Гасанлы Дж.П. СССР-Иран: Азербайджанский кризис и начало холодной войны (1941 - 1946 гг)
Подождите немного. Документ загружается.
401
дате посвящались многочисленные статьи в прессе. В сентябрьском,
девятом номере журнала «Азербайджан», издававшегося в Баку для
Иранского Азербайджана, была опубликована большая статья Аваза
Садыга «Славная годовщина Азербайджанской демократической партии»,
в которой анализировался исторический путь, пройденный партией за один
год. В статье указывалось, что 21 Азера наступило спустя 3 месяца 10 дней
после начала деятельности
АДП. Добыв за 4 месяца независимость для
народа и создав Национальное правительство, партия оставшиеся 8
месяцев посвятила созидательному труду. Первейшим делом было
создание Национальной армии. В кратчайшие сроки вооруженная
новейшим оружием, знакомая с новейшей военной техникой и тактикой
ведения боя, Национальная армия получила поддержку федаев – гарантов
революции. Вооруженные отряды стали основой независимости,
они
неоднократно демонстрировали свою силу в боях с внутренней и внешней
реакцией» [27].
Впрочем, в письме М.Дж.Багирова Пишевари приводятся менее
оптимистичные факты: «По имеющимся у меня данным, положение в
войсковых частях, в особенности в Резайинском гарнизоне, весьма
неблагополучно. Отношение офицеров к солдатам грубое, имеют место
избиения, дезертирство, случаи
самоубийства, а также разложение со
стороны офицеров, принуждающих отдельных солдат к неприличным
вещам. В то же время политмассовая работа среди солдат и офицеров
гарнизона не проводится. Некоторые офицеры-фарсы, перешедшие в свое
время из войск иранского правительства, оказались нечестными. Среди
офицеров-азербайджанцев также находятся отдельные шкурники и
предатели.
Участились случаи
женитьбы офицеров-фарсов на девушках-айсорках,
родственники которых связаны с англичанами и лицами, враждебно
настроенными к азербайджанцам. Больше того, вследствие женитьбы на
девушках-айсорках офицеры-фарсы меняют мусульманскую веру на
христианскую.
Такое положение в армии меня очень тревожит, а армия - это для вас
все. Если с вами на сегодня и считаются
иранское правительство,
иностранцы и другие круги, то только лишь потому, что Вы имеете свою
национальную армию. Поэтому если вы в своих делах, в своих желаниях
стремитесь сделать хорошее для азербайджанского народа, то в первую
очередь вы должны навести порядок в армии, иначе последствия могут
быть весьма нехорошие.
Прошу вас, дорогой
тов. Пишевари, лично заняться укреплением
воинских частей, в первую очередь Резайинского гарнизона. Очистите
гарнизон от нечестных, неустойчивых и подозрительных офицеров, в
402
первую очередь фарсов, которые способны ради женитьбы менять веру,
усильте массово-воспитательную работу среди солдат.
Не допускайте элементов разложения среди офицерства и солдат. В
ущерб остальным вопросам, пока главное внимание уделите армии. Шлю
горячий братский привет. СТАРШИЙ» [28].
3 сентября в связи с годовщиной АДП в Иранском Азербайджане
состоялись народные
гуляния. В честь провозглашения нового этапа в
борьбе за демократию в Иране 11 шахривара (2 сентября) на всех
предприятиях и фабриках, в партийных комитетах и молодежных
организациях прошли торжественные собрания. 12 шахривара улицы
Тебриза были украшены флагами и коврами. На Национальной площади
состоялся парад. Перед трибуной группами прошли женщины, рабочие,
школьники, федаи, части Национальной
армии. Праздничный парад длился
более двух часов. Председатель ЦК АДП Пишевари и другие лидеры
приветствовали народ с трибуны. Днем в городском театре состоялось
торжественное заседание партийных, государственных и общественных
организаций. Выступивший с речью Пишевари был встречен бурными
аплодисментами.
В восемь часов вечера Пишевари дал прием в резиденции ЦК АДП. В
приветственной речи Пишевари заявил: «Мы теперь не только в Иране, но
и на всем Ближнем Востоке считаемся знаменосцами демократии. Мы не
присвоили это звание. Это оценка, данная нашему движению наиболее
последовательными политиками-демократами. Это гордое имя мы
завоевали самоотверженной борьбой. Эту гордость нам дарит 12
шахривара, т.е. день создания партии. Герои
этой славной даты в течение
года, полного борьбы, были готовы жить для победы или умереть с
честью, и шли впереди народных масс на политическом, экономическом,
военном, дипломатическом и организационном фронтах с высоко
поднятой головой. Сейчас наш народ возглавляют честные люди. Самый
большой результат шахривара именно в этом. Нация без лидеров
и
руководителей не добьется цели. Нация без организации, которой она
доверяет, не может быть свободной».
Накануне годичного юбилея АДП М.Дж.Багиров просил Москву
разрешить 10 юношам из Иранского Азербайджана поступить в вузы
Азербайджанской ССР. 10 сентября 1946 года Политбюро положительно
отреагировало на эту просьбу. В решении было сказано: «1. Разрешить
въезд в СССР десяти
юношам азербайджанцам, подданным Ирана, для
поступления в высшие учебные заведения Азербайджанской ССР. 2.
Поручить Совету Министров Азербайджанской ССР распределить этих
юношей в высшие учебные заведения республики и создать необходимые
для их учебы материальные условия» [29].
403
В первые дни сентября иранское правительство взяло на вооружение
тактику давления на Азербайджан, провоцирования региональных столк-
новений. Войсковые части, расположенные в Казвине, двинулись в
направлении Казвин - Решт к реке Юзбаши и заняли боевые позиции в
Никуе, Юзбашичае и Такистане.
Находившийся в Тегеране генерал-губернатор по совету посла
Садчикова 22 сентября встретился с
Кавамом и завел разговор о
сложившейся ситуации, а также попросил ускорить ход переговоров.
Кавам очень холодно принял Джавида и не дал ясных ответов. Он
упрекнул губернатора: «Происходящие события являются результатом
ваших дел. Из Зенджана Советский Союз вывозит пшеницу. В
Азербайджане сохранились переодетые советские солдаты». Джавид
отверг провокационные обвинения и ушел
от Кавама, не добившись ответа
на свои вопросы. На следующий день губернатор Азербайджана
встретился с советским послом и рассказал о своей беседе с Кавамом [30].
Сообщая об этой встрече Сталину, Багиров отмечал, что на юге Ирана
происходят серьезные события, однако генштаб Ирана держит основные
военные силы на севере, вокруг Азербайджана
, и раздает оружие силам
реакции. Уже в день встречи Джавида с Кавамом вооруженная
группировка, созданная в деревне Камарли, атаковала позиции демократов,
однако потеряла 40 человек и отступила. Багиров отмечал, что в карманах
некоторых убитых были найдены членские билеты Демократической
партии Кавама. Создается впечатление, что спровоцированные
англичанами события на юге Ирана произошли
не без участия Кавама.
Кажется, что это происходит с одной целью: задержать выборы в
парламент и оказать давление на Азербайджан [31].
Почувствовав намерение Кавама затянуть процесс выборов в Меджлис,
Москва через посла Садчикова потребовала от Кавама указать точную дату
их проведения. Кавам ответил, что выборы невозможны, пока не решится
азербайджанский
вопрос. Ряд историков отмечает, что для получения
нефтяной концессии Советы были вынуждены позволить Тегерану влиять
на Азербайджан. Кавам встречался с Садчиковым и советовался с
Алленом. Он хотел доказать американцам, что может быть жестким с
повстанцами, даже если придется прибегнуть к оружию. А Московское
радио угрожало иранской армии возможным вмешательством советских
войск. Как и во внутренней политике, во внешней Кавам также оставался
между двух огней [32].
В конце сентября, при очередной встрече с Алленом, Кавам сказал, что
миротворческая тактика в отношении Азербайджана оказалась бесплодной
и провоцирует другие провинции страны также выдвигать невыполнимые
требования. Премьер заверил, что его политика подчинена задаче
сохранения
суверенитета Ирана. Аллен сообщал в Вашингтон, что Кавам
404
боится обвинений в клятвопреступлении и фашизме. Даже Тегеран
находится под угрозой беспорядков, ожидаемых от партии «Туде» [33].
Новой проблемой для Кавама стали ширящиеся изо дня в день
выступления подконтрольных англичанам племен на юге Ирана.
Восставшие племена требовали таких же реформ, какие были обещаны
азербайджанским демократам, а также изгнания министров-тудеистов
и не
имеющих достаточной профессиональной подготовки офицеров. Несмотря
на определенную работу советских агентов среди кашкайцев, последние,
сговорившись с бахтиарами, стали требовать вывода из кабинета членов
партии «Туде», тудеистов из госучреждений в Фарсе и предоставления
автономии южным провинциям, населенным кашкайцами. В ответ на отказ
Кавама удовлетворить эти требования 23 сентября были захвачены
бухты в
Персидском заливе и осажден Шираз. Это было настоящее восстание.
Священнослужители юга Ирана также поддержали кашкайцев. Для
восстановления порядка на юге во главе 2000 солдат был послан генерал
Захиди, который в годы войны сотрудничал с кашкайцами. Но все
оказалось безрезультатным. Некоторые левые советовали Каваму послать в
район беспорядков азербайджанскую армию или
же создать против
мятежных племен группы «национальных партизан». Но это были
нереальные советы, и Кавам их не принял. Ничуть не сомневаясь в
причастности Британии к событиям в Хузистане, Кавам угрожал
пожаловаться в Совет Безопасности, но американский посол его
отговорил. В первых числах октября Кавам заявил послу, что собирается
произвести изменения
в своей политике, направленные в первую очередь
против левых. И добавил, что если получит экономическую и финансовую
поддержку США, то сделает это более уверенно [34].
Кавам считал, что выступления южных племен – кашкайцев и
бахтиаров против центрального правительства организовывали англичане.
Еще 18 июля 1946 года, принимая советского посла, он сообщил, что два
английских
военных корабля вошли в Персидский залив, но попросил,
чтобы эта информация не попала в «Правду». В свою очередь, И.Садчиков
обещал, что сведения, передаваемые Кавамом об англичанах, останутся
между послом и премьером. По словам Кавама, он заявил английскому
послу, что не видит никаких оснований для пребывания британских
военных кораблей в
заливе. Правительство Ирана приняло необходимые
меры для охраны порядка в Хузистане, забастовка прекратилась и на юге
воцарилось спокойствие. Приход кораблей может только взбудоражить
общественность.
Садчиков спросил, почему Кавам не считает нужным довести до
сведения общественности факт ввода английских военных кораблей в
Персидский залив. Это привлекло бы внимание всего передового
общественного мнения
мира и связало бы англичанам руки в будущем.
405
Садчиков заявил, что действия англичан в данном случае представляют
собой грубую попытку ущемить национальный суверенитет Ирана,
применить военную силу для получения определенных политических
уступок со стороны Ирана. Кавам ответил, что он уже дал телеграмму
иранским послам в Лондоне и Вашингтоне, а также просил английского
посла убрать военные корабли [35]. Уходя
, И.Садчиков настоятельно
посоветовал ни в коем случае не смириться с тем, что англичане
обращаются с Ираном, как со своей колонией. Кавам обещал подумать.
12 сентября, принимая И.Садчикова, Кавам вновь затронул эти
вопросы. Он сказал, что сообщит некоторую информацию, но с условием,
что все это останется в секрете. Премьер рассказал
, что иранское
правительство послало войска в Хузистан и приняло меры к наведению
там порядка. Англичане делают вид, что довольны, но для нормальной
работы нефтяной компании условий пока нет. Далее Кавам сообщил
строго секретную информацию: один из руководителей бахтиар сказал
Каваму, что англичане привлекли на свою сторону руководителей
бахтиарских племен и
предлагают им выступить против центрального
правительства, требуя себе таких же прав, какие предоставлены
Азербайджану. Вождей заверили, что они будут иметь всемерную
поддержку со стороны англичан и получат достаточное количество
оружия. Кавам уверен, что аналогичная работа проводится и среди
кашкайцев, и других племен юга, что оружие на юг Ирана поступало и
продолжает
поступать.
В доказательство своих слов Кавам достал письмо вождя Абольгасема
Бахтиари из рода Ильхани, который сообщал премьеру, что англичане
подкупили и военных в столице; предполагается, что после выступления
бахтиар, кашкайцев и других племен на юге выступят и военные в центре
[36].
Затем Кавам завел речь о трудностях, связанных с
партией «Туде», и
лишь затем перешел к азербайджанскому вопросу. Он заверял, что за
время пребывания азербайджанской делегации в Тегеране он принимал все
меры к тому, чтобы не вызвать недовольства со стороны делегатов. Однако
в это же время в самом Тебризе Пишевари как по радио, так и в местной
прессе заявляет, что
если требования азербайджанцев не будут
удовлетворены, то Азербайджан объявит о своей независимости.
Пишевари, считает Кавам, говоря о независимости, не думает, как будет
жить независимый Азербайджан, который не имеет достаточных средств
для существования, и без помощи центра будет прозябать в нищете.
Посол спросил премьера, соответствует ли действительности слухи о
таком заявлении
Пишевари. Кавам ответил, что об этом передавало
Тебризское радио. Остановившись на требованиях азербайджанцев, Кавам
сказал, что по договору 75% доходов Азербайджана остаются на месте, а
406
25% поступают в распоряжение центрального правительства. Однако
центральное правительство до сего времени не получило ни копейки в счет
этих 25%. Мало того, азербайджанцы не только оставляют у себя 75%, но
просят оплатить им все расходы на содержание армии, что составит около
15 млн. туменов в год, и на содержание охраны (жандармерии), что
составит около
5 млн. туменов в год. Кроме того, они требуют на
строительство железной дороги Миане-Тебриз около 20 млн. туменов и на
строительство шоссейных дорог - около 10 млн. туменов. В общей
сложности они требуют около 50 млн. туменов в год. Но у правительства
нет таких денег. Азербайджанцы требуют также, чтобы иранское
правительство отпускало для азербайджанской
армии все вооружение и
снаряжение, но при этом заявляют, что их армия не должна использоваться
за пределами Азербайджана. При этом они настаивают, чтобы
командующий войсками был назначен самими азербайджанцами.
Далее Кавам подтвердил, что правительство признало те
преобразования, которые произошли в Азербайджане к моменту
подписания соглашения. Однако азербайджанцы на этом не остановились
и до сих пор продолжают конфискацию помещичьих имений. Кавам
просил Садчикова посоветовать азербайджанцам вести более умеренную
линию, чтобы наконец решить азербайджанский вопрос и не давать
англичанам повод к использованию его в своих целях. Садчиков ответил,
что он, со своей стороны, помогает премьеру, и сослался на слова
В.М.Молотова, сказанные
им в Париже Сепахбоди: «В отношении севера
Кавам может быть спокоен, что там будет все в порядке» [37].
Вместе с тем следует подчеркнуть, что именно благодаря поддержке
СССР летом 1946 года Иран попал на Парижскую мирную конференцию.
Еще 4 июля 1946 года Кавам в письме Садчикову выразил желание
участвовать в работе конференции, а
примерно через месяц в другом
письме он поднял вопрос о компенсации ущерба, нанесенного Ирану в
результате войны с Германией. С письмом примерно такого же
содержания 7 августа Х.Саях в Москве обратился к Деканозову. В
обращении Деканозова к Сталину от 25 августа отмечалось, что, учитывая
отношение Советского Союза к правительству Кавама, на
его просьбу
можно ответить положительно [38]. Советскому послу в Тегеране было
поручено передать Каваму, что советские представители в Париже готовы
поддержать пожелание иранского правительства [39].
21 августа советский посол в Париже А.Богомолов по поручению
А.Вышинского принял посла Ирана в Париже Рахнемани, который
выразил сердечную благодарность В.Молотову
и А.Вышинскому от имени
министра Сепахбоди и его заместителя А.Энтезами за благоприятные
рекомендации для приглашения Ирана на Парижскую мирную
конференцию. А.Богомолов ответил, что в отличие от других стран СССР
407
является бескорыстным другом Ирана. Рахнемани с этим согласился,
отметив, что нынешнее иранское правительство понимает необходимость
дружбы с СССР [40].
В то же время посол Ирана в Вашингтоне Г.Ала пытался убедить Бирн-
са, что сейчас не время проводить выборы. Он напомнил, что Азербайджан
все еще находится вне сферы влияния центра
, а южные племена восстали
против вмешательства русских в дела Ирана, и при этом СССР оказывает
на Кавама сильное давление, торопя с проведением выборов. Посол был
уверен, что выборы при нынешних обстоятельствах укрепят позиции
русских на севере Ирана и позволят им установить контроль над всей
страной. Кроме того, у него есть
сведения, что проведение избирательной
кампании до восстановления власти центрального правительства в
Азербайджане поставит под удар независимость и суверенитет Ирана.
Посол Ала заявил, что в настоящий момент Азербайджан находится под
контролем демократов-русофилов и центральное правительство здесь
фактически потеряло свое влияние. В дополнение к этим проблемам
южная часть Ирана также охвачена народными
волнениями [41].
Осенью 1946 года правительство Трумэна внесло коррективы в
политику Америки на Среднем Востоке. Директор управления Востока
госдепа США Лой Хендерсон выразил опасения по поводу угрозы
превращения Ирана в доминион Советского Союза. В октябре он заявил об
этом следующее: «Иран превращается в советский доминион. Такой ход
событий противоречит интересам
США». Он предупреждал, что, «если не
сможем очень серьезно и конкретными акциями убедить Иран в своей
поддержке, иранский народ и правительство так падут духом, что не будут
способны противостоять советскому давлению». Он имел в виду
предоставление Ирану кредитов от «Экспорт-импорт банка» или же
военной помощи в случае обращения Ирана с
такой просьбой.
Координационный комитет государственного, военного и морского
департаментов через Совет национальной безопасности затребовал у
Объединенного генштаба анализ стратегической важности Ирана. На этот
запрос поступил следующий ответ: «Территория Ирана представляет
стратегический интерес для США. США должны пресечь гражданские
беспорядки в Иране. В противном случае сильные соседние государства
могут вмешаться в
иранские дела, и это поставит под удар экономические
интересы Ирана в Персидском заливе» [42].
Дипломатические миссии в Тебризе внимательно изучали ситуацию,
создавшуюся в середине октября. Назначенный в Азербайджан новый
британский консул Карс был принят 17 октября Пишевари. В первую
очередь консула интересовали следующие вопросы: проведение реформ в
Азербайджане, распространение здесь западной
цивилизации, причины
антианглийской пропаганды, отношения с курдами, урегулирование
408
спорных вопросов между работодателями и работниками, отношение
азербайджанских лидеров к событиям на юге Ирана, структура внешней
торговли, наличие нефти в Азербайджане, будет ли поставлен нефтяной
вопрос на обсуждение нового Меджлиса, последние новости с тегеранских
переговоров, вопрос Зенджана и т.д. Пишевари ответил практически на все
вопросы нового консула. Он сообщил о
ходе земельной реформы в
Азербайджане, о предоставлении избирательного права женщинам; о том,
что без применения достижений западной цивилизации невозможен
прогресс в стране; о том, что и в Англии ведется антиазербайджанская
пропаганда; о достаточно благоприятных отношениях с курдами; что хотел
бы видеть в результате восстания на юге не восстановление феодальных
порядков,
а торжество демократических реформ. В то же время он честно
признался, что ничего определенного не может сказать о наличии нефти в
Азербайджане и о нефтяной политике будущего Меджлиса. Во время
беседы Карс спросил: «Намерены ли вы строить аэродромы для
использования в целях развития торговли? Здесь имеются хорошие
возможности для этого». Пишевари
ответил, что это в компетенции
центрального правительства [43].
Британский консул не случайно задал этот вопрос. Одной из
концессий, желаемых Советским Союзом, было строительство аэропорта и
возможность контролировать воздушные линии в Северном Иране. Для
этого Иран должен был выделить пригодный участок земли. Заместитель
госсекретаря Дин Ачесон писал послу Аллену: «Считаю,
что эта «премия»
от иранского правительства (имеется в виду 50% для русских в совместном
с Ираном предприятии по обслуживанию воздушных путей в Северном
Иране) есть фактически передача Северного Ирана в сферу советского
влияния. В такой компании все техническое обеспечение и контроль будут
в руках Советов. Таким образом они обеспечат себе монополию над
самым
важным средством транспорта и связи на севере Ирана и обойдут всех
своих противников» [44].
На заседании кабинета, посвященном этому вопросу, только четыре
человека из нетудеистов проголосовали против концессии. Через 2 часа
после принятия отрицательного решения вооруженные люди из советского
посольства оказали на министров давление, угрожая в случае дальнейшего
противодействия
расправиться с их семьями. Однако последовала
неожиданная для русских реакция. Очень скоро об этом стало известно
шаху, который, ссылаясь на то, что Кавам не может приструнить русских,
потребовал его отставки. Россоу пишет, что Кавам, пытаясь
реабилитировать себя, умолял шаха простить его и через близких шаху
людей просил дать ему возможность сформировать
новое правительство.
Мухаммед Реза согласился на это, выдвинув следующие условия: «Кавам
должен удалить из правительства тудеистов и избавиться от Музаффара
409
Фируза; вплотную заняться организацией Иранской демократической
партии и на декабрьских выборах составить достойную конкуренцию
партии «Туде»; прекратить переговоры с азербайджанскими
бунтовщиками и восстановить суверенитет Ирана в этой провинции».
Кавам согласился со всеми условиями, кроме удаления Фируза. Вопрос
Фируза решился довольно просто: его направили послом в Москву [45].
Еще до объявления
состава правительства посол Аллен сообщал гос-
секретарю: «Не верю, чтобы партия «Туде» спокойно восприняла это
решение Кавама. Правда, этой реакции придется ждать несколько дней, а
может быть, и несколько недель. Но нет сомнений, что они сделают
попытку организовать массовые демонстрации, а в результате возникнут
серьезные народные волнения. Чтобы предотвратить вооруженное
столкновение с Азербайджаном, Каваму придется мобилизовать все силы.
Невзирая на его имидж миротворца, реакция Советов, весьма возможно,
будет мощной… Мухаммед Реза очень сердит, и он заявил Каваму, чтобы
между ним и Фирузом не было никаких контактов. Шах заявил, что хочет
видеть Фируза либо в тюрьме, либо немедленно за пределами страны.
Кавам
предложил послать его в Москву. Шах согласился с условием, что
это произойдет немедленно. Затем шах и Кавам рассмотрели список
кандидатов в новый кабинет министров и решили в целях предотвращения
массовых митингов партии «Туде» 24 часа держать этот вопрос в секрете.
Однако очень скоро Кавам выложил все Фирузу, а тот – советскому послу.
Садчиков немедленно потребовал встречи с Кавамом, и в ту же ночь (17
октября) они встретились. Разговаривая с Кавамом на высоких тонах, ему
удалось запугать Кавама настолько, что наутро Кавам явился к шаху и
заявил: если произойдут изменения в кабинете, то возникнут серьезные
основания для вступления советских войск в страну. Шах ответил, что
он
не верит во вторжение советских войск в Иран, и если даже так, то он все
равно решительно настроен в пользу перемен и будет просить ООН
оказать ему помощь в пресечении этой агрессии. После этого они решили
немедленно объявить о перекройке кабинета» [46].
19 октября был объявлен новый состав правительства
, где не было
тудеистов и в котором Ахмед Кавам наряду с постом премьер-министра
получил портфели министров внутренних и иностранных дел. Таким
образом Кавам покончил с сомнениями и окончательно определил свой
политический курс. Естественно, этот новый курс был своеобразным
приглашением для британцев и американцев вмешаться. Британский посол
Ле Роджтел быстро
среагировал и заверил Кавама в поддержке англичан.
Он охарактеризовал изменения в кабинете как «знак того, что фарсидский
национальный дух еще жив». А американский посол назвал этот шаг
«поворотным пунктом в истории Ирана». В то же время и шах остался
доволен заменой министров-тудеистов и отправкой Фируза в качестве
410
посла в Москву. Но Мухаммед Реза вдруг забеспокоился, что англичане и
американцы, придя в восторг от нового курса Кавама, начнут
поддерживать именно его и забудут о важной роли, которую сам шах
сыграл в последних событиях. Поэтому, встретившись с американским
послом, он заявил, что является инициатором этих действий. Британцы и
американцы были
готовы поддержать и Кавама, и шаха. Но опасавшийся
активизации сторонников шаха и нуждающийся в компенсации за отказ
русским и левым, Кавам усилил свои происки в борьбе за доверие и
поддержку англосаксов. С этой целью он обновил договора с
американскими инструкторами иранской жандармерии, освободил из-под
стражи генерала Арфу и близких
ему лиц.
Советский посол гневно отреагировал на эти события и обвинил
Кавама в тайном сговоре с британцами [47]. Теперь советские спецслужбы
приступили к сбору компромата на Кавама. Например, в Москву
сообщили, что Кавам недавно купил в Ширазе деревню за 170 тысяч
туменов, а также он через своего управляющего Исмаил хана различными
путями уклонился от выполнения закона «О монополиях», перепродал
5000 тонн риса и выиграл на этом 100 тысяч туменов. На днях при
рождении своего ребенка 70-летний премьер дал акушерке 2000 туменов и
т.д. [48].
На следующий после смены кабинета день азербайджанская делегация,
потратившая два месяца на переговоры, вернулась в Тебриз. До этого
Кавам сообщал британскому послу, что Саламулла Джавид и Али
Шабустари «согласны на сотрудничество», но Пишевари не позволяет им
идти на уступки. В связи с отъездом азербайджанской делегации из
Тегерана госсекретарь Бирнс запрашивал Аллена: «Азербайджанцы
прервали переговоры с центральным правительством и вернулись в
Тебриз. Как, по-вашему, можно ли это расценивать
как согласие Кавама на
сохранение Азербайджана под контролем Советов и на восстановление там
власти Ирана?» В ответ Аллен в конце октября направил госсекретарю
обширный отчет о возможных результатах грядущих выборов. Он писал:
«Два дня назад Кавам заявил британскому послу, что направит в
Азербайджан наблюдателей для контроля за ходом выборов. Если
они
заметят признаки некорректности, то депутаты от Азербайджана не
переступят порога Меджлиса. Британский посол считает это
нецелесообразным, т.к. после выборов Кавам испытает мощный прессинг
по поводу азербайджанских депутатов и не устоит. Ле Роджтел просил
английские власти настоятельно обратиться к шаху, чтобы выборы
проводились только в подконтрольных Тегерану частях Ирана. Он
признает, что если это предложение осуществится, то возможно отделение
Азербайджана. Однако он более боится такой ситуации в Меджлисе, когда
азербайджанские депутаты смогут выступать по общеиранским вопросам.