Дусаев Р.Н. Основные правовые системы современности: Учебное пособие
Подождите немного. Документ загружается.
Англосаксы, как и скандинавы (в лице визанов), создавали свои первые законы,
записывая правовые обычаи и придавая им общеобязательную силу. Статуты,
которые воспроизводили содержание правовых обычаев, составили так называемые
англосаксонские думы. Позднее собрания древних обычаев и законов превратились
в конституции и провизии. Вильгельм Завоеватель не свернул с данного пути. Но
более активную законодательную роль английские монархи стали играть, начиная
с Генриха П Плантагенета (1154-1189 гг.). Законодательные акты того времени
назывались по-разному: ассизами, статутами, конституциями, провизиями,
хартиями и т. д. Хотя в стране действовали вульгаризированное римское право и
"варварские" англосаксонские правды (подобно Салической, Фризской, Баварской,
Русской и т. п.), воздействие английских королей на развитие права было
первоначально несколько более активным, нежели на континенте, где монархи
большей частью не выходили за рамки деятельности третейского судьи и издателя
казуальных общеобязательных приказов (чья общеобязательность ограничивалась в
период феодальной раздробленности пределами королевского домена).
В Англии короли новой норманнской династии (начиная с Вильгельма Завоевателя)
стали активно вмешиваться в процесс законодательной деятельности. Начиная с
Иоанна Безземельного (1199-1216 гг.) основной формой законодательной
деятельности стала констатация развивавшихся прав и привилегий сословий,
называемая хартией, и формально исходившая от короля и его Совета. Лишь со
времени правления Эдуарда I прерогативы законодательной деятельности перешли
от Королевского Совета к недавно созданному Парламенту. Эдуард I (1272-1307
гг.) ввел в законодательную деятельность новые формы права: петиции, статуты,
билли. В петициях общины формулировали свои жалобы и требования к королю, в
которых речь шла о желаемых формах правового регулирования, как в судебной,
так и в административной практике. После подписания королем они становились
законами, на которые опирались в своей деятельности лорд-канцлер, лорд-
казначей, судьи и прочие должностные лица. Статут также являлся плодом
совместной законодательной деятельности короля и парламента с целью
разрешения партикулярной проблемы в праве. Термин "статут" происходит от
латинского слова "statutum", что означает "решено". Обычно это была форма
королевского утверждения проекта, исходившего от парламента. Билль так же
принимался совместным решением короля и парламента, но законодательная
инициатива исходила от монарха.
При сословно-представительной монархии в Англии возросло значение
законодательной роли парламента. Палата общин не вотировала новые налоги
(субсидии) до тех пор, пока король не рассмотрит жалобы и законопроекты,
исходящие от нее. К XV в. мощь палаты общин усилилась и она смогла настоять
на том, чтобы статуты утверждались королем в той форме, в какой они были ею
предложены.
Впоследствии такая практика вошла в государственно-правовую жизнь США. Но
только вместо короля там выступает президент, вместо парламента - конгресс,
вместо палаты общин - палата представителей конгресса.
С XIX в. в англосаксонской семье заметно усиливаются позиции такого источника
права, как закон. В частности, это проявилось в стремлении к созданию
кодификаций (особенно в США).
В период средневековья кодексами в англосаксонской правовой семье называли
компиляции статутов, т. е. обычные инкорпорации. Кодификация, в современном
понимании этого термина, появляется лишь на определенной стадии зрелости
юридической системы, когда последняя уже обладает разнообразными концепциями
и принципами, позволяющими юристам-кодификаторам свести их в унифицированное
целое, устранив противоречия между ее составными частями, классифицировав
правовые нормы на базе выведенных отраслевой правовой наукой основополагающих
положений.
Несмотря на активную поддержку кодификационной идеи в Англии Д. Бентамом,
особенно плодотворного развития кодификационные работы в XIX-XX вв. там не
получили, за исключением коммерческого законодательстве.
В США ситуация складывалась иным образом. Идея кодификации нашла там своих
сторонников в середине XIX в. Главным ее проповедником был Дэвид Дадли Филд.
Однако претворение в жизнь замыслов кодификаторов началось не на
общефедеральном уровне, а на уровне штатов. В большинстве штатов в конце XIX
в. - начале ХХ в. были созданы гражданские кодексы, уголовные кодексы и
аналогичные процессуальные кодификации. Кроме того, предпринимались и
предпринимаются попытки кодифицировать административное законодательство
штатов.
Уже в ХХ в. был принят общефедеральный УК. Но не следует думать, что все
штаты пошли путем всеохватывающей кодификации. Лишь менее 1/10 от числа
американских штатов кодифицировали пять отраслей законодательства.
В связи с тем, что кодексы принимались законодательными собраниями разных
штатов, был отмечен различный подход к правовому регулированию аналогичных
вопросов на территории США. Особое неудобство вызывало различное правовое
регулирование коммерческих отношений в разных штатах, поскольку подобный
разнобой тормозил развитие экономики страны в целом. Тем более, что к концу
XIX в., особенно после окончания Гражданской войны и реализации Акта о
реконструкции Юга, в США усилились объединительные тенденции.
В 1878 г. Ассоциация американской адвокатуры обратила внимание на
взаимоисключающие несовпадения в коммерческом законодательстве разных штатов.
Поэтому было решено на общефедеральном уровне создать единообразное правовое
регулирование коммерческих отношений на всей территории США (т. е. единое
экономическое пространство). Следовало привести коммерческое законодательство
и в соответствие с современной коммерческой практикой. Правительством был
образован комитет по унификации коммерческого законодательства штатов.
Первоначально его члены не стремились объять одним актом все коммерческое
право либо создать единый федеральный коммерческий кодекс. Их усилия
концентрировались на разрешении отдельных проблем, на разработке актов,
вносящих единое общефедеральное правовое регулирование отдельных, наиболее
"больных", проблем коммерческого права. Так появились в 1896 г.
Унифицированный акт о торговых документах, в 1906 г. - Унифицированный акт о
торговле, в 1909 г. - Унифицированный акт о документах, сопровождающих
передачу акций, в 1914 г. - Унифицированный акт о товариществе, в 1918 г. -
Унифицированный акт об условиях торговли и т. д.
Однако "центробежные" юридические силы в штатах стремились по-своему
интерпретировать эти акты, нарушая тем самым наметившееся единообразие в
правовом регулировании. Кроме того, к 50-м годам ХХ в. стало ясно, что
произошли существенные изменения коммерческого права (не только его доктрины,
но и законодательства по штатам). Поэтому Общенациональная конференция
Комитета по созданию унифицированного законодательства и Институт
американского права разработали в 1952 г. проект унифицированного
коммерческого кодекса, который объединил правовое регулирование девяти
отдельных сфер бизнеса и коммерции. Законодательные собрания штатов, начиная
с Пенсильвании (1954 г.), стали одобрять этот кодекс и принимать его у себя.
С изменениями, внесенными в конце 50-х годов, этот кодекс действует и ныне в
большинстве штатов США, даже в Луизиане, в которой, как выше уже было
сказано, смешанная (романо-германская и англосаксонская) система права.
И все же не следует переоценивать значение кодексов в англосаксонской системе
(даже в США). По признанию американских ученых, многие юристы-практики все
еще считают, что кодексы носят чисто декларативный характер, закрепляя в себе
некое идеальное право или право, каким оно должно быть, а на практике по-
прежнему следует руководствоваться судебным или административным прецедентом.
Поэтому возможное расширение сферы деятельности закона как доминирующего
источника права в англосаксонской системе едва ли относится к обозримому
будущему.
Практика комментариев законодательных актов в англосаксонской системе
несколько иная, чем в романо-германской. В ранней английской теории права
господствовала точка зрения, согласно которой возможно лишь аутентичное
толкование. В раннее средневековье королевские судьи в Англии входили в
состав Королевского совета, разрабатывавшего и принимавшего совместно с
королем статуты. Поэтому судьи могли претендовать на участие в аутентичном
толковании.
Но с появлением Великой хартии вольностей 1215 г., отделявшей судебную власть
от исполнительной власти, ситуация изменилась. С того времени в Англии
возникло правило (носившее характер прецедента) о том, что только суды могут
толковать издаваемые законодательной властью статуты (законы). Это является
одной из важнейших гарантией независимости судебной власти.
Впоследствии в США подобная, резко суженая, трактовка возможности толкования
законов не была воспринята. Традиция толкования законодательства не только
органами, принявшими его, но и судами, его применяющими, учеными,
разрабатывающими его основные принципы и оценивающими его, идет от издателей
журнала "Федералист" А. Гамильтона и Д. Меэдисона, которые разъяснительными
комментариями отдельных положений Конституции 1787 г. способствовали ее
утверждению законодательными собраниями штатов.
Кроме того, для толкования законов в США очень важен метод выяснения
действительных намерений законодателя. А потому в этой стране придают и ныне
столь большое значение обязательной публикации протоколов дебатов
законодательных органов.
Первые попытки создания кодификаций в мусульманских странах относятся ко
второй половине XIX в. Почти параллельно шли работы по созданию гражданских,
процессуальных и семейных кодексов. Они завершились принятием в Османской
империи, так называемой Маджаллы, охватывающей такие отрасли права, как
гражданское и процессуальное право. Кроме того, М. Кадри-пашой был разработан
проект семейного кодекса. Хотя он и не вступил в законную силу, тем не менее
его положения широко применялись в Египте до 20-х гг. ХХ в. В Тунисе такая же
судьба ожидала проект семейного кодекса Д. Сантилланы. Нормы Маджаллы
действовали во всех странах Оттоманской империи. В настоящее время отдельные
ее положения остаются в силе в Иордании, Кувейте и Ливане.
После появления Маджаллы судьи (кади) были обязаны в первую очередь применять
ее нормы, а не основывать свои решения на доктринальных толках. Кодекс
запрещал толкование вопросов, урегулированных его нормами.
Роль кодификации продолжает неуклонно возрастать.
В романо-германской системе до сих пор в качестве важного источника права
выступает доктрина. Именно она в течение XVII-XIX вв. помогла в разработке
основополагающих принципов права. И именно ею в наши дни формируются основные
понятия права, создается классификация правовой терминологии, вырабатываются
методы исследования и толкования права, анализа эффективности применения норм
права как в судебно-следственной, так и в административно-управленческой
области. Кроме того, современные правовые теории, создаваемые доктриной,
несомненно, оказывают влияние на законодателей.
5.ПРАВОВАЯ ДОКТРИНА КАК ИСТОЧНИК ПРАВА В РОМАНО-ГЕРМАНСКОЙ, АНГЛОСАКСОНСКОЙ И
МУСУЛЬМАНСКОЙ ПРАВОВЫХ СИСТЕМАХ.
В романо-германской семье в правовой доктрине вплоть до XIX в. доминировали
концепции, связанные с изучением, трактовкой и комментированием римского
права, реципированного в европейских странах в XII-XVIвв. Это объясняется
тем, что в европейских университетах той поры главным образом преподавалось
римское право, которое считалось идеальным по своей структуре, понятийному
аппарату и терминологии. Хотя рабство, правовой регламентации которого
посвящены многие нормы, уже исчезло, а каноническое право распространило свою
юрисдикцию на такую традиционную сферу классического римского права, как
наследственные и брачно-семейные отношения, тем не менее, университеты
успешно приспосабливали римское право к новым отношениям.
Национальное законодательство становится предметом изучения европейских
ученых-юристов, начиная с XVII в. Шведское право стало преподаваться в
Уппсале с 1620 г., кафедра французского права была создана в Сорбонне, в
Париже, в 1679 г. Но в большинстве стран национальное право начали
преподавать в университетах лишь в XVIII в.: в 1707 г. - в Виттенберге, в
первом университете, где преподавалось германское право; в 1741 г. - в
Испании; в 1758 г. - в Оксфорде и в 1800 г. - в Кембридже, в Англии; в 1772
г. - в Португалии.
В англосаксонской семье доктрине не придавали столь значительного веса при
оценке ее в качестве источника права, как это имело место в романо-германской
семье. До второй четверти XIX в., когда в Англии и США распространила свое
влияние школа юридического позитивизма (одним из ее основателей явился Джон
Остин), "доктринальные" описания в большинстве случаев играли роль
комментариев к казусам. Дело в том, что судьи во всех судах при рассмотрении
дел должны были следовать решению вышестоящего суда по аналогичному делу
(либо своему же ранее принятому решению, если это был один из высших судов
Англии и США).
Согласно концепции Джона Остина, за судьями признавалось право на
правотворчество. В результате, например, в США Верховный федеральный суд и
верховные суды штатов получили возможность изменять судебный прецедент. В
Англии правило "Stare decisis" получило гораздо меньшее распространение; лишь
22 июля 1966 г. Верховный суд подтвердил право судов этой страны изменять
судебную практику.
Возникает вопрос, почему, помимо доктринальных соображений, до XIX в.
невозможно было менять судебный прецедент. Можно привести два объяснения. Во-
первых, до второй половины XIX в. не существовало даже в США жесткой иерархии
судов. Правда, в этой стране пагубность неизменности прецедента в
изменяющихся социально-экономических условиях осознали раньше, чем в Англии.
Но и в Англии Верховный суд страны, который получил право изменять
прецеденты, был создан в 1873 г. Во-вторых, до того же XIX в. в
англосаксонской семье не существовало надежной системы публикаций
комментированных казусов. Так называемые "Свитки тяжб" средневековой Англии
не отличались особой достоверностью изложения аргументаций решений и
приговоров. Лишь с 1865 г. в той же Англии государство стало в определенной
мере контролировать составление и издание сборников казусов.
В США Американский институт права издал с 1932 по 1957 г. 19-томную серию
кратких комментированных решений судов штатов по гражданско-правовым
вопросам, чтобы добиться сравнительно единообразной судебной практики на
территории всей страны. С 1952 г. осуществляется повторное издание данной
серии. В этих изданиях отдельные тома посвящены тем или иным институтам
гражданского права. Помимо комментариев, там частично излагается и доктрина.
Мусульманская правовая доктрина складывалась с VIII в. Именно тогда появились
основные правовые школы.
С XI в. мусульманские правители настаивали, чтобы в случае умолчания Корана
или Сунны по данному казусу судьи руководствовались каким-либо толком и при
вынесении решений и приговоров ссылались на комментарии той школы, на которую
ориентировался халиф.
С тех пор при отсутствии правового урегулирования какого-либо отношения судьи
могли руководствоваться при вынесении приговора либо общими принципами
мусульманского права, либо определенным доктринальным толком.
В других отраслях мусульманского права доктрина ныне почти не используется в
виде правового источника. Однако опосредованно она применяешься при
разработке новых нормативных актов во всех отраслях права.
* Давид Р. Основные правовые системы современности.М., 1988.
* Сюкияйнен Л.Р. Мусульманское право. М., 1986
* Сюкияйнен Л.Р. Шариат: религия, нравственность, право.// Эхо Кавказа.1992.
1.
* Buergental T. International Human Right. St. Paul. Minn,1988.
* Hansen P. Bidrag till Finlands historia.Del. I. Helsingfors,1883.
* Hemmer R. Suomen oikeuden historia.I.N.Porvoo,1956.
* Kempin F. Historical introduction to anglo-american law. St.Paul.Minn.,1990
* Norges Lover 1685-1985. Oslo,1986;Suomen Lakikirja 1734-1991. Helsinki,
1992.
* Schaht J. Islamic Religions Law // The legacy of Islam. Oxford,1979.
* Uniform Commercial Code.12th Ed. Official Text 1990 with comments: West
Publishing Co, 1991.