Последние девять лет жизни (1848—1857) Глинка проводил попеременно то в
Петербурге, то в Варшаве, то в Париже, то в Берлине. Он написал симфоническую
фантазию «Камаринская» (1848) и начал работать над новыми крупными
произведениями — симфонией «Тарас Бульба» и оперой «Двумужница», но затем
оставил их. После «Камаринской» из-под его пера вышли лишь отдельные мелкие пьесы,
главным образом романсы и переработки некоторых прежних сочинений. В это же время
он писал свои воспоминания — «Записки».
Непосредственной причиной почти полного молчания явилось пренебрежение со
стороны высшего общества. Музыка Глинки преднамеренно замалчивалась, исполнялась
редко и плохо. Опера «Иван Сусанин» ставилась небрежно, вторая опера не шла вовсе. К
тому же вновь начались интриги и сплетни. Все это вызывало у Глинки желание
покинуть ставший ненавистным «официальный» царский Петербург.
Но были и обстоятельства иного рода (быть может, даже не вполне осознанные самим
Глинкой), которые затрудняли процесс сочинения и вызвали этот своеобразный кризис.
40-е годы ознаменовались новыми веяниями в русском искусстве.Искусство встало на
путь отражения социальных и психологических конфликтов; определяющим для нового
направления стало непримиримое отношение к несправедливости существующего
строя, к бесправию униженных и оскорбленных людей. В этих условиях для передового
художника, каким был Глинка, уже невозможно было сочинять по-прежнему. Поиски
новых путей оказались достаточно мучительными. Изменившееся мироощущение и
искания в области новых стилевых возможностей успели дать художественные
результаты только в нескольких романсах конца 40-х годов.
В эти трудные годы Глинка нашел поддержку в среде передовых деятелей русской
культуры. Вокруг него в Петербурге возник кружок музыкантов разных поколений.
Наряду с Даргомыжским и певцом Петровым в его доме часто бывали молодые
музыкальные критики В. В. Стасов и А. Н. Серов. Несколько позднее к ним
присоединился юный Балакирев — будущий глава Могучей кучки. Между Глинкой и
молодыми музыкантами установились сердечные, дружеские отношения. Большую
моральную поддержку композитору оказывала также его сестра Л. И. Шестакова, много
сделавшая после смерти брата для пропаганды его творчества.
В 1856 году Глинка уехал в Берлин. 'Здесь, вновь встретившись с Деном, он с
увлечением занялся поисками новых путей развития многоголосия на основе соединения
русской народной песни и классических форм полифонии. В январе 1857 года Глинка
13