Реферат - Речь в защиту
Подождите немного. Документ загружается.
Достопочтимый суд, многоуважаемые присяжные заседатели!
Взгляните на это юное и нежное создание, почти дитя. На эту девушку, столь
хрупкую и ранимую, что многие присутствующие могут подумать, уж не
ошиблись ли они залом заседания и здесь ли слушается дело об убийстве? А
именно такое дело придется нам сегодня разрешить – убийство грудного ребенка
своей матерью, Фридой. Но посмотрите, господа, на эту убийцу, «палача в юбке»
как пишут наши «беспристрастные» газеты. Фрида всегда была кротким и
послушным ребенком, несчастным изначально, как любой ребенок нищих
кварталов, «дитя улицы». Смерть, с раннего детства не была для нее просто
словом, жутким и таинственным, как для многих из нас, зачастую торопящихся
услышать леденящие душу подробности, жмурясь и крестясь. Она часто видела
смерть. И это были не убийства из романов ради наследства или жгучей ревности.
Это были банальные болезни, голод, нищета. Мать и отец души в ней не чаяли,
любили свою бедняжку, которая выжила одна из их семерых детей. Но судьба
занесла свой тяжелый меч над головой девочки уже с раннего детства. Фрида в 7
лет осталась круглой сиротой и попала в приют. Не мне Вам объяснять, господа,
что есть наши приюты. Но человек, и мы не раз убеждались в этом на примерах,
существо терпеливое, способное приспособиться даже к чудовищным условиям.
Сердце девочки привыкало к окружающему безразличию, но не черствело, а
лелеяло надежду на лучшую светлую жизнь. Как росток сквозь камень она
пыталась прорости сквозь эту толщу мрака и предрешенности. Сама, без денег и
связей, только прилежанием, умом и добрым нравом Фрида получила
образование. Эта послушная, добрая и набожная девочка запомнилась многим
преподавателям и сверстникам, которые, как Вы могли заметить, выступали в
защиту обвиняемой. Получив образование, у нее появился шанс, надежда не
работать до полного изнеможения и ранней смерти, как ее родители и
сверстницы-соседки (прачкой или поденщицей), а служить у хороших и милых
людей, например, гувернанткой. Они смогли бы заменить ей семью, мечтала
девушка, семью по которой она тосковала и которую так хотела создать когда-
нибудь сама. Но судьба распорядилась иначе. Для работы в семье нужны были
рекомендации, а средств у Фрида не было. И она устраивается в маленькое
уютное кафе. С ласковым и заботливым как отец, которого она лишилась столь
рано, хозяином. Она доверяла ему... И снова удар судьбы. Конечно таких мерзких
слов как совращение, изнасилование, не звучало в этом зале. Не буду
произносить их и я. Бог нам всем судья. Но это свершилось. Сама недавний
ребенок, она узнала, что носит под сердцем дитя! Фрида с радостью сообщила
новость своему «любимому», она хотела семью… А хозяин грозился, что она не
найдет работы ни в одном приличном доме, если не избавится от этого
«ублюдка». Стоит заметить, что в то время она могла это сделать без раздумий.
Но обвиняемая не вытравила ребенка, нет, даже лишившись работы и средств к
существованию. Она бежала. Бросив все, спасая жизнь свою и ребенка. Разве не
характеризует этот поступок ее как мать, жаждущую иметь ребенка, заботиться о
нем даже без отца? Разве не говорит это об отсутствии изначального умысла на
убийство, о котором безапелляционно заявило здесь обвинение?
Касательно, факта использования в качестве кляпа для ребенка злополучного
платка, который уважаемым прокурор поставил во главу угла при доказывании
прямого умысла Фриды на убийство, я считаю данный факт косвенным и
возможным рассматривать его лишь как гипотезу обвинения. И рассматриваю
возможность трактовать его и так: она зажала ребенку рот платком, а после всего
прикрыла тельце листвой, не для укрытия следов преступления, в котором, кстати
сказать, сама пришла и призналась в полиции спустя два дня, из-за жгучего,
мучительного стыда, ужаса и раскаянии неожиданно прозревшей матери. Что она
сотворила? Еще раз хочу отметить, что именно полное признание своей вины
подтверждает ее чистосердечное раскаяние.
Итак, господа, взгляните же теперь по-новому на это животрепещущее дело.
Неужели эта картина не тронула Вас, как трогают до слез и менее трагичные
полотна великих живописцев, выразителей мирских страданий. С грудным
ребенком на руках, голодная, без крова над головой, не имеющая возможности
услышать просто слова поддержки и участия. С растерзанным сердцем, которое
как в страшной сказке, превращалось от ужаса перед будущим в «холодный
камень». Она голодала сама, голодал ребенок. Всеобъемлющее отчаяние и
безысходность, и как следствие помутнение рассудка – вот единственное
объяснение ее поступка. Господа, а как вы бы повели себя в такой ситуации? Я
знаю, что никто не воскликнет сейчас: «Она невиновна. Да, я тоже бы убил!» Нет,
просто задайте внутри себя этот непростой вопрос и посмотрите, будет ли ответ
однозначным?
Посему прошу Вас, господа присяжные, признать и подтвердить столь
очевидный факт, что убийство было совершено не с заранее обдуманным
умыслом, а в состоянии аффекта. Под гнетом многочисленных пережитых ею за
короткий промежуток времени жестоких душевных мук, усугубленных
физическими страданиями. Прошу, достопочтимый суд учесть при вынесении
приговора явные смягчающие наказание обстоятельства. Ведь обвиняемая
совершила преступление впервые в силу стечения тяжелых жизненных
обстоятельств и явилась с повинной. Прошу, многоуважаемый суд, назначить ей
наказание ниже низшего предела.
Надежда этой молодой женщины – Вы, господа присяжные! Надежда на
счастливую семейную жизнь, о которой мечтает каждая женщина, и которая,
конечно, никогда уже для нее больше не будет прежней. Отриньте
предубеждение. Сохраните хотя бы остатки надломленной, разбитой в одночасье
молодой жизни. Мучительные воспоминания о своем малыше, о его смехе,
первом слове «мама», которые никогда не прозвучат. Эта кара много более
беспощадна, чем мог бы вынести самый суровый приговор суда.