Гасанлы Дж.П. СССР-Иран: Азербайджанский кризис и начало холодной войны (1941

Подождите немного. Документ загружается.

всевозрастающего авторитета Советского Союза среди населения Южного

Азербайджана, в том числе среди курдов. Поэтому все иноразведки ни

перед чем не останавливаются для того, чтобы как-нибудь помешать

нашим людям там работать. Мне кажется, что всего этого некоторые наши

товарищи, в частности товарищ Смирнов, недопонимают». В конце письма

Багиров коснулся интересного и

немаловажного вопроса. Он написал:

«Еще одно обстоятельство, которое могут использовать те же англичане,

турки, иранцы и другие и которое не даст положительных результатов для

нас, – это параллелизм и дублирование в работе многих групп наших

работников среди населения Южного Азербайджана, в особенности среди

курдов, айсоров и армян. Я имею в виду

работу разведуправления,

работников НКВД Армении, которые, несмотря на указание Наркомата

внутренних дел Союза, продолжают, видимо, вести там работу. Все они в

погоне за вербовкой новых агентов, по существу, расшифровывают друг

друга» [71].

Органы безопасности Азербайджана вынуждены были противостоять

деятельности органов спецслужб Советской Армении и одновременно

внимательно следить за активностью

дашнакской партии в Иране,

особенно в Тебризе [72].

Из Москвы было обещано, что посол Смирнов получит

соответствующие инструкции и возникшая напряженность в отношениях с

группой А.Алиева будет урегулирована. Поэтому Багиров рекомендовал

Алиеву время от времени, условившись заранее со Смирновым, выезжать в

Тегеран. В интересах дела рекомендовалось держать Смирнова в

курсе

всего происходящего.

Багиров также призывал сотрудников из Советского Азербайджана не

падать духом. Он писал: «В общем, от всей той большой, плодотворной,

культурной, массово-разъяснительной работы, которую мы ведем с самого

начала, не отказываться, вести дальше в том же духе…» [73].

После урегулирования конфликтов в Гарадаге, Маранде, Джульфе 18

января

А.Алиев вернулся в Тебриз и имел продолжительную беседу с

генконсулом А.Кулаженковым по поводу его доклада Смирнову.

Кулаженков категорически заявил, что он не писал никакой докладной

записки, а посылал только заметки из своего дневника послу Смирнову.

А.Алиев доказывал, что его действия и работа его подчиненных не

являются вмешательством во

внутренние дела Ирана. Чтобы прояснить

обстановку, А.Алиев 21 января прибыл в Тегеран и подробно рассказал

послу Смирнову о проведенных мероприятиях, а также просил указать

конкретно недочеты в работе. А.Смирнов вначале ничего не сказал, а затем

выяснилось, что Смирнов вообще против ведения среди населения какой

бы то ни было разъяснительной

работы. Он прямо сказал, что «население в

Южном Азербайджане достаточно революционизированно, и нет

необходимости проводить какую бы то ни было разъяснительную работу».

Смирнов предложил А.Алиеву вернуться в Баку и оттуда руководить

деятельностью в Тебризе [74].

Обо всем этом А.Алиев 28 января 1942 года составил большой отчет и

направил его Багирову. В отчете указывалось на ошибочность и вредность

линии Смирнова и Кулаженкова на прекращение

агитаторской работы

среди населения. «Полагая, что мы информировали центр о его

непонятном и странном поведении, тов. Смирнов всячески старается

дискредитировать проводимую нами большую политическую работу и

этим доказать необходимость ее ликвидации. Несмотря на то, что

реакционное правительство Форуги и Сохейли (министр иностранных дел)

является основным виновником задержки подписания советско-англо-

иранского договора, Смирнов выдвигает перед нашим правительством

вопрос о поддержке этого правительства, характеризуя его как

правительство антифашистское и готовое якобы сотрудничать с нами».

А.Алиев настаивает, что информация Смирнова ошибочна. Правительство

Форуги готово сотрудничать не с Советами, а с англичанами, причем

кабинет Форуги потерял свою социальную опору в Иране [75]

Политический прогноз Алиева оказался верным: правительство

Форуги в течение семи месяцев прошло через четыре кризиса и 9 марта

1942 года пало.

В отчете от 28 января А.Алиев раскрывал и причины

неудовлетворительной работы Смирнова: «За семь месяцев работы в

качестве посла Смирнов не имеет ни одного проверенного источника

информации. Основными источниками его информации

являются Буллард

– английский посол, Форуги и Сохейли, а также Белошапкин (заместитель

торгпреда) и состоят из официальных встреч, кабинетных бесед и данных

прессы».

Даже председатель парламентской комиссии по иностранным делам

Меджлиса Экбаль 14 января 1942 года осудил Смирнова за недостаточную

активность, игнорирование общественного мнения, внутренней жизни

Ирана, за отсутствие поддержки демократическим элементам. Экбаль

упрекал Смирнова в том, что тот допустил назначение губернатором

Хорасана отъявленного фашистского агента - бывшего премьер-министра

Мансура. Дело дошло до того, что на стенах домов, где проживают

работники советской колонии, появляются фашистские свастика и лозунги

[76].

26 января завершились обсуждения в иранском Меджлисе советско-

англо-иранского союзного договора. Парламент утвердил

союзный

договор 89 голосами при 8 против. Иранскому правительству были даны

полномочия подписать договор.

29 января 1942 года в Тегеране в 18.15 вечера был подписан Союзный

договор между Советским Союзом, Великобританией и Ираном. От

Советского Союза договор подписал А.Смирнов, от Британии – посол

Р.Буллард, от Ирана – министр иностранных дел Сохейли. В церемонии

подписания участвовал премьер Форуги. По этому поводу Сталин

направил Форуги поздравительную телеграмму. В поздравительной

телеграмме И.Сталина значилось: «Господин Председатель, сердечно

поздравляю Вас и в Вашем лице Иранское Правительство по случаю

подписания Договора о союзе между СССР, Великобританией и Ираном.

Выражаю твердую уверенность, что новые, союзные отношения между

нашими странами укрепят узы дружбы между иранским народом и

народами Советского Союза и будут успешно развиваться в

интересах

наших стран» [77]. Заключение союзного договора Смирнов считал

переломным моментом в истории советско-иранских отношений.

10 февраля 1942 года в связи с подписанием договора Мухаммед Реза

Пехлеви и президент США Ф.Д.Рузвельт обменялись телеграммами. Шах

просил Рузвельта быть гарантом территориальной целостности и

независимости Ирана. [78].

Весной 1942 года в Иране

и Южном Азербайджане ситуация

изменилась. Москва все-таки настояла, чтобы в марте 1942 года большая

группа командированных из Советского Азербайджана во главе с

А.Алиевым вернулась домой. К середине 1942 года в Иранском

Азербайджане оставались всего 84 человека из бакинской миссии. Из них

62 человека были политическими и типографскими работниками, а 17 -

медработниками. Нарком внутренних

дел СССР Л.Берия в шифрованной

телеграмме от 29 марта 1942 года сообщал Багирову: «По вашей

телеграмме относительно отозвания из Ирана оставшихся там партийных и

советских работников и относительно прекращения издания в Тебризе и

Реште газет сообщаю, что вопрос мною согласован с ЦК и получено

согласие на отзыв работников и прекращение издания газет

» [79]. После

этой директивы в Тебризе остались лишь несколько сотрудников из

Советского Азербайджана, возглавляемых М.Амираслановым.

9 марта 1942 года Мирза Али хан Сохейли образовал новый кабинет.

Прозападная направленность Ирана усилилась. В мае был подписан англо-

иранский финансовый договор [80]. Англия обязывалась оказать Ирану

продовольственную помощь. 3 мая 1942 года США распространили

право

ленд-лиза на Иран. Иранский премьер, в свою очередь, провел через

Меджлис закон о преследовании лиц, пропагандирующих сближение с

осью Берлин – Рим – Токио. Сохейли старался угодить союзникам, но при

этом в глазах соотечественников хотел выглядеть независимым

политиком. Однако ухудшение материального положения населения,

отсутствие обещанной англичанами помощи, распространившиеся слухи о

намерении Сохейли распустить парламент привели к отставке его

кабинета.

9 августа 1942 года Кавам эс-Салтане сформировал новый кабинет и в

тот же вечер выступил с правительственным заявлением. В своей

программе Кавам особо отметил стремление сблизиться с Соединенными

Штатами Америки. Первым шагом нового премьера стало приглашение в

Иран американской финансовой миссии во

главе с Артуром Милспо. Затем

под разными предлогами число приглашенных американских советников

увеличилось, и это стало эффективным средством контроля над

правительством.

Тем временем 29 мая 1942 года в Вашингтоне состоялась встреча

В.Молотова с Рузвельтом. Среди других тем было затронуто и положение

в Иране. Рузвельт проявил осведомленность о беспорядках в стране,

спровоцированных курдскими

племенами, и о том, что советские военные

приняли меры для их прекращения. «Американское правительство хотело

бы знать, не может ли оно быть полезным, например, через свою миссию в

Тегеране, в деле оказания помощи советским властям в борьбе с

известными беспорядками в Иране», - хитро спросил президент, ищущий

повод для вмешательства в

иранские дела. Но Молотов, учтиво

поблагодарив Рузвельта, закрыл эту тему [81].

В октябре 1942 года в Иран прибыли две американские военные

миссии во главе с полковником Норманном Шварцкопфом и генералом

Кларенсом Ридлом. Шеридан занял пост советника при правительстве. На

пятом месяце деятельности, в ноябре 1942 года, Ахмед Кавам придал

миссии Милспо официальный

статус. Советское посольство в своем отчете

писало: «Со второй половины 1942 года американская миссия в Тегеране

усиленно начала стремиться к завязыванию связей с государственными

деятелями и прессой. В Азербайджане, например, отмечается стремление

американцев подчинить своему влиянию местный государственный

аппарат и интеллигенцию» [82]. Одновременно посольство сообщало, что

также привлекает внимание активизация

Турции в Иранском

Азербайджане. В июне-сентябре здесь явно усилилась турецкая агитация.

Новый премьер Кавам объявил себя врагом коммунизма, готовым

сотрудничать с союзниками. Почувствовав попытки США и Англии

усилиться в Иране, Советское руководство для военного усиления в Иране

18 сентября 1942 года приняло секретное постановление ГКО «Об

использовании иранской военной промышленности», в

котором

указывалось: «Признать необходимым в пределах возможности

использовать иранскую военную промышленность для нужд обороны

СССР. Установить, что использование иранской военной промышленности

может идти как по линии размещения военных заказов для СССР, так,

возможно, и по линии передачи Советскому Союзу в аренду некоторых

военных или смежных с ними предприятий иранской промышленности»

[83]. И к осени 1942 года советское руководство пришло к выводу, что зря

отозвало своих работников из Азербайджана.

В конце октября советский посол Смирнов пригласил М.Амирасланова

на переговоры в Тегеран. В присутствии командующего советскими

войсками в Иране Смирнов ознакомил Амирасланова с директивой

Наркомата

иностранных дел СССР. В директиве указывалось на

необходимость наладить отношения с правительством Ирана, а также с его

населением и решить вопрос формирования северо-западной иранской

дивизии с центральным штабом в Тебризе. В документе особо

подчеркивалась необходимость работы с местным населением: «Наши

консульские работники и военные товарищи забыли о том, что основное

население Северного Ирана - это азербайджанцы, и это население нельзя

игнорировать и симпатию его следовало завоевать. Однако на деле

получилось обратное, то есть наши консульские работники и военные

товарищи в своих донесениях, главным образом, пишут лишь о курдах и

их симпатии и сочувствии к нам... Нельзя быть такими наивными и

уверенно

заявлять о том, что вожаки всех курдских племен симпатизируют

и сочувствуют Красной Армии и Советской власти… Среди курдских

вожаков немало агентов иностранных разведок... Таким образом, основное

внимание должно быть направлено на завоевание симпатий

азербайджанского населения как главного и основного» [84].

После ознакомления с директивой Смирнов заметил, что военные

части не

ведут никакой работы с местным населением и не хотят вести.

Назначенный командующим вместо Новикова генерал Антонов возразил

на это, что дело нельзя поручать кому попало, к тому же работа с

населением не входит в функции армии.

На этой встрече Смирнов с пафосом говорил о важности работы с

населением и в

качестве положительного примера привел огромный опыт

деятельности группы Азиза Алиева. Посол высказал сожаление, что эта

работа не была завершена и что группа Алиева была отозвана назад

напрасно.

ГЛАВА II

АКТИВИЗАЦИЯ СОВЕТСКОЙ ПОЛИТИКИ

В ИРАНСКОМ АЗЕРБАЙДЖАНЕ

В 1944 году политика Советского Союза по отношению к Южному

Азербайджану стала постепенно меняться. Освобождение советской

земели от фашистов и выход Красной Армии к границам европейских

государств разожгли экспансионистские устремления СССР. Идея

подобраться к иранским и ближневосточным энергетическим ресурсам

вновь стала притягательной. Существенным фактором явилась также

политика союзников – Британии и США на

Ближнем и Среднем Востоке,

их подготовка к реализации после окончания войны своих национальных

интересов в данных регионах. С конца 1943 – начала 1944 гг. две

американские нефтяные компании «Станфорд вакуум» и «Синклер ойл» и

английская «Шелл» при поддержке посольств США и Великобритании и

благосклонном отношении иранского правительства приступили к

переговорам в Тегеране о

предоставлении им нефтяных концессий на юге

Ирана, в Белуджистане. Более того, в августе 1944 года США и Англия

провели двустороннюю конференцию по нефтяным проблемам,

результатом которой явилось подписанное уже 8 августа в Вашингтоне

специальное соглашение, предусматривавшее дальнейшие совместные

действия в области нефтяной политики [1].

Добытые англичанами на юге Ирана в 1943 году 10 млн

. тонн нефти

еще более раздразнили советское руководство [2]. Еще в июне 1943 года

советский посол в Тегеране А.Смирнов обратился к Багирову с просьбой

прислать несколько нефтяников-геологов для разведки нефтяных запасов

на севере Ирана. По указанию Багирова главный геолог геологоразведыва-

тельного управления Азнефти А.Н.Корнеев и сотрудник этого

управления

И.Г.Гасанов под видом военных инженеров были направлены 2 июля в

Тегеран. Первичные исследования показали, что нефтегазовые запасы в

Иранском Азербайджане, Гиляне, Мазандаране, Астарабаде, Северном

Хорасане отнюдь не уступают запасам подконтрольных англичанам

районов Южного Ирана. Результаты геологоразведки были обсуждены в

посольстве. В обсуждении принял участие заведующий отделом Ближнего

Востока НКИД СССР Иван Садчиков. Последний сообщил, что обо всем

будет доложено руководству наркомата и наверняка будут даны

соответствующие указания по расширению геологоразведочных работ [3].

Тотчас торговому представителю СССР в Тегеране Мигунову было

поручено

обеспечить геологическую группу автомобилем. Позже в Москве

было принято решение о выделении финансовых средств для поисковых

работ.

В феврале 1944 года геологическая группа обнаружила в 20 км к югу

от границы СССР, близ советского районного центра Ордубад, а также в

Горгане, Таш-Абаде, Семинане большие запасы нефти, а на Рештской

равнине - запасы

газа [4].

Начиная с середины 1943 года иранские власти, в свою очередь,

пытались укрепить свои вооруженные силы и жандармерию в

Азербайджане. Размещенная в Азербайджане Третья северо-западная

дивизия состояла из 7-й Тебризской, 8-й Урмийской, 9-й Ардебильской

бригад. Общая численность дивизии составляла почти 4300 солдат и

офицеров. В декабре 1943 года по программе, подготовленной

американскими военными, в Третьей дивизии были организованы

шестимесячные военные курсы. В 1944 году численность иранских войск в

Азербайджане была доведена до 5200 человек [5]. Вначале дивизию

возглавлял бригадный генерал Хосровани, а с 1944 года командование

принял бригадный генерал А.Дарахшани.

В конце 1942 года по требованию советского правительства Фахим

аль-Мульк был отозван

с поста генерал-губернатора 3-го остана. Вместо

него был назначен Г.Мугаддам. Этот был настроен лояльно по отношению

к Советскому Союзу и просоветским политическим организациям, и с

помощью англичан иранские спецслужбы добились его отзыва из

Азербайджана. Новый генерал-губернатор Ахмеди не пользовался

должным авторитетом среди населения.

Победы Советской Армии на фронте

, усиление международного

авторитета СССР не могли не оказать влияния на настроения в стране.

Один из крупнейших купцов и фабрикантов Тебриза Хойи Рагимзаде так

оценивал международное положение: «Обстановка складывается так, что

мы должны сотрудничать с русскими. В противном случае они найдут

какого-либо Тито или человека наподобие нашего амбала и с

его помощью

отберут все наше имущество. События в Югославии и польский вопрос

показали, что Англия и Америка бессильны что-либо предпринять против

России» [6]. Об изменении ситуации в Иране вице-консул в Тебризе

Марченко послал 5 июня 1944 года заместителю наркома иностранных дел

СССР Сергею Кавтарадзе доклад на 84 страницах [7].

Между тем весной 1944 года в Иране произошли важные события.

Завершились начавшиеся еще в августе 1943 года выборы в иранский

Меджлис 14-го созыва. Правительство Сохейли, сформированное еще в

феврале 1943 года, было заменено правительством Мухаммеда Саида

Марагаи (март-ноябрь 1944 года). Мухаммад Саид и вслед за ним

последовательно возглавлявшие правительство Муртаза Баят (Сахам эс-

Султане

) и Ибрагим Хакими были азербайджанцами.

Выборы в иранский Меджлис способствовали активизации

деятельности партий и обществ в Азербайджане. Шла борьба за 21

депутатское место от Азербайджана. Деятельность партии «Туде» при

советской поддержке заметно оживилось, и это выразилось в том, что в

середине 1944 года заново был создан Тебризский областной комитет

Народной партии («Туде»). 17

человек, в том числе Садых Падеган, Ахмед

Исфагани, Джафар Кавиан, Мухаммед Бирия, Давид Геворкян, Мир Гасым

Чешмазар, Казым Хашимния, Салим Хашими, Таги Агнам и другие были

избраны членами этого комитета. М.Нунакарани, М.Мазлуми, Г.Шамси,

Б.Адалети, З.Оджагнавин, Б.Абизаде вошли в Ардебильский комитет

партии «Туде»; Насрулла хан Егани

, Рагим Егани, А.Зейналов, Мир Сатда,

Мустафа Гасан и др. входили в Хойский комитет [8]. А.Ованесян, Али

Амир Хизи, Азад Ватан и другие принимали деятельное участие в

создании отделения партии «Туде» в Азербайджане.

Созданная в 1943 году под руководством Сеида Зияеддина партия

«Ватан» («Отечество») вела непримиримую борьбу с партией

«Туде».

Сторонники Сеида Зия проникли и в Азербайджан и пытались создать в

Тебризе филиал партии «Ватан». Советские спецслужбы в своих отчетах

писали: «Мы, со своей стороны, принимаем меры, чтобы не допустить

данный филиал» [9].

Но выборы в Меджлис в Азербайджане проходили в сложной

обстановке. Их результаты в Хое, Маку,

Сарабе, Миане, Ахаре были

неблагоприятны для коммунистов. В информации советских спецслужб по

поводу выборов отмечалось: «Наиболее успешно проходят выборы в

Тебризе. Из числа заранее намеченного и поддерживаемого нами блока в

числе 7 кандидатов – 5 имеют полные шансы на избрание. От результатов

выборов в Тебризе в основном зависит оценка нашего влияния в Южном

Азербайджане

. При наличии 9 депутатских мест выдвинули свои

кандидатуры и баллотировались свыше 300 человек, и каждый из них, с

целью обеспечить свое избрание, проводил гнусную провокацию против

поддерживаемых нами кандидатов. Крупный сарабский помещик Фарман

Фарманиан в письмах к своим родственникам сообщал из Тегерана:

«…Либо провалить поддерживаемых русскими кандидатов и обеспечить

избрание желательных нам

лиц, либо в случае невозможности этого во что

бы то ни стало нужно спровоцировать выборы и добиться их

приостановления». Бывший генерал-губернатор Тебриза Фахим уль-Мульк

писал своему знакомому помещику Лигвани: «…Я слышал, что русские

твою кандидатуру больше не поддерживают. Ты этому должен радоваться,

ибо в тысячу раз лучше не быть членом парламента, чем избираться при

поддержке русских. Я дал установку Азуди (уполномоченный

правительства по выборам), который или

провалит навязанных нам

русскими кандидатов, или, если не получится, затянет выборы до открытия

нового парламента. Есть надежда на то, что парламент отменит выборы в

Азербайджане. Лучше не иметь депутатов в парламенте от Азербайджана,

чем иметь депутатов, избранных так позорно. Примите все меры для

провала навязанных нам кандидатов».

Английский консул об

успехах «Туде» в Тебризе выразился так:

«Успехи выборов в пользу кандидатов Народной партии в Тебризе говорят

о том, что русские пользуются большим влиянием среди городского

населения. От результатов выборов в деревне зависит дальнейшая судьба

Иранского Азербайджана» [10].

Мэр Тебриза Керим Ровшани, хотя и обещал помогать просоветским

кандидатам, поддерживал, однако,

англофилов Имами, Вагабзаде, Гасана

Тагизаде.

На выборах в Азербайджане победили Фарман Фарманиан, Хойи

Имами, Гусейн Ашраф Садиги, С.Гази, Бахадури, Ф.Ипекчиан, Сеид

Джафар Пишевари, Абдул Гасан Садиги, Амир Нусрат Искендери, Абуль

Гасан Сиггатул Ислам, Аскер Панахи, Юсиф Муштахиди, Али Аскер

Сартибзаде, Искендер Мугаддам, Муса Фатуги, Мехти Адл, Шейх

Ленкорани, А

.Ованесян и др. Восемь депутатов относились к просоветски

настроенным политикам, трое вполне лояльно относились к СССР, два

депутата не выражали открыто своих симпатий. В целом же выборы в

Меджлис в Азербайджане можно было оценивать как успех

прокоммунистических сил.

Новый Меджлис открылся 26 февраля 1944 года, а уже в июне

парламент аннулировал мандаты

С.Дж.Пишевари, получившего голоса 16

тысяч тебризцев, и Шейха Ленкорани [11]. Об этом С.Дж.Пишевари с

восточной образностью писал: «Я знал, что не смогу ужиться с

захватчиками депутатских кресел, и чувствовал, что эти разбойники не

оставят меня в покое. Поэтому, пока не поздно, я воспользовался

возможностью высказаться. Я перечислил

нужды делегировавших меня в

Меджлис 16 тысяч азербайджанцев, меня слушали внимательно,

молчанием соглашаясь с услышанным. Но враги прикрывались показным

сочувствием, черным покрывалом скрывая свое предательство. Как только

представился случай, они сказали: «Этот азербайджанец не может сидеть

спокойно, его надо удалить отсюда», и с подлостью, свойственной лисам,

лишили меня мандата» [12].

В связи с изменением ситуации в Иране Москва вновь сочла

возможным вернуться к азербайджанской проблеме. 6 марта 1944 г. на

своем заседании правительство СССР обсудило вопрос «О мероприятиях

по усилению культурной и экономической помощи населению Южного

Азербайджана». В решениях по этому вопросу было сказано:

1. Учитывая, что превалирующее большинство населения Южного

Азербайджана и,

в частности, его крупных городов, в которых

расположены части Красной Армии, является азербайджанским,

целесообразно иметь в составе политработников, находящихся в контакте

с местным населением, а также среди комендантов гарнизонов, работников

по тылу - военнослужащих-азербайджанцев.

2. По тем же соображениям организовать при воинских частях издание

армейской газеты на азербайджанском языке (не менее

трех раз в неделю)

с распространением ее среди гражданского населения.

3. Желательно заменить уполномоченных торговых представителей в

Тебризе, Ардебиле и др. городах Южного Азербайджана работниками-

азербайджанцами. То же самое касается и работников финансовых

органов, советских банков в Тебризе.

4. Желательно также иметь работников-азербайджанцев в наших

дипломатических органах в качестве консулов и

секретарей консульств.

Особенно же важно в Тебризе и Маку.

5. Целесообразно иметь работников из азербайджанцев по 1-2 человека

на руководящей работе в аппаратах советского торгпредства и посольства

в Тегеране.

6. С целью издания различной политической и художественной

литературы для распространения среди населения, а также для издания

выдающихся произведений крупнейших писателей и поэтов

Южного

Азербайджана создать в Тебризе специальное издательство под названием

«Тебриз» с хорошо оборудованной типографией. Издательству

предоставить право принимать заказы и от местного населения.

7. В мае-июне 1944 года организовать гастрольную поездку

Азербайджанского государственного драматического театра им.

Азизбекова в г.Тебриз и одну концертную бригаду для гастролей по

другим городам Южного Азербайджана

8. В Тебризе организовать школу типа десятилетки с азербайджанским

языком обучения, причем иранский язык и литературу проходить там как

предмет. Установить бесплатное обучение, педагогический состав

укомплектовать из числа азербайджанских советских учителей.

9. При указанной школе открыть библиотеку-читальню, разрешая

доступ туда, кроме учащихся, и остальному местному населению.

Гасанлы Дж.П. СССР-Иран: Азербайджанский кризис и начало холодной войны (1941 - 1946 гг)

Подождите немного. Документ загружается.