Реферат Тибет в конце XIX - начале XX в
Подождите немного. Документ загружается.
делам» и вторым амбанем в Лхасе. Чжао Эр-фэн упразднил институт тусы в Каме [Smith,
1996, р. 170]. Опираясь на помощь своего брата, будущего генерал-губернатора Сычуани
Чжао Эр-сюня (назначен в марте 1908 г.), Чжао Эр-фэн начал создавать на землях
тибетцев имперскую административную систему уездов с центром в Батане. Границы
уездов не совпадали с границами владений бывших тусы. В Батане в том же, 1906 г. Чжао
Эр-фэн создал Высшую комиссию по пограничным делам. Затем началась планомерная
оккупация территории Кама китайскими войсками.
В 1910 г. китайские власти приняли решение о создании здесь провинции Сикан
[Кулешов, 1992, с. 254]. Жителей Сычуани официально призывали переселяться на
«свободные плодородные» земли Восточного Тибета. Однако организовать поток
китайцев-переселенцев не удалось.
Цели Чжао Эр-фэня по колонизации Восточного Тибета хорошо видны из
документа, относящегося к области Батан, в котором говорилось следующее: «Все
население Батана отныне является подданным китайского императора; все налоги
уплачиваются {217}китайцам; все население отныне живет по китайским законам; в
ближайшее время в Батане открывается китайская школа для наставления местных
жителей; каждая тибетская семья в Батане должна взять себе китайскую фамилию; жители
Батана должны одеваться по-китайски» (цит. по [Кулешов, 1992, с. 117]). Осенью 1909 г.
войска Чжао Эр-фэна захватили Чамдо. Из своей шеститысячной армии Чжао
сформировал отборный отряд в две тысячи солдат во главе с генералом Чжун Ином для
похода на Лхасу. 12 февраля 1910 г. отряд Чжун Ина вошел в столицу Тибета. Захват
Лхасы китайцами сопровождался насилиями, грабежами и убийствами.
Военные успехи подталкивали Цинов к осуществлению давнего плана —
превращению Тибета в обычную провинцию Цинской империи. Генерал Чжао усилил
деятельность по созданию пров. Сикан, простирающейся «от Дацзяньлу на востоке до
перевала Танта на западе и от Вэйси на юге до Кукунора на севере» [Кулешов, 1992, с.
255]. Летом 1910 г. Чжао Эр-фэн докладывал в Пекин о том, что граница между новой
провинцией и Тибетом должна проходить не более чем в 100 милях к востоку от Лхасы.
Синьхайская революция помешала провести в жизнь решение о создании
провинции Сикан. В 1914 г. на этой территории появился «пограничный район
Чуаньбянь», но в 1924 г. он был переименован в провинцию Сикан. Однако повсеместные
восстания тибетцев сковывали военные силы Чжао и китайского гарнизона в Лхасе. Летом
1911 г. Чжао Эр-фэн еще смог захватить Ньярон и изгнать оттуда тибетскую
администрацию. Это был последний успех генерала, прозванного тибетцами за жестокие
репрессии «Чжао-мясник». В декабре 1911 г. он был убит собственными солдатами.
Положение в Лхасе в условиях китайской оккупации оставалось нестабильным.
Бесчинства китайских солдат вызывали сопротивление жителей. Еще в декабре 1909 г. в
Лхасу возвратился Далай-лама. Но уже 13 января 1910 г. он вновь покинул столицу
Тибета и в сопровождении более 100 человек (свита, охрана, слуги) ночью тайно бежал в
Индию. Амбань Лянь Юй спешно организовал погоню, приказав принести ему голову
Далай-ламы. 300 китайских всадников уже настигали беглецов у переправы Чхаксам через
р. Цанпо, но были здесь задержаны на два дня тибетцами под командованием Дасан
Дэюла. Когда караван Далай-ламы остановился у самой границы в Ятуне, преследователи
вновь настигли беглецов, но не смогли помешать Далай-ламе перейти индийскую
границу. Началась вторая эмиграция духовного лидера Тибета. {218}
25 февраля 1910 г. указом цинского императора Далай-лама вновь был «смещен со
своего поста» и амбаню в Лхасе было приказано организовать избрание его преемника.
Одновременно китайцы пригласили Панчен-ламу IX, Гелек Намгьял (1883-1937), при-
ехать в Лхасу. Панчен-лама принял приглашение. В 1911 г. он приехал в столицу Тибета,
остановился сначала в соборе Джокан, затем в Норбулинке и стал выполнять некоторые
функции Далай-ламы. Однако он отклонил предложение китайцев стать регентом Тибета.
Далай-лама в Индии
Далай-лама находился в Индии около двух лет. Английские власти предоставили
ему резиденцию в Дарджилинге, но старались ограничить его контакты вообще и с
представителями России в особенности. Далай-лама по-прежнему стремился получить
поддержку со стороны царского правительства. Когда в ноябре 1910 г. его посетил
русский индолог и тибетолог Ф.И. Щербатской, Далай-лама заявил ему «о своей и
тибетского народа преданности России» (цит. по [Белов, 1994, с. 104]). В феврале 1912 г.
русский генеральный консул в Калькутте приехал к Далай-ламе в Дарджилинг и передал
ему ответное письмо царя Николая II, составленное в общих, «неполитических»
выражениях. Несмотря на настойчивые хлопоты в Петербурге посланника Далай-ламы
Агвана Доржиева, его призывы о помощи в решении тибетских дел, правительство России
уклонилось от вмешательства в какой-либо форме. Планы Далай-ламы о поездке из Индии
в Европу также не смогли осуществиться.
События 1911-1912 гг. и возвращение Далай-ламы в Лхасу
Революция 1911-1913 гг. в Китае, провозглашение Китайской Республики, а в Урге
в декабре 1911 г. независимости Монголии, отречение цинской династии от трона в
феврале 1912 г., крупные перемены в самом Тибете побудили Далай-ламу XIII вернуться в
Лхасу. Там после его бегства амбань Лянь Юй попытался взять в свои руки всю полноту
власти. Однако его возможности были ограничены. Цинские войска в Тибете быстро
превращались в неконтролируемую вооруженную силу. Солдаты в Лхасе, Гьянцэ и Ятуне
не подчинялись приказам своих командиров. При получении {219}известий о начале
Синьхайской революции взбунтовавшиеся солдаты в ноябре 1911 г. напали на
резиденцию амбаня — маньчжура Лянь Юя. Амбань бежал, но был схвачен и доставлен в
Ши-гацэ в качестве заложника. Солдаты избрали новым амбанем генерала Чжун Ина,
кстати, также маньчжура. Чжун Ин выдал бунтовщикам 250 тыс. рупий, чем на некоторое
время добился повиновения с их стороны. Но в Лхасу начали собираться солдаты из
гарнизонов других тибетских городов и участники боев с восставшими тибетцами.
Солдаты грабили жителей, постепенно они захватили всю южную часть Лхасы.
Небольшие китайские гарнизоны в Шигацэ и Гьянцэ вскоре сложили оружие и через
долину Чумби ушли в Индию. Но в Лхасе еще оставались китайский гарнизон, старый
амбань Лянь Юй и новый амбань Чжун Ин с личной охраной.
24 июня 1912 г. Далай-лама выехал из Индии в Тибет. В конце июля он
остановился в семи километрах от Лхасы, поддерживая постоянные контакты со своими
сторонниками в столице Тибета.
Быстрому изгнанию китайцев мешала внутриполитическая борьба в правящих
кругах Тибета. Если монахи монастырей Сэра и Ганден приняли активное участие в
борьбе с китайцами, то руководители крупнейшего монастыря Дэпун (около 8 тыс.
монахов), некоторые члены Кашага не желали порывать с китайскими властями.
Конфликт привел к столкновению. Прокитайские лидеры были арестованы, и восемь
человек из них казнены [Shakabpa, 1967, р. 241]. Так, монахи монастыря Сэра убили без
всякого суда и следствия первого колона Царон-шапэ, одного из его сыновей и несколько
других высших чиновников.
Многие богатые жители Лхасы спешно отправили свои семьи и ценности под
защиту стен монастыря Сэра. 5 февраля 1912 г. сычуаньские солдаты окружили Сэра. В
течение двух дней они обстреливали монастырь и пытались ворваться внутрь, но получи-
ли отпор от 5500 монахов, большинство из которых было вооружено. Отбив нападение,
монахи монастыря Сэра вместе с другими группами вооруженных тибетцев двинулись в
Лхасу [ibid., р. 240; Yа Наnhzang, 1993, р. 242-243].
Начиная с 8 февраля и до 19 июня в Лхасе шли бои. Наконец, 19 июня 1912 г. при
посредничестве непальского резидента в Лхасе было достигнуто соглашение. Китайские
солдаты должны были передать оружие и снаряжение тибетцам. Китайцам разрешалось
покинуть Тибет южным путем через Индию; им обещали предоставить транспорт и
продовольствие. В Лхасе мог оставаться китайский {220}резидент, но его охрана
ограничивалась 20 вооруженными людьми [Yа Наnhzang, 1993, р. 243].
4 августа Лянь Юй и его эскорт выехали из Лхасы в Индию. После новых
переговоров 12 августа 1912г. было достигнуто новое соглашение. Оно содержало
следующие главные пункты: «1. Амбань с небольшой свитой остается в Лхасе. 2. Он
сохраняет при себе 200 китайских солдат личной охраны. 3. Все остальные китайские
войска сдают оружие и амуницию и возвращаются в Китай. 4. Оружие и амуниция
остаются в Лхасе под печатями. 5. Тибетцам, бывшим на стороне Китая, обещается
прощение. Около 500 китайских солдат с генералом Чжуном без оружия возвращаются в
Китай через Индию» [Кулешов, 1992, с. 160].
14 декабря 1912 г., после переговоров при посредничестве непальского
представителя тибетцы и китайцы заключили еще одно соглашение. В нем назначался
день (16 декабря), когда китайские солдаты должны покинуть Лхасу и направиться в
Китай через Индию, не делая остановок на тибетской территории. Их оружие и амуниция
оставались в Лхасе под контролем непальской стороны. Тибетцы обещали предоставить
транспорт и продовольствие китайским солдатам и офицерам на время их эвакуации. 19
декабря 1912г. новый амбань генерал Чжун Ин со своим отрядом под охраной гуркхов
покинул Лхасу и в апреле 1913 г. пересек границу Сиккима. В 1914 г. он был обвинен во
всех неудачах китайцев в Тибете, осужден и казнен в Пекине.
При содействии британской миссии по репатриации китайцев через сиккимо-
тибетскую границу было переправлено более 2 тыс. человек. 6 января 1913 г. последние
китайские солдаты ушли из Лхасы. В 1913 г. китайское правительство упразднило
институт амбаней.
23 января 1913 г. Далай-лама вернулся во дворец Потала в качестве
общепризнанного лидера Тибета. По возвращении в Лхасу он издал Декларацию, в
которой, в частности, говорилось: «Владыка Будда из священной страны Индия
предсказал, что перевоплощения Авалокитешвары будут, посредством преемственного
ряда правителей от ранних царей веры до наших дней, править Тибетом... Во времена
монгольских Чингис-хана и Алтан-хана, при китайской династии Мин и при
маньчжурской династии Цин Тибет и Китай сотрудничали на основе отношений
священника и покровителя. Несколько лет назад китайские власти в Сычуани и Юнънани
попытались превратить страну в китайскую колонию. Они послали крупные воинские
отряды в Тибет под предлогом {221}охраны рынков. Поэтому я оставил Лхасу и вместе с
несколькими министрами уехал на индо-тибетскую границу в надежде разъяснить
маньчжурскому императору по телеграфу, что существующие между Тибетом и Китаем
отношения являются отношениями покровителя и священнослужителя и не основываются
на подчинении одной страны другой...
Из Индии я послал несколько телеграмм императору, однако ответа не последовало
из-за препятствий, чинимых бесчестными чиновниками в Пекине. Тем временем
маньчжурская империя пала. Это помогло тибетцам изгнать китайцев из Центрального
Тибета. Я также смог вернуться в Тибет... по моему приказу ныне остатки китайских
войск изгнаны из Докама (Амдо и Кам. — Б.М.) в Восточном Тибете. Таким образом,
замыслы китайцев угнетать Тибет путем извращенного истолкования отношений
священник — покровитель исчезли, подобно радуге в небе...
Мы небольшая нация, независимая и религиозная. Нам предстоит защищать свою
страну. Мы знаем из прошлого, что, защищая свою страну, наш народ может встретиться
с некоторыми трудностями. Он должен пренебречь этими трудностями. Мы все должны
трудиться во имя сохранения независимости страны» [Богословский, Москалев, 1984, с.
41; Shakabpa, 1967, р. 246-247].
Вернувшись в Лхасу, Далай-лама XIII щедро наградил тех, кто способствовал его
возвращению. Монастырь Сэра за верную службу получил восемь имений кочевников в
области Дам, монастырь Ганден — половину области Цзон. Своим сторонникам Далай-
лама пожаловал имения и титулы. В то же время верховный правитель Тибета покарал
поддерживавших контакты с китайцами монахов монастыря Тэнгьелин (один из четырех
лхасских «лингов»). Настоятель именно этого монастыря был когда-то регентом при
малолетнем Далай-ламе XIII и был обвинен в заговоре против жизни «перерожденца».
Еще в то время земли монастыря были конфискованы, а монахи подверглись репрессиям.
Монастырь возродился в 1910 г. с помощью китайских властей. На этот раз (в 1913 г.)
монастырь Тэнгьелин был закрыт, его здания вскоре переданы Управлению почт и
телеграфа, монахов этого монастыря разослали по другим монастырям Тибета.
Тибето-монгольский договор 1913 г.
Как уже говорилось, 1 декабря 1911 г. в Урге была провозглашена независимость
Монголии. 16 декабря 1911 г. состоялась {222}церемония восшествия на престол хана
Монголии — главы монгольской буддийской церкви богдо-гэгэна. 3 ноября 1912 г. в Урге
было подписано русско-монгольское соглашение, предусматривавшее помощь России
монгольскому правительству в сохранении автономии, формировании вооруженных сил,
недопущении китайских войск и колонистов в страну.
В конце 1912г. посланец Далай-ламы Агван Доржиев начал в Урге переговоры с
и.о. министра иностранных дел Монголии, великим ламой Рабданом о заключении
тибето-монгольского договора. 11 января 1913 г. договор был подписан. Во
вступительной части его говорилось: «Монголия и Тибет, освободившись от маньчжур-
ской династии и отделившись от Китая, стали независимыми государствами» [Кулешов,
1992, с. 204]. Далее обе стороны взаимно признавали независимость друг друга.
Тибето-монгольский договор 1913 г. не получил международного признания, в
частности, со стороны Великобритании и России. Но сам он свидетельствовал о
стремлении правительства Далай-ламы XIII добиваться такого признания.
Переговоры представителя Далай-ламы в Петербурге и позиция
невмешательства царского правительства
Из Урги Доржиев направился в Петербург и в феврале 1913 г. передал в
правительство России два письма Далай-ламы и «Памятную записку о положении
Тибета». Далай-лама просил о признании независимости Тибета и Россией, и Англией. Он
предлагал направить английских и русских дипломатических представителей в Лхасу.
Царское правительство оставило это обращение без ответа.
Причиной пассивности политики России являлось нежелание царского
правительства в случае активного русского вмешательства в дела Тибета иметь конфликт
с Англией. Однако была и еще одна причина, на которую весьма справедливо, на наш
взгляд, указывает Н.С.Кулешов: «...невмешательство царского правительства в тибетские
дела объясняется опасением чрезмерного усиления влияния Далай-ламы среди буддистов,
проживающих в России, которое английское правительство могло бы использовать в
своих целях» [там же, с. 187]. {223}
Конференция в Симле 1913-1914 гг.
Правительство Великобритании настойчиво предлагало президенту Китайской
Республики Юань Ши-каю решить «тибетский вопрос» за столом переговоров, но с
участием тибетцев. В марте 1913 г. Юань Ши-кай назначил двух представителей на пе-
реговоры с тибетцами в Чамдо. Однако переговоры вскоре были прерваны. В конце
концов, 6 октября 1913 г. в г. Симле в Индии открылись трехсторонние переговоры
тибетской, китайской и английской делегаций. Предложения тибетской и китайской
сторон оказались явно несовместимыми, и конференция затягивалась. Однако между
представителем Англии Генри Макмагоном и представителем Тибета Лончэн Шэтра
(первым министром) была достигнута договоренность о тибетско-индийской границе (так
называемая «линия Макмагона»). 24 и 25 марта 1914 г. эта договоренность была
зафиксирована обменом нотами. 27 апреля 1914 г. главы всех трех делегаций
парафировали предложенный англичанами проект Конвенции. Статья II Конвенции
говорила, что «Правительства Великобритании и Китая, признавая, что Тибет находится
под сюзеренитетом Китая, и признавая автономию Внешнего Тибета, обязуются уважать
территориальную целостность страны и воздерживаться от вмешательства в управление
Внешним Тибетом (включая выборы и введение в должность Далай-ламы), которое
должно оставаться в руках тибетского правительства Лхасы. Правительство Китая
обязуется не превращать Тибет в китайскую провинцию. Правительство Великобритании
обязуется не аннексировать Тибет или какую-либо часть его» (см. [Кулешов, 1992, с.
265]).
В соответствии с Конвенцией в Лхасе мог находиться китайский чиновник с
эскортом не более 300 человек. Были зафиксированы преимущественные права англичан в
торговле с Тибетом, включая право британского торгового резидента в Гьянцэ посещать
Лхасу для консультаций с тибетским правительством. В статье IX говорилось: «По
настоящей Конвенции граница Тибета и рубеж между Внешним и Внутренним Тибетом
должны проходить так, как указано на прилагаемой карте красным и синим цветом
соответственно» [там же, с. 266]. Красным цветом была размечена тибетско-индийская
граница, признанная, как уже отмечалось выше, представителями Тибета и
Великобритании. А вот определение рубежа между Внешним и Внутренним Тибетом
явилось камнем преткновения для Симлской конференции. Глава китайской делегации
Чэнь И-фань оспаривал отмеченное синей линией прохождение {224}границы между
Тибетом и провинциями Сычуань и Юньнань. 3 июля на последнем заседании
конференции Чэнъ И-фань заявил, что согласно инструкции из Пекина он не может
подписать трехстороннюю Конвенцию. В свою очередь, инструкции Лондона запрещали
Макмагону поставить свою подпись без подписи представителя Китая. В результате сама
Симлская Конвенция никем не была подписана. Однако по инициативе Макмагона он и
тибетский уполномоченный подписали специальную «Декларацию, приложенную к
тексту Симлской Конвенции от 3 июля 1914 г.». Декларация гласила: «Мы,
уполномоченные Великобритании и Тибета, составили настоящую декларацию для того,
чтобы заявить о признании парафированной Конвенции обязательной для правительства
Великобритании и Тибета; мы пришли также к соглашению, что, до того как
правительство Китая подпишет данную Конвенцию, оно не будет пользоваться
привилегиями, вытекающими из этой Конвенции». С тибетской стороны Декларацию
подписал Лончэн Шэтра и были приложены печати Далай-ламы, Лончэн Шэтра, мона-
стырей Дэпун, Сэра и Ганден, печать Национальной ассамблеи. Поскольку китайцы не
подписали Конвенцию, то, следовательно, Китай не мог ссылаться на Симлское
соглашение как на международно-правовой документ, подтверждающий сюзеренитет
Китая над Тибетом. С другой стороны, не подписав Симлское соглашение, Китай не
признал и «линию Макмагона», что явилось причиной ее неполноценности с точки зрения
международного права.
Первая мировая война надолго отвлекла внимание Великобритании от тибетских
дел. Внутренняя нестабильность в Китае, борьба китайцев с японской агрессией не
позволили центральному правительству Китая кардинально решить проблемы
взаимоотношений с Тибетом.
Правительство Далай-ламы ХШ функционировало как реальная власть внутри
Тибета. Однако в течение всего периода 10-40-х годов XX в. Тибет не был признан ни
одним государством и ни одной международной организацией в качестве суверенного
государства. Разумеется, независимость Тибета не признавало и правительство Китайской
Республики. Неоднократно предпринимались действия, которые должны были
подчеркнуть, что Тибет является частью Китая. Так, например, еще 12 апреля 1912 г.
Юань Ши-кай издал декрет, в котором указывал, что Монголия, Восточный Туркестан и
Тибет — это неотъемлемые части Китайской Республики и все жители этих трех регионов
— ее граждане. В том же месяце Юань Ши-кай приказал войскам в Сычуани и Юньнани
начать военный{225} поход в Тибет на помощь китайскому гарнизону в Лхасе. Англия
заявила, что признает сюзеренитет Китая над Тибетом, но не может допустить введение
неограниченного количества китайских войск и приравнивания Тибета к собственно
китайским провинциям. Англия отказывалась признать Китайскую Республику до тех пор,
пока военный поход не будет прекращен. В августе 1912 г. Юань Ши-кай был вынужден
отдать приказ остановить наступление.
В 1913 г., когда в Пекине формировался первый китайский парламент, в состав
сената и палаты представителей оказались включены представители Тибета. 15 мая 1913 г.
в Пекине был опубликован список сенаторов и членов палаты от Тибета, практически —
от тибетцев, так как это были выходцы из внутренних районов Китая [Уа Hanzhang, 1993,
р. 251-252].
Первые японо-тибетские контакты
В начале XX в. первые попытки собрать подробные сведения о Тибете и
установить контакты с тибетскими властями предпринимают японцы [Кузнецов, 1999, с.
125-134]. В марте 1901 г. в Лхасу прибыл бывший настоятель токийского монастыря
Дзёхякурукан Экай Кавагучи. Благодаря своим познаниям в философии буддизма и в
медицине Кавагучи познакомился с представителями лхасской элиты, но потом был
заподозрен в шпионаже и вынужден спешно покинуть Тибет.
В 1908 г. во время поездки Далай-ламы XIII в Пекин он встречался в горах
Утайшань (пров. Шаньси) с японским монахом Сонью Отани, а в самом Пекине — с
японским посланником в Китае Гэнсукэ Хаяси и японским военным атташе генералом
Ясунаси Фукусима.
В 1911 г. японский монах Бунко Аоки встречался с Далай-ламой в Калимпонге, а
затем поехал в Лхасу и пробыл там около года. Бунко Аоки перевел на японский язык
некоторые буддийские сутры. В 1914 г. в Лхасу снова приехал Кавагучи и собрал книги
по буддизму. В 1913 г. по желанию Далай-ламы японец Ясухиро Ядзима, обосновавшийся
в Лхасе, был приглашен в качестве военного инструктора в тибетскую армию. Ядзима
служил также и как телохранитель Далай-ламы. Он покинул Тибет в 1919 г.
Японец Токан Тада провел десять лет (1913-1923) в одном из монастырей Лхасы,
изучая тибетский буддизм. Далай-лама неоднократно обсуждал с Тада международные
проблемы. {226}
Усиление Японии в начале XX в. и первые контакты между Тибетом и японцами
способствовали появлению определенных симпатий к Японии у Далай-ламы и части
тибетской элиты. Это были симпатии к стране единоверцев, способной, как считали в
Тибете, в случае необходимости остановить натиск китайцев на Тибет, подобный походу
1910 г. {227}
Заключение
Тибет веками был самостоятельным субъектом исторического процесса в Азии. С
XVIII в. он стал частью цинского Китая, а после вступления в Тибет в 1951 г. Народно-
освободительной армии Китая является частью Китайской Народной Республики и
признается российским правительством неотъемлемой частью Китая. Образование
Тибетского автономного района, преобразования и реформы в Тибете, осуществлявшиеся
правительственными органами, проходили с большим трудом. Весной 1959 г. Далай-лама
XIV покинул Тибет, что тоже осложнило и осложняет продвижение Тибета по пути
преобразований. Довольно значительная часть тибетцев проживает в эмиграции.
Китайское правительство много делало и делает для превращения тибетского
традиционного общества в современное, но на этом пути остается еще немало трудностей.
За полторы тысячи лет своей истории тибетский народ создал свою яркую и
своеобразную культуру, оказавшую огромное влияние на монголоязычный мир, на
народы и государства южных склонов Гималаев. И Европа, и Америка испытывают
заметное увлечение тибетской религиозной культурой, в разных формах это увлечение
присутствует и в нашей стране. Авторы верят, что тибетская цивилизация займет свое
достойное место в культуре народов Китая, культуре народов Азии и, шире, культуре
всего человечества.