приспособлений.
Эмоции, чувства и эмоциональные состояния имеют внешнее проявление в так
называемых выразительных движениях: мимике, пантомимике и вокальной мимике
(интонация и тембр голоса). В главах, посвященных вниманию и речи, уже отмечалось, что
выразительные движения при глубоких нарушениях зрения ослаблены, причем степень
редуцированности мимики и пантомимики зависит от времени появления и степени
расстройств зрения. Редуцированность этих движений достигает такой степени, что даже
безусловнорефлекторные пантомимические выразительные движения, сопровождающие
состояния горя, радости, гнева и др., проявляются у них в весьма ослабленном виде.
Исключение составляют только оборонительные движения, сопровождающие переживание
страха.
Разумеется, отсутствие или слабое проявление выразительных движений не может ни в
коей мере служить показателем интенсивности эмоциональной жизни слепых, которая
зависит, как уже отмечалось, от условий жизни и деятельности индивида, а также от его
типологических особенностей.
§ 3. Воля слепых
Человек — и это одна из его специфических особенностей — является субъектом
волевого поведения. Морально воспитанная воля, будучи регулирующей стороной сознания,
проявляется в способности человека совершать целенаправленные действия, преодолевая
трудности. Отсюда понятна огромная значимость воли для человека вообще, а тем более для
человека, имеющего дефект зрения и встречающего поэтому на своем пути неизмеримо
большее количество трудностей, чем зрячий.
В дореволюционной тифлопсихологии был широко распространен взгляд, согласно
которому безволие является характерологической чертой слепых. “Слепой поражает своей
апатичностью, отсутствием воли, невозможностью пробудить его к деятельности” — писал
выдающийся русский тифлопедагог А. И. Скребицкий (Скребицкий А. И. Воспитание и
обучение слепых и их призрение на Западе. СПб., 1903, с. 106). Этому и аналогичным ему
высказываниям давался ряд обоснований: во-первых, слепота препятствует активному
участию в деятельности; во-вторых, чрезмерные трудности, испытываемые слепыми,
приводят к отказу от решения намеченной задачи; в-третьих, ограниченные материальные, а
тем более культурные потребности не стимулируют слепых к волевой деятельности.
С другой стороны, можно предположить, что наличие трудностей, с которыми
ежечасно сталкивается слепой, должно упражнять и укреплять его волю. Именно на такой
позиции находился Мольденгауэр, который писал: “...можно наблюдать, что усиленные
препятствия, которые должен преодолевать слепой для достижения поставленной цели,
приводят в действие, всю его энергию, всю силу его воли и что таким путем его воля
закаляется” (Цит. по кн.: Бюрклен К. Психология слепых. М., 1934, с. 231).
Это сложное взаимодействие причин, с одной стороны, тормозящих, а с другой —
стимулирующих развитие воли, обусловливало отмечавшиеся тифлологами резкие
индивидуальные различия слепых в данной сфере психики, различия, выходящие, как
утверждал К. Бюрклен, “за пределы минимальных и максимальных границ, так как среди
слепых встречаются индивидуумы как с огромной, так и с очень ослабленной силой воли”
(Цит. по кн.: Бюрклен К. Психология слепых. М., 1934, с. 230). Действительно, среди слепых
можно встретить людей, обладающих замечательными волевыми качествами, и наряду с
этим наблюдать такие дефекты воли, как импульсивность поведения, внушаемость,
упрямство, негативизм. Особо сложные и труднокорригируемые дефекты волевой сферы
наблюдаются у лиц, потерявших зрение в результате перенесенных черепно-мозговых