Харрис Ричард. Психология массовой коммуникации

Подождите немного. Документ загружается.

он рассказывал о советском ядерном нападении на Канзас. Фильм получил самый

высокий рейтинг среди телефильмов того времени. Его приветствовали сторонники

антиядерного движения и атаковали консерваторы, однако его влияние было слабее, чем

предсказывали и те, и другие (Scholfield & Pavelchack , 1985). Третий сюжет -

продолжительная дискуссия членов администрации Рейгана о возможности ведения

локальной ядерной войны и завоевания победы в ней.

По сравнению со значительностью событий, которую можно было бы предположить,

Рабин и Каммингс обнаружили, что все эти события пользовались минимальным

вниманием СМИ. Ученые предложили четыре гипотезы, объясняющие реакцию прессы и

телевидения на тему ядерной войны. Может быть, тележурналисты считали, что жизнь на

земле просто исчезнет после обмена ядерными ударами между США и Россией, поэтому

эта тема была воспринята ими некритически и проигнорирована. Тема ядерной зимы и

фильма "На следующий день" "была не столько смещена... сколько подавлена

некритическим восприятием" (р. 49). Вторая, более понятная американцам интерпретация

заключалась в том, что тележурналисты решили, будто зрителей слишком пугала эта тема,

и они были эмоционально неспособны поддерживать любую дискуссию. В-третьих,

возможно, тележурналисты решили, что стране все-таки нужно ядерное оружие и эту тему

не стоит излишне политизировать. Это подтверждалось двумя фактами: телекомпания

вырезала фразу из фильма "На следующий день", в которой говорилось, что Советы

оправдывали свое нападение передвижением в США ракет - "першингов", а отношение

администрации Рейгана к возможной войне в фильме вообще не оспаривалось. Наконец,

четвертая гипотеза состоит в том, что фильм "На следующий день" был не очень

зрелищным и именно поэтому не получил подробного освещения в прессе. Телевидение

располагало достаточно ограниченным набором средств для изображения ужасов ядерной

войны: компьютерной графикой, зимними ландшафтами, кадрами с Хиросимой и

Нагасаки, фильмом Пентагона об испытаниях ракет и сценами из повседневной жизни, а

голос за кадром рассказывал о последствиях ядерной войны.

Можно сделать вывод о том, что "освещению этих событий в 1983 был свойственен

фатализм, открытая почтительность к правительству, визуальная бедность материала и

политическая нейтральность. Самый сильный образ ядерной войны в теленовостях в

правление Рейгана был лишен какой бы то ни было выразительности" (color: Rubin &

color:Cummings, 1989, color: p. 56).

Модуль 7.4. ГАЗЕТНЫЙ РЕПОРТЕР ИЛИ СОЗДАТЕЛЬ НОВОСТЕЙ?

Желая сделать "невидимую правду видимой, драматической и развлекательной" (color:

Bogart, 1980, р. 235), масс-медиа время от времени заходят слишком далеко. В 1966 году

Си-би-эс помогала финансировать высадку американского десанта на Гаити в обмен на

право эксклюзивного показа этого события по телевидению десант потерпел неудачу из-за

запрета американской таможни. В следующем году солдат американских войск отрезал

ухо мертвого вьетконговского солдата позднее на суде военного трибунала обнаружилось,

что он сделал это после того, как телеоператор новостей предложил ему в награду нож

(color:Lewy ,1978). В 1960-е годы было много случаев, когда телерепортеры

организовывали демонстрации или вечеринки с наркотиками, для того чтобы заснять их

на камеру, если не было подходящего "настоящего" события. Дженет Куки не получила

премию Пулитцера в 1981 году после того, как призналась, что ее статья "Мир Джимми"

не основывалась на реальном Джимми, а изображала собирательный образ нескольких

людей. В 1993 году Эн-би-си подделала результаты тестов, чтобы доказать, что машина, о

которой утверждали, что она взрывоопасна, действительно взрывается.

В других случаях репортеры и ведущие могут создавать более позитивные новости.

Например, историческая поездка египетского президента Анвара Садата в Израиль в 1977

году была организована не ООН или американскими государственными дипломатами, а

ведущим новостей Си-би-эс Уолтером Кронки. Именно Кронки настойчиво предлагал

Садату и премьер-министру Израиля Менахему Бегину организовать встречу, которая в

конце концов действительно состоялась (color:Weymouth, 1981).

Запугивание

Порой журналистов запугивают силы, не имеющие к правительству никакого отношения.

Например, когда редактор газеты "Зета" в Тихуане писал обличительные статьи против

местных поставщиков наркотиков, к нему пришла банда убийц редактор выжил и, более

того, продолжал писать, но не каждый бы имел смелость это сделать. В Заире внештатный

журналист Джин Мбенга Муаганвита написал серию статей о диктаторе Сесе Соко,

президенте Мобуту, после этого его арестовали и посадили в одиночную камеру, а

солдаты изнасиловали его 14-летнюю дочь (color: Martz, 1998). Впоследние годы многих

журналистов убивали в Алжире, Мексике, Колумбии, Индии, Камбодже и других местах.

Блокирование доступа

Еще один эффективный способ цензуры - это блокирование места событий, так что доступ

журналистов становится полностью невозможен. Например, в период апартеида в Южной

Африке журналистам часто запрещали снимать негритянские поселения. Похожую

политику проводило правительство Израиля, когда в период очередных волнений в

Палестине не допускало прессу к Западному берегу реки Иордан. В обоих случаях

правительства явно надеялись, что внимание публике к проблеме ослабнет, если

привлекающие внимание образы убрать из публикаций и с экрана ТВ.

Вероятно, самые отчетливые и противоречивые примеры блокировки доступа прессы

наблюдались при освещении недавних региональных войн. Учитывая общепринятое (хотя

и сомнительное) мнение, что безудержные отклики в прессе и критика вьетнамской войны

в СМИ привели к тому, что пресса "проиграла" для США эту войну, Британия в 1982 году

и США в 1983-м запретили журналистам сопровождать войска, соответственно, на

Фолклендские острова и на Гренаду ( color:Strobel, 1997). Та же политика проводилась

Соединенными Штатами во время вторжения в 1989 году в Панаму для изгнания

диктатора Мануэля Норьеги. Только намного позднее публика узнала, что удары

наносились мимо цели гораздо чаще, чем сообщалось первоначально, и в том числе был

полностью уничтожен большой район бедноты в Панама-Сити. Самый известный случай

цензуры - блокирования уровня доступа был использован США, Саудовской Аравией и их

союзниками в 1991 году во время шестинедельной войны в Персидском заливе против

Ирака. Освещение этой войны представляет особый интерес и далее будет

рассматриваться нами подробнее.

Косвенная цензура

В некоторых странах считается преступлением транслировать материал, который в какой-

то степени противоречит интересам государства. Такие расплывчатые законы используют

некоторые правители в соответствии со своими политическими прихотями. Бывает, что

интересы правительства и большого бизнеса настолько тесно переплетаются, что

подозрительные с точки зрения политики телекомпании и газеты лишаются рекламы,

необходимой им для выживания. Даже в самых демократических странах правительство

выдает телевидению и радиостанциям лицензии. Иногда по политическим соображениям

эту процедуру всячески затягивают или вообще отказывают в выдаче разрешения.

Некоторые страны требуют, чтобы лицензию получали журналисты, эта практика

последовательно осуждается международной прессой как угроза свободной

журналистике. В других случаях распространение газет и журналов контролируется

правительством и может изменяться в соответствии с политическими целями.

Манипуляции эфирным временем

Даже в процветающей демократии с конституционными гарантиями свободной прессы

существуют ограничения в новостях. Не разрешается публиковать информацию,

способную нанести ущерб безопасности страны, несмотря на то, что предметом многих

судебных процессов стал вопрос о том, насколько далеко должна простираться эта

доктрина. Есть еще множество способов, с помощью которых правительство

манипулирует прессой, хотя и не контролирует ее. Например, об увольнении Ричардом

Никсоном специального обвинителя Арчибальда Кокса в октябре 1973 года по

телевидению сообщили в субботу вечером в следующем году преемник Никсона Джералд

Форд приносил извинения за преступления, связанные с Уотергейтом, это сообщение

передавалось в воскресенье утром. В 1992 году президент Джордж Буш на Рождество

помиловал всех подозреваемых в пособничестве Ирану. Обо всех этих непопулярных

политических шагах сообщалось в такой день недели и время, когда они привлекали к

себе меньше всего внимания. Довольно часто правительственные источники из

стратегических соображений распускают слух о будущей политике, чтобы уловить

возможную реакцию общества ("пускают пробный шар"). Если реакция негативна, то

совсем не обязательно объявлять о такой политике официально, и тогда впоследствии

правительство не будут порицать за ее проведение.

Самоцензура СМИ

Порой сами СМИ ограничивают себя. Три самых больших американских коммерческих

телекомпании очень мало сообщали о корпоративных изменениях внутри них самих

(например, о том, что "Дженерал электрик" приобрела контрольный пакет акций Эн-би-

си, см. Diamond & Noglows, 1987). Иногда газеты или телекомпании располагают

информацией, которую они по какой-либо причине предпочитают не раскрывать.

Например, в 1980 году телекомпании знали о переправке нескольких американских

заложников в Тегеран, но ничего не сообщали, чтобы не подвергать жизнь заложников

опасности.

Иногда пресса делает вывод (правильный или нет) о том, что общество просто не желает

знать определенно негативных новостей о своей стране и правительстве. Например, когда

в 1983 году Советский Союз сбил корейский пассажирский самолет, Кремль выдвинул

вполне предсказуемое обвинение, что это был американский самолет-шпион. Несмотря на

то, что это заявление повсеместно передавалось в американских новостях, оно

практически нигде не принималось всерьез. Коркоран ( Corcoran, 1986), подробно

проанализировав освещение этой темы в журналах "Тайм" (Time), "Ньюсуик" (Newsweek)

и U. S. News & World Report, сделал вывод, что все три издания, у которых в общей

сложности было 50 миллионов читателей, продолжали линию, совершенно идентичную

политике администрации Рейгана, - линию антисоветского обличения и паранойи (см.

также: Entman, 1991). За пределами США (например, в уважаемых британских изданиях

вроде Guardian детально рассматривались данные о том, что самолет действительно

выполнял шпионскую миссию, и это объяснение было признано вполне вероятным.

Почему данная точка зрения не появилась в американских СМИ? Может быть, это

случилось не из-за цензуры правительства, а из-за того, что пресса понимала, что

американская публика не хочет всерьез задуматься над таким заявлением (или, вероятно,

просто не поверит ему).

Во время уотергейтского скандала в начале 1970-х годов пресса решилась назвать

президента Никсона и высоких правительственных чиновников лжецами только спустя

значительный период времени и после того, как были представлены исчерпывающие

доказательства их вины. В середине 80-х годов пресса колебалась перед тем, как прямо

рассказать о дезинформации, которую передавал президент Рейган об участии советских

войск в событиях в Никарагуа. Только после того, как в конце 1986 года обнаружилось,

что администрация Рейгана поставляла оружие в Иран, а прибыль выделялась правым

никарагуанским повстанцам, пресса разрешила себе серьезно критиковать президента.

Наконец, представители прессы в Вашингтоне давно знали, что администрация Рейгана

дезинформировала публику, когда приписывала взрыв на берлинской дискотеке в 1985

году ливийцу Муаммару Каддафи, но молчали об этом факте.

ОБЪЕДИНЕНИЕ ОРГАНИЗАЦИЙ, ЗАНИМАЮЩИХСЯ СБОРОМ НОВОСТЕЙ

Помимо манипуляции с новостями как таковыми, еще одна сторона, определяющая

представления о событиях в мире, - это возрастающая консолидация организаций,

собирающих новости. Невероятно высокие затраты, вполне понятное требование

эффективности - все это приводит к объединению ресурсов. Очевидно, не каждая газета,

журнал или телевизионный канал имеет возможность послать своего собственного

репортера в любую точку мира, где можно раздобыть интересный материал.

Эта консолидация, однако, сократила число обладателей свежей информации до очень

маленького клуба. С точки зрения газет, большинство новостей в газетах копируются и

поступают из небольшого числа источников, как правило, это телеграфные агентства

Ассошиэйтед Пресс (АП), Рейтерс и Франс Пресс. Очень незначительное число крупных

ежедневных газет имеют свою собственную телеграфную службу ("Нью-Йорк таймс",

"Лос-Анджелес таймс"). С точки зрения телевидения, коммерческие американские

телекомпании Эй-би-си, Эн-би-си, Си-би-эс, "Фокс" и Си-эн-эн оказывают огромное

влияние во всем мире. Несколько других ведущих телекомпаний, например Би-би-си и

Ай-ти-эн в Объединенном Королевстве и бразильская телекомпания "Глобо" забирают

большие куски оставшегося пирога. Эти немногочисленные источники оказывают

сильное влияние на наши представления о далеких событиях. Например, даже в странах с

откровенно антиамериканским режимом значительный процент новостей проходит через

телеграфное агентство Ассошиэйтед Пресс.

Небольшое количество источников само по себе не может служить причиной для тревоги.

Крупные организации, такие, как АП и Си-эн-эн, предпринимают большие усилия, чтобы

представить события во всем их многообразии и изложить различные точки зрения, они

сами серьезно заинтересованы в том, чтобы их точку зрения считали справедливой и

непредвзятой.

Еще одно следствие финансовой реальности международных новостей и репортажей -

снижение числа иностранных бюро и корреспондентов. Например к 1996 году Си-би-эс

сократила число своих представительств с 20 до 4 основных (Токио, Москва, Тель-Авив,

Лондон), Эй-би-си - до 8, а у Эн-би-си их стало 7, хотя у Си-эн-эн было по-прежнему 20

иностранных представительств. Несмотря на то, что это сокращение не препятствует

ведущему новостей или корреспонденту из Вашингтона сделать иностранный репортаж,

снабдив его видеоматериалами, при этом материал может быть собран как самим

журналистом, так и поступить из правительственных источников, все же между 1989 и

1994 годом число минут в репортажах зарубежных корреспондентов трех ведущих

телекомпаний упало с 4,032 до 2,763 (Strobel , 1997). В 1970-е годы 45% новостей на

американском телевидении были международными, к 1995 году процент международных

новостей снизился до 13,5% (Moisy , 1997). Качество иностранных репортажей, вероятно,

тоже упало.

Теперь, когда мы увидели, как СМИ объединяет представления в новостях и репортажах,

которые мы получаем, рассмотрим такие процессы в действии, подробно исследовав

репортажи о войне в Персидском заливе в 1991 году.

РЕПОРТАЖИ О ВОЙНЕ В ПЕРСИДСКОМ ЗАЛИВЕ: КОНКРЕТНЫЙ ПРИМЕР

В течение шести недель, начиная с 16 января 1991 года, значительная часть мира

находилась в состоянии войны, цель которой, как было заявлено, состояла в том, чтобы

выгнать иракские войска Саддама Хуссейна из соседних богатых нефтью территорий

Кувейта. Пять недель американские самолеты бомбили Ирак и его войска в Кувейте. Эта

воздушная война и продолжавшиеся неделю наземные операции привели к отступлению

Ирака из Кувейта, при этом территория Кувейта и большая часть Ирака были буквально

опустошены ракетными ударами и авиа бомбардировками. Правительство и военные

придерживались распространенного мнения, что неконтролируемое освещение в прессе

вьетнамской войны (1964-1975) привело к проигрышу самой войны, единственной

неудачной войны для США, и к порицанию войны в обществе. Это мнение разделяли

многие, хотя оно и не подтверждалось, поэтому во время войны в заливе прессу держали

на очень коротком поводке, применив модель Фолклендских островов и Гренады.

Освещение в прессе строго планировалось как часть кампании, в которой важную роль

играли представления широких масс. Отзываясь о сочувственных репортажах в СМИ,

бывший сотрудник Белого дома Майкл Дивер говорил: "Если бы вы собирались нанять

фирму паблик рилейшнз, чтобы осветить это международное событие, она бы не сделала

эту работу лучше" (М. A. Lee & Solomon , 1991, p. XV).

Как американские военные руководили изложением событий в новостях

Начнем с того, что репортеров объединили в пулы (группы). Число людей в этих группах

выросло за время войны приблизительно до 200 человек во время наземной кампании в

последнюю неделю. Как заявлялось официально, целью таких объединений было

защитить журналистов и не перегружать их присутствием отдельные подразделения

союзников. Репортажи подвергались цензуре, якобы для того, чтобы предотвратить

утечку полезной для Ирака информации о передвижении войск. Тем не менее репортажи

иногда задерживались на несколько дней, а в некоторых случаях Пентагон объявлял о

каком-либо событии только на своих брифингах.

В информации о событиях начала воздушной и наземной кампаний были огромные

"белые пятна", кроме того, журналистам запрещалось фотографировать гробы убитых

американских солдат, доставленные на базу военно-воздушных сил в Довере.

Представители командования, однако, не скрывались от прессы и проводили ежедневные

брифинги в Эр-Рияде, Саудовской Аравии, в Пентагоне и на центральном командном

пункте. На брифингах называлось много цифр и фактов, например, количество вылетов

или число разрушенных иракских ракетных баз. Речь на брифингах дополняли красочные

карты и другие визуальные материалы. Те, кто проводили брифинги, были дружелюбно

настроены, готовы идти навстречу журналистам и предоставлять большое количество

информации. Тем не менее, военные очень осторожно оценивали ущерб, нанесенный

Ираку, по-видимому, чтобы избежать чрезмерного оптимизма и удержать ожидания на

такой высоте, которую было очень легко преодолеть.

Кроме всего прочего, военные использовали масс-медиа для дезинформации противника и

чтобы испугать жителей Ирака. Например, репортеров часто отвозили к южному участку

границы между Саудовской Аравией и Кувейтом, а не к западному, где готовилась база

для наземного вторжения. Журналистам рассказывали, что проходят маневры для

готовящегося нападения на Кувейт со стороны моря. Эта операция в действительности не

была осуществлена, но такая дезинформация отвлекла внимание от запланированного

наземного удара с запада. Центральное Информационное агентство распространило

"утку": якобы 60 иракских танков переметнулись в начале войны на сторону противника.

Так военные надеялись спровоцировать настоящее дезертирство иракцев.

Поддержка войны в СМИ

Несмотря на то, что СМИ время от времени высказывали недовольство, в целом они (в

особенности в США) отличались крайней уступчивостью, даже подобострастием, когда

молча соглашались с военной цензурой. Они постоянно восхищались технологическими

чудесами новых видов оружия, не особенно сомневаясь в точности попаданий по военным

объектам и говоря лишь о незначительных несчастных случаях среди мирного населения

(побочный ущерб, как это эвфемистически называли). Спустя несколько лет после

окончания войны обнаружилось, что американские ракеты обладали гораздо меньшей

точностью, чем писали и говорили в период военных действий.

Эксперты, дававшие интервью по ТВ в программах новостей, почти всегда поддерживали

политику администрации Буша. Голоса несогласия раздавались лишь в антивоенных

протестах, в прессе и на телевидении о них сообщали крайне мало или изображали эти

протесты и демонстрации как действия экстремистски настроенных граждан. Сами

эксперты были почти без исключений белые мужчины, хотя опросы общественного

мнения свидетельствовали о том, что меньшинства и женщины реже были сторонниками

этой войны. Иракский лидер Саддам Хуссейн постоянно изображался в виде

демонического злодея, его сравнивали с Адольфом Гитлером, хотя раньше в ирано-

иракской войне 1980-1988 годов США поддерживали его, а серьезные нарушения

человеческих прав партнерами США - Саудовской Аравией, Сирией и Кувейтом либо

сглаживались, либо игнорировались вообще. Нигде не упоминалось и о том, что военные

США применяли вакуумные бомбы и белый фосфор (М. А. Lee & Solomon, 199 I).

Почему пресса, всегда отличающаяся разнообразием мнений и независимостью,

нисколько не сомневалась в действиях военных и администрации Буша? Отчасти,

конечно, это было из-за того, что у журналистов не было подлинного доступа к реальным

событиям. Тем не менее, это не объясняет высокую степень поддержки и некритическое

отношение прессы. Журналисты, вероятно, сами сочувствовали усилиям коалиции. Даже

самые резкие критики действий и политики США не поддерживали и не выказывали

никакой симпатии к жестокому Саддаму Хуссейну. Если военные и политические круги в

своих действиях основывались на мифе о том, что война во Вьетнаме была проиграна из-

за слишком свободного доступа прессы, то масс-медиа сами решили не допустить

критики, которая раздавалась в их адрес после Вьетнама. Они не хотели стать козлами

отпущения в том случае, если бы война не возымела успеха. Журналисты, видимо, не

желали, чтобы их называли непатриотичными. Эта сторона дела вовсе не настолько

нереалистична, как может показаться: незначительное число независимых репортажей,

которые все же время от времени появлялись в средствах массовой информации,

вызывали сердитые отклики и получали ярлык "предательских". Интересный анализ

пропаганды анализа войны в заливе есть у Джоуетта (Jowett, 1993).

Репортажи независимых журналистов

Несмотря на усилия военных и политиков, некоторые независимые репортажи все-таки

создавались теми журналистами, которые не участвовали в объединении. Самыми

заметными были репортажи Петера Арнетта из Си-эн-эн, единственного западного

журналиста, оставшегося в Багдаде после начала войны. Арнетт каждый день вел

репортажи и посылал фотографии в западные масс-медиа. Информация Арнетта

подвергалась иракской цензуре, и публика всегда идентифицировала ее как проиракскую.

Поэтому Саддама Хуссейна некоторые обвиняли еще и в том, что он использует Арнетта

для своих собственных целей и что журналиста обманывает иракская пропаганда. В

репортажах Арнетта действительно были показаны многочисленные фотографии

разрушений, вызванных американскими бомбардировками, и эти фотографии были

единственными свидетельствами огромного ущерба, нанесенного мирным жителям.

Некоторые считали поступок Арнетта нечестным и непатриотичным и даже заходили

настолько далеко, что пикетировали офис Си-эн-эн в Атланте и писали гневные письма в

редакции газет.

Были и другие независимые репортажи. Например, Патрик Кокберн из британской

"Индепендент" тоже писал, что удары с воздуха были менее успешными, чем объявляли

на телевидении и в газетах (М. A. Lee & Solomon, 1991). Когда иракцы выпустили из

резервуаров нефть, которая стала разливаться на территории оккупированного Кувейта,

британские журналисты из независимой телекомпании Ай-ти-эн засняли это событие на

целых два дня раньше, прежде чем группа аккредитованных репортеров попала на эту

территорию (Zoglin, 1991). В течение 6 недель, пока шла война, журналисты делали все

больше попыток самим узнать новости о военных операциях. Однажды иракские военные

даже захватили группу журналистов с Си-би-эс и продержали их в плену несколько дней.

Если бы война длилась дольше, то вполне вероятно, что число независимых репортажей

возросло бы.

Освещение этих событий в масс-медиа анализировалось и обсуждалось много лет (см., в

частности, Iyengar & Simon, 1993). Помимо очевидно спорного вопроса о цензуре,

возникали и другие проблемы. Си-эн-эн стала признанным источником новостей и

получила награды от различных кампаний, работающих в сфере электронных и печатных

СМИ. Мировые лидеры, в том числе Джордж Буш и Саддам Хуссейн, смотрели Си-эн-эн,

когда хотели выяснить, что же происходит на самом деле. Другие телекомпании

использовали видеоматериалы Си-эн-эн. В той степени, насколько Си-эн-эн

способствовала увеличению состояния тех, кто продвигал развертывание войны, ее

репортажи также могут быть сомнительны и недостоверны (Zeliger, 1992). Литература об

освещении войны в Персидском заливе приводится у Гринберга и Гантца (Greenberg &

Gantz, 1993), Моуланы, Гербнера и Шиллера ( Mowlana, Gerbner & Schiller, 1993).

ПОСЛЕДСТВИЯ ОСВЕЩЕНИЯ НОВОСТЕЙ В ПРЕССЕ

Уже спустя долгое время после того, как о событиях рассказали в новостях, вспоминается

лишь то, как событие было подано в репортаже: "Реальность, продолжающая жить в нас,

это реальность, запечатленная в памяти миллионов телезрителей, а не [реальность] тех,

кто действительно был на месте события" (G. E. Lang & К. Lang, 1984, р. 213). Теперь

давайте обратимся к влиянию просмотра и чтения новостей в СМИ и воздействию,

которое они оказывают на принятие решений и поведение, а также к воздействию

репортажей о внешней политике. Прежде чем мы непосредственно обратимся к этим

эффектам, нужно точно определить, как наше мировоззрение может повлиять на нашу

интерпретацию новостей. Для этого мы воспользуемся когнитивными методами

интерпретации.

ВЛИЯНИЕ РАЗЛИЧНЫХ ТОЧЕК ЗРЕНИЯ

Отчасти причина того, почему люди разных стран по-разному воспринимают одну и ту же

ситуацию, заключается в совершенно различных представлениях, складывающихся у них

после просмотра новостей. Различие состоит не только в репортажах, которые отличаются

друг от друга в разных странах, но, в сущности, и сама интерпретация событий разнится в

зависимости от знания и опыта тех, кто смотрит или слушает новости. Чтобы

проиллюстрировать эту мысль, мы обратимся к конкретному случаю.

В конце 1991 года случайный прохожий в Лос-Анджелесе заснял на видео, как

полицейские избивали автомобилиста Родни Кинга, афро-американца. Суд,

последовавший в апреле 1992 года, вынес полицейским, обвиняемым в жестокости,

вердикт "не виновны". Вердикт вызвал возмущение в стране, он шел вразрез с тем, что

казалось очевидным после многочисленных показов новостей. Последовали гражданские

беспорядки и волнения в Лос-Анджелесе и других городах, на первый план выдвинулись

вопросы расовых взаимоотношений и упадка нравов. Для наших целей интереснее всего

различие во взглядах на вердикт афро-американцев и американцев европейского

происхождения. Они не отличаются в обшей оценке (большинство считает решение суда

шокирующим и несправедливым). Различия, однако, состоят в том, насколько типичным

кажется этот вердикт разным группам населения. Большинству белых это представляется

исключением из правил, вызывающей тревогу судебной ошибкой. Большинство афро-

американцев привыкло к несправедливостям и плохому отношению властей, поэтому

вердикт казался им вполне типичным их реакция на суд была намного более

эмоциональной. Одни и те же новости и видеоряд могут иметь разное значение для двух

групп людей, обладающих различным жизненным опытом.

Многие постоянные мировые конфликты заключаются, в сущности, в гигантском

различии точек зрения, пропасти, которая вынуждает две воюющие стороны совершенно

по-разному интерпретировать одни и те же события. Противники не в состоянии оценить,

насколько различным может быть взгляд людей на одно и то же событие. Например, во

время холодной войны (1945-1990) Советский Союз и западные державы рассматривали

друг друга, опираясь на собственные предубеждения ( Hirschberg, 1993). Израильтяне и

палестинцы, тутси и хуту, сербы и хорваты, католики и протестанты Северной Ирландии

считали, что их притесняет и подавляет другая сторона. Когда Запад стал расширять

НАТО, то с точки зрения Москвы тактика блока показалась агрессивной. С их точки

зрения расширение блока выглядела как подготовка к войне на востоке. В модуле 7.5

приведен более развернутый пример резко отличающихся точек зрения исламского мира и

Запада на политику, общество и религию.

Модуль 7.5. ПРОПАСТЬ МЕЖДУ ВЗГЛЯДАМИ ИСЛАМСКОГО МИРА И ЗАПАДНОЙ

ЦИВИЛИЗАЦИИ

Ислам как религию очень плохо понимают на Западе, этот факт особенно тревожит

мусульман, учитывая историческую связь их веры с христианством и иудаизмом. Людей,

исповедующих ислам, особенно ранит, когда не предпринимается никаких попыток

понять его. Критика иудаизма или христианства не соответствует убеждениям мусульман.

Разрешается критиковать западную политику, а не религию (иудаизм и христианство),

которые, как считают мусульмане, лежат в основе ислама.

Существует фундаментальное различие между исламским и западным миром во

взаимоотношениях между церковью и государством. В большинстве мусульманских стран

принята теократия, хотя степень ее варьируется. Так, оскорбление пророка Мухаммеда -

это оскорбление всех мусульманских наций и всех мусульман, даже тех, кто не

практикует свою веру. Это отношение похоже на отвращение нерелигиозных евреев к

антисемитизму, в то время как подобной параллели с христианством провести нельзя,

поскольку в нем намного меньше нерелигиозных культурных особенностей, чем в

иудаизме или исламе.

Одно из самых основных убеждений в Западной Европе и, особенно в Северной Америке -

это разделение церкви и государства, убеждение, чью глубоко идеологическую суть и

последствия не совсем верно понимают мусульмане. На Западе неприемлемо, чтобы чьи-

нибудь религиозные убеждения препятствовали политической свободе другого человека.

Несмотря на то, что это политическое убеждение, оно имеет характер идеологического и

даже религиозного, в особенности в США. Более того, западная демократическая

традиция свободы слова практически является чем-то вроде религии для большинства

людей в Европе и США. Отношение к женщине на Западе стало политическим вопросом,

а не религиозным убеждением, несмотря на то, что равенство полов провозглашается во

многих западных религиях.

Если для христиан вполне приемлемо мягко шутить об Иисусе, то в исламе существуют

строгие запреты на обсуждение личной жизни Мухаммеда. Интеллектуальные дебаты и

несогласие с его действиями вполне приемлемо, а все личное и неуважительное - нет.

Наконец, ислам не более монолитная религия, чем христианство. Мусульман глубоко

оскорбляет, когда СМИ изображают некоторых исламистских террористов как типичных

представителей этой конфессии (Easterbrook , 1989).

ПАМЯТЬ О НОВОСТЯХ

Новости дают хороший повод проверить, как действует память людей о реальных

событиях ( Graber, 1989 V. Price & Czilli, 1996 Reeves, 1989). Репортажи и новости во всех

СМИ - как правило, короткие законченные куски. Как и в любом вербальном материале,

воспоминание о репортаже зависит от качества первоначального восприятия ( Findahl &

Hoijer, 1981, 1982). Это восприятие можно изучить. Например, Ларсен (Larsen, 1983)

применял модель обработки текста Кинтша и Ван Дийка (1978 см. также: Van Dijk, 1985 а,

1988) для изучения воспоминания о новостях, сообщенных по радио. Ларсен исследовал

то, как люди интегрируют свое новое знание в уже имеющуюся в памяти информацию. С.

Л. Шнейдер и Лорион (Schneider& Laurion, 1993) изучали метапамять (переходную

память) о радионовостях и установили, что люди довольно точно могли оценить, какую

именно информацию они запомнили.

В случае с телевидением, однако, информация включала не только вербальное

содержание. Одновременное наличие как визуальной, так и слуховой информации

способствует тому, что эти два вида информации могут дополнять и мешать друг другу

при обработке и воспоминании о содержании новостей. В целом в памяти лучше

сохраняются визуальные образы, а не вербальные (Graber, 1990) и все событие

запоминается лучше, если аудио- и видеокомпоненты тесно связаны, как в том случае,

когда видеоряд иллюстрирует слова репортера. Когда взаимоотношения менее очевидны

или когда видео- и аудио- куски вызывают в памяти зрителя различные ассоциации, то

страдают понимание новой информации и ее последующее воспроизведение (Grimes,

1990, 1991 Gunter, Berry & Clifford, 1982 Mundorf, Drew, Zilmann & Weaver, 1990). В

работах Грабера (Gruber, 1988) и Гюнтера (Gunter, 1987) есть интересные данные о том,

как теленовости запоминаются и воспроизводятся в человеческой памяти.

Важным теоретическим и практическим вопросом является взаимодействие и возможное

столкновение друг с другом визуальных и аудиоматериалов. Особенно интересным

представляется случай, когда аудиоматериал сопровождается эмоционально

насыщенными кадрами, которые часто сопутствуют военным репортажам, репортажам о

несчастных случаях, голоде и мятежах. Такое сочетание оказывает комплексное

воздействие на память. Интенсивный эмоциональный образ обезображенного тела,

жертвы войны или несчастного случая в действительности вытесняет из памяти

вербальную информацию, представленную до этого кадра (Christianson & Loftus, 1987

Loftus & Burns, 1982 Newhagen & Reeves, 1992). Тем не менее, материал, поданный во

время или сразу после яркого образа, запоминается так же или даже лучше, чем материал,

не сопровождаемый ярким визуальным образом (лучше материал запоминается, когда он

представлен после яркого визуального образа). Большое значение имеет и сама память и

ее параметры (Brosius, 1993).

Ньюхаген и Ривз провели эксперимент, манипулируя показом теленовостей с разным

количеством ярких визуальных образов. Исследователи обнаружили, что через 6 недель

после показа в памяти лучше сохранялась фактическая информация и темы репортажей

без ярких эмоциональных образов, а воспоминание о визуальных образах оказалось

отчетливее, когда эти образы были эмоциональными и захватывающими ( Newhagen &

Reeves, 1992). По-видимому, с когнитивной точки зрения интенсивный эмоциональный

образ прерывает повторение информации в рабочей памяти, непосредственно ему

предшествующей, почти так же, как и не очень сильный ушиб головы приводит к

ретроактивной амнезии событий, непосредственно предшествующих удару. Тем не менее,

интенсивный образ сам по себе очень хорошо запоминается и может служить

организационной схемой для построения в памяти представления о событии. Поэтому

редактору теленовостей, решающему, где и когда показать кровавые кадры с жертвами

несчастного случая, следует знать, что его решение будет иметь серьезные последствия и

повлияет на воспоминания зрителей о репортаже в целом.

ЭФФЕКТЫ ВОЗДЕЙСТВИЯ НОВОСТЕЙ НА АТРИБУЦИИ И ПРИНЯТИЕ РЕШЕНИЙ

Восприятие новостей имеет значение не только для памяти. Сами репортажи и статьи

влияют на наше знание данной темы. Например, Гибсон и Зиллман обнаружили, что,

когда люди читали новости об ограблении в журнале, они оценивали проблему, о которой

говорилось в статье, серьезнее и считали ее более распространенной, если в ней был

приведен крайний пример (во время ограбления было совершено убийство), чем в том

случае, когда пример был лишен крайностей (жертва слегка или вообще не пострадала)

(Gibson & Zillmann, 1994). Н. Р. Браун и Сиглер обнаружили, что освещение СМИ

событий в той или иной стране было связано с общими представлениями масс людей о

стране и с ее населенностью. Страны, чаще появляющиеся в СМИ, считаются более

населенными, чем те, о которых меньше пишут и говорят (Brown & Siegler, 1992).

Еще один интересный вопрос - это воздействие гласности в масс-медиа на вынесение

приговора судом присяжных. Тут существуют два основных подхода. В одном

рассматривается специфическая гласность до суда. Когда жюри присяжных до суда

располагает информацией о данном деле, это, конечно, влияет на вердикт (обзор см.:

Carroll et al., 1986). Например, жуткая информация об изнасиловании или убийстве

увеличивает вероятность вынесения обвинительного приговора. Призывы судьи не

принимать во внимание эту информацию не стирают знание о ней в памяти присяжных.

Второй вариант - когда члены жюри до суда располагали общими знаниями о схожих

случаях.

Чтобы проверить второй тип воздействия информации, Грин и Вейд (Greene & Wade,

1987) просили студентов прочесть в журнале статью а) об ужасном преступлении -

изнасиловании пожилой женщины, б) о судебной ошибке - случайном обвинении

невинного мужчины в изнасиловании, в совершении которого позже признался другой

человек. Контрольная группа студентов не получила никакой информации. В следующей

фазе, которая была представлена участникам как эксперимент, не относящийся к первому,

участники исследования действовали в качестве членов суда присяжных, читая отрывки

из различных дел и вынося приговоры.

Информация о предыдущем случае действительно влияла на вынесение вердикта. По

сравнению с контрольной группой, вдвое большее число людей, прочитавших об

отвратительном преступлении (20% по сравнению с 10% в контрольной группе),