Гасанлы Дж.П. СССР-Иран: Азербайджанский кризис и начало холодной войны (1941 - 1946 гг)
Подождите немного. Документ загружается.
131
день вечером советский военный атташе и его помощник полковник
Иванов были приглашены в военное министерство. На этой встрече с
участием и начальника Генштаба иранской армии иранцы заявили, что
Советская Армия неоправданно усиливает свое присутствие в северном
Иране. Иранская сторона еще настоятельнее просила разрешить отправку в
Тебриз двух батальонов пехоты и одной
роты жандармов. Был затронут и
вопрос вывода советских войск из Ирана в связи с окончанием войны.
В первой половине дня 18 ноября исполняющий обязанности
советского посла Ахад Якубов встретился с премьером Хакими, который
поднял те же вопросы, что обсуждались в военном министерстве. На что
А.Якубов заявил: «Нам не известно о
беспорядках в Азербайджане, и
отправка туда дополнительных войск должна быть согласована с
командованием советских войск в Иране. Слух об усилении советских
войск в Северном Иране не соответствует действительности, в настоящее
время, согласно постановлению Президиума Верховного Совета СССР,
осуществляется демобилизация в армии. Отправка Баята в Тебриз должна
быть согласована с советским генеральным
консулом. А вопрос вывода
советских войск из Ирана находится в компетенции советского
правительства» [64].
Тем не менее иранское правительство, не дожидаясь согласия Советов,
направило войска в Тебриз, а военному министерству было приказано
ввести войска в Азербайджан любой ценой. Однако в Шарафабаде они
были остановлены. В связи с напряженной ситуацией,
возникшей в
Иранском Азербайджане Н.Булганин и А.Антонов 20 ноября писали
И.Сталину: «18 ноября военный министр Ирана обратился к нашему
военному атташе полковнику Разину с просьбой разрешить пропустить из
Тегерана и Тавриз два батальона иранских войск. 19 ноября генерал
Дарахшани вторично обратился к генералу Глинскому с просьбой
разрешить перебросить отряды силою от
одной до двух рот из Тавриза в
Марага и Мияне.
В связи с указанными событиями в Иране тов. Масленников дал
следующие указания командующему нашей 4-й армией в Иране:
1. Ни в коем случае не вмешиваться в дела демократической партии, не
давая повода к выпадам против советских войск.
2. Избегать провокаций, могущих
повлечь за собой вооруженное
столкновение.
3. Военных и гражданских представителей Ирана при обращении к
нашим военным властям принимать, выслушивать, но никаких объяснений
происходящих событий не давать, заявляя, что «Вашу информацию и
просьбу доведем до вышестоящего начальства».
132
4. Гарнизон районов, где происходят события, держать в полной
боевой готовности и применять решительные действия лишь тогда, когда
со стороны иранских войск последует нападение.
5. Никаких разрешений на переброску иранских войск, жандармов и
полицейских не давать.
Мы считаем, что распоряжения, отданные тов. Масленниковым,
правильны, за исключением запрещения передвижения иранских войск.
Если мы
не вмешиваемся во внутренние дела Ирана, то, по нашему
мнению, не следует также препятствовать переброске иранских войск по
просьбам иранского военного командования» [65].
После получения руководящего указания от И.Сталина, приказ
начальника Генштаба генерала армии Алексея Антонова был категоричен:
«Не препятствовать движению иранских войск, изначально находившихся
в нашей зоне. Пресекать любые
попытки иранских властей вводить в нашу
зону дополнительные войска, на все подобные обращения ожидать ответ
Генерального штаба Красной Армии. О всех попытках иранских войск
войти в нашу зону немедленно извещать Генштаб Советской Армии» [66].
Развернувшаяся в тегеранской прессе антисоветская кампания,
оскорбительные реплики в адрес И.Сталина и других советских
руководителей всерьез разозлили Кремль. 14 ноября 1945 года Политбюро
ЦК ВКП(б) приняло специальное решение в отношении выходящей в
Тегеране газеты «Садае Иран». В нем отмечалось, что в последнее время
усилилась враждебная агитация против Советского Союза, причем по
своему характеру она ничем не отличается от фашистской пропаганды.
Опубликованная 5 ноября в газете «Садае Иран
» статья – наглядный тому
пример. Регулярно публикуемые на страницах тегеранских газет
клеветнические материалы на руководство СССР приняли
систематический характер, что крайне возмутительно. Советский Союз
ожидает, что иранское правительство примет необходимые меры в
отношении этой газеты. Текст решения был доведен до сведения
иранского посла М.Ахи и через временного поверенного в делах
А.Якубова доставлен министру иностранных дел Ирана [67]. Этот
документ Политбюро придал уверенности и еще более ожесточил
командование Советской Армии и дипломатические учреждения по
отношению к к Ирану.
17 ноября замещающий генерал-губернатора Гасан Довлетшахи
обратился к руководству Демократической партии с пожеланием
встретиться с ЦК партии. Встретившись с Пишевари, Шабустари
и Рафии,
Довлетшахи пытался выяснить отношение ЦК ДП к факту появления
вооруженных отрядов в селах. Ему заявили, что создает эти отряды не
партия, отряды возникли в ответ на беспредельную жестокость
реакционных сил. К тому же Демократическая партия неоднократно
133
заявляла о недопустимости столь свирепого обращения с населением, но
полиция и жандармерия на это не реагировала.
Все больший интерес к событиям в Иранском Азербайджане стали
проявлять англичане. Заметно возросло число визитов британских
дипломатов и военных в этот регион. Представители различных
политических кругов и военные участвовали в мероприятиях
Демократической партии, попутно собирая
сведения о ее лидерах. Еще 14
ноября командующий британской армией в Иране и Ираке генерал Сейван
прибыл в Казвин. На переговорах с участием командующего 4-й армией
генерала Советникова и члена военсовета советских войск в Иране
генерала Руссова присутствовали с британской стороны генерал Сейван,
офицер разведслужбы Ягубхан и другие. Казвинский вояж британской
военной миссии носил явно разведывательный характер. В самом начале
азербайджанских событий посол Буллард встретился с Хакими и
посоветовал ему предпринять радикальные шаги с целью отвлечь
внимание народа от идеи автономизации. А иранскому правительству он
рекомендовал провести ряд реформ и тем самым стабилизировать
обстановку. Буллард считал, что, по примеру Египта, стоит провести
раздел земель и с этой целью послать в Азербайджан правительственную
комиссию.
17 ноября МИД Ирана вручил советскому посольству ноту, протестуя
против того, что советские представители на местах вмешиваются в дела
правительственных органов, опекают ряд курдских племен и отдельных
курдских политических деятелей, вмешиваются во внутриэкономическую
жизнь иранских граждан, а советская сторона стремится
к одностороннему
преимуществу на советско-иранских границах, и советские органы
вмешиваются даже в дела иранского суда [68].
В этой ноте, врученной А.Якубову, также упоминалась деятельность
различных политических групп на севере Ирана, подчеркивалось, что к
событим в Миане и Мараге прослеживается причастность
Демократической партии. Иранская сторона напоминала, что все
это
противоречит трехстороннему договору 1942 года. В то же время Иран
настаивал на своем праве посылать дополнительные войска на север
Ирана.
Незамедлительно пришел ответ из Москвы. Текст ответной ноты был
одобрен В.Молотовым [69]. В послании, в частности, говорилось: «Считая
необходимым избежать каких-либо нежелательных как для иранского
правительства, так и
для советского правительства осложнений, связанных
с вводом новых иранских войск в северные районы Ирана, советское
правительство находит нецелесообразным осуществление этого
мероприятия в настоящее время. Следует учесть, что если в эти районы
будут введены новые иранские войска, кроме уже находящихся там
134
регулярных иранских воинских частей и жандармерии, то это вызовет в
Северном Иране беспорядки и, может быть, кровопролитие, в связи с чем
советское правительство будет вынуждено ввести в Иран свои
дополнительные войска в целях охраны порядка и обеспечения
безопасности советских гарнизонов. Между тем советское правительство
считает дополнительный ввод советских войск в Иран
нежелательным и в
связи с этим находит нецелесообразным в настоящее время ввод
дополнительных иранских войск в северные провинции Ирана» [70].
В советской ноте отрицалась правомерность всех претензий иранского
МИДа по поводу деятельности советских органов в стране: «…События в
северных провинциях Ирана, связанные с деятельностью политических
партий, являются, разумеется, внутренним
делом Ирана. Советские
представители и советские военные власти не вмешивались и не
вмешиваются во внутриполитическую жизнь северных провинций.
Поэтому советское посольство решительно отвергает попытки переложить
ответственность за эти события с иранских органов на «советских военных
работников», которые не имеют никакого отношения к этим событиям».
Решительный ответ СССР поставил иранское правительство в
безвыходное положение.
Несмотря на все угрозы Тегерана, до 19 ноября на организованных 180
митингах и собраниях состоялись выборы в Азербайджанский народный
конгресс. Тегеран был в полном смятении, а Тебриз на пороге открытия
Народного конгресса…
135
ГЛАВА VI
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ АЗЕРБАЙДЖАНСКОГО
НАРОДНОГО КОНГРЕССА
Начиная с ноября 1945 г. М.Дж.Багиров почти ежедневно отправлял
донесения в Москву – Сталину, Молотову, Берия и Маленкову. Основу их
составляли отчеты сотрудников советских политических,
дипломатических, военных учреждений и органов государственной
безопасности в Тебризе и других городах Азербайджана. Как правило, эти
документы были подготовлены исполняющим обязанности советского
посла в Тегеране А
.Якубовым, комиссаром азербайджанской
государственной безопасности С.Емельяновым, тебризской «тройкой» из
Советского Азербайджана (М.Ибрагимов, Г.Гасанов, А.Атакишиев),
генеральным консулом в Тебризе А.Красных, вице-консулом Н.Кулиевым,
командующим Советской Армией в Иране генералом Глинским, членом
военного совета генералом Руссовым и другими. 19 ноября кремлевскому
руководству было доложено об окончании начавшихся 12
ноября
манифестаций, способствовавших дальнейшему революционному
подъему. Об этом свидетельствовала и прокатившаяся затем в середине
ноября волна демонстраций в Тебризе, Мараге, Миане, Сарабе, Ардебиле,
Астаре и других местах. В Тебризе более 20 тысяч, в Ахаре – 15 тысяч, в
Резайе – 5 тысяч, в Хое – 2 тысячи, Шапуре – 3 тысячи, Мараге – более 2
тысяч, Маранде – более 2 тысяч человек приняли участие
в митингах.
Более 150 тысяч человек подписались под петицией с требованием
предоставить Азербайджану право создать выборный орган национального
самоуправления.
Наиболее представительным был митинг, проведенный 18 ноября в
Тебризе. До его начала Шабустари и Рафии отправились к резиденции
губернатора («Ала гапы») и потребовали от государственных органов,
чтобы те обеспечили безопасность митингующих. Командующий
Тебризской
дивизией генерал Дарахшани заявил: «Армия – слуга
государства. Будут у власти демократы, армия будет служить демократам.
136
Будут у власти какие-либо другие группировки, армия будет служить им.
Армия вне политики» [1]. В тот же час было дано распоряжение убрать
воинские патрульные посты и усилить полицейские посты для соблюдения
порядка. Первые успехи отрядов федаинов уже дали свои плоды.
Чиновники и генералы вроде Дарахшани, Хумаюна, Довлетшахи,
Варахрама, ранее
не желавшие даже здороваться с лидерами
Демократической партии, теперь стали заискивать перед ними. Однако
бакинская «тройка» предупредила Пишевари, Шабустари и Падегана,
чтобы всю эту внешнюю вежливость не принимали за чистую монету и
еще более укрепили свои ряды и повысили бдительность, а также не
забывали, «что только сильное народное движение может
привести к
желаемым результатам» [2].
Выступления отрядов федаинов не на шутку встревожили большую
часть помещиков и купцов. 18 ноября известные богачи Садегиани и
Мусеви явились в ЦК Демократической партии и выразили
обеспокоенность тем, что в Тебризе начнутся выступления федаинов и
ликвидируют частную собственность. Но им ответили, что
Демократическая партия перед собой
таких задач не ставит, они могут
спокойно жить и работать, не бояться за свою жизнь и свою собственность.
Во время разговора с представителями партии Мусеви пытался пустить в
ход лесть: «Вы такие хорошие люди. Скажите мне, что вы хотите. Всего я
для вас добьюсь. Хотите энджуменов? Я добьюсь разрешения на
них в
течение 3-5 дней. Зачем же эти отряды федаинов?» [3]. Ему ответили, что
отряды федаинов возникают не по указанию АДП, а в ответ на
провокационные и бесчеловечные происки реакционеров.
Несмотря на сильный дождь и ветер, на митинге в Тебризе 18 ноября
собралось более 20 тысяч человек. Митинг состоялся на площади напротив
здания
городской управы. К собравшимся обратились Пишевари, Бирия и
Ильхами. Овациями были встречены слова Мухаммеда Бирии,
обращенные к солдатам, жандармам и полиции: «Солдаты, жандармы и
полицейские! Вы являетесь сыновьями нашего народа, нашими родными
братьями. Вы знаете, что мы боремся за неотъемлемые права нашего
народа, за достойную и свободную жизнь для него.
Не слушайте
отдельных продажных лиц, не поднимайте ваших рук на свой народ.
Знайте, мы вас не боимся, и если вы это сделаете, мы затопим вас морем
нашей крови!» [4].
События 17-18 ноября испугали мелких торговцев и некоторую часть
населения. Цена на батман хлеба поднялась вдвое. Однако Бирия через
профсоюзы сумел договориться
с хлеботорговцами, успокоить их, и
стоимость хлеба снизилась до прежней цены.
19 ноября на стенах домов в Тебризе появилось обращение генерала
Дарахшани, в котором говорилось: «Согласно высочайшему
137
распоряжению его величества шахиншаха поддержание общественного
спокойствия и безопасности в Азербайджане возложено на меня. Вся
жандармерия и полиция отданы под мое непосредственное командование.
Соответствующие распоряжения уже изданы по военному ведомству. За
последнее время в результате деятельности некоторых провокаторских
элементов в Миане, Сарабе, Аджабшире, а также в результате слухов и
домыслов вокруг
событий в городе Тебризе, население охватило
беспокойство. Напоминаю, что в целях преследования и ареста всякого
рода мятежников и подстрекателей и передачи их в руки правосудия и
особенно в целях восстановления спокойствия в Тебризе предпринят ряд
серьезных мер, изданы соответствующие приказы и распоряжения и
сделаны предупредительные шаги. Мы убедительно просим уважаемое
население города Тебриза не поддаваться панике и спокойно заниматься
своими повседневными делами. Моя дивизия примет меры для
обеспечения общественного спокойствия» [5]. В тот же день генерал-
лейтенант Глинский разрешил Дарахшани направить регулярные части в
количестве 200 человек для ликвидации отряда федаинов, действующего в
районе Миане. В связи с этим бакинская «тройка
» писала М.Дж.Багирову:
«Нам кажется, что после того как удачно прошли первые выступления
отрядов федаинов, нельзя надеяться на стихийность и замедлять темпы
создания новых отрядов. Вообще ликвидация, где бы то ни было, только
что появившихся отрядов федаинов может очень плохо отразиться на
дальнейшем развитии событий. Поэтому просим ваших указаний
о
немедленной доставке специальным поездом не менее 10 тысяч винтовок и
других боеприпасов в Тебриз» [6].
Во второй декаде ноября большинство из 687 представителей,
избранных на народных собраниях, несмотря на неблагоприятные
погодные условия и отсутствие транспорта, добрались до Тебриза. 20
ноября в 10 часов утра в здании театра «Шир-Хуршид» начал работу
Азербайджанский
национальный конгресс. В его работе участвовали 646
делегатов, 37 гостей и представителей прессы. Практически все слои
населения Иранского Азербайджана были представлены на этом собрании.
Зал был украшен портретами Саттархана, Багирхана, Шейха Мухаммеда
Хиябани, Гейдара Амиоглу. Первыми на сцену вышли брат Саттархана,
старый демократ Гаджи Азим хан и председатель Демократической партии
Сеид Джафар Пишевари
. Гаджи Азим хан как самый старший из
участников демократического движения начала века открыл первое
заседание Азербайджанского народного конгресса. По предложению
Чавуши был избран президиум Конгресса из 17 человек, в который вошли
Пишевари, Рафии, Шабустари, Джавид, Бирия, Гиями, Гаджи Азим хан и
другие. На первом заседании были зачитаны многочисленные
поздравления со всех
уголков Азербайджана.
138
Все выступавшие призывали Конгресс провозгласить автономию
Иранского Азербайджана. Делегат из Зенджана Висуг сказал: «Наша
иранская Конституция была создана ценою крови азербайджанского
народа, его же усилиями она должна быть восстановлена. Я заявляю от
имени населения Зенджана, что мы готовы до последней капли крови
бороться за это народное дело» [7]. Делегат Ездани
, поздравив народное
собрание от имени населения Хойской области, рассказал об одной
старушке, которая просила передать Пишевари связанные ею шерстяные
носки, чтобы он, согреваясь их теплом, мог скорее покончить с насилием и
грабежами жандармерии и полиции в деревнях. Принимая подарок,
Пишевари сказал, обращаясь к делегатам: «Прислушайтесь к голосу
истомленной и измученной
матери, ищущей спасение в подвигах своих
сыновей. Мы сохраним эти джорабы (носки – Дж.Г.) в нашем
национальном музее как свидетельство нашей преданности завету
матерей» [8]. Эти слова Пишевари были встречены бурей аплодисментов.
Первое заседание всенародного собрания прошло с небывалым
подъемом. После трехчасового перерыва состоялось второе заседание под
председательством Шабустари.
С докладом «О текущем положении»
выступил Пишевари. Его речь содержала подробный и глубокий анализ
современной ситуации в Иране и, в частности, в Азербайджане.
Анализируя действия реакции, установившейся в Иране после Первой
мировой войны, Пишевари заявил: «Тегеранские реакционеры вели
особую политику в отношении Азербайджана. Они нарушили единство
азербайджанской территории, распределив ее между
несколькими
останами. Они старались ликвидировать родной язык азербайджанцев и
подвергали их при этом бесчисленным издевательствам и пыткам» [9].
Далее, остановившись на законных требованиях азербайджанского
народа, Пишевари сказал: «Мы создадим национальное правительство в
Азербайджане, мы добьемся для народа условий нормальной жизни. Нашу
программу мы объявим для всенародного обсуждения, все что
будет
одобрено – проведем в жизнь, а что будет отвергнуто, – вычеркнем из
нашей программы». Сущность идеи национальной автономии Пишевари
объяснял так: «Мы добьемся автономии для Азербайджана и будем
стремиться не прибегать при этом к оружию и силе, и когда мы завоюем
автономию для Азербайджана, мы приступим к его благоустройству,
восстановим разрушенные города
и села, откроем школы и высшие
учебные заведения. Азербайджанское Национальное правительство
справедливо разрешит споры между крестьянами и землевладельцами, мы
станем примером для всего Ирана» [10].
За несколько минут до окончания доклада Пишевари в зале
неожиданно погас свет. Это дало повод для заключительной реплики
139
Пишевари: «Пусть все знают, что сколько бы нас ни держали во тьме, мы
найдем свою дорогу, ибо она освещена огнем наших сердец».
21 ноября, на третьем заседании, которое проходило под
председательством Рафии, начались прения по докладу Пишевари.
Выступили 20 человек, и все они поддержали главные тезисы доклада.
Ораторы возмущались дезинформацией, запускаемой Лондонским
радио и
зарубежной прессой. Председательствующий на последнем заседании
Пишевари сообщил Конгрессу, что тегеранское правительство, вместо того
чтобы прислушиваться к голосу азербайджанского народа, обратилось к
иностранным государствам, чтобы они оказали ему помощь в разрешении
азербайджанского вопроса, а потому он считает: «Наше собрание должно
заявить, что азербайджанский вопрос должен решаться здесь, в Тебризе
.
Судьбой Азербайджана не могут распоряжаться в Лондоне или в Турции.
Наша судьба может решаться только в самом Азербайджане, только на
нашем Народном собрании» [11].
Некоторые делегаты предлагали, чтобы Народный конгресс объявил
себя учредительным собранием. Публицист Халил Насири в своем
выступлении отметил, что данный Конгресс ничем не отличается от
учредительного
съезда, его делегаты представляют пятимиллионное насе-
ление Азербайджана. Есть все основания объявить Народный конгресс
учредительным съездом и, разработав основы национальной автономии,
решить вопрос о выборах в Милли Меджлис. Это предложение было
одобрено делегатами. В комиссию по подготовке резолюций были избраны
Пишевари, Шабустари, Гиями, Падеган и Ибрагими.
На четвертом своем заседании Народное
собрание единогласно
приняло «Постановление учредительного съезда», «Декларацию к
иранскому шаху, Меджлису и иранскому правительству», «Обращение к
народу», «Положение о выборах в национальный парламент» (Милли
Меджлис). До завершения выборов в Милли Меджлис и формирования
народного правительства был избран Национальный комитет из 39 человек
[12].
21 ноября состоялось заседание Национального комитета, избравшее
президиум
в составе: Шабустари – председатель, Рафии, Бирия, Ильхами –
заместители. Был утвержден состав избирательной комиссии в количестве
19 человек под председательством Гиями и принято решение о проведении
выборов в азербайджанский парламент. В отличие от иранского Меджлиса
для достижения большей демократичности было увеличено число
избирательных пунктов. В различных городах были образованы
самостоятельные избирательные округа
. Срок проведения выборов
сократили до 5 дней. Впервые в Иране женщины получили право голоса. К
выборам допускались граждане, достигшие 20 лет и живущие в
140
Азербайджане. Граждане от 27 до 80 лет, умеющие говорить и писать на
азербайджанском языке, получили право быть избранными [13].
В течение двух дней после окончания работы Конгресса его решения и
резолюции, декларации и обращения были обнародованы. По докладу
Пишевари «О текущем положении» Конгресс принял резолюцию из 14
пунктов, в которой указывалось: «В то
время как самоотверженными
усилиями великих демократических стран навеки сокрушены силы
тирании, насилия и расизма и для всех народов оказалось возможным
добиться самоуправления и права распоряжаться своей судьбой,
азербайджанский народ, выступая как единая нация, хочет собственными
силами добиться своих законных исторических прав. Желая предупредить
всякую попытку заведомо неправильного истолкования его истинных
целей, азербайджанский народ провозглашает, что, становясь хозяином
своей судьбы, он не имеет намерения отделиться от Ирана и считает своим
долгом сохранить братские связи с другими народами Ирана». Далее в
резолюции отмечалось, что, будучи верным принципам Конституции,
азербайджанский народ для ведения внутренних дел и в целях обеспечения
национальной автономии расширяет структуру областных
энджуменов,
преобразуя ее в национальный Меджлис и, ни в коей мере не нарушая
целостность и независимость Ирана, создает свое Национальное
правительство. Поэтому Национальное собрание под руководством АДП
решило приступить к немедленным выборам в национальный Меджлис.
«Учредительный меджлис считает необходимым немедленное образование
национального правительства для непосредственного управления
внутренними делами провинции».
Национальное
собрание поручало Национальному комитету обеспе-
чить во всех государственных и национальных школах обязательное
обучение на азербайджанском языке и принять серьезные меры против
реакционных выступлений и предательских действий всех, кто станет
чинить препятствия выполнению этой национальной задачи.
Национальное собрание не намерено распускать полицейские,
жандармские и армейские организации. Однако если со стороны
их
руководителей последуют враждебные акты, Национальному комитету
предоставляется право принять самые решительные меры для пресечения
этих действий [14].
Одним из важнейших документов Народного конгресса была
«Декларация», опубликованная 23 ноября в газете «Азербайджан» и
адресованная Мухаммед Реза шаху, председателю иранского Меджлиса
Мухаммед Садыху Таба-Табаи, премьеру Ибрагиму Хакими. Этот
документ аккумулировал
в себе все требования азербайджанского народа к
иранскому правительству. Декларация гласила: