Салинз М. Экономика каменного века

Подождите немного. Документ загружается.

торгующиеся могут прийти к некоему равновесию, но к определенному

равновесию — только слу-<ийио (Marshall 1961, pp. 791-793). До тех пор, пока

другие люди не вступят в торг, как на стороне СЛроса, так и на стороне

предложения, такое парное торгование («ряжение») не создает «рыночного

Принципа» и не влияет на формирование цены так, как это предполагается

моделью, основанной на принципе конкуренции. Мнения некоторых этнографов,

что в том или ином примитивном обществ* условия обмена, когда они исходят из

сектора торга, даже более чувствительны к спросу/пред-мжанию, чем на наших

рынках, следует воспринимать с сомнением. Как бы то ни было, этот вид

КОМбаний не включается в настоящее обсуждение стабильности условий обмена

в коротких вре-Ианиых промежутках.

Мвиогя стоимость и i 1ИОЙ торговли

прямые их поставки сократили старую цену вдвое. Этот процесс продолжается, и

действительная цена в 1956 г. стремилась упасть ниже установившейся

традиционно цены в 5 Km за топор (PospisiL 1958, pp.122-123; ср. Dubbledam,

1964).

К 1959 г. топор мог стоить уже только две единицы местной валюты (2 Km)

(Pospisil, 1963, p. 310). Все же пример капауку исключителен, так как их экономика

включает широкий сектор обмена с торгом, при котором текущие цены могут

существенно варьировать от сделки к сделке, так же как и развивать

долговременные тенденции, способствующие взаимодействию с сектором

сбалансированной реципрокности (ср. Pospisil, 1963, pp. 310-311).

Ситуация представляется менее сложной на австралийской части

Новогвинейского Нагорья*, где торговля в полном объеме осуществляется по

стандартизованным условиям и особыми партнерами. Здесь стоимости в местной

валюте** существенно упали, после того как европейцы пустили в оборот

значительные количества раковинных денег (Gitlow, 1947, р.72; Meggitt, 1957-58, p.

189; Salisbury, 1962, pp. 116-1217). Такие же процессы наблюдались за пределами

Меланезии: вариации в меновой стоимости лошадей при межплеменной торговле

индейцев Великих равнин Северной Америки, связанные с изменением условий

предложения (Ewers, 1955. pp. 217 и след.).

Без сомнения, примеры подобной чувствительности к спросу/предложению

могли бы быть умножены. Однако приведение новых примеров сделало бы

ситуацию еще менее понятной — какой бы из теорий стоимости мы ни отдавали

предпочтение. Такая теоретическая растерянность весьма примечательна: за ней

стоит проблема решающей важности. И я, хотя и не сумею, возможно, прояснить

ее, буду считать задачу настоящего очерка выполненной, если мне удалось эту

проблему поднять и очертить. В действительности ничего не объясняется

констатацией того факта, что меновые стоимости при примитивной торговле

коррелируют с предложением и спросом. Ведь механизмы конкуренции, с

помощью которых, как считается, спрос и предложение определяют цены на

рынках, отсутствуют в примитивной торговле. Следовательно, ситуация, при

которой обменные курсы оказываются вынужденными как-то реагировать на

предложение и спрос, оказывается более таинственной, чем она была бы, если бы

спрос и предложение никак не затрагивали обменные курсы.

Социальная организация примитивной и рыночной торговли

Lnpoc и предложение работают в условиях саморегулирующегося рынка, толкаю-

щего цены к равновесию посредством двусторонней конкуренции между продав-

цами — за покупателей и между покупателями — за продавцов. Эта двойная кон-

куренция, симметричная и обратимая, есть социальная организация в соответствии

с формальной рыночной теорией. Без нее спрос и предложение не могут

реализовать

* Имеется в виду та часть Новой Гвинеи (восточная), которая в период

исследования находилась под управлением Австралии, а впоследствии получила

независимость — современно* государство Папуа — Новая Гвинея. Западная

часть Новой Гвинеи входит в государственную систему Индонезии.

** Примитивные деньги.

1 ценах — поэтому она всегда присутствует, пусть даже лишь имплицитно, в учеб-

ПО микроэкономике. В случае, соответствующем теоретическим посылкам, все

1ИЯ взаимосвязаны. Все заинтересованные стороны имеют доступ друг к другу,

JK И К полной информации о состоянии рынка, так что покупатели могут

конкурировать МИКДУ собой, платя больше (если это необходимо и возможно), а

продавцы — запра-•Й1М меньше. В случае избыточного предложения —

относительно объема спроса по лшай цене — продавцы соревнуются за

ограниченный патронаж, снижая цены; потом

Юрые продавцы начинают изымать товар, так как они не в состоянии поддержи-

ШЖение цен, даже при том, что все большее число покупателей находит условия

СИ заманчивыми, до тех пор, пока цены не устанавливаются снова и рынок не ста-

?уется. В противном случае продавцы поднимают цены до тех пор, пока доступ-

НС количество не достигает уровня количества требующегося. У тех, кто

составляет «УОЛПу спроса», явно отсутствует внутренняя взаимная inter se*

солидарность в противостоянии «толпе предложения», и, соответственно, у

последних ее нет в противостоянии первым. И это прямо противоположно

торговле общин из различных племен, где отношения родства и дружбы будут

противодействовать конкуренции, предусмотренной моделью бизнеса, — в

особенности при экономической конфронтации с чужаками. Настрой caveat emptor

возможен, но племенная общность и доморощенная мораль делают (фену

неподходящей для внутренней экономической борьбы — ведь ни один человек N1

станет искать преимуществ и выгоды в своем собственном лагере.

Удаленные друг от друга точки пересечения кривых спроса и кривых

предложения HI диаграммах ученых-экономистов предполагают некую структуру

конкуренции. Со-Мршенно другими являются процедуры примитивной торговли.

Человек здесь не может просто так включиться в обмен и, стремясь получить

экзотические предметы, предлагаемые пришлыми чужестранцами, добавить что-то

к набору предлагаемых для обмена его группой товаров, тем самым действуя

против своих. Когда торговля идет, И даже еще раньше, она представляет собой

исключительно отношения с особой внешней стороной. Движение предметов

направлено по параллельным изолированным ка-Нвлам взаимодействия между

конкретными парами.' Там, где торговля осуществляется 1 форме партнерства,

заранее бывает нормативно обусловлено, кто конкретно и с кем Именно торгует:

социальные отношения, а не цены, связывают друг с другом «продавцов» и

«покупателей». Если у человека недостаточно партнерских контактов, ему может

быть не под силу приобрести нужную ему вещь ни за какую плату.10 Нет никаких

свиде-

* Между собой (фр.).

' Идм же между соответствующими сообществами, которые представляют их

вожди, распределяю-

Цм* итем выручку в своих группах. Примером могут быть некоторые виды

торговли помо (Loeb,

IW6, pp. 192-193) или жителей Маркизских островов (Linton, 1939, р. 147). О

корпоративном парт-

Hipcrie между группами будет сказано ниже.

'• Оливер приводит пример того, как трудно бывает — даже людям из одной и той

же этнической

Группы — торговать при отсутствии партнерства; «Это не такое простое дело —

покупка свиньи.

Вд«дельцы привязываются к своим животным и зачастую не хотят отдавать их.

Будущий покупатель

И* может просто дать знать, что он заинтересован в покупке, и потом сидеть дома

и ждать сигнала...

1 одном наблюдавшемся случае обнадеженный покупатель ходил к

потенциальному продавцу на

ДАЙ девять дней подряд, прежде чем получил покупку — все это ради

[маленькой] свиньи стоимо- 1 Г П

СНЮ I 20 пядей мауаи [Аналог ткани, изготовляется из луба. — Примеч. пер.] Не

удивительно, что & 0 U

Чековая стоимость и дипломатия примитивной торговли

|тельств, насколько мне известно, о конкурентной борьбе между представителями

одной |гГртии за партнеров друг друга; имеются лишь отдельные упоминания о

том, что это оп-|ределенно запрещено." Торговаться о «ценах» — там, где это

практикуется — могут 'лишь отдельные индивиды в порядке дискретных

отношений. Это отнюдь не всеобщее j соревнование. Наиболее приближающимися

по своему характеру к рыночной торговле |и относительно хорошо

документированными могут показаться следующие примеры. | во-первых, нечто

вроде аукционов, в которых кон курируют только представители спроса. |0ни

засвидетельствованы в материалах по некоторым группам эскимосов и австралий-

|||вВ (аборигенов — Spencer, 1959, р. 206; Alston, 1936-37, pp. 376-377)." Во-вторых,

|,Лосписил приводит единичный случай, когда мужчина капауку конкурировал с

другими [Продавцами, сбавляя цену на свинью для возможного покупателя, но,

что интересно, он |(СТремился заключить эту сделку тайно (Pospisil. 1958, р. 123).

Двойная взаимопересе-(Кающаяся конкуренция, присущая модели бизнеса —

конкуренция, посредством кото-|рой силы спроса и предложения, по

существующим понятиям, регулируют цену, как пра-МИЛО, не проявляется в

процессе примитивного обмена; лишь в исключительных нСлучаях встречается

нечто наполовину приближающееся к ней.

у» Всегда существует возможность имплицитной конкуренции посредством игры

ценами [Как между продавцами, так и между покупателями. Я лишь могу сказать,

что мне не удалось Определенно выявить ее в имеющихся описаниях." Вряд ли

также будет разумно со скеп-

Щились институализированные способы вступать в соглашения, при

которых приобретение Мньи, например, упрощается. Один из таких

способов — таову [торговый партнер], описанный |ИЬШе» (Oliver, 1955, р.

350).

t«... „Украсть" или даже попытаться переманить у другого человека его

товарища-по-обмену счита-КЯ [у сио северо-восточной Новой Гвинеи]

серьезным проступком. В прежние дни, произойди это, ужчина стремился бы

убить неверного товарища-по-обмену и его нового партнера» (Harding, 1967, р,

166-167). Следующее также говорите невозможности конкуренции при обмене:

«Один мужчина (»<0мба [внутренняя часть острова], уважавшийся за

щедрость, жаловался, что некие сио, его товарищи |{ло обмену], вели себя

преднамеренно бесцеремонно по отношению к нему. Он был очень оскорблен:

|«0ни хотят, чтобы я пришел к ним [т. е. пришел меняться], но я всего-навсего

один человек. Что они [хотят, чтобы я сделал — отрубил себе руки и ноги и

распределил между ними?"» (р. 168). I" Опять-таки цены на аукционе, как и при

торгах, не являются окончательными и вряд ли могут ^указывать на

определенно равновесную цену. Айстон пишет об аукционе, на котором

разыгрывался [австралийский наркотик питчери; «Действительная стоимость не

имела ничего общего с продажной |Н*ной — вполне вероятно, что большая

сумка питчери могла быть обменена на один-единственный |Вумеранг, но столь

же вероятно, что она могла бы пойти и за полдюжины бумерангов, да еще и

щит У И пирра в придачу. Все зависело от того, чего хотят продавец и

покупатель; иногда, если у продаю-( щего уже имелось такое количество вещей,

больше которого трудно унести, он был готов отдать | сумку наркотика в обмен

на еду для своего отряда» (Aiston, 1936-37, pp. 376-377). ' " Или, по крайней

мере, я не обнаружил ничего такого, что можно было бы истолковать как явную

или хотя бы неотчетливую скрытую конкуренцию цен. Имеется одна форма

торговли, возможно, допускающая такую конкуренцию: некоторые из так

называемых «рынков» или «рыночных мест» • Меланезии. Эта

организационная форма — ряд примеров ее приводится Беатрис Блэквуд

(Black-wood, 1935) — может быть с полным основанием сочтена

корпоративным торговым партнерством между общинами, члены которых

встречаются на традиционно обусловленных местах в заранее назначенное

время и могут свободно торговать с любым количеством участников,

явившихся представить противоположную сторону. Обмениваются

традиционными продуктами или изделиями по традиционно обусловленным

курсам эквивалентности и традиционно обходятся без торга и даже без лишних

разговоров, Блэквуд видела женщину, которая хотела получить больше

обычного за

•коиомикакаменного века

себя в ценах — поэтому она всегда присутствует, пусть даже лишь имплицитно, в

учебниках по микроэкономике. В случае, соответствующем теоретическим

посылкам, все действия взаимосвязаны. Все заинтересованные стороны имеют

доступ друг к другу, как и к полной информации о состоянии рынка, так что

покупатели могут конкурировать между собой, платя больше (если это необходимо

и возможно), а продавцы — запрашивая меньше. В случае избыточного

предложения — относительно объема спроса по данной цене — продавцы

соревнуются за ограниченный патронаж, снижая цены; потом Некоторые продавцы

начинают изымать товар, так как они не в состоянии поддерживать снижение цен,

даже при том, что все большее число покупателей находит условия Продажи

заманчивыми, до тех пор, пока цены не устанавливаются снова и рынок не ста-

билизируется. В противном случае продавцы поднимают цены до тех пор, пока

доступное количество не достигает уровня количества требующегося. У тех, кто

составляет «толпу спроса», явно отсутствует внутренняя взаимная inter se*

солидарность в противостоянии «толпе предложения», и, соответственно, у

последних ее нет в противостоянии первым. И это прямо противоположно

торговле общин из различных племен, где отношения родства и дружбы будут

противодействовать конкуренции, предусмотренной моделью бизнеса, — в

особенности при экономической конфронтации с чужаками. Настрой caveat emptor

возможен, но племенная общность и доморощенная мораль делают арену

неподходящей для внутренней экономической борьбы — ведь ни один человек не

станет искать преимуществ и выгоды в своем собственном лагере.

Удаленные друг от друга точки пересечения кривых спроса и кривых

предложения на диаграммах ученых-экономистов предполагают некую структуру

конкуренции. Совершенно другими являются процедуры примитивной торговли.

Человек здесь не может просто так включиться в обмен и, стремясь получить

экзотические предметы, предлагаемые пришлыми чужестранцами, добавить что-то

к набору предлагаемых для обмена его группой товаров, тем самым действуя

против своих. Когда торговля идет, и даже еще раньше, она представляет собой

исключительно отношения с особой внешней стороной. Движение предметов

направлено по параллельным изолированным каналам взаимодействия между

конкретными парами.9 Там, где торговля осуществляется в форме партнерства,

заранее бывает нормативно обусловлено, кто конкретно и с кем именно торгует:

социальные отношения, а не цены, связывают друг с другом «продавцов» и

«покупателей». Если у человека недостаточно партнерских контактов, ему может

быть не под силу приобрести нужную ему вещь ни за какую плату.10 Нет никаких

свиде-

* Между собой (фр.).

' Или же между соответствующими сообществами, которые представляют их

вожди, распределяющие затем выручку в своих группах. Примером могут быть

некоторые виды торговли помо (Loeb, 1926, pp. 192-193) или жителей

Маркизских островов (Linton, 1939, р. 147). О корпоративном партнерстве между

группами будет сказано ниже.

" Оливер приводит пример того, как трудно бывает — даже людям из одной и той

же этнической группы — торговать при отсутствии партнерства: «Это не такое

простое дело — покупка свиньи. Владельцы привязываются к своим животным и

зачастую не хотят отдавать их. Будущий покупатель не может просто дать знать,

что он заинтересован в покупке, и потом сидеть дома и ждать сигнала... В одном

наблюдавшемся случае обнадеженный покупатель ходил к потенциальному

продавцу на дои девять дней подряд, прежде чем получил покупку — все это ради

[маленькой] свиньи стоимо- 1 Г П стыо в 20 пядей мауаи [Аналог ткани,

изготовляется из луба. — Примеч. пер.] Не удивительно, что & U U

Неновая стоимость и дипломатия примитивной торговли

тельств, насколько мне известно, о конкурентной борьбе между представителями

одной партии за партнеров друг друга; имеются лишь отдельные упоминания о

том, что это определенно запрещено." Торговаться о «ценах» — там, где это

практикуется — могут лишь отдельные индивиды в порядке дискретных

отношений. Это отнюдь не всеобщее соревнование. Наиболее приближающимися

по своему характеру к рыночной торговле И относительно хорошо

документированными могут показаться следующие примеры. Во-первых, нечто

вроде аукционов, в которых конкурируют только представители спроса. Они

засвидетельствованы в материалах по некоторым группам эскимосов и австралий-

цев (аборигенов — Spencer, 1959, р. 206; Alston, 1936-37, pp. 376-377)." Во-вторых,

Посписил приводит единичный случай, когда мужчина капауку конкурировал с

другими продавцами, сбавляя цену на свинью для возможного покупателя, но, что

интересно, он стремился заключить эту сделку тайно (Pospisil, 1958, р. 123).

Двойная взаимопересекающаяся конкуренция, присущая модели бизнеса —

конкуренция, посредством которой силы спроса и предложения, по существующим

понятиям, регулируют цену, как правило, не проявляется в процессе примитивного

обмена; лишь в исключительных случаях встречается нечто наполовину

приближающееся к ней.

Всегда существует возможность имплицитной конкуренции посредством игры

ценами как между продавцами, так и между покупателями. Я лишь могу сказать,

что мне не удалось определенно выявить ее в имеющихся описаниях." Вряд ли

также будет разумно со скеп-

развились институализированные способы вступать в соглашения, при которых

приобретение свиньи, например, упрощается. Один из таких способов — таову

[торговый партнер], описанный раньше» (Oliver, 1955, р. 350).

" «... „Украсть" или даже попытаться переманить у другого человека его

товарища-по-обмену считается [у сио северо-восточной Новой Гвинеи]

серьезным проступком. В прежние дни, произойди это, мужчина стремился бы

убить неверного товарища-по-обмену и его нового партнера» (Harding, 1967,

pp. 166-167). Следующее также говорит о невозможности конкуренции при

обмене: «Один мужчина комба [внутренняя часть острова], уважавшийся за

щедрость, жаловался, что некие сио, его товарищи [по обмену], вели себя

преднамеренно бесцеремонно по отношению к нему. Он был очень оскорблен:

«Они хотят, чтобы я пришел к ним [т. е. пришел меняться], но я всего-навсего

один человек. Что они хотят, чтобы я сделал — отрубил себе руки и ноги и

распределил между ними?"» (р. 168). " Опять-таки цены на аукционе, как и при

торгах, не являются окончательными и вряд ли могут указывать на определенно

равновесную цену. Айстон пишет об аукционе, на котором разыгрывался

австралийский наркотик питчери: «Действительная стоимость не имела ничего

общего с продажной ценой — вполне вероятно, что большая сумка питчери

могла быть обменена на один-единственный бумеранг, но столь же вероятно, что

она могла бы пойти и за полдюжины бумерангов, да еще и щит и пирра в

придачу. Все зависело от того, чего хотят продавец и покупатель; иногда, если у