Ефименко П.П. Первобытное общество. Очерки по истории палеолитического времени

Подождите немного. Документ загружается.

ГЛАВА ВТОРАЯ. ГЕОЛОГИЯ И ПЕРВОБЫТНАЯ ИСТОРИЯ

ВРЕМЯ ОТЛОЖЕНИЯ ЛЁССА

Ряд наблюдений rQBopiiT за то, что лёсс слагается из нескольких гори-

зонтов, которые должны быть приурочены к разному времени. В лёссе

водораздельных возвышенностей, который является в общем более древ-

ним, чем лёсс склонов, часто бывает заметна темная прослойка, так назы-

ваемый гумусный лёсс, который, как это установлено, представляет собой

древний, погребенный в лёссе почвенный горизонт. Тахше прослойки

представляют явление нередкое и в позднейших лёссовых отложениях —

лёссах склонов речных долин.

Присутствие почвенных слоев требует допущения, что сухой климат

лёссовой степи сменялся на некоторое время более влажным климатом,

когда замедлялись процессы лёссообразования и на орошенных осадками

степях шло образование почвы лугового или черноземного типа.

Должно заметить, что связь отложений лёсса в экстраглациальной

зоне с повторным развитием ледниковых явлений, в настоящее время

более или менее общепризнанная, выдвинута была сравнительно очень

недавно, в особенности исследованиями ЗКРГЕЛЯ. Последний основывает

свою точку зрения на соподчиненности лёсса в его распространении ко-

нечным моренам последовательных оледенений, на отсутствии лёсса

в межморенных отложениях,

на фауне лёсса, содержащей в своем со-

ставе главным образом виды, свойственные степи и тундре, и т. д.

До этого времени, то есть до 20-х годов текущего столетия, в геологи-

ческих работах господствовало, в значительной мере под влиянием взгля-

дов П. А. ТУТКОВСКОГО,

диаметрально противоположное представле-

ние, по которому отложение лёсса шло в засушливые межледниковые

эпохи, чередовавшиеся с холодными и сырыми эпохами оледенения, когда

начиналось образование почв. Однако против такого толкования го-

ворит, например, тот факт, что лёсс не простирается на морену последнего

(вюрмского) оледенения и в своем распространении обнаруживает зави-

симость от полосы выноса измельченного минерального материала этой

морены.

По мненхгю большинства западноевропейских и советских геологов,

как оно отражено в работах, вышедших за последние 10—15 лет, пери-

оды почвообразования должны были совпадать с более теплыми меж-

ледниковыми эпохами или периодами отступания ледников.

Лёсс с этой точки зрения есть продукт холодных и резко континенталь-

ных эпох наступания ледника.

С другой стороны, некоторые геологи все же еще продолжают при-

держиваться противоположных взглядов, считая лёсс продуктом меж-

ледникового или даже, в значительной степени, послеледникового вре-

мени. С последним толкованием было бы особенно трудно согласиться,

хотя бы уже потому, что лёсс всегда содержит древнечетвертичную фауну

и следы поселений охотничьих обществ эпохи мамонта и северного оленя.

«Das allgemeine Fehlen des Loss unter Moranen muss unbedingt als ein urspriin-

gliches angesehen werden; es ist unvereinbar mit der Annahme eines interglazialen

Alters des Loss». W. Soergel, Losse, Eiszeiten und palaolithische Kulturen, Eine Gliede-

rung und Altersbestimmung der Losse, Jena, 1919, стр. 23.

П. Тутковекий, К вопросу о способе образования лёсса, «Землеведение», № 1—2,

1899, стр. 213. Работы ТУТКОВСКОГО сыграли большую роль в понимании происхо-

ждения лёсса за счет перевевания ветрами, дувшими с ледника (фенами), выноса

морены — вопреки первоначальным возражениям АНУЧИНА, ВОЕЙКОВА И др.

Связь отло-

жения лёсса

с эпохами

оледенения

ВРЕМЯ ОТЛОЖЕНИЯ ЛЕССА

8»

Уже быстрота и прямолинейность, с которой одни взгляды на такие

важные вопросы четвертичной истории, как время и условия образования

лёсса, сменились в среде геологов совершенно иными взглядами, пре-

красно характеризуют ту неустойчивость и недостаточную продуманность,

которая находит себе место во всем комплексе проблем четвертичной

геологии и которая в значительной мере объясняется абстрактностью

и схематизмом построений, связанных с так называемым полиглациа-

лизмом.

Если исходные положеия ЗЁРГЕЛЯ не могут, видимо, вызвать особых

возражений, так как, действительно, у нас имеются все основания думать,

что лёссовый покров Европы и северной Азии должен был образоваться

в особых условиях климатического режима, созданных надвиганием

северного ледника,-— его выводы в отношении времени лёссообразования,

принятые в значительной мере и советскими геологами, способны вызвать

большие сомнения.

Нам представляется одинаково мало обоснованным и отнесение ЗКР-

ГЕЛЕМ мустьерских памятников Европы к поздним отложениям лёсса —

«молодому» лёссу, соответствующему по его взглядам послерисекой (вюрм-

ской) фазе оледенения, откуда вытекает значительное омоложение в геоло-

гическом масштабе времени всей первобытной истории человечества, и

требуемое его схемой шестикратное обязательное отложение лёсса в ги-

потетически конструируемые им эпохи наступания ледников. При этом

и сам ЗЁРГЕЛЬ в известной мере ощущает искусственность своего построе-

ния и затруднительность приурочить образование отдельных толщ лёсса

к следовавшим одно за другим оледенениям.

Вопрос о времени отложения лёсса имеет для нас особенное значение

по находкам в нем на всем пространстве Евразии, от Франции до Китая,

культурных остатков человека ледниковой эпохи. Культурные остатки

сопровождают лёсс во всех его горизонтах, охватывая значительный

период времени от так называемого ашёльско-мустьерского до конца

мадленского времени. Как мы увидим ниже, из этого следует, что начало

образования лёсса не могло намного предшествовать эпохе максимального

оледенения уже по одному тому, что теплая фауна ранней ледниковой

поры в лёссе вообще никогда не встречается. Для лёссовых отложений

одинаково как Европы, так и Азии, наоборот, характерна холодная фауна,

принесенная надвигающимся ледником.

Естественно думать, что условия теплого и влажного климата, отли-

чавшие ранний плейстоцен, не могли благоприятствовать отложению

лёссовой пыли.

Для того чтобы несколько разобраться в попытках геологов точнее

определить эпоху, к которой относится отложение лёсса, нужно помнить,

что единственным пока общим ^ерилом времени для всей плейстоценовой

истории Европы и северной Азии остается история развития северного лед-

ника.

Отсюда геологическая датировка явлений, имевших место в областях,

лежавших вне границ распространения моренных образований, является

возможной лишь при условии увязки их с той или другой фазой развития

континентального оледенения.

Взгляды

Зёргеля

на время

отложения

лёсса

Теплая фауна

раннего плей-

стоцена не

встречается

в лёссе

Soergel, ук. соч., стр. 81. Нужно заметить все же, что ЗЁРГЕЛЬ включает в вюрм-

ское оледенение в качестве первой его стадии какое-то промежуточное оледенение,

следовавшее за риссом, которое будто бы соответствует максимальному оледенению

Альпийской области. Ср. таблицу, приложенную к работе Soergel'а — Die Jagd der

Vorzeit, 1922.

90 ГЛАВА ВТОРАЯ. ГЕОЛОГИЯ И ПЕРВОБЫТНАЯ ИСТОРИЯ

Расчленение

лёсса на

горизонты

Отношение

его к моренам

северного

оледенения

Молодой лёсс

Для лёсса эта возможность заключается, прежде всего, в его залегании

на речных террасах разного возраста и в его расчленении на отдельные

горизонты зонами выщелачивания или слоями ископаемой почвы.

Насколько свободно, обычно, оперируют определением возраста лёсса

по таким признакам, показывают, например, рассуждения СОЛЛАСА

ка-

сательно лёсса северной Франции, в которых он, исходя из двух неизвест-

ных— времени образования лёсса и времени образования террас—г решает

одно из другого. Схема его рассуждений такова: так как древний лёсс об-

разовался в течение третьего ледникового периода (вернее, в тирренское

время), то третья и вторая террасы Соммы, на которых он залегает, должны

относиться соответственно к нижнему милаццкому и нижнему тиррен-

скому времени. Новый лёсс лежит непосредственно на первой террасе —

как и на более древних — и является продуктом четвертого оледенения

(верхнее монастирское время); поэтому эта терраса принадлежит ниж-

нему монастырскому времени.

Новый лёсс разделяется на три горизонта прослойками гравия, отве-

чающими трем дождливым периодам в позднеледниковой истории север-

ной Франции, и т. д.

В основе представлений о древности лёсса нередко лежит идея, что

каждое наступание ледника должно было иметь свой цикл отложения

лёсса,—идея, которую нельзя не рассматривать как исходящую из чисто

априорных, совершенно неубедительных допущений.

Не приходится думать, как это иногда принимается геологами, наибо-

лее увлеченными схемой ЗЁРГЕЛЯ, что каждая прослойка, разделяющая

толщу лёсса, — в виде зоны выщелачивания или слоя почвы, — должна

была, с другой стороны, отвечать эпохе отступания ледника и длитель-

ному периоду потепления и увлажнения. Недостаточность одного этого

признака отчетливо ощущается более осторожными исследователями.

Весьма важным фактом, из которого приходится исходить в оценке

возраста украинского типичного эолового лёсса, является залегание его

главной толщи на морене максимального оледенения. Отсюда следует,

что соответствующий горизонт лёсса может быть отнесен ко времени,

следующему за отступанием рисского ледника, то есть к рисс-вюрмской

и последующей эпохе.

Мы не знаем точно, когда должен был начаться процесс образования

этой толщи лёсса (jungerer Loss—немецких авторов). По мнению ЗЕРГЕЛЯ,

она отложилась в эпохи наступания ледников, три раза возобновлявшегося

со времени рисского оледенения (jiingerer Loss I, jungerer Loss II, jungster

Loss), которым соответствовало распространение тундро-степного ланд-

шафта, тогда как в периоды отступания ледников поверхность лёсса

подвергалась действию процессов выветривания. Такое утверждение носит,

однако, чисто теоретический характер.

Что можно считать более или менее достоверным — это то, что процесс

перевевания морены рисского оледенения, очевидно, должен был начаться

после отхода ледника к северу и спада предледниковых вод, оставивших

после себя значительные толщи флювио-глациального наноса, покры-

вающего рисскую морену в бассейне Днепра.

Несомненно, что особенно энергично лёссовая пыль откладывалась

W. Sollas, Ancient Hunters, III Ed., London, 1924, стр. 147.

Ср., например, Д. Н. Соболев, О стратиграфии четвертичных отложений

Украины, «Бюллетень Комиссии по изуч. четверт. периода», Л? 2, 1930, стр. 17;

Г. Ф. Мирчинк, Стратиграфия, синхронизация и распространение четвертичных

отложений Европы, «Труды II межд. конф. АИЧПЕ», в. III, 1933, стр. 118.

ВРЕМЯ ОТЛОЖЕНИЯ ЛЁССА

в более холодное и засушливое время, сопровождавшее отступание лед-

ника в пределы его вюрмской фазы.

Но, как мы видели, этот процесс продолжался еще довольно долго

и после отступания вюрмского ледника, свидетелем чего является до-

статочно мощная толща лёсса, покрывающая второй уровень нижней

террасы украинских рек. Исчезновение остатков мамонта в культурных

отбросах палеолитических стоянок, прикрытых этим лёссом (Кириллов-

ская стоянка — верхний горизонт, Журавка и др.), как и соображения

стратиграфического характера, о которых мы говорили выше, бесспорно

свидетельствуют о бюльском возрасте этого позднейшего лёсса.

Возвращаясь к схеме ЗЁРГЕЛЯ, укажем еще, что если он прав, таким

образом, в датировке самого позднего лёсса средней Европы бюльской

стадией, он, несомненно, ошибается, увязывая его с мадленской палеолити-

ческой эпохой. Время этого лёсса определяется наличием в нем только

что нами названных памятников (Кирилловская стоянка — верхний гори-

зонт. Журавка); к ним мы можем добавить целый ряд поселений того же

типа — стоянки Днепростроя, Рогалик на Донце и т. д., которыми закан-

чивается собственно палеолитический период восточной Европы.

Несравненно менее выясненным является вопрос об отложении лёсса

в предшествующую эпоху, то есть так называемого древнего лёсса (alterer

Loss). Очевидно лёсс в рисское время мог накапливаться лишь вне границ

максимального оледенения, заходившего далеко в глубь южнорусской

равнины. Поскольку, однако, нижние горизонты лёсса в этих местах по

большей части не содержат никаких характерных остатков ни в смысле

фауны, ни в отношении следов деятельности человека, выделение их

по другим признакам является и затруднительным, и мало надежным.

Условность и бездоказательность обычных геологических схем, осно-

вывающих на присутствии в лёссе большего или меньшего числа гори-

зонтов погребенных почв равное им количество межледниковых эпох,

лучше всего иллюстрируется находкой у с. Кодак, в районе Днепро-

петровска.

Остатки мустьерской стоянки здесь залегают в древней террасе, располо-

женной невысоко над уровнем Днепра, в слое песков и глин озерно-речного

происхождения, и перекрыты мощной толщей лёсса, достигающей 20—25 м

и разделенной на 4—5 ярусов ископаемой почвой. Для совершенно ана-

логичного разреза лёссовой толщи в окрестностях Днепропетровска

В. И. КРОКОС

принимает четыре или пять наступлений эпохи оледенения.

Вряд ли все же можно допустить, что мустьерское время от нас отделяет

такое большое число ледниковых и межледниковых эпох. Во всяком случае,

никаких доказательств в пользу этого привести было бы невозмояшо.

Присутствие слона трогонтерия, считающегося характерной формой

миндель-рисской межледниковой эпохи, вместе с сибирским носорогом,

оленем с гигантскими рогами,

бизоном, благородным и северным оленем

указывает на время этой находки. Во всяком случае, геологическая

обстановка не противоречит возможности синхронизировать ее с началь-

ными стадиями днепровского оледенения.

Если учесть, что геологическая древность лёсса достаточно изучена

в Германии, где эти отложения могут быть привязаны к моренам север-

Г. Ф. Мирчинк, О физико-географических условиях..., 1928, стр. 133; он же. Геоло-

гические условия нахоэ!сдения палеолитических стоянок в СССР и их значение для вос-

становления четвертичной истории, «Труды II межд. конф. АИЧПЕ», в. V, 1934,

стр. 45.

Путеводитель экскурсий второй четверт.-геолог. конференции, 1932, стр. 154.

Древний лёс(

Начало обр;

зованиялёс!

ГЛАВА ВТОРАЯ. ГЕОЛОГИЯ И ПЕРВОБЫТНАЯ ИСТОРИЯ

ного и альпийского оледенений, для нас особенное значение имеет опреде-

ление времени древнейшего лёсса Германии, содержащего остатки ашёль-

ского типа. Как БАЙЕР, так и ЗЁРГЕЛЬ помещают отложения лёсса с мустьер-

скими находками в эпоху максимального оледенения, а более ранний

лёсс с ашёльскими остатками — в предшествующее межледниковье.

ВИГЕРС, который в общем стоит на той же точке зрения из-за ошибоч-

ного определения Маркклееберга с его типичными мустьерскими наход-

ками поздним ашёлем, относит ашёльское время к риссу. Отсюда и древний

лёсс Германии, Бельгии и Франции ВИГЕРСОМ относится к эпохе макси-

мального оледенения.

Если учесть стратиграфическое положение глинистого горизонта,

разделяющего слои травертина в долине Ильма, который сопоставляют

с древним лёссом (см. стр. 104), приходится думать, что первое образование

лёсса должно было начаться в непосредственно предрисское время. Об

этом говорит фауна этого лёсса и заключающиеся в нем нередко остатки

поселений с орудиями позднеашёльских типов. Что же касается предполо-

жения о возможности более ранних отложений лёсса,

все наиболее серьез-

ные авторы, изучавшие отношение к лёссу находок фауны и палеолити-

ческих остатков, признают существование более раннего лёсса вполне

гипотетичным.

ЖИВОТНЫЙ И РАСТИТЕЛЬНЫЙ МИР ЛЕДНИКОВОГО

ПЕРИОДА

На предшествующих страницах мы изложили в общих чертах те факты

геологического порядка, которые позволяют составить известное пред-

ставление о физико-географических условиях древнечетвертичного вре-

мени. Эти факты говорят о длительном, усиливающемся с течением вре-

мени процессе понижения температуры и ухудшении климатического

режима Европы, наступившем вслед за охлаждением полярных областей

и развитием континентального ледника на севере Европы.

Климатические условия ледниковой эпохи, насколько мы знаем, не

оставались постоянными. Они были подвержены известным колебаниям

в смысле повышения или понижения температуры, увеличения или умень-

шения влажности, что не могло не отражаться на накоплении или стаива-

нии ледяного покрова, наступании или отступании ледника и общем ре-

жиме областей, лежащих вне области оледенения.

Причины этих явлений для нас остаются не вполне ясными. Во всяком

случае, установлено, что они имели не местный и не частный характер,

но в той или иной мере находили отражение если не на всем земном шаре,

то по крайней мере в северном полушарии.

Вполне естественно, что стройная система повторных оледенений,

которая была установлена ПЕНКОМ для альпийского горного массива,

побуждала исследователей и в великом европейском оледенении отыски-

вать такую же правильную смену ледниковых эпох, чередующихся с эпо-

Поскольку такой вывод не вяжется со схемой ЗЁРГЕЛЯ, требующей образования

лёсса обязательно в определенные фазы ледникового времени, он вынужден перекроить

ледниковые эпохи и максимальное оледенение помещает в вюрм, а ашёль растягивает

на предшествующие межледниковую и ледниковую эпохи.

ЗЕРГЕЛЬ в своей совершенно кабинетной схеме, о которой приходится говорить

в виду ее большого влияния на построения, в частности, и советских геологов, древний

(alterer Loss I) и древнейший (altester Loss) лёсс помещает в до шелльское время, соот-

ветственно параллелизируя их с миндельским и гюнцским оледененнямн.

ЖИВОТНЫМИ РАСТИТЕЛЬНЫЙ МИР ЛЕДНИКОВОГО ПЕРИОДА

хами межледниковыми, а с ними поставить в связь и все остальные факты,

наблюдаемые в истории ледникового времени.

Весьма соблазнительно рисовать картину ледникового периода таким

образом, что каждое из последовательных оледенений Европы неиз-

бежно вызывало свой цикл геологических явлений в смысле усиления

деятельности рек, отложения лёсса, изменения характера почвенных

образований и т. д. С тою же правильностью, казалось, должен был при

наступании и отступании ледника видоизменяться и ландшафт Европы:

полярная тундра, травянистая степь, хвойные и лиственные леса по-

следовательно сменяли друг друга во время чередовавшихся ледниковых

и межледниковых эпох. Отсюда естественно, что и яшвотный мир Европы

претерпевал одновременно такие же изменения.

Наступающий ледник приносил с собой обитателей тундры — север-

ного оленя, песца, овцебыка и других животных, которые по мере от-

хождения ледника вытеснялись животными умеренного пояса, а расцвет

межледниковой эпохи с ее мягким климатом снова давал возможность

возвратиться на старые места, на берега Темзы или Рейна, временно

отступившим на юг представителям субтропической фауны — бегемоту,

древним видам слонов и носорогов, махайроду, ископаемому бобру и

другим животным. Такова в общих чертах реконструкция явлений ледни-

ковой эпохи, которую предлагает теория полиглациализма в ее крайнем

проявлении.

Однако подобное истолкование явлений ледниковой эпохи, как бы

оно ни казалось соблазнительным благодаря своей стройности и кажу-

щейся правдоподобности, в действительности наталкивается на большие

трудности фактического порядка. У нас преяаде всего нет уверенности

в том, что чередование оледенений, если оно имело место, действительно

вызывало с известной ритмичностью ту или иную работу рек, ветра,

изменение климата и пр. Наоборот, имеется достаточно данных, чтобы

утверждать, что, например, отложение лёсса началось сравнительно

поздно, не ранее середины ледникового времени, что речные террасы

вовсе не должны неизбежно повторять фаз оледенения, так как размыв

речных долин и их заполнение аллювиальными наносами зависели не

только от развития оледенения, но и от других причин, и т. д. Можно

вообще сказать, что взаимные отношения ледника и его морен с чертами

физического ландшафта средней и южной Европы вовсе не предста-

вляют такой гармонической и простой картины.

С другой стороны, представляется несомненным, что связанное с ги-

потезой множественных самостоятельных ледниковых и межледниковых

эпох утверждение о периодических переселениях животного мира имеет

совершенно априорный характер и никаких серьезных подтверждений

в палеонтологических фактах не находит. В этом смысле достаточно по-

казательными являются слова Г. ОСБОРНА, авторитетного палеонто-

лога и убежденного сторонника четырех оледенений и широких мигра-

ций древнечетвертичных животных в ледниковое время, который ока-

зывается вынужденным признать, что три первые ледниковые эпохи не

оставили никаких следов холодной фауны в соответствующих отложениях

Европы вне области оледенения.

«Надо признать, — говорит он, — что для местностей, удаленных

от больших ледников, каковы долины Соммы и Марны, у нас нет других

данных для отличия ледниковых эпох от межледниковых, кроме продуктов

эрозии террас и отложений на них... У нас нет доказательств того, что

в странах западной Европы, удаленных от ледников, господствовал

Прсдполага!

мая

ЦИКЛПЧП0С1

в изменени

ландшафт!

Европы

Нсдокааан

ность пери

персселенп

животныз

107 ГЛАВА ВТОРАЯ. ГЕОЛОГИЯ И ПЕРВОБЫТНАЯ ИСТОРИЯ

суровый климат до наступления во всей стране очень сильных холодов

и условий тундрово-степного климата, предшествовавших четвертому

оледенению и заставивших окончательно исчезнуть всех азиатских и

африканских млекопитающих... Раньше предполагали, что в ледниковый

период во всей западной Европе был крайне холодный климат и что все

животные, любящие тепло, как слон, носорог, бегемот, ушли на юг,

чтобы снова появиться здесь только в более теплые межледниковые эпохи.

Однако нет прямых доказательств удаления этих, как предполагалось,

менее выносливых животных и распространения по Европе более вы-

носливых арктических и степных видов до наступления четвертого ледни-

кового периода».

И, однако, с непоследовательностью, характеризующей

ту путаницу, которая до сих пор господствует в работах буржуазных

ученых в отношении ледникового периода, в том же труде, говоря о второй

межледниковой эпохе, он замечает, что к концу этой эпохи «северный

олень начал распространяться в охваченных холодом областях запад-

ной Европы, и есть основание думать, что он проник далеко на юг, даже

до Пиреней».

БАЙЕР, конечно, прав, когда он оценивает взгляды ЗЁРГЕЛЯ, развитые

им в его известной схеме, как основанные на совершенно недостаточном

и неправильно понятом материале. Схема ЗвргЕля, содержащая весьма

дробные деления плейстоцена на климатические циклы, отличается лишь

внешней, совершенно неубедительной точностью хронологических ис-

числений. Так, по ЗЕРГЕЛЮ, мадленская эпоха будто бы заканчивается

за 21 тысячу лет до настоящего времени и имела продолжитель-

ность в 45 тысяч лет, солютрейская эпоха длилась 5 тысяч лет, ориньяк-

ская — 38 тысяч лет, шелльское время начинается за 429 тысяч лет

до нашего времени и т. п.

Такие построения, вообще говоря часто

встречающиеся в четвертичной геологии, носят, к сожалению, совер-

шенно произвольный характер и явно неспособны вести вперед науку.

В смене фауны, которую можно проследить от начала четвертичного

времени до современной эпохи, мы видим, таким образом, как это указы-

вал в свое время еще Г. ДЕ МОРТИЛЬЕ, повсюду отражение одной климати-

ческой волны, проявляющей себя постепенным похолоданием. Последнее

ясно обозначается еще в эпоху наступания максимального оледенения

первым появлением мамонта и сибирского носорога и достигает высшей

точки своего развития после максимального оледенения в вюрмское

время, являющееся эпохой господства в средних широтах Евразии при-

полярной фауны и флоры, чтобы в современную эпоху вернуться к

гораздо более мягкому климату и соответствующему растительному ланд-

шафту и миру животных.

Такое обстоятельство представляет весьма серьезный довод против

представления о ледниковых и межледниковых эпохах как чередующихся

циклах, связанных с обновлением животного и растительного мира. Это

не значит, конечно, что повторное развитие оледенения не влияло очень

серьезным образом на животное население внеледниковых пространств

Европы и Азии. Но это воздействие изменяющейся природной обстановки,

насколько мы знаем, вовсе не шло по такому простому пути, как это ри-

суется некоторым полиглациалистам. Наступление ледника должно

Г. Осборн, Человек древнего каменного века [рус. пер.), Л., 1924, стр. 47 и 50.

Там же, стр. 95.

W. Soergel, Die Gliederung und absolute Zeitrechnung des Eiszeitalters, «.Fortschritte

der

Geologie

und Palaontologie», H. 13, Berlin, 1925. Рецензия БАЙЕРА на эту работу поме-

щена в «Eiszeit», Bd. II, Н. II, стр. 136.

ТЕПЛАЯ ФАУНА РАННЕГО ПЛЕЙСТОЦЕНА

было иметь своим следствием прежде всего смещение ландшафтных зон,

несомненно все же неодинаковое для ранней и для поздней поры плейсто-

цена, и создание новых типов ландшафта, что влекло за собой частью ги-

бель, частью приспособление к новым условиям животного населения, кото-

рое в течение ледникового времени выделяет ряд специализированных

групп млекопитающих, приспособившихся к жизни в тайге, в степи или

тундре.

Изложим в кратких чертах историю природного ландшафта, как она

развертывалась вне области оледенения в интересующую нас эпоху.

ТЕПЛАЯ ФАУНА РАННЕГО ПЛЕЙСТОЦЕНА

Уже со второй половины третичного времени животный мир Европы

начинает приобретать новые черты: в эту эпоху появляются многие формы

животных, удерживающиеся до настоящего времени. В общем, однако, он

еще носит субтропический характер.

В лесах Европы в эпоху миоцена обитают крупные человекообраз-

ные обезьяны, представителей которых сейчас мы встречаем в тропиче-

ской Африке и по южным окраинам и архипелагам Азиатского материка.

На травянистых равнинах бродят стада антилоп и газелей, водится

предшественник слона — мастодонт и близкий к лошади—гиппарион,

затем древнейшие виды носорогов, жирафов и т. д.

Фауна эта была распространена в позднем миоцене во всей Европе.

С несколько измененным и значительно обедненным обликом она встре-

чается на юге европейской части СССР и в плиоцене, в отложениях так

называемого понтического времени, относящихся к эпохе образования

Черноморского бассейна.

Позже, когда на севере начинает зарождаться ледник, его влияние

впервые становится заметным в животном населении Европы.

В отложениях этого времени на юго-восточном побережье Англии, ча-

стью морского, берегового характера, частью откладывавшихся в устьях

рек, ясно обнаруживается проникновение с севера первых полярных

пришельцев — северных моллюсков, обитающих ныне у берегов Исландии

и в Ледовитом океане. Морские раковины смешиваются здесь с представи-

телями древней наземной фауны, указывающими на то, что охлаждение

идет первоначально в морских течениях и не отражается заметно на оби-

тателях суши.

Здесь мы встречаем таких животных, характерных для эпохи, переход-

ной от третичного к четвертичному времени, как южный слон (Elephas meri-

dionalis), древний слон (Е. antiquus), этрусский носорог (Rhinoceros etrus-

cus), лошадь Стенона (Equus Stenonis), большой гиппопотам (Hippopotamus

major), ископаемый бобр (Trogontherium Cuvieri), саблезубый тигр (Machae-

rodus cultridens) и другие вымершие ныне животные, вместе с представи-

телями современной нам фауны, как обыкновенный бобр, дикий кабан,

бык, благородный олень, лось, лошадь и т. п.

Уже соотношение вымерших и ныне живущих форм свидетельствует

о древности фауны кромерского лесного слоя (11 видов животных плио-

ценовых, 6 плейстоценовых, но позже вымерших, и 21 ныне живущих),

который приходится относить к самому началу четвертичного периода.

Подобная же фауна, во глав§ с южным слоном, этрусским носорогом,

большим гиппопотамом, лошадью Стенона и другими вымершими ви-

дами, встречается в это время по всей южной и средней Европе (типич-

ные местонахождения — Сен-Прест во Франции и Мосбах в Германии),

Древне

по;

плейст»

Фауна

гиппопотама

Рис. 11. Южный слон (Elephas meridional-is).

(Реконструкция К. М. Казанского)

ТЕПЛАЯ ФАУНА РАННЕГО ПЛЕЙСТОЦЕНА

^ «С rw. у

Рис. 1*2. Область распространения остатков

бегемота в раннеплейстоценовых отложениях

Европы.

пещерный медведь и пещерная гиена, полосатая гиена, некоторые другие

крупные хищники, а затем кабан, барсук, лошадь, болыперогий и благо-

родный олени, лось, первобытный бык (тур), бизон и другие представи-

тели фауны, издревле населявшей леса и пастбища Европы. Теплая фауна

древней поры ледниковой эпохи встречается главным образом в речных

отложениях верхней террасы, а отчасти и более низких террас, но здесь,

видимо, в большинстве случаев уже в переотложенном состоянии.

К тому же раннему времени должны быть отнесены и некоторые на-

ходки, сделанные в восточной Европе. Например, в отложениях близ

Тирасполя на Днестре вместе с зубром (Bos priscus), благородным оленем,

лосем (Alces latijrons), болынерогим оленем (Cervus euryceros) были опи-

саны М. В. ПАВЛОВОЙ лошадь Стенона, один вид носорога (этрусский

носорог), затем несколько

разновидностей древнего и

южного слона и другие ви-

ды животных. В древних

речных террасах Румынии

не раз были находимы так-

же остатки фауны с древним

слоном и носорогом Мерка

во главе. Представители той

же фауны во главе с древ-

ним слоном и носорогом Мер-

ка встречаются и в Пред-

кавказье и в нижнем По-

волжье. Севернее же, на Ук-

раине и в центральных обла-

стях европейской части Со-

юза, фауна ранней поры лед-

никовой эпохи почти неиз-

вестна, за исключением от-

дельных находок костей сло-

на трогонтерия. Его рассматривают как непосредственного предка ма-

монта, потомка южного слона, видимо приспособившегося к условиям

более холодного климата.

Определение возраста фауны гиппопотама и древнего слона, отчасти

и более ранней фауны, содержащей в своем составе такие древние

формы, как южный слон, этрусский носорог, лошадь Стенона и пр.,

имеет для нас особенное значение, так как постоянными спутниками

ее в древних речных наносах западной Европы являются культур-

ные остатки, кремневые орудия, с несомненностью свидетельствующие

о том, что к этому времени человек уже прочно населял, по крайней мере,

наиболее западные области нашего материка — Францию, Англию, Ита-

лию, Бельгию. Остатки эти относятся к шелльской эпохе.

Подытоживая известные в настоящее время факты, можно считать

вполне достоверным, что теплая фауна предшествовала середине ледни-

кового времени, то есть максимальному распространению ледника и по-

явлению фауны мамонта, которая удерживается затем до конца леднико-

вой эпохи. Такой точки зрения придерживаются сам ПЕНК, творец теории

четырех оледенений, затем ГЕЙНИЦ, ОДИН из лучших знатоков древнечетвер-

тичной фауны, БАЙЕР И другие видные ученые. Наконец, Г. ДЕ МОРТИЛЬЕ,

авторитет которого в подобных вопросах, несмотря на те поправки, ко-

торые вносят в его построения новые факты, следует оценивать достаточно

7 П. Г1. Ефименко. Первобытное общество—1734

Теплая фауна

относится к

до-рисскому

времени