово-

рить только слова: “Господи, спаси!” Это

случилось в полночь; я лежал и в моей па-

латке не было никого, кто мог бы своим при-

сутствием ободрить меня. Так как мое за-

мешательство продолжалось и все более

увеличивалось, предо мной явились два че-

ловека в блестящих одеяниях: один был

постарше с седыми и побелевшими волоса-

ми, глаза черные и выразительные, борода

белая, широкая и длинная, сам же среднего

роста. Другой был помоложе, но выше и так

хорош, как не бывают сыны человеческие.

Старший спросил меня: “Что ты делаешь?”

Я же трясся всеми членами, зная, что со

мной никого не было; но я ему отвечал:

“Кто ты?” И он заговорил: “Встань, не бой-

ся и послушай, что я тебе скажу: я – апос-

тол Андрей. Собери епископа Пюи, графа

св. Эгидия (Тулузского) и Петра Раймунда

из Готпуля (Altopullo, ныне Hautpoul) и ска-

жи им: почему епископ не обращает внима-

160

Крестовые походы (1096–1291 гг.)

ния на проповедь и не увещевает, благослов-

ляя народ крестом, который он носит на

себе? Все это было бы весьма полезно” – и

потом он продолжал: “Пойдем, я покажу

тебе копье нашего отца Иисуса Христа, ко-

торое ты отдашь графу, ибо Господь ему

предназначил его с самого дня его рожде-

ния”. Я встал и пошел за ним в город, не

имея на себе никакой одежды, кроме рубаш-

ки. Он ввел меня туда северными ворота-

ми, и мы вошли в церковь блаженного Пет-

ра, обращенную сарацинами в мечеть. В

церкви были зажжены две лампады, кото-

рые давали столько света, что было ясно как

в полдень; он мне сказал: “Подожди здесь”

– и приказал прислониться к колонне, ко-

торая была ближайшей к ступеням, ведшим

к алтарю с южной стороны; а его товарищ

остановился поодаль перед ступенями ал-

таря. Спустившись под землю, св. Андрей

извлек оттуда копье, подал его мне в руки

и сказал: “Вот копье, которым был пробо-

ден бок, откуда вышло спасение всему

миру”. Держа копье в руке и обливаясь сле-

зами радости, я сказал ему: “Владыко, если

ты желаешь, я отнесу его и вручу графу”; а

он мне ответил: “Ты поступишь так, нима-

ло не откладывая, тотчас по взятии города;

тогда ты придешь сюда с 12 свидетелями и

отыщешь копье на том месте, где я его взял

и куда кладу снова”. И он его положил.

После того он меня провел через стены до-

мой, и они оба удалились от меня. Тогда,

подумав о себе и о своей бедности, и о ва-

шем величии, я побоялся идти к вам. После

того, отправясь к одному замку близ Эдес-

сы для приискания съестных припасов, в

первый день поста, когда петух пропел в

первый раз, блаженный Андрей явился мне

в тех же одеяниях и с тем же спутником,

как тогда; мой дом осветился большим блес-

ком, и апостол мне сказал: “Спишь ты?”

Пробудившись, я ему отвечал: “Нет, мой

владыко, я не сплю”. И он мне говорит:

“Сказал ли ты, что я давно уже велел тебе

сказать?” Я отвечал: “Владыко, не просил

ли я тебя отправить другого, а не меня: тре-

пеща в своем ничтожестве, я не осмелился

идти к ним”. И он мне ответил: “Разве ты

не знаешь, зачем Бог привел вас сюда, как

он вас любит и что вы его избранники? Он

вас привел сюда, потому что его здесь пре-

зрели, и для того, чтобы вы отомстили за

своих. Бог вас возлюбил так, что святые,

давно уже почившие, зная вперед, какая

ожидает вас благодать, желали бы теперь

быть во плоти и соединиться с вами. Бог

избрал вас среди прочих наций, как хлеб-

ный колос выделяется из сорной травы; вы

своими заслугами и благодатью выше всех,

кто был до вас и будет после вас, как золо-

то драгоценнее серебра”. После того они

удалились, и я впал в такую болезнь, что

потерял зрение и остался при ограничен-

ных средствах своей бедности. Тогда я на-

чал рассуждать и подумал, что это бедст-

вие постигло меня справедливо за пренебре-

жение к явлению апостола. Успокоившись,

я возвратился к осаждающим. Но там при

своем крайнем ничтожестве я опасался, что

если пойду к вам, то вы примите меня за

проголодавшегося человека, который при-

думал свой рассказ, как средство к жизни,

и на этот раз снова промолчал. Между тем

прошло еще несколько времени; мне слу-

чилось быть в гавани Св. Симеона (близ

Одно из ранних изображений герба города

Парижа