Пленков О.Ю.Третий Рейх. Арийская культура
Подождите немного. Документ загружается.
Нацизм и христианство — идеологическое
противостояние
Христианская церковь и нацизм — это взаимоисключающие друг друга мировоззрения,
совершенно различные морально-этические и идеологические системы, поэтому конфликт между
церквями и режимом нетрудно было предвидеть, он был запрограммирован, ибо партия носила
идеологический, мировоззренческий характер. Можно возразить — ведь в партийной программе
был пункт о «позитивном христианстве», предусматривающий сотрудничество с церковью], но его
следует рассматривать как тактический: с целью привлечения масс и организации единого с
консерваторами фронта против левых (до прихода к власти Гитлера) и удержания (после 1933г.)
симпатий верующих.
Кроме собственно мировоззренческой позиции, церковь занимала и политическую позицию,
которая необходимым образом должна была быть компромиссной. Иными словами,
бескомпромиссная позиция церкви
299
в Германии по отношению к нацизму была невозможна уже в силу традиции. Церкви (особенно
католическая) и прежде привыкли к компромиссу с государственной властью и никаких иллюзий в
отношении сосуществования христианства и национал-социализма не питали, хотя до прихода
нацистов к власти католические иерархи время от времени запрещали верующим вступать в
НСДАП: в 1930г. председатель Фульдской конференции епископов кардинал Бертрам впервые
объявил одновременную принадлежность к партии и церкви несовместимой, а последний раз
подобный запрет католических иерархов был обнародован 17 августа 1932г. Отношение же к
нацизму евангелической церкви следует дифференцировать: с одной стороны, между нацистами и
консервативной частью протестантских священников было много общего (неприятие
либерализма, демократии, парламентаризма), а с другой стороны, нацистам удалось расколоть
протестантское движение, создав диссидентскую ДК (церковь «немецких христиан»), которая
искренне надеялась осуществить «рехристианизацию» немецкого народа, поскольку (на их взгляд)
еще в XIX в. церковь в значительной степени утратила контакт с простыми людьми. Поскольку
католическая церковь в теологическом отношении являлась значительно более единой
организацией, чем множество евангелических церквей Германии, то создать в католическом стане
организацию, подобную ДК, было невозможно. Попытки, однако, все же были предприняты, но
они почти не имели успеха. Гораздо больший эффект имело прямое обращение Гитлера к
папскому престолу (в 1929 г. так же поступил Муссолини). Результатом такого обращения стало
заключение в 1933 г. конкордата (договора, регулирующего правовое положение католической
церкви в государстве и его обязательства по отношению к папскому престолу), при этом каждая из
договаривающихся сторон исходила из различных представлений и ожиданий: каждая надеялась,
что другая признает ее права и претензии. Гитлер и не думал придерживаться условий конкордата
— на его взгляд, католическая цер-
300
ковь не могла быть равным договаривающимся партнером рейха, а потому последний не мог
иметь по отношению к ней никаких обязательств. В Ватикане же (особенно при папе Пие XII)
бытовало представление о том, что после исчезновения католической партии Центра только Рим
сможет позаботиться об интересах немецких католиков
680
. Иными словами, каждая из сторон
имела собственные представления, несовместимые друг с другом, поэтому конкордат имел
некоторое значение только в начальной фазе Третьего Рейха.
Гитлер вспоминал, что в юности у него была только одна ассоциация со словом «церковь» —
«динамит». Со временем, правда, он начал осознавать глубину укорененности в народе
христианской веры и ограничился позиционной войной с церковью. В разговорах, однако, Гитлер
довольно резко высказывался о христианстве: «Как жаль, что Библия была переведена на
немецкий язык, и таким образом вся эта еврейская белиберда стала известна нашему народу»
681
.
По приходу к власти Гитлер постарался ограничить всякое политическое влияние церкви. В
соответствии с позицией фюрера, нацисты изначально занимали по отношению к немецким
церквям нигилистическую позицию, нацистская верхушка была настроена атеистически, отвергала
христианское мировоззрение и обрядность (что лишило Гитлера миллионов сторонников до 1933
г.). После бесспорного успеха нацистов на одновременных выборах в рейхстаг и на референдуме
по поводу выхода Германии из Лиги наций (12 ноября 1934г.; на выборах в рейхстаг нацисты
получили 92,2 % из 43 млн голосов, а на референдуме — 93,4 %) Гитлер мог констатировать, что
пользуется практически полной поддержкой народа. Гораздо меньшую поддержку Гитлер получил
при проведении референдума по поводу объединения функций президента и канцлера (19 августа
1934 г.). СД передавала, что одной из самых существенных причин неблагоприятных итогов
референдума являются запреты на деятельность различных религиозных объединений и союзов:
таким образом католики выражают
301
свой протест
682
. Иными словами, антирелигиозность нацистов несла им вред, а влияние церкви
было столь устойчиво, что даже большая часть членов партии продолжала платить церковный
налог
683
, являвшийся добровольным.
По всей видимости, именно общественное мнение — а также тактические соображения —
остановило нацистов от радикальных мер по отношению к церквям (по переписи 1940 г. 95 %
немцев считали себя христианами). Большевики отличались от нацистов тем, что прибегли к
фронтальному наступлению на церковь, сделав из нее страдалицу за веру (это была их крупная
тактическая ошибка); Гитлер же придерживался более гибкой тактики противодействия церкви, не
желая усложнять внутриполитическую ситуацию., «Мы должны,— сказал Гитлер 23 ноября 1937г.
в речи перед слушателями одного из орденсбургов,— строго отделять руководство народом от
руководства государством. Прежде государство не имело народного руководства — народом
руководила церковь; христианство (особенно католицизм) не терпело, когда кто-то, кроме церкви,
пытался оказывать на народ моральное воздействие. Ныне же на руководство народом претендуем
мы. Только мы, национал-социалисты, уполномочены историей руководить немецким народом как
таковым, вплоть до регулирования отношений полов и до формирования принципов воспитания
детей»
684
. В другой речи Гитлер сказал, что «церковь, если она стремится иметь решающее
влияние на политический режим, должна либо целиком его поддерживать, либо терпеть его и
минимально ограничить свое вмешательство в политику. Очень ошибаются те, кто думает, что
церковь можно сделать нашей союзницей»
685
. Таким образом, Гитлер был уверен в том, что
церковь нужно исключить не только из культурной и экономической жизни Германии, но и из по-
вседневной жизни и сознания немцев. Заменить .ее должна была партия. Разумеется, реализовать
столь грандиозную задачу планировалось не сразу, а на протяжении долгого времени. Борман,
развивая мысль Гитлера, гово-
302
рил: «Народ нужно излечить от церкви, влияние которой должно быть окончательно сломлено, и
лишь тогда, когда это произойдет, будет обеспечено светлое будущее Германии»
686
. В церковных
делах Гитлеру был свойствен уклончивый прагматизм и оппортунизм, чего не понимал Борман, со
свирепой прямотой нападавший на «предателей-попов».
Значительную активность в атаках на церковь проявлял и Розенберг, считавшийся главным
партийным идеологом. Его борьба против христианства принимала порой гротескные формы —
наряду с ДК появилось поощряемое Розенбергом «Немецкое движение веры» (Deutsche
Glaubensbewegung), которое вовсе отвергало христианство и — под руководством тюбингенского
санскритолога Вильгельма Хауэра — проповедовало новое германское язычество: смесь
доисторических индийских и германских верований. Розенберг активно поощрял эти чудачества,
что противоречило официальному курсу партии, и 23 декабря 1939 г. министр по делам церкви
Ганс Керрль писал к руководителю рейхсканцелярии Ляммерсу: «За прошедшее с 1933 г. время
Розенберг стал для верующих и неверующих немцев символом враждебности к церкви и
христианству»
687
. Выступления Розенберга вызывали резкое неприятие католических иерархов.
Католический теолог Брайтенштайн подчеркивал сущность конфронтации нацизма и
христианства: «Христианство не знает примата крови... В христианстве неоспоримые позиции
занимает дух, для него раса никогда не была духовным, ценностным понятием, а немецкая раса —
это такое же случайное творение, как и любая другая»
688
. Это совершенно противоречило теориям,
развиваемым Розенбергом.
Деятельность «атеистов партии» (Бормана и Розенберга) в принципе противоречила пункту 24
нацистской партийной программы, который указывал на необходимость введения упомянутого
выше «позитивного христианства». Наиболее влиятельными сторонниками «позитивного
христианства» были гауляйтер Вильгельм Кубе и бывший председатель фракции НСДАП в
прусском
303
ландтаге Ганс Керрль (с 1933 г. — прусский министр юстиции, а затем министр по делам церкви). Не
случайно в протестантских районах Германии командиры СА и СС, чтобы усилить впечатление о
«христианском» характере нацистского движения, отрядами отправляли своих подопечных на
богослужения. До 1933 г. в протестантских приходах не зарегистрировано ни одного выхода из церкви
членов НСДАП по мировоззренческим мотивам
689
. Не только борьба против «безбожников-
марксистов» и «еврейского материализма», но и другие аспекты нацистской демагогии были
доброжелательно встречены некоторыми верующими Германии: например, борьба с «вырожденческим
искусством», с «современным свободомыслием», с «упадком нравов». Значительная часть этой
мировоззренческой риторики нацистов сама имела клерикальное происхождение.
Позицию нацистской партии по отношению к христианству официально сформулировал гитлеровский
министр по делам церкви Ганс Керрль: «Партия стоит на платформе «позитивного христианства», а
«позитивное христианство» есть национал-социализм... Национал-социализм — это волеизъявление
господа бога, воля бога воплощается в немецкой крови. Истинным олицетворением христианства
является партия, а партия — и в первую очередь фюрер — призывает немецкий народ поддержать
истинное христианство. Фюрер — выразитель новой божественной воли»
690
.
Любопытно, что сам Гитлер считал «достойными» религиями, существующими на прочной духовной
основе, только конфуцианство, буддизм и ислам — немцы же, на его взгляд, попались на крючок
теологии, начисто лишенной какой бы то ни было глубины
691
. Он любил говорить, что если бы в VIII в.
после битвы при Пуатье арабы прорвались в Центральную Европу, то они навязали бы германским
племенам религию, девизом которой были слова: «мечом насаждать веру и подчинять ей народы».
Гитлер считал, что это германцам очень бы подошло; арабы же, «по причине расовой
неполноценности», все равно
304
не удержали бы власть — так что в итоге мировую империю возглавили бы германцы. Обычно Гитлер
завершал свои размышления тирадой: «В том то и дело, что мы исповедуем не ту религию. Почему бы
нам не перенять религию японцев, которые считают высшим благом жертву во славу отечества? Да и
магометанская религия подошла бы нам гораздо больше, чем христианство с его тряпичной
терпимостью»
692
.
Назначение А. Розенберга (автора печально знаменитой книги «Миф XX века»
693
) «уполномоченным
фюрера по духовному и мировоззренческому обучению и воспитанию партии и примыкающих к ней
организаций» рассматривалось обеими церквями как вызов. Церковников Розенберг называл не иначе
как «темные люди нашего времени»
694
; он настаивал не столько на унификации, но, скорее, на
уничтожении церкви. Под влиянием Розенберга в Вестфа-лии целая деревня вышла из церкви,
крестьяне объявили себя язычниками, заложили языческое кладбище и на нем воздвигли языческое
капище
695
. Карла Великого прокляли как «палача саксонцев», а вместо него стали почитать и
превозносить его врага, саксонского вождя Видукинда. В публицистике стало модно критиковать связи
немецких императоров с Римом («Западом»), поэтому императора Священной Римской империи
германской нации Генриха I Птицелова, который не короновался и не был в Риме, нацисты сделали
национальным героем
696
.
Гитлер однажды заявил: «Немецкая церковь, немецкое христианство — это нелепость; можно говорить
о существовании либо христианина, либо немца — быть и тем и другим одновременно нельзя»
697
. Если
понимать под словом «немец» нациста, то так и есть (принимая во внимание то, что краеугольным
камнем нацистской доктрины был антисемитизм). Американский социолог Норман Бирнбаум отметил,
что антисемитизм Гитлера был плохо скрытой формой разрыва с христианством
698
. На тему
восприятия эсэсовцами Христа, например, существовал мрачный анекдот: офицер СС привез жену в
родильный дом и, увидев на стене в покоях роженицы изображение
305
Христа, потребовал его снять: «Я не хочу, чтобы первым, кого увидит мой сын, будет этот еврей».
Просьбу эсэсовца исполнить отказались, а на следующий день ему сообщили, что роды прошли
нормально и желание родителя исполнилось — ребенок родился слепым
699
.
И все же, несмотря на упорство и фанатизм «партийных атеистов», сломить христианскую
традицию в Германии за короткий период Третьего Рейха нацисты не смогли. Во время войны
позиции церкви естественным образом усилились: даже люди, ранее не ходившие в церковь, стали
систематически посещать проповеди и заупокойные службы; об этих фактах сообщала СД.
В войну позиции церкви укрепились не только в немецком обществе, но и в армии. Служба
военных священников была создана еще курфюрстом Бранденбурга Фридрихом-Вильгельмом
(1640-1688); именно по его указу солдаты, которые не были протестантами, могли пользоваться
услугами священников других вероисповеданий. Удивительно само по себе, что в вермахте
сохранили службу военных священников (Seelsorge), еще удивительнее, что с расширением
вермахта расширяли, а не сокращали (как можно было предположить), и службу военных
священников. В Африке и в Польше, на Восточном фронте и на Балканах — везде были «округа»
(по военному так именовали приходы) военных священников. В люфтваффе не было своих
военных священников, поскольку этот род войск создавался в начале 30-х гг., но при желании
летчики могли пользоваться услугами военных священников из вермахта или кригсмарине. Только
в сухопутной армии (без люфтваффе и флота) было 2,9 млн солдат — по традиционным нормам их
должно было обслуживать 148 кадровых и 428 призванных на время войны священников
евангелической веры и столько же католиков
700
. Интересно отметить, что к военным священникам
в вермахте относились вполне серьезно и с уважением. СД передавала следующий анекдот: некий
партийный функционер, ортсгруппенляйтер, выступая в госпитале перед выздоравливающими
солдатами, уничижительно
306
высказался о церкви и военных священниках, а также об их роли в войне. Присутствовавший при
этом капитан вермахта сказал, что на фронте он часто видел священников, некоторые из них
гибли, как солдаты, но он ни разу даже не слышал, чтобы на фронте погибали ортсгруппен-
ляйтеры или крайсляйтеры. Также СД передавала: в обществе было распространено мнение, что в
вермахте думают о церкви и ее роли иначе, чем в партии
701
. В этом нет ничего удивительного, ибо
настроения массовой армии были калькой с настроений немецкого общества, в котором
оставалось много верующих.
Немецкие католики и нацизм: антипатия и
приспособление
«Католическая церковь — это акционерное общество, которое 2 тыс. лет регулярно получает со своих капиталов тысячи
и тысячи процентов и ничего не дает взамен. Это огромная корпорация обманщиков похожа на страховое общество,
которое при каком-либо несчастном случае каждый раз указывает, что он не был предусмотрен контрактом. Мы
постоянно наблюдаем вмешательство в мировую историю двух крупных сил — католицизма и еврейства; обе они
стремятся к мировому господству. В принципе, они враждебны друг другу, но для борьбы с германцами объединились.
Одну из упомянутых сил мы в Германии практически свели на нет, со второй мы рассчитаемся после войны. Сейчас, к
сожалению, у нас связаны руки, но эти времена пройдут и всё изменится. Тогда-то попам не поможет ни их бог, ни
Пресвятая Дева Мария».
(Г. Гиммлер)
702
После Реформации Германия практически полностью стала протестантской страной. Знаток
немецкой истории
307
Гордон Грейг указывал, что к середине XVI в.
4
/
5
всего германского населения стали
протестантами — кроме только епархий Кёльна и Вюрцбурга, а также Аугсбурга и остальной
Баварии. Выстоять католической церкви в Германии помог Тридентский собор (1545—1563).
После Вестфальского мира Майнц, Кёльн, Трир, Вюрцбург, Кон-станц, Бамберг, Мюнстер,
Баден, Бавария и Австрия стали католическими. Иезуиты не только серьезно усовер-
шенствовали программу католических учебных заведений и сделали их жизнеспособными
центрами поддержки контрреформации, но миссионерской деятельностью в сельской
местности, основанием госпиталей для больных и приютов для нищих, а также
экспериментами в области начального образования для бедных продемонстрировали мощь
действенного христианства.
Соответственно немецкие католики, почувствовав силу, стали часто и по разным поводам
конфликтовать с протестантами. Конфессиональные отличия были усугублены и сильнейшим
немецким партикуляризмом. Столкнувшись с перспективой прусского протестантского
владычества в Германии без Австрии, один немецкий католик с грустью писал: «Господи
Боже, этот мир отвратителен» (Lieber Georg, die Welt stinkt)
703
.
Немецкие католики, впрочем, теологически не были полностью зависимы от папского
престола; в Германии — правда, не в такой степени, как во Франции, — имело место
национальное своеобразие католицизма. Так, крайний консерватизм папы Пия IX (его
понтификат длился с 1846 до 1878гг.) способствовал усилению напряженности между Римом
и немецкими католиками; именно немецкие католики наиболее рьяно выступали против дог-
мата о непогрешимости папы (1870г.). Одним из ярких выразителей подобных умонастроений
был Йозеф Игнац фон Дёллингер (1799—1890), сочетавший в себе таланты ученого и
проницательность политика. В 1848 г. он сформулировал идею церкви, которая не была бы ни
инструментом государства (как это произошло в Австрии и происходило с лютеранами в
Пруссии), ни орудием бю-
308
рократического аппарата. Дёллингер пришел к выводу, что крепнущий абсолютизм папы
ведет к ультрамонтанству (направление в католицизме, отстаивающее идею неограниченной
верховной власти римского папы, его право вмешиваться в светские дела любого государства)
и угрожает независимости немецкой церкви. Получив приказ подчиниться декрету о
непогрешимости папы, Дёллингер отказался пойти против собственной совести и подвергся
отлучению, что взволновало немецкую католическую церковь и подвигло ряд представителей
духовенства присоединиться к Дёллингеру в его духовном изгнании. Подобный раскол нанес
бы немецкому католичеству еще более значительный урон, если бы не бисмарковский
«кудыуркампф» (Kulturkampf)
10
* — серия мероприятий правительства (в начале 1870-х гг.)
против католической церкви. Эффект мероприятий Бисмарка оказался противоположным:
давление государства способствовало консолидации католиков). Бисмарк считал
католическую церковь надгосударственной силой, особенно большое недоверие вызывал у
него «политический католицизм» и партия Центра. Практической пользы политические
ограничения на немецких католиков не имели, и к 80-х гг. остались в силе лишь законы «О
гражданском браке» и «Об изгнании иезуитов». Но сама «подозрительность» протестантского
государства по отношению к католикам сохранялась, и довольно долго.
Один из самых известных теоретиков немецкого экспансионизма Пауль Рорбах не раз
указывал, что на католиков нельзя до конца полагаться: «к сожалению, половина немцев
принадлежит к католической церкви, которая не может быть национальной, а только
римской»
705
. На самом деле, со времен «культуркампфа» Бисмарка со стороны немецкого
протестантского государства сохранялась определенная дистанция по отношению к католи-
кам. Несмотря на то что в 1918г. католическая церковь добилась независимости и
освободилась от препон, которые ограждали ее деятельность в протестантском государстве,
несмотря на то что католические профсоюзы
309
и крестьяне католического юго-запада Германии выступили в поддержку республики,
католический патронат Рейна и Силезии и влиятельные католические иерархи (например,
мюнхенский кардинал Михаэль Фаульхабер) встали, как и большая часть протестантского
патроната, в оппозицию к Веймарской республике.
Однако летом 1934 г. СД передавала, что католические епископы продолжали, как и до 1933 г.,
критически относиться к нацистскому режиму и его идеологии — в это конкордат никаких
изменений не внес. Наиболее резко католические священники высказывались о расовом учении,
несовместимым с христианством
706
.
С другой стороны, не следует забывать, что именно активисты католической партии Центра
монсеньер Людвиг Каас и Франц фон Папен оказали поддержку Гитлеру (хотя и недооценив всех
последствий), а 23 марта 1933 г. именно голоса партии Центра обеспечили в рейхстаге
утверждение «Закона о чрезвычайных полномочиях», который развязал руки Гитлеру. Также
можно вспомнить, что были католические теологи (например, тюбингенский ученый-догматик
Карл Адам), которые пытались построить теологический мост между национал-социализмом и
католицизмом; при помощи нацистов они хотели осуществить реформу церкви, отвергая, впрочем,
антисемитизм
707
.
То, что немецкие католики в целом раньше и острее, чем протестанты, отреагировали на нацизм,
было обусловлено догматической замкнутостью католиков на Ватикан и организационными
структурами католической церкви и католической партии Центра во главе с прелатом Каасом. Все
католические епископы были едины в своем неприятии расового учения. Историки также от-
мечали, что борьба нацистов против католической церкви более обострялась неприятием
«традиционалистской» ментальное™ населения
708
, чем собственно атеизмом нацистов. Острые
противоречия между католиками и нацистами отмечались, — не говоря уже о расизме, — в куль-
турной и школьной политике; в 1930г. католикам было
310
запрещено вступать в НСДАП, а генеральный викарий Майнца грозил вступившим
экскоммуникацией: «как только католик станет членом нацистской партии, он не будет
допускаться к таинству причастия»
709
. Это правило, однако, в 1931 г. было отменено, да и Гитлер
со своими ближайшими помощниками до 1945 г. формально так и остались в церкви. В принципе,
руководство партии Центра во главе с Каасом считало нужным сотрудничество с нацистами во
имя борьбы с большевизмом.
После 30 января 1933 г. быстро нарастало воодушевление немецких католиков энергией новых
властей, и уже 28 марта 1933 г. католический епископат приветствовал новое государство: единый
фронт католических иерархов против национал-социализма превратился в свою проти-
воположность. Гитлера же беспокоила связь католической церкви и «политического
католицизма», поэтому он уже 14 июля 1933 г. на заседании правительства заявил о
необходимости и желательности заключения имперского конкордата, которого католики жаждали
так же, как протестанты — единой национальной церкви. Католические приверженцы нацистского
рейха из бюргерской среды еще 3 апреля 1933 г. создали Союз католических немцев «Крест и
орел» (с октября — «Рабочее содружество немцев-католиков»), ставившее своей задачей
наведение мостов между нацистами и католической церковью. Активистом этой организации был
экс-канцлер Франц Папен, собственно, и ведший с Ватиканом переговоры о конкордате
710
.
Гитлера привлекала идея конкордата: он стремился вывести из игры «политический католицизм»
(к тому же он терпеть не мог Пия XII
7
") и ограничить его влияние чисто религиозными вопросами.
Политический инстинкт и на этот раз не подвел фюрера: в конкордате провозглашалась клятва
верности католической церкви новой Германии, говорилось об уважении к конституционно
образованному правительству и о необходимости воспитания клира в духе этого уважения;
католическая церковь обещала свою поддержку нацистскому режиму (в случае соблюдения с его
стороны конституционных
311
норм). Церковь оговаривала себе право на свободное отправление религиозных служб, на
деятельность религиозных институтов, право на самостоятельное решение внут-рицерковных
проблем, на содержание собственных школ, дошкольных учреждений и высших учебных
заведений. В соответствии с конкордатом, нацистский режим гарантировал свободу совести,
защиту католических организаций, сохранение исповедальных школ, право на распространение
пасторских посланий — все эти гарантии казались значительной победой только противникам фю-
рера, сам он их всерьез не воспринимал. Немцы это чувствовали — в Берлине ходил следующий
анекдот об официальном визите Геринга в Рим после подписания конкордата: по прибытии в
Ватикан Геринг телеграфировал Гитлеру: «неограниченные полномочия превышены. Рим горит
(по аналогии с пожаром рейхстага. — О. П.). Папа в тюрьме. Тиара мне к лицу. Ваш Святой
отец»
712
.
Конкордат был подписан 20 июля 1933 г.; он до сих пор действует на территории Германии. Этот
документ должен был умиротворить «политический католицизм» в Германии, и его встретили с
воодушевлением, так как в Веймарской республике заключение конкордата встретило сильное
противодействие в рейхстаге. Подписание конкордата и, таким образом, нейтрализация католичес-
кой церкви стало самым значительным достижением Гитлера. Однако между католической
церковью и нацистским режимом довольно быстро наступило охлаждение: нацисты начали
систематически притеснять католиков во всех сферах (за пределами собственно религиозной)
деятельности — в молодежном движении, в профсоюзах, в вопросах о свободе католической
прессы и в деятельности светской «католической акции». Католицизм — наряду с
«интернациональным еврейством» и марксизмом — считался в нацистской идеологии одним из
главных мировоззренческих врагов «нордической германской расы». Примечательно, что за весь
период существования Третьего Рейха в гестапо и СД — наряду с отделами, занимавшимися
марксизмом и «еврейством» — существовал
отдел «политический католицизм», считавшийся одним из самых значительных. Протестантство
такой чести не было удостоено: на сотни католических священников, много лет проведших в
концлагерях, приходилось несколько протестантских пасторов, которых иногда арестовывали
нацисты. При этом надо отметить, что растущее давление на католиков, преследование
священников, закрытие католических школ и конфискации имущества католических монастырей
натолкнулось на малозначительную критику и сопротивление консервативных элементов
немецкого государственного аппарата
713
.
То, что Гитлер и не помышлял придерживаться пунктов конкордата, обнаружилось довольно
скоро: 27 февраля 1934г. закон признал 7 католических праздничных дней, из которых 5 вскоре
было отменено или перенесено на ближайшие выходные
714
. После заключения конкордата
нацисты получили возможность рассматривать любое недоброжелательное или негативное
высказывание церкви как «противоречащее конкордату»; католическую церковь постоянно
держали под прессом этих обвинений, и возможности католической оппозиции были существенно
ограничены. Хотя 17 августа 1934г. в «гамбургской речи» Гитлер подчеркнул значение
христианства как фундамента морали и нравственности в Германии,
715
на деле постоянно имели
место грубые нарушения конкордата. Однако епископы, поддерживаемые нунцием, продолжали
сотрудничать с режимом — входить .в открытую конфронтацию с режимом было крайне опасно.
Такие попытки, однако, предпринимались: в феврале 1934 г. «Миф XX века» Розенберга был
внесен в папский индекс запрещенных книг.
Развернулась борьба и в сфере образования: если первое время нацисты терпели существование
католического религиозного воспитания, то в 1935 г. (в соответствии с рекомендациями
Розенберга) они перешли к наступлению на него. Первый удар был направлен против священ-
ников, преподававших по совместительству в народных школах: так, в 1936 г. в Дюссельдорфе из
21 заявления
312
313
на право преподавания религии властями было отклонено 15 — под предлогом деятельности этих
священников в молодежных союзах, запрещенных государством негласным «доверительным»
указом от 25 июня 1936 г. Распоряжением местных властей (приказ регирунгспрезидента от 8
декабря 1936г.) все преподаватели религиозных дисциплин должны были подписать обязательство
поддерживать ГЮ и не агитировать за участие в конфессиональных молодежных организациях
716
.
После того как ряд священников отказался подписать этот документ, реги-рунгспрезидент
Дюссельдорфа (с 31 августа 1937 г.) передал право преподавать религию только школьным учите-
лям, священники же были удалены из школы. В старших классах религиозное образование в
Дюссельдорфе было отменено в 1937г. (в целом в рейхе — в 1940г.). Еще с 1935г. нацистский
союз учителей (НСЛБ) вернулся к старому требованию о создании общих для обоих веро-
исповеданий школ. В соответствии с «Законом о народной школе» (от 27 июля 1906 г.) коммуны
имели право по собственному усмотрению превращать вероисповедальные школы в светские
(Simultanschulen); этой лазейкой и воспользовались нацисты: например, в Дюссельдорфе на со-
брании бургомистров по предложению руководства гау было принято решение о превращении
всех вероисповедальных школ в светские (все школы рейха стали светскими к 1941 г.). В самом же
Дюссельдорфе это решение было реализовано уже в 1939г.
717
Внедренное нацистами всеобщее
светское образование сохранилось в ФРГ и после войны, а обязательное преподавание религии в
школе не стали восстанавливать и после 1949 г.
14 марта 1937 г. вышла энциклика папы Пия XI (1857— 1939) «С большой озабоченностью», в
которой он осуждал «идолов расы, нации, государства», а также критиковал нацистский режим и
его репрессивную политику. Гестапо, конфисковав все экземпляры энциклики, все же не могло
запретить чтение папского послания с амвона. После этого период относительной терпимости по
отно-
314
шению к католической церкви закончился и положение ее ухудшилось. Церковные мероприятия,
службы, праздники и процессии стали своеобразным протестом католической церкви против
нацистского режима, против посягательств на конституционную независимость церкви; они
носили подчеркнуто демонстративный характер и собирали десятки тысяч людей. Геббельс
ответил католикам тем, что послал специального корреспондента в бельгийский монастырь, где
монах на сексуальной почве убил ребенка — этот репортаж стал поводом для обвинения всех
монахов в гомосексуализме, а монастырей — в поощрении содомского греха
718
. В 1937—1938гг.
нацистское правосудие устроило несколько процессов против католических священников по
обвинению в сексуальных извращениях (обвинения были, по преимуществу, сфабрикованы
гестапо). Церковь и церковников объявили погрязшей в разврате. Нацистская пропаганда твердила
о тысячах следственных дел против священников и монахов, а на самом деле в 1936-1937 гг.
состоялось 250 процессов, носящих явно пропагандистский, идеологический характер. Однако эти
происки нацистов ничего не дали — народ от церкви не отвернулся.
После Судетского кризиса и Мюнхенского договора (1938г.) популярность нацистского режима
возросла, и церковное руководство стало тщательно избегать любых конфликтов с режимом
719
.
Даже во время всегерман-ского еврейского погрома (8 ноября 1938 г.) католическая церковь
молчала... Нацисты пользовались этой пассивной позицией церкви и насаждали новое — в духе
«позитивного христианства» (идея, с которой носился министр по делам церкви Ганс Керрль) —
толкование религиозных праздников: Пасха должна была стать не напоминанием об
искупительной жертве и воскресении Христа, а «днем вечного обновления .немецкого народа»,
Рождество — «днем рождения немецкого Спасителя, духа героизма и свободы немцев». В
праздничные дни власти распорядились вывешивать на церквях флаги со свастикой. Во время
церковных служб и литургий здания церквей часто
315
окружали штурмовики. Они регистрировали присутствовавших, устраивали вокруг церквей
парады с гимнастическими упражнениями, распевали нацистские песни — это должно было
вернуть верующих в реальный мир...
Даже нападение на католическую Польшу не подвигло немецких католических иерархов открыто
высказаться против режима, так как степень общественной аккламации агрессивных действий
Гитлера была весьма высока, а тех священников, которые осмелились высказываться против
войны, арестовывали
720
. Вскоре после 1 сентября 1939г. немецкими епископами был создан
«Чрезвычайный союз католических священников», который высказал свое возмущение по поводу
энциклики только что вступившего в полномочия нового папы Пия XII (1876— 1939), где он
выразил сочувствие и сострадание полякам, но не упомянул о «страданиях немецкого народа»,
которому «навязали» войну. Союз этот, однако, отражал точку зрения меньшинства немецких
католиков
721
. В 1917г. новый римский папа (епископ Пачелли) был нунцием в Мюнхене; там он
посредничал в переговорах между Антантой и Германией. В 1920—1929гг. Пачелли был нунцием
в Берлине, в 1930-1939 гг. — кардиналом-секретарем папского престола и очень много времени и
внимания уделял Германии. После интронизации он продолжал лично заниматься немецкими
делами. Пий XII был хорошо знаком с деятелями Сопротивления — адмиралом Кана-рисом и
генералом Беком. Именно с его помощью немецкое Сопротивление пыталось установить контакты
с заграницей (в частности, с Англией): через мюнхенского адвоката Йозефа Мюллера и
священника Ляйбера, доверенного лица папы. Решение в пользу посредничества стало одним из
удивительных событий в истории папства: этот шаг граничил с безрассудством. В случае
разоблачения, нацисты получили бы повод фронтального наступления на католическую церковь в
Германии.
Во время войны активизировал свою деятельность высший орган немецкой католической церкви
— Фульд-ская конференция епископов: в меморандуме епископата
316
от 22 июня 1941 г. было выдвинуто требование обеспечения свободы отправления культа,
восстановления преподавания религии в школах, свободы издания церковной прессы и
возвращения церкви монастырей с имуществом и землями
722
.
23 апреля 1941 г. гауляйтер Бадена Вагнер распорядился удалить из школ изображения распятия,
но поднялась буря протестов. Дело дошло до того, что даже матери-героини грозились сдать свои
награды, а рабочие собирались устроить забастовку. СД передавала, что возмущение носило
нешуточный характер. Под давлением общественности Вагнер в конце сентября 1941 г. отменил
свое распоряжение
723
.
20 марта 1942 г. католические епископы в пасторском послании обвинили нацистский режим в
нарушении установленного конкордатом 1933 г. гражданского мира, в преследовании верующих, в
установлении слежки за священниками, в запрещении в школах-интернатах НАПОЛА и АГШ
преподавания закона божьего, в нарушении заповеди «не убий». 28 июля 1941 г. епископ граф
Клеменс фон Гален возбудил в прокуратуре при Мюн-стерском земельном суде дело о групповом
убийстве душевнобольных; 26 сентября 1941 г. он огласил свой протест с кафедры церкви
Ольденбургского округа
724
. Из-за огромной популярности в народе нацисты не тронули Галена
725
.
В то же время папа Пий XII отказался публично осудить уничтожение евреев: он счел сведения об
этом недостоверными
726
. Скорее всего, сделал он это не из страха. Пий XII (понтифик в 1939-1958
гг.) вообще был одним из самых загадочных государственных мужей века: аскет, стремившийся
сохранить дистанцию между собой и миром, строжайшим образом придерживающийся установ-
ленного церемониала. Он старался дистанцироваться от всякого политического доктринерства;
никто не сомневался в его благочестии, но его упрекали в цинизме, черствости и оппортунизме.
Английский посол в Ватикане сэр Френсис Д'Арси Осборн в 1947 г. записал: «Я давно
317
понял, что верующие вне Ватикана не могли составить себе представление о папской политике.
Савойскую династию, правящую в Итштии с 1861г., в Ватикане рассматривают как временное явление,
как преходящий феномен. Там мыслят веками и планируют на вечность»
727
. Ориентируясь на
«суетность» политических проблем, католические иерархи в ряде случаев старались держаться по
отношению к властям максимально лояльно. Так, 13 ноября 1941 г. папский нунций объявил немецким
епископам, что проводить заупокойные службы по евреям не следует ввиду того, что их в Германии
стало мало (?!). По его мнению, с введением обязательного ношения звезды Давида отношение к
евреям стало лучше: он видел, как нацист в метро потребовал от пожилой еврейки освободить ему
место, при этом тут же двое немцев поднялись и предложили ей присесть.
СД передавала, что несмотря на формальную лояльность церкви, введение отдельного богослужения
для евреев-католиков не предвидится
728
. Характерным для отношения к режиму католиков стало
пасторское послание от 1941 г., в котором католические священники отвергали выбор, предлагавшийся
Розенбергом в «Мифе XX века» — между Христом и немецким народом. Священники писали, что им
одинаково дороги и немецкий народ и Христос. Здесь проявилась двойственность отношения католи-
ков к нацизму: в этом была поддержка режима и оппозиция к нему, патриотизм и протест против
действия властей
729
.
12 марта 1942 г. СД передавала, что отрицательную реакцию вызвало у верующих решение снять
большую часть церковных колоколов (военной промышленности нужен был металл)
730
.
Ажиотаж среди католиков вызвало подметное письмо, содержащее критику церковной политики
нацистов (оно было сфабриковано английским пропагандистом Сефто-ном Делмером). Листовки с
этим письмом, разбросанные с самолетов над Германией, имели большой резонанс
731
.
318
Письмо якобы было написано знаменитым в начале войны немецким асом полковником Вернером
.Мельдерсом (в конце 1941 г. он погиб в авиакатастрофе у Бреслау). Узнав о том, что тот был
ревностным католиком и не раз в кругу друзей критически высказывался о церковной политике
властей, Делмер изменил первоначальный текст письма Мельдерса (случайно попавшего ему в руки)
своему духовнику; само письмо не содержало никаких религиозных суждений, но было дружеским
посланием героя войны бывшему педагогу
732
. Решающей предпосылкой для успеха фальшивки было
то, что церковь заявила, что не имеет к письму никакого отношения. Ни одно опровержение — даже
матери Мельдерса — не возымело дей-
После Сталинграда несколько изменилась и позиция Ватикана: выступления Пия XII в декабре 1942г. и
феврале 1943 г. мировая общественность расценила как разрыв с нацизмом. Римский папа
провозгласил принцип «этического превосходства демократии над любой другой формой
политического устройства», а это не могло не сказаться на деятельности католической церкви в Герма-
нии. Активизировалась и Фульдская католическая конференция епископов. В «Слове пастырей» от 15
ноября 1941 г. содержалась резкая критика нацистской политики убийств, разложения человеческой
нравственности, осуждались беззаконие и произвол
734
. Интересно, что несмотря на жесткую критику,
сам Гитлер никогда с католической церковью формально не порывал, он ценил ее ритуал, традицию,
восхищался католической литургией, его личные суждения и оценки обрядовой стороны и про-
пагандистских свойств католической церкви были однозначно положительными и с некоторой долей
отстраненного восхищения
735
. Однажды Гитлер сказал, что если бы его мать была жива, то она, без
сомнения, ходила бы в церковь, и он не мог бы этому препятствовать
736
. На Рождество он любил
слушать католическую рождественскую песню «Stille Nacht, heilige Nacht». Эсэсовский праздник
319
зимнего солнцестояния, призванный заменить христианское Рождество, Гитлер называл
«ужасным» и лишенным возвышенно-праздничного рождественского настроения
737
. Дочь Геринга
Эдду — к неудовольствию партийной верхушки — крестили по протестантскому обряду; Гитлер
на это никак не отреагировал
738
.
Немецкие католики, как и все немцы, сильно страдали от тягот военного времени, особенно от
налетов англоамериканской авиации. Бомбежки порождали не страх и желание сдаться на милость
победителям, а ненависть к врагу и консолидацию немецкого общества, в том числе и католиков.
Так, 5 июня 1943 г. во время воздушного налета на Кёльн был сильно поврежден Кёльнский
собор; СД передавала: «Это вызвало сильнейшее возмущение в католических кругах. Католики,
наконец, пришли к мысли, что англичанам следует отплатить тем же самым и с той же
жестокостью»
739
. Нацистская пропаганда трубила о варварстве англичан, разрушивших
великолепный архитектурный, исторический и церковный памятник. Правда, СД передавала
также, что частое повторение этого известия стало раздражать немцев — это такая же «дол-
гоиграющая пластинка, как и Катынь», говорили в народе. Простых немцев возмущало и то, что
при осуждении варварства англичан не упоминалось о количестве погибших при бомбежке — из
этого делался вывод, что в Германии человеческая жизнь ничего не стоит
740
.
В сентябре 1943 г. немецкие войска вошли в Рим и окружили Ватикан — немцы могли бы
блокировать это государство, и тогда папа и его кардиналы стали бы голодать. В точно таком же
положении был папа Пий VII, являвшийся в 1809-1814 гг. узником Наполеона. Немецкое военное
командование, правда, никаких враждебных действий по отношению к Ватикану не
предпринимало, что удивительно, поскольку в Ватикане нашли пристанище несколько сотен
евреев. Понятно, что папа, во всем зависевший сначала от итальянских фашистов, а потом от
немцев, был не совсем свободен в суждениях и оценках.
320
Когда 4 июля 1944г. вермахт объявил о сдаче Рима, это известие (в связи с открытием Второго
фронта) прошло практически незамеченным. Однако и в этот момент немцы-католики
внимательно следили за тем, как поведет себя Римский папа в присутствии англо-американ-цев
741
.
Немцы-католики были удовлетворены тем, что и в этот момент и до конца войны папа резко не
высказывался против нацистской Германии.
Покушение на Гитлера 20 июля 1944г. и католики и протестанты восприняли негативно (это
покушение осуждалось и после 1945 г.) — христиане, как известно, не приемлют подобных
методов борьбы со злом
742
. После войны католические функционеры помогли бежать в пе-
ронистскую Аргентину некоторым нацистским преступникам — эсэсовцам доктору Йозефу
Менгеле и Адольфу Эйхману, хорватскому усташскому лидеру Анте Павели-чу (в Югославии он
был заочно приговорен к смертной казни), коменданту Треблинки Филиппу Штанглю
743
.
Нужно признать, что связь католицизма с нацизмом никогда не достигала размеров
сотрудничества гитлеровского режима с протестантами, хотя при этом нужно оговориться, что и
католики и протестанты упустили возможность занять по отношению к нацизму морально одно-
значную позицию: не случайно среди верующих было распространено убеждение в недостаточной
активности отцов церкви; многие немцы-католики в противостоянии нацизму готовы были идти
гораздо дальше своих пасторов.
Немецкие протестанты, нацизм и немецкое общество
Процесс политической унификации Германии не захватил протестантскую церковь: в отличие от
единой католической церкви с центром в Ватикане, немецкая протестантство распадалось на
множество земельных церквей — к началу 30-х гг. в Германии было 45 млн протестантов, 150 тыс.
из которых принадлежало к различным
321
нонконформистским течениям (баптистскому, методистскому и пр.), остальные входили в 28
лютеранских и реформатских церквей, крупнейшей из которых являлась церковь
Северогерманского союза, насчитывавшая 18 млн верующих. Протестантское и католическое
население в нацистские времена относилось как 3 к 2
744
.
В исторической литературе лютеранство порой изображают как веру, которая вследствие
верноподданнической традиции во многом содействовала утверждению нацизма — это
несправедливо, ибо лютеранство при желании могло быть обращено и обращалось против нациз-
ма, его морали, расового учения, «революционного цезаризма»
745
. Внутри немецкого
протестантства было меньшинство, безусловно отвергавшее нацизм из политических
(религиозные социалисты), религиозных мотивов (школа протестантского теолога Карла Барта), с
моральных позиций (церковный либерализм). Большинство же высказывало свое безусловное
одобрение почвенническо-народной позиции нацистов, их стремлению к социальному
переустройству общества и столь же безусловное неодобрение расового учения и нацистской
политической практики.
Первоначально нацисты подчеркивали национально-христианский характер своей партии,
ссылаясь на 24-ю статью партийной программы, которая объявляла «позитивное христианство»
основой для борьбы против марксистского атеизма. Поскольку мобилизовать католиков, имевших
духовный центр за пределами Германии, было невозможно, то в стремлении осуществить нацио-
нальную унификацию церкви нацисты сосредоточили внимание на протестантах: они — по
причине разнородности и отсутствия единого центра — представляли для этого более
благоприятный объект. Надо отметить, что в силу подчеркнуто национального характера (в отли-
чие от «космополитов»-католиков) антисемитизм среди немецких протестантов был
распространен шире, чем среди католиков. Так, даже один из лидеров оппозиционной нацизму
«Исповедальной церкви» Отто Дибелиус
322
вспоминал, что в 1933 г. он чувствовал себя антисемитом; в 1963 г. известный деятель
протестантского Сопротивления Мартин Нимеллер каялся в том же самом
746
. Понятно, что в среде
протестантов антисемитизм был обычным делом. Тем более что нацисты постоянно подчеркивали
антисемитизм самого Мартина Лютера. Невероятно, но некий священник упомянутой
«Исповедальной церкви» обосновывал свое отрицательное отношение к Гитлеру и нацизму тем,