Иванов С.Н., Метелев А.В. Посттравматические стрессовые состояния сотрудников правоохранительных органов: проблемы психологической экспертизы

Подождите немного. Документ загружается.

вторых, соблюдающими требования этического характера и сохранения

экспертной тайны

Д.П. Котов трактует моральный (нравственный) критерий иначе:

«СПЭ не может решать вопросы общей моральной оценки личности и

поступков подозреваемых, обвиняемых (подсудимых), потерпевших,

свидетелей». С учетом названного критерия ученый относит к предмету

СПЭ «присущие психике непатологические явления, экспертная

диагностика которых, не включая в себя вопросы права и морали, имеет

значение для установления объективной истины по делу и соответствует

современным возможностям психологической науки»

Соглашаясь с критериями и аргументацией компетенции пределов

судебно-психологической экспертизы указанных авторов, хочется

подчеркнуть и отграничить наше понимание нравственного, этического,

морального критерия компетенции применительно к психологической

экспертизе ПТСС в области административно-служебной деятельности

ОВД, в которой объектом и субъектом профессиональной деятельности

одновременно является сотрудник ОВД. Применительно к нашему

исследованию, это – участник контртеррористической операции,

исполняющий служебные обязанности и реализующий при этом

правоприменительную функцию в постбоевом, постэкстремальном

периоде профессиональной деятельности.

С нашей точки зрения, при производстве психологической

экспертизы ПТСС, экспертного психологического исследования личности

сотрудника ОВД - участника КТО, вопросы нравственного, этического

критерия оценки поведения не входят в компетенцию психолога ОВД, так

как они не являются специальными психологическими познаниями в

области науки психологии. Но в рамках проведения служебного

расследования эти вопросы должны решаться специалистами

деонтологической науки, непосредственно занимающейся вопросами

профессионального долга, должного, оценки этической, нравственной,

моральной стороной поведения субъекта деятельности.

Ярким негативным примером в реализации правового,

гносеологического, этического, нравственного (морального) критерия в

определении предмета и компетенции в области судебно-психологической

экспертизы является так называемое «Дело полковника Буданова».

Главная проблема, с нашей точки зрения, заключается в том, что, во-

первых, в правоприменительной практике судопроизводства в отношении

лиц, участников вооруженных конфликтов, кадровых военных и

сотрудников милиции – участников контртеррористической операции,

следственными, прокурорскими и судебными органами не принимаются во

внимание особенности специфики их профессии. Не учитывается роль

Мельник В.В., Цыцарев С.В., Яковлев Я.М. Основы судебно-психологической

экспертизы по уголовным делам. – Л., 1987. – С. 11-14.

Котов Д.П. Установление следователем обстоятельств, имеющих психологическую

природу. – Воронеж, 1987. – С. 168.

влияния стрессогенных факторов смертельного риска, комбатантного

(боевого) профессионального опыта на личность. Не учитываются

происходящие объективные закономерности трансформации личности под

влиянием этого «комбатанантного» опыта; «профессионально

сформированные навыки физического противоборства, уничтожения

противника, доведенные постоянными тренировками до уровня

динамических стереотипов и направленные на выживание в

экстремальных ситуациях»

. По сути, не изучаются существующие

проблемы «Афганского и Чеченского синдрома»

у людей, прошедших

зоны вооруженных конфликтов, либо эти проблемы рассматриваются вне

личности, подменяя их причинами социального и политического

характера.

Во-вторых, отсутствие у судейских работников и руководителей

ОВД, проводящих служебные расследования собственных специальных

психологических знаний, и на этой основе их неспособность оценить

выводы эксперта приводит в ряде случаев к тому, что они принимают

решения, основываясь на собственных выводах, которые носят

вероятностный характер и превышают пределы отведенной им правовой

(юридический критерий) компетентности. Последствия таких решений

практике хорошо известны.

В-третьих, в юридической психологии и теории судебно-

психологической экспертной практике известен класс особых

психических, юридически значимых эмоциональных состояний, таких как

аффект, стресс, фрустрация, страх, кризис (Л.В. Алексеева, С.Н.

Ениколопов, М.М. Коченов, И.А. Кудрявцев, Н.А. Ратинова, Ф.С.

Сафуанов, Т.В. Сахнова, О.Д. Ситковская). Однако, практики производства

психологических экспертиз ПТСС как в области судебно-психологической

экспертизы, так и в практике служебных расследований в отношении

участников вооруженных конфликтов и КТО практически нет. За

исключением, может быть, исследований Г.С. Човдыровой, проведенных

Ратинова Н.А. Психология насильственных преступлений и их экспертная оценка.

Методическое пособие. - М., 2001.- 44 с.

Мельников В.М. Социально-психологическая профилактика и психокоррекция

стрессовых состояний сотрудников водных отрядов ОВД в экстремальных (боевых)

условиях. ). Автореф. дис….канд. психол. наук. – М., 2001.; Ольшанский Д.В.

Смысловые структуры личности участников афганской войны. Изд-во Наука,

Психологический журнал. Т. 12. - № 5. 1991; Сидоров П.И. и др. Психическое здоровье

ветеранов афганской войны / П.И. Сидоров, С.В. Литвинцев, М.Ф. Лукманов; Под ред.

П.И. Сидорова. – Издательский центр АГМА, 1999. – 384 с.: ил.; Столяренко А.М.

Экстремальная психопедагогика.: Учеб. пособие для вузов. - М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2002.

-607 с.; Стрельникова Ю.Ю. Выявление психологических изменений у сотрудников

ОВД, принимавших участие в боевых действиях в зонах локальных конфликтов. / В

сборнике материалов региональных семинаров психологов: Психологическое

обеспечение деятельности сотрудников органов внутренних дел, принимавших участие

в контртеррористической операции. – Красноярск: ГУК МВД России, Сиб. ЮИ МВД

России, 2002.

на сотрудниках ОМОН

Подчеркнем, что посттравматическое стрессовое состояние - один из

подвидов стрессовых состояний, в полной мере обладающий всеми

свойствами особых психических состояний, но по своей природе не

достигающий степени аффективного проявления в поведении человека (за

исключением, пожалуй, «флешбэк»-феномена), имеющий иную, чем

аффект природу, реально влияющий на способность лица (сотрудника

ОВД) сознавать значение своих действий и руководить ими в

напряженных, юридически значимых ситуациях профессиональной

деятельности.

В-четвертых, в процессе предварительного следствия и судебного

разбирательства по «Делу полковника Буданова», получившего в большей

степени политический аспект, были назначены и проведены различные

виды судебных экспертиз (медицинские, психологические,

психиатрические, комплексные психолого-психиатрические), которые

дали различные, порой прямо противоположные, взаимоисключающие

результаты по оценке психического состояния подэкспертного - от

вменяемости до невменяемости. И причина тому кроется, как нам

представляется, не в уровне компетентности экспертов, проводящих

судебные экспертизы, а в несовершенстве судебной, правоприменительной

практики, в недостаточном использовании специальных познаний в других

областях научного знания, например, назначения и проведения

профессиональной комплексной психолого-деонтологической экспертизы.

Эксперт-психолог не вправе ни устанавливать юридические факты

(факт предмета доказывания), ни давать или предопределять правовую

оценку выявленных им обстоятельств. Психолог-эксперт дает (и должен

это сделать) профессионально-психологическую оценку установленных им

в ходе специального исследования психологических фактов и феноменов,

имеющих психологическую природу, и такая оценка есть результат

применения специальных психологических знаний, в которых эксперт

является специалистом, юридическими категориями он не оперирует.

Именно профессиональная оценка существенности влияния

индивидуально-психологических особенностей, обусловленных влиянием

травматического стресса, психических процессов, свойств, состояний

составляет главное в выводе эксперта-психолога. Отметим, что

юридические пределы использования психологической экспертизы носят

константный (постоянный) характер и применимы к любому виду

экспертной деятельности. В рамках служебного расследования

деонтологический и этический критерий также носит постоянный характер

и предполагает, что предметом психологической экспертизы не могут быть

обстоятельства социально-нравственной природы, моральная оценка

личности. Давая психологическую характеристику личности, эксперт

выявляет специфику психологических свойств и качеств, ей присущих,

Човдырова Г.С. Введение в экстремальную патопсихологию (по материалам органов

внутренних дел): Учебное пособие. - М.: ВНИИ МВД России, 2003.

характеризует установки, потребности, систему ценностей и делает это на

основе знания и применения в ходе исследования психологических

законов и закономерностей, методом психологического анализа структуры

личности.

В нашей стране долгое время отрицалась правомерность дачи

экспертом психологической характеристики личности. Предполагалось,

что тем самым эксперт предопределяет ее социальную оценку, что

выходит за пределы специальных знаний. Такое суждение строилось на

ошибочном отождествлении социальной и психологической оценки, на не

различении, как методов, так и целей экспертной и служебной

(профессиональной) деятельности по даче оценки личности.

Свою роль сыграла и практика, в которой встречались случаи

назначения психологической экспертизы на предмет определения

нравственного уровня испытуемого, его морального облика,

нравственности поведения в конкретной ситуации. Ставить перед

экспертом такого рода вопросы некомпетентно. И это, скорее,

характеризует уровень неподготовленности руководителей, весьма смутно

представляющих, с какой целью возможно назначение психологической

экспертизы. Именно описанная ситуация и породила потребность в

формулировании психологической оценки как самостоятельного критерия,

очерчивающего компетенцию экспертизы в виде специального

исследования.

В целом можно констатировать, что правильное понимание пределов

использования психологической экспертизы помогает в реализации на

практике общеправового и специального (психологического) оснований

назначения психологической экспертизы в рамках административно-

служебной деятельности.

Разделяя точку зрения Н.А. Ратиновой

применительно к нашему

пониманию психологической экспертизы ПТСС и выделению особенности

предмета психологической экспертизы ПТСС, ее места в психологическом

обеспечении деятельности ОВД и комплексной психолого-

психиатрической экспертизе, отметим, что при комплексных видах

экспертиз эксперты-психологи компетентны оценивать природу и степень

выраженности психических отклонений, распознавать их патологический

или не болезненный характер, устанавливать наличие или отсутствие

«принципиальной способности лица к волеизъявлению, рефлексии и

правильному психическому отражению» (т.е. способности к регуляции

поведения), более дифференцировано определять конкретную меру

проявления этой способности у лиц с болезненными «пограничными»

психическими нарушениями (отклонениями) или «акцентуациями»

актуального на момент деяния уровня созревания, инволюции или

деградации личности, ее структурно-динамических и содержательных

особенностей, базовых индивидных или транзиторных эмоциональных

Кудрявцев И.А., Ратинова Н.А. Криминальная агрессия (экспертная типология и

судебно-психологическая оценка). – М.: Изд-во Моск. ун-та, 2000. – 192 с.

характеристик субъекта, значимых для права отношений (поведения),

особенностей конкретной профессиональной, юридически значимой

ситуации и ситуационных эмоциональных сдвигов (реакций)

Комплексные экспертные исследования не просто суммируют

возможности отдельных, «узких» специалистов в своей области знаний, но

позволяют установить системные свойства изучаемого субъекта

профессиональной деятельности, выявить результаты взаимодействия

совокупности актуальных психологических (в том числе, обусловленных

специфическим, экстремальным, боевым опытом) и психопатологических

факторов (если они имеются), раскрыть их системные связи,

взаимозависимости и взаимообусловленность.

Во всех случаях это наиболее правильный, методологически верный

и эмпирически надежный путь к решению сложных экспертных задач,

когда получение достоверного ответа гарантируется только

одновременной совокупной оценкой, совместным обобщением и

комплексным интегрированием в заключительных выводах результатов

применения базовых экспертных знаний и методов

При разработке психологической экспертизы ПТСС, мы учитывали и

опирались на личный опыт проведения судебно-психологических

экспертиз (с 1990 года), опыт работы других экспертов-психологов и

психиатров в рамках комплексных психолого-психиатрических

экспертиз

На основе теоретических моделей ПТСР и методологии судебно-

психологического экспертного подхода (М.М. Коченов, И.А. Кудрявцев,

Н.А. Ратинова, О.Д. Ситковская), опираясь на основные принципы

системно-структурного анализа (уровневый анализ поведения и

деятельности; взаимодействие личностных и ситуационных факторов;

единство сознания и деятельности; принцип развития; принцип единства

прошлого и настоящего в посттравматическом стрессовом переживании

(состоянии)) автор предлагает (представляет) свою модель исследования

ПТСС как объекта и предмета юридико-психологического исследования и

Заключение психолога-эксперта по уголовному делу № 33/840 (1-37) (в рамках

комплексной психолого-психиатрической экспертизы) – Личный архив – А. Метелева

Кудрявцев И.А., Ратинова Н.А. Криминальная агрессия (экспертная типология и

судебно-психологическая оценка). – М.: Изд-во Моск. ун-та, 2000. – 192 с.

Алексеева Л.В. Практикум по судебно-психологической экспертизе. - Тюмень, 1999;

Енгалычев В.Ф. Диагностика психического воздействия в процессе судебно-

психологической экспертизы // Методы психологии / Материалы II Всероссийской

научной конференции по психологии Российского Психологического Общества. -

Ростов-на-Дону, 1997. - С. 96-98; Енгалычев В.Ф., Шипшин С.С. Судебно-

психологическая экспертиза. Методическое руководство. 2-е изд. Калуга-Обнинск-

Москва, 1997; Коченов М.М. Введение в судебно-психологическую экспертизу. — М.,

1980; Кудрявцев И.А. Комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза.

— М., 1999; Сафуанов Ф.С. Судебно-психологическая экспертиза в уголовном

процессе. - М., 1998 и др. Ситковская О.Д., Конышева Л.П., Коченов М.М. Новые

направления судебно-психологической экспертизы. Справочное пособие. - М.: ООО

Издательство «Юрлитинформ», 2000. - С. 58.

экспертного оценивания в области административно-служебной

деятельности в системе органов внутренних дел.

Действующие ведомственные нормативно-правовые акты не

предусматривают участие психолога (в качестве специалиста или

эксперта) в процессе служебных расследований (проверок). В связи с этим

мы считаем целесообразным выделить общие и специальные основания и

поводы использования специальных психологических знаний при

проведении юридико-психологической экспертизы (ЮПЭ) в процессе

служебных расследований, область применения и компетенцию эксперта-

психолога.

Общими основаниями назначения ЮПЭ являются:

1) Правильное решение вопроса о принципиальной необходимости

применения специальных знаний психолога и психиатра в каждом

конкретном случае.

2) Установление необходимости применения специальных знаний

психолога именно в форме экспертизы. Иногда психолог может выступить

в качестве специалиста по делу. Следует, однако, подчеркнуть, что такая

форма реализации специальных знаний принципиально не эквивалентна

экспертному установлению фактов при производстве служебного

расследования.

3) Адекватное решение вопроса о необходимости одновременного

совместного обсуждения и интегративной оценки результатов применения

специальных психологических и психиатрических знаний и назначение на

этой основе однородной психологической, комплексной или комиссионной

экспертизы.

4) Обязательность исключения вопросов, выходящих за границу

компетенции психолога. Например, наличие в действиях лица умысла, мер

наказания с учетом особенностей его личности, нравственного облика,

юридических мотивов (корысть, хулиганство и т.д.), целей и т.п.

5) Постановка вопросов, соответствующих уровню научной

компетенции экспертов, кругу правомочий, теоретических знаний и

практическому опыту.

Специальное основание назначения ЮПЭ носит психолого-

релевантный характер, и в каждом конкретном случае существуют

специфические обстоятельства, ориентируясь на которые руководство

ОВД определяет наличие данного основания.

Поводом к назначению ЮПЭ выступает информация об

определенных обстоятельствах психологической природы, которые могут

вызвать сомнение в способности конкретного лица в конкретной ситуации

правильно отображать внешнюю и внутреннюю стороны данных

обстоятельств, имеющих юридическое значение.

Область применения психологической экспертизы заключаются не в

простой констатации установленных экспертом новых фактов объективной

реальности в процессе служебного расследования, а в их

профессиональной оценке в соответствие с компетенцией экспертного

исследования. Компетенция эксперта-психолога выражается в наличии

специальных познаний, которые могут быть охарактеризованы как

теоретическая база, обеспечивающая решение задач, связанных с

исследованием явлений и феноменов, имеющих психологическую природу

и включающая в себя основополагающие и специальные знания

юридической психологии и ее методов.

Компетенция определяется на основании психологического

критерия экспертной оценки. Под психологическим критерием оценки, мы

понимаем исследование способности лица сознавать значение и

фактический характер своих действий (состояние отражательных и

рефлексивных процессов и функций) и руководить ими (регулятивные,

волевые процессы и функции) в конкретной юридически значимой

ситуации.

Акцентируем внимание на «специфике» экспертного исследования,

которая, помимо правовой регламентации, выражается в ретроспективном

характере исследования, когда объект изучается после произошедших

событий, а полученные в ходе производства экспертного исследования

результаты (фактические данные) позволяют, в конечном счете, это

событие «реконструировать». При этом фактические данные

рассматриваются не изолированно, не сами по себе, а соотносятся с

юридически значимым событием и ситуацией профессиональной

деятельности, внутренней структурой агрессивно-криминального

поведения, личностными особенностями и психическим состоянием лица в

исследуемой ситуации экспертизы.

При указании вида экспертизы следует учитывать классификацию

экспертиз по месту и условиям проведения; по правовому критерию

деятельности (административное право служебная деятельность) и

процессуальному положению подэкспертных лиц; по предмету

экспертизы, которая включает в себя среди прочих экспертизу юридически

значимых эмоциональных состояний. В юридической психологии и теории

судебно-психологических экспертиз к классу юридически значимых

эмоциональных состояний, относят исключительные и особые

психические состояния. Они описываются в основном такими понятиями,

как стресс, конфликт, кризис, аффект, фрустрация.

С нашей точки зрения юридически значимыми состояниями

являются такие эмоциональные состояния, которые априори содержат в

себе наличие юридического, психологического и медицинского критерия

экспертной оценки, имеющие административно служебное и психолого-

релевантное значение. При этом мы отмечаем, что в данном

монографическом исследовании речь идет о классе стрессовых

состояний, относящихся в теории судебно-психологической экспертизы к

особым психическим состояниям, проявляющимся отсрочено через

несколько месяцев и лет после травматического события. Поэтому в

качестве исходных рабочих понятий они обозначены как «особые

психические юридически значимые состояния».

Особые психические юридически значимые состояния – это

психические состояния, отражающие нарушение осознанно-волевого

поведения человека в конкретной ситуации, имеющей административно-

служебное и уголовно релевантное значение.

Исследования природы формирования и развития ПТСС в научной

литературе, экспертная практика производства судебно-психологических

экспертиз и служебных расследований позволяют автору отнести их к

одному из подвидов стрессовых состояний, в полной мере обладающему

всеми свойствами особых психических состояний, но по своей природе не

достигающих степени аффективного проявления в поведении человека (за

исключением, пожалуй, «флешбэк»-феномена).

Мы считаем, что посттравматическое стрессовое состояние реально

влияет на способность лица (сотрудника ОВД) сознавать значение своих

действий и руководить ими в напряженных конфликтных, юридически

значимых ситуациях. При этом личность сотрудника мы рассматриваем в

качестве субъекта профессиональной деятельности. Существенность

влияния ПТСС проявляется в психологических закономерностях и

механизмах взаимосвязи структурных элементов психического состояния,

детерминированных экстремальным боевым профессиональным опытом,

выявленных в процессе экспертного исследования. Закономерности

влияния проявляются в установлении причинно-следственных связей

между объектами экспертного исследования.

Существенность (реальность/ирреальность) влияния определяется:

а) динамикой развития и проявления выраженности признаков ПТСС,

отражающихся в индивидуальном профессиональном опыте сотрудника;

б) оценкой внутренней структуры делинквентного (криминального)

поведения; в) субъективной оценкой события (критического инцидента,

психической травмы); г) индивидуально-психологическими

особенностями личности; д) юридически значимой ситуацией; е)

особенностями проявления посттравматической, постстрессовой

дезадаптации (ПТСД) в период постэкстремальной адаптации.

При рассмотрении ПТСС в качестве объекта и предмета экспертного

юридико-психологического исследования автором разработана

теоретическая модель формирования и проявления ПТСС, определена

структура и выделены дополнительные экспертные признаки диагностики

ПТСС.

Модель формирования ПТСС у участников КТО

Посттравматическое стрессовое состояние

Согласно нашей модели в структуру ПТСС входит: а) критический

инцидент; б) психическая травма; в) посттравматический, постстрессовый

фон; г) субъективный образ критического инцидента и/или совокупный

субъект угрозы и опасности; д) личность, ее индивидуально-

психологические особенности и опыт поведения в экстремальных,

стрессовых ситуациях (ИБПО).

Центральным понятием для уяснения сущности критического

инцидента является не столько объективная сущность «опасности»,

«сложности» ситуации, сколько ее субъективная, «событийная»

личностная оценка человеком степени опасности и угрозы ситуации.

Именно сильное эмоциональное переживание конкретного факта, эпизода,

момента, ситуации и последующее возвращение в эту ситуацию делает

его личностно-значимым «событием». В зависимости от индивидуально-

психологических особенностей личности и субъективного восприятия

переживания угрозы и опасности, самой наличной ситуации «критическим

инцидентом» может быть как отдельный конкретный психический факт -

эпизод, момент, ситуация, имеющие значение «события», так и

Экстремальная

подготовленность

Профессиональная

подготовленность

Личностные

характеристики

Экстремальный индивидуальный боевой профессиональный опыт

Психическая травма

НЕТ

Психическая травма

ДА

Критический инцидент

НЕТ

Критический инцидент

ДА

Формируется позитивный

профессиональный опыт

Позитивный СОКИ

Негативный СОКИ

Позитивный ИБПО

Негативный ИБПО

Профессиональная адаптация и успешность

Социальная

адаптация

Фиксация эмоциональных и

поведенческих реакций в

ситуации КИ

Посттравматический

стрессовый фон

Общая дезадаптация

Профессиональная

дезадаптация

Социальная

дезадаптация

Формирование механизма переноса эмоциональных и

поведенческих реакций

Фиксация

эмоциональных и

поведенческих

реакций в

ситуации КИ

Формирование механизма

переноса эмоциональных и

поведенческих реакций

Автоматизирова

нные действия

представляться в виде переживания психического состояния. При

квалификации ПТСС действия потерпевших не имеют явного

противоправного характера и не носят признаков угрожающей опасности,

немедленной и непосредственной угрозы, а имеется лишь психический

фон и субъективное восприятие (переживание) реальности угрозы,

опасности (психически действующая реальность), либо мнимой угрозы

Для экспертной психологической оценки психических феноменов и

образований угрозы и опасности («субъективный образ критического

инцидента» и «совокупный субъект угрозы и опасности») нами взяты

определения, разработанные С.Л. Копотевым (1995) при производстве

судебно-психологических экспертиз:

Угроза (рабочее определение) – под угрозой следует понимать

действие факторов, создающих опасность для жизни, здоровья,

безопасности личности и имущества. Источниками опасности могут быть

личность и действия другого человека, социальной и природной среды,

механизмов. Угроза, ситуация опасности и носитель опасности осознаются

субъектом как таковые и вызывают ответные действия, связанные с их

предотвращением. Если они не осознаются субъектом как таковые, то они

могут влиять на психические состояния, но не могут вызывать

целенаправленных действий по их предотвращению.

Немедленная угроза (рабочее определение) – ситуация опасности,

при которой носитель угрозы обладает средствами для реализации угрозы,

при этом ситуация опасности, осознание угрозы, агрессия и реакция

(действия по предотвращению угрозы) совпадают по времени.

Реальность угрозы (рабочее определение) – степень фактической

осознанности субъектом фактора угрозы, опасности. При этом для

судебной психологии важно разделить субъективное восприятие

реальности угрозы, опасности (психически действующая реальность) и

объективно действующая угроза, опасность (в независимости от степени

осознанности субъектом).

Мнимая угроза (рабочее определение) – ситуация, при которой

субъект воспринимает факторы угрозы, ситуацию как опасную в силу

неадекватности оценки ситуации.

Непосредственная угроза (рабочее определение) – осознание

субъектом носителя угрозы как субъекта, обладающего средствами

реализации угрозы в отношении первого

Для обоснования авторской Модели психологической экспертизы

ПТСС операционализируем основные рабочие понятия:

Критический инцидент может представляться в виде психического

факта – единичного, конкретного события, эпизода; в виде переживания

как осознания опасности угрозы психической целостности, травмы; в виде

Копотев С.Л. Практикум по судебной психологии. Учеб. пособие.- Ижевск: Детектив-

Информ, 1999.- 474 с.

Копотев С.Л. Практикум по судебной психологии. Учеб. пособие.- Ижевск: Детектив-

Информ, 1999. - С. 15-16.