одних только действий его на я; следовательно, он признает сферу опыта более широкою,
чем это принято думать, или он последовательно признает за опыт то, что прежде
непоследовательно не считалось опытом. Поэтому он может быть назван также
универсалистическим эмпиризмом и так глубоко отличается от индивидуалистическою
эмпиризма, что должен быть обозначен особым термином - интуитивизм.
В отличие от эмпиризма Бэкона или Юма Лосский считает, что весь мир, включая
природу, других людей н даже Бога, познается нами так же непосредственно, как и мир
субъективный, мир нашего Я. Мистический эмпиризм утверждает возможное и.
непосредственного знания не только отвлеченно-рациональных форм идеальных
сущностей, сверхчувственных идей, но н мира сверхчувственных существ, или
субстанций. которые суть конкретно-идеальное бытие. Лосский. таким образом, допускает
не только чувственную и интеллектуальную интуицию, но и сверхчувственный опыт,
интуицию мистическую.
Интуитивизм Лосского есть последовательно развернутое учение об открытости со-
знания. Как отмечает В. В. Зеньковский, Лосский «отбрасывает, по существу, всякий мо-
мент трансцендентности в сознании», т. е. выхода за его пределы в сознании
4
. Философ
убежден, что предмет познается так, как он есть: «...ведь в знании присутствует не копия,
не символ, не явление познаваемой вещи, а сама эта вещь в оригинале».
Лосскому необходимо было дать ответ на кардинальный для интуитивизма вопрос:
как возможно такого рода непосредственное знание мира чувственного, идеального и
даже запредельного, металогического, — божественного? Ответ на этот вопрос уже
предполагал выход из сферы гносеологии к ее онтологическим предпосылкам, т. е. ме-
тафизике.
Собственно, эта метафизическая предпосылка интуитивизма Лосского в самом
общем виде сводится к уже упомянутому утверждению, что «все имманентно всему». Это
значит, что мир есть некоторое органическое целое и индивид в нем не есть нечто обособ-
ленное, замкнутое в себе, он внутренне связан со всем остальным миром, со всеми су-
ществами в нем. Лосский подчеркивает, что созерцание других сущностей такими, каковы
они в подлиннике, возможно благодаря единосущию, которое существует между по-
знающим индивидом и всеми элементами мира. В силу этого единосущия между инди-
видом и познаваемым им миром устанавливается гносеологическая координация — по-
нятие, заимствованное Лосским у имманентной философии, но играющее в его метафи-
зике другую роль, а потому получающее иной смысл. «Вследствие единосушия и
гносеологической координации, — поясняет философ, — всякий элемент внешнего мира
существует не только в себе и для себя, но также и для другого, по крайней мере для того
другого, которое есть индивидуум. Это первичное трансцендирование индивидуума за
пределы себя, связующее его со всем миром, есть не сознание, но что-то более первичное
и более глубоко онтологичное, чем сознание: это — первичное существование всех
элементов мира, есть условие возможности развития сознания и может быть названо
предсознанием. Предсознание, таким образом, есть бытийное основание сознания.
С помощью учения о гносеологической координации и предсознании Лосский хочет
справиться с проблемой, которую нелегко решить в рамках учения о полной
принадлежности сознанию всего мирового сущего. В самом деле, с этой точки зрения
человек, во-первых, должен обладать всей полнотой знания о сущем и, во-вторых, не
может заблуждаться, поскольку предмет — и чувственный, и идеальный -полностью
открыт ему. Но если гносеологическая координация как отношение субъекта со всеми
другими сущностями в мире еще не есть познание, если это отношение имеет место на
предсознательном уровне, тогда понятно, что в сферу нашего сознания и соответственно
познания вступает только малая, незначительная часть объекта, а именно та, на которую
мы направляем свое внимание, что «благодаря этому мы выделяем предмет, сопоставляем
его с другими предметами, выявляем его определенность, отличие от остальных, со-
поставления приводят к опознанию». Но все-таки остается пока неясным, как же при