Бенестад Ф., Шельдеруп-Эббе., Д. Эдвард Григ

Подождите немного. Документ загружается.

Концертные успехи и светоносная творческая сила

ЛЕТО - ДОМА, ОСЕНЬ И ЗИМА - ВДАЛИ

Начало лета 1885 года Григ провел в "Тролльхаугене". Первыми зару-

бежными гостями дома должны были стать амстердамцы Юлиус Рентген

с женой. Правда, годом раньше Рентген, вместе с певцом Йоханнесом

Месхаартом, посещал Грига в Лофтхюсе, где они музицировали "почти

каждое утро по 3—4 часа подряд", а "хардангерское пиво ходило вкруго-

вую, к великому ликованию гостей".

Рёнтгены, к сожалению, вынуждены были отклонить приглашение из-

за болезни жены, и Григ пишет 2 июля: "Мой флаг приспущен в печали,

а только что прибывший спальный диван я задрапирую в черное!" Одна-

ко он утешил друзей тем, что погода стояла отвратительная и поэтому

они потеряли не слишком многое. В том же письме он сообщает о том, что

занят изучением фортепианного квинтета Брамса, Ор. 25: "Гениальное

произведение! По моему впечатлению, гораздо более красивое, чем Тре-

тья симфония, которую я недавно узнал и основательно изучил".

В начале августа Григ вместе с Бейером отправился в первое из своих

многочисленных путешествий на Ютунхеймен. Вылазки туда он будет со-

вершать из года в год, они будут придавать ему "жизненные силы как

для тела, так и для души".

Нина и Эдвард планировали провести зиму 1885/86 года в Дании,

но вначале взяли курс на Кристианию, где Эдвард должен был участво-

вать в четырех концертах. 17 и 21 октября он сыграл собственные форте-

пианные произведения, а также аккомпанировал Нине и Торвальду Лам-

мерсу, спевшим ряд его романсов, а в ансамбле с братом Йуном испол-

нил виолончельную сонату. Концерты имели огромный успех, о чем он

сообщил в восторженной телеграмме тестю, находившемуся в то время в

Бергене (с. 329).

24 октября в "Музыкальном объединении" Григ дирижировал испол-

нением фрагментов из "Пера Гюнта" и "Хольберг-сюиты", Ламмерс спел

"В плену гор". 3 ноября ему довелось пережить еще одну творческую по-

беду, когда Лаура ГундерСен впервые исполнила "Берглиот".

Итак, путь привел в Копенгаген, где Григ в течение одного месяца при-

нял участие в пяти концертах; два из них

—

23 и 27 ноября

—

были его

авторскими вечерами. Один "прекрасный концерт" имел место 10 дека-

бря в Концертном объединении. Гаде и Хорнеман участвовали в нем в

качестве дирижеров; и сам Григ тоже проявил себя на этом поприще, про-

дирижировав балладой "В плену гор", которую оперный певец Нильс Й.

Симонсен спел "с драматической силой и полной личной отдачей! Это

было настоящее!". Произведение прозвучало настолько превосходно, что

его пришлось бисировать. Находившийся в Бергене Бейер был подробно

информирован об этих событиях (с. 329).

189

Помимо всего прочего, Григ усиленно занялся переинструментовкой

музыки к "Перу Гюнту" для уже ранее упоминавшейся триумфальной по-

становки в "Дагмар-театре" в январе 1886 года. "В кафе меня бомбарди-

руют нотные переписчики и музыкальный директор, вырывая из моих

рук листок за листком по мере их готовности. Помаленьку репетиру-

ем",

—

сообщается в письме Бейеру от 5 января. Но напряженная работа

и избыток общения привели к тому, что Григ почувствовал недомога-

ние (с. 329). Он все же оказался в состоянии прекрасно сыграть свой фор-

тепианный концерт, которым дирижировал Свенсен 30 января в присутст-

вии всей королевской семьи. "Все прошло хорошо и имело потрясающий

успех,—писал он Бейеру неделей позже.— У меня такое чувртво, что

Свенсен вновь бросит якорь в Кристиании, ведь он скучает по ней и там,

кроме всего прочего, у него буду я. Мы здесь общаемся ежедневно, и, хоть

я никогда не сумею понять его полностью, должен сказать, что он со мной

сейчас любезнее, чем когда бы то ни было. Часто он естествен и открыт,

но иногда вдруг словно натыкаешься на какую-то стену. Я опасаюсь,

между нами говоря, за одну вещь

—

я, впрочем, говорил это и самому

Свенсену,—- опасаюсь за его искусство, за его будущность художника.

В его характере есть такие черты, которые мешают полному и пышному

развитию его богатых творческих способностей,

—

мне это так обидно,

до слез. Ведь чего-либо значительного я не ждал больше ни от кого. Но я

еще не потерял надежду..."

К сожалению, Григу эти слова будто нашептали тролли

—

Свенсен фак-

тически больше не создал значительных произведений.

Нервозность Грига в то время обусловлена еще и финансовыми за-

труднениями, связанными с расходами на "Тролльхауген". 14 февраля он

пишет Равнкилле, что хочет отправиться в Рим. "Не проходит и дня, чтобы

мы это не обсуждали. Но слишком многое против. Деньги, которые тре-

бует поездка, должны быть употреблены на виллу..." В конце марта они

с Ниной собираются в концертное турне по Ютландии: "Вся эта затея от

меня сейчас так далека, но... но... о, проклятый мамона!"

Максу Абрахаму он пишет 12 февраля: "Ведь

—

Вы должны мне пове-

рить

—

при плохом здоровье быть вынужденным давать концерты, дабы

обеспечить свое существование,

—

это не особенно приятная жизнь. Вы

можете, конечно, возразить, что я вообще не обязан давать концерты, ес-

ли того не желаю, так как наилучшим способом могу обеспечить себя со-

чинением музыки. Но человек не может все время сочинять

—

во всяком

случае, я!"

Музыкант-исполнитель должен получать вознаграждение за свой труд,

и, когда в Берлине Грига пожелали ангажировать бесплатно, его берген-

ский темперамент стал метать искры: "Если бы я сам хотел во что бы то

ни стало выступать в Берлине, то другое дело, но ведь я такого желания

не испытываю и без гонорара выступать не буду даже перед богом на не-

бесах. Эти господа, вероятно, принимают меня за студента консерватории,

желающего завоевать хорошие отзывы, но я оным не являюсь..." (письмо

Роберту Анрике от 27 января 1886 года).

Турне по Ютландии в середине марта принесло Григу столь нужные

деньги —две тысячи крон —и отнюдь не стало поездкой в музыкально

неразвитую провинцию, чего он боялся. В Орхусе, например, он дирижи-

ровал струнным оркестром, исполнив фрагменты из музыки к "Перу

Гюнту", и "эта компания из 25 мужчин действительно играла так без-

упречно, что пришлось даже бисировать", писал он Бейеру. В течение

двух недель Григ дал семь концертов в Ольборге, Раннерсе, Орхусе, Хор-

сенсе, Вайле и Рибе. Нина выступала с романсами, Эдвард с собственны-

ми фортепианными пьесами, играли они и вместе в четыре руки. Свои

впечатления Григ суммирует в письме Равнкилле от 20 апреля: "Несмот-

ря на то что нас в Орхусе на целых шесть дней занесло снегом, ютланд-

ская поездка доставила нам много радости

—

в залах неизменно было мно-

го публики и последняя явно была рада той музыке, которую мы ей да-

вали".

Хотя поездка в целом была полна "многочисленных комических под-

робностей", печальный контраст последним встретился Нине и Эдвар-

ду на обратном пути в Копенгаген, когда они заехали к сестре Нины

на остров Фюн и узнали, что она смертельно больна скоротечной чахот-

кой (с. 330).

Плохое здоровье самого Грига было одной из причин того, что той

весной в Копенгагене он по многим поводам проявлял признаки раздра-

жительности, и датчане, наверное, чувствовали себя обиженными его по-

ведением. Л.Б.Фабрициус в книге "Штрихи из истории датской музы-

кальной жизни" сообщает, что, согласно протоколу объединения "Камер-

ная музыка", Григ пробудил известную неприязнь некоторыми своими

речами, которые он держал во время одного из концертов в Объедине-

нии.

Так, рассерженный тем, что в его честь было составлено, как ему

показалось, неуважительное пастиччо из его произведений, он в благо-

дарственной речи шокировал общество, сказав о "четырехсотлетней дат-

ской фермате" в истории Норвегии (с. 330).

Якоб Фабрициус оказался в трудном положении: подошел его черед

провозгласить тост в честь Хартмана, Гаде и Паулли, и композитор Кр.

Барнекоу подбивал его во время произнесения тоста дать отповедь,

"мягко говоря, безвкусной речи Грига". Ситуация создалась щекотли-

вая, но Фабрициус вышел из нее с честью. Он осветил историю датской

музыки, подчеркнув при этом ее значение для норвежцев. Те же со своей

стороны порадовали датчан, использовав ее "как ступеньку лестницы,

ведущей в большой мир". Сам Фабрициус, как председатель Концертно-

го объединения, имел массу поводов убедиться в этом. И он выражает на-

дежду, что "господин Григ и впредь, как доселе, будет усердно исполь-

зовать нас для тренировки своих крыльев перед очередным полетом над

восхищенным миром и что он, как и прежде, будет у нас находить приют

в зимние месяцы и при этом, несмотря на все наши недостатки, чувство-

вать себя здесь превосходно, а также что он присоединится к раскатисто-

му "ура" в честь нашего гордого трилистника, имя которому

—

Хартман,

Гаде и Паулли".

ФОРТЕПИАННЫЕ ПЬЕСЫ ПОД ЗНАКОМ ВЕСНЫ И

ПЕСНИ ПОД ЗНАКОМ ЛЕТА

Для композиторской работы в Дании Григу в то время предоставлялось

мало возможностей. Он писал 6 марта Бейеру, что полностью лишен покоя

в своем жилище. Таковым ему служила задняя комната в квартире отца

Роберта Анрике. "Здесь, стало быть, сижу и работаю. Но о работе в выс-

шем смысле слова не может быть и речи, для нее здоровье необходимо,

к сожалению, недюжинное". И все же он смог сочинить две жемчужины

для фортепиано. Первая из пьес существует в двух версиях. Ранняя дати-

рована 16 апреля и имеет заголовок "Schmetterling" ("Бабочка"), позднее

она вошла в третий сборник "Лирических пьес", Ор. 43. 10 мая Григ по-

дарил Кларе Виндинг новую версию этой пьесы, назвав ее "Виндингиана

(Листок из альбома)".

Вторую пьесу, "На родине", он вложил в конверт с письмом, послан-

ным Бейеру 26 апреля, где лирически описывает, как мысль о 'Тролль-

хаугене" и о друге вдохновила его на создание этой вещи (с. 330).

19 мая Григ отправился к себе домой, в Норвегию, где в течение ию-

ня

—

июля завершил начатую тетрадь новых фортепианных сочинений.

Благодаря своим редкостным по красоте мелодическим качествам и

изобилию аккордовых находок тетрадь Ор. 43 наряду с Ор. 54 принадле-

жит к лучшим и самым гармоничным среди лирических пьес Грига.

"Весенние песни"—такую характеристику Ор. 43 дает Григ в письме

Максу Абрахаму 23 июля. Да, именно весенние настроения в природе и

в человеческой душе

—

вот содержание музыки этого цикла, получившие

свою кульминацию в последней пьесе, "К весне"

. Эта маленькая поэма

в музыкальных звуках

—

словно само воплощение едва зарождающейся

весны

—

одновременно лирический гимн в ее честь. И другие пьесы тет-

ради можно воспринять как весеннее признание в любви

—

то первым ее

вестникам в природе (пьесы "Бабочка", "Птичка"), то дружбе с Бейером

("На родине"), то Нине ("Эротика"2).

Две пьесы, написанные в Копенгагене ("Бабочка" и "На родине"),

отмечены ностальгией, и не исключено, что проникнутая щемящим наст-

роением зарисовка "Одинокий странник"

—

маленький звуковой авто-

портрет Грига

—

также появилась на свет там. Предположение основано

на том, что начальная мелодия заимствована из более ранней песни, напи-

санной когда-то тоже в Копенгагене,—"Благодарности", Ор. 10, № 1

(см. нотный пример на с. 47).

Ор. 43 демонстрирует мастерство композитора в искусстве достиже-

ния лаконической и рафинированной простоты, в его способности соеди-

нять детали в совершенное целое. Чтобы проиллюстрировать это, мы вы-

брали для более близкого рассмотрения пьесу "Птичка". На источник

вдохновения, "виновный" в появлении этой пьесы, совершенно ясно ука-

зывает письмо Бейеру от 26 апреля: "Грустно быть владельцем усадьбы

и не иметь возможности быть дома ранней весной, ведь именно тогда при-

ходят все музыкальные идеи. Чего стоят одни только птичьи гнезда, ко-

торые я уже забыл! Досадно —ведь теперь их самое интересное время

пришло. Только бы этот маленький народец прилетел и поселился среди

нас! Поверь мне —я так нуждаюсь в окружении, которое могло бы вдох-

нуть немного свежей жизни в тяжкое бремя повседневности! Об этой сво-

ей нужде я не могу написать никакой музыки, она звучит лишь, эта тоска,

но не может обрести крыльев".

Изысканными средствами рисует Григ в начальных тактах скачущий

и поющий "маленький народец" с его чирикающими мотивами:

IB русских и советских изданиях, а также в концертной практике закрепилось

название пьесы "Весной".

—Прим. перев.

2В советских изданиях эта пьеса чаще всего фигурирует под названием "Лириче-

ская пьеса".

—Прим. перев.

Этот мотивный материал выстраивается и варьируется по ходу музы-

кальной пьесы одновременно естественно и логично

—

так, что целое пред-

стает в виде шедевра музыкальной стройности,

—

а ведь пьеса насчитыва-

ет всего 36 тактов! Это и есть пример подлинного величия в малом.

Ор. 43 стал произведением, с которым Григ выступал особенно охот-

но.

В начале июля Грига посетил датский поэт Хольгер Драхман. Ма-

рия Бейер рассказала об общении между двумя художниками и о на-

чатой ими работе над реквиемом, который так никогда и не был завер-

шен.

Из "Тролльхаугена" они направились, сделав короткую остановку

в Хардангере, к хижине "Твиннехауген" на Ютунхеймене. 30 июля Григ

послал Бейеру открытку, в которой сообщил, что они только что взошли

на вершину Шинегген. "Но, к сожалению, была сильная облачность, и мно-

гие вершины потонули в дымке. И все же я был в восторге, Драхман

—

тоже... Совершил невероятно прекрасное путешествие с Др[ахманом].

Форменно помолодел! И какая новая жажда работы!!"

Во время этого похода "гениальный лирик... писал стихи как одер-

жимый, ая - музыку к ним", сообщается в письме Рёнтгену от 18 авгу-

ста, а несколькими неделями позднее Григ рассказывает обо всем этом

более обстоятельно в письме Виндингу от 3 сентября: "Единственный

раз мне довелось познать и вкусить жизнь, какой она должна быть. Драх-

ман— удивительная личность, в нем есть что-то от трубадура, от минне-

зингера, и он, как мне кажется, так забавно не соответствует нашему до

смерти практичному времени. В тех стихотворениях, которые он писал

для меня, я заставлял его быть кратким и лаконичным, каковым он

бывает, как известно, далеко не всегда".

Первым результатом творческого содружества между Драхманом и'

Григом стал песенный цикл "По скалам и фьордам" (точное название

"Путевые воспоминания со скал и фьордов"), Ор. 44.

Драхман рассказывает здесь о четырех девушках и женщинах, кото-

рыми он был очарован во время путешествия, а портреты обрамляет

стихами, связанными непосредственно с Ютунхейменом. Это "Пролог"

("На вершине Шинегген") и "Эпилог" ("Прощание с Твиннехаугеном")

(с. 331).

Против ожидания вдохновение Грига в этих песнях отсутствует пол-

ностью. И он, а не только датчанин Драхман, предстает в этом цикле как

чужак турист в своих родных краях.. "Норвежские" черты, например

ритм спрингара в песне "Ингебьёрг", производят впечатление искусст-

венно приклеенных. Не течет свежая горная вода в мелодических жилах

этих его песен. Правда, несколько оживляют музыку отдельные гармо-

нические сюрпризы, особенно в "Прологе" и "Эпилоге", которые он

сближает между собой и общим речитативным стилем, и применением

одинаковых сильно модальных завершающих кадансов.

Григ не был особенно доволен этим произведением. 28 августа он

писал Бейеру, что цикл уже готов, но неделей позже создал новую вер-

сию "Рагнхильд" (с. 331). В декабре 1886 года цикл был издан в Дании.

ТРЕТЬЯ СКРИПИЧНАЯ СОНАТА - "С ШИРОКИМ ГОРИЗОНТОМ"

Если между появлением двух первых скрипичных сонат Грига прошло

два года, то между второй и третьей

—

почти двадцать лет. Эти два десяти-

летия в полной мере выявили неравномерность творческой активности

композитора. Мы имели возможность увидеть его на вершинах художни-

ческого самовыражения, но встречались с ним и в периоды мрачной де-

прессии, грызущих сомнений, признаками которых были творческая

пассивность или создание рутинных сочинений, лишенных той искры

душевной, которая заставляет безжизненные нотные знаки вспыхивать

ярким пламенем живого творения искусства.

Григ охотно обращался к бемольным тональностям в миноре, когда

хотел выразить что-либо значительное

—

драматическое и трагическое. Эта

линия начинается его до-минорной симфонией, вдохновленной Бетхове-

ном, идет через заключительный до-минорный раздел "Берглиот", Бал-

ладу соль минор, Струнный квартет соль минор, часть до-минорного трио

и приходит к третьей, последней скрипичной сонате до минор. При всем

своем различии эти произведения обладают одним общим качеством:

глубокой, насыщенной экспрессией, затрагивающей глубочайшие душев-

ные струны. Григ знал о силе воздействия своей до-минорной сонаты.

Это явствует из статьи в чешском журнале "Далибор" от 14 марта 1903 го-

да, она написана скрипачом Карелом Гофманом, который в 1896 году

встречался с Григом в Вене и играл там вместе с ним это произведение:

"Григ был очень болен и из осторожности никуда не выходил. Мы с ним

дважды репетировали в отеле: разучивали его скрипичную сонату, кото-

рую я должен был впервые исполнить публично. Он был отличным пиа-

нистом и, несмотря на свою нервозность и плохое самочувствие, играл

с необычайным темпераментом. Он просил меня вложить в исполнение

максимум экспрессии, В нотах он проставил только несколько динами-

ческих обозначений. Первую часть Григ играл в диком allegro и желал,

чтобы мелодические участки были наиболее экспрессивны..."

Мир до-минорной сонаты лежит в иной плоскости, нежели мир более

ранних произведений. В Балладе и Струнном квартете композитор сам

охвачен пылом сражения: он участник борьбы с материалом —и с самим

собой. В сонате же между автором и материалом лежит большая дистан-

ция. При этом Григ смог сообщить произведению и более строгую клас-

сическую сбалансированность, нежели в других сочинениях. Здесь уже

нет юношеских порывов с присущей им тенденцией к преувеличениям.

Стремление выразить национальные черты уступило место ориентации

на "более широкий горизонт", как сам Григ выразился в письме Бьёрн-

сону. Соната драматична, но ее музыкальный язык обладает той возвы-

шенной просветленностью, которая сделала это произведение одной из

жемчужин мировой скрипичной литературы^

Григ писал до-минорную сонату примерно в то же время, когда Франк

сочинял ля-мажорную, а соната ре минор Брамса увидела свет лишь

спустя три года. И как бы ни были не похожи они друг на друга, все три

произведения в равной степени полны напряженной выразительной си-

лой. Источником вдохновения для Грига при создании второй части со-

наты явно послужил "Романс" Юхана Свенсена, Ор. 26, написанный в

1882 году и сразу же завоевавший мировое признание. Обе пьесы обла-

дают глубоким лиризмом и имеют в своей основе одну и ту же струк-

туру.

Интерес к более ранним произведениям Грига не в последнюю очередь

пробуждал их норвежский колорит. Ухо европейского слушателя прият-

но щекотали фольклорные вкрапления. Соната до минор завоевала меж-

дународную славу исключительно в силу собственных внутренних музы-

кальных ресурсов. Чисто фольклорный элемент автором здесь отвергнут.

Осталось лишь то, что типично для самого Грига.

Это произведение

—

последнее завершенное камерно-музыкальное со-

чинение композитора. Оно было написано в "Тролльхаугене" во второй

половине 1886 года. В письме Максу Абрахаму от 26 июля Григ пишет:

"Я сейчас работаю над одним камерным произведением. Одни лишь боги

знают, когда оно будет готово, так как я страдаю от того, что мне по-

стоянно мешают заграничные летние гости, я просто близок к отчаянию.

Как Вы понимаете, я сбежал в Лофтхюс, но понапрасну. Июль и август

обещают быть ужасающими месяцами..."

После горного похода, совершенного с Драхманом, работа пошла бо-

лее быстрым ходом, и 21 января 1887 года Григ сообщал Паульсену из

'Тролльхаугена", что в настоящее время у него "сочинительский отпуск".

А дальше сказано: "Я только что написал скрипичную сонату, которую те-

перь буду иметь удовольствие лицезреть лежащей на моем пульте вплоть

до осени, когда я смогу услышать ее в звучании. Ведь осенью я выберусь

отсюда".

Летом 1887 года он играл сонату Францу Бейеру, но остался ею не очень-

то доволен. Осенью в Лейпциге Григ внес некоторые исправления, и, судя

по всему, помог ему в этом Юхан Хальворсен. В то время он был учени-

ком Адольфа Бродского, и, как сам рассказывает, Бродский "открыл"

сонату, дав ей концертную жизнь, хотя, строго говоря, "первым, кто сы-

грал эту сонату, был я. Григ пришел однажды в мою каморку, захватив

с собой рукопись сонаты, и пожелал услышать, как звучит скрипичная

партия. Полагаю, что тогда я принес ему некоторую пользу. Мы дважды

проиграли сонату от начала до конца, и я был совершенно пленен этим

прекрасным произведением".

Из Лейпцига Григ посылает 22 ноября Бейеру письмо, лучащееся

радостью: "От профессора Бродского, учителя Хальворсена, с которым

я играл свою новую скрипичную сонату, оставившую у тебя летом такое

плохое впечатление, я направился прямо домой. Тогда, летом, я был разо-

чарован не меньше, чем ты, а сегодня вечером (конечно же, изменив не-

удавшиеся места) пережил радость, не часто выпадающую на долю худож-

ника. Он играл совершенно неподражаемо и сам был в полном восторге

от моей работы. Уверяю тебя, я не узнал свою сонату. Правда, такой имен-

но я ее и задумал в свое время, но только никогда не верил, что удастся

так полно воплотить мои намерения".

После первого исполнения сонаты в здании Нового Гевандхауза 10 де-

кабря 1887 года Григ рассказывал Бейеру: "Вчера перед исполнением

воевал с Бродским, который хотел, чтобы крышка рояля во время ис-

полнения была закрыта. Но я не сдался, открыл ее и пообещал играть

умеренно громко. Так как он продолжал выражать недовольство, я ска-

зал ему: "Das ist ein norwegisches Versprechen!"! И тогда он мне поверил!

Ты не можешь себе представить, как он играл! После каждой части раз-

ражались долгие овации, а финал пришлось дважды бисировать..."

Соната имела настоящий успех, хотя пресловутый критик "Зигнале"

Бернсдорф еще раз сделал все, чтобы принизить композитора. Он, правда,

отдал должное и Бродскому, и Григу за исполнение, отмеченное тепло-

той и страстностью. Но сама соната, по его мнению, оказалась лишенной

органического развития, ее гармония произвела на него впечатление на-

думанной, а отсутствие таланта "автор пытается возместить безвкусицей

и авантюристическими фокусами!". Подобные пассажи больше характе-

ризуют критика, нежели композитора. Во всяком случае, до-минорная со-

ната сразу же завоевала успех. 24 марта 1888 года Григ мог поделиться

с Бейером: "Подумай только, новая соната, лишь недавно вышедшая из

печати, уже распродана

—

почти 1500 экземпляров. Доктор Абрахам го-

ворит, что это беспрецедентный случай, какого не было даже с Брамсом.

Он заплатил мне за нее 3000 марок, за сюиту "Пер Гюнт" тоже 3000, а за

тетрадь "Лирических пьес" (Ор. 47), которая только что представлена,

и за увертюру "Осенью" я, наверное, могу рассчитывать на сумму, кото-

рую можно будет вполне назвать сверхдостаточной..."

После завершения до-минорной сонаты Григ летом 1887 года устре-

мился к новым вершинам, на этот раз возвышающимся в царстве при-

роды. В письме Равнкилле от 17 октября он оживляет воспоминания,

связанные с восхождением на Согнефьелль: «...Ютунхеймен, страна моих

грез, где я каждое лето в течение двух недель вместе со своим замечатель-

ным другом Францем Бейером окунаюсь в первозданность. Да, здесь

стоишь лицом к лицу со всем, что есть на свете великого: это и Шекспир,

и Бетховен, и что хочешь еще в виде чистейшего экстракта! Я не проме-

няю это даже на дюжину концертов в Гевандхаузе. Я должен рассказать

тебе об одном захватывающем солнечном августовском дне среди вер-

шин Скагатель. Нам хотелось подняться на скалу под названием "Фри-

кен", но у нас не было проводника... Наконец нашлись две скотницы из

сэтера— одна постарше, другая помоложе, милая девушка по имени Сю-

санна. Они согласились проводить нас в горы. Дорога пошла вверх теперь

под песни и веселье, на вершине ,мы сделали привал и отведали все, что

могли предложить наши походные мешки. Коньяк и ледниковая вода воз-

несли наше настроение в эфирные высоты. Но самое прекрасное было еще

впереди

—

ведь Сюсанна захватила с собой маленький национальный ин-

струмент буккехорн, издающий всего три звука, и когда девушки, про-

стившись с нами на вершине, отправились в обратный путь доить своих

1"Это норвежское обещание!" (пер. с нем.)

коров, а мы с Францем в задумчивости созерцали эту прекрасную карти-

ну—девушки, спускающиеся по краю скалы, светлые, легкие и строй-

ные, на фоне синего горизонта,—наши попутчицы вдруг остановились.

Сюсанна поднесла буккехорн к губам и... Я никогда не забуду того на-

строения, каким окрасился самый воздух: зазвучали мягкие, грустные

звуки, словно скалы вокруг нас запели свою песнь.

Когда, отзвучав, замерло последнее соль, мы взглянули друг на дру-

га—в наших глазах стояли слезы! Ведь мы чувствовали одно и то же!»

Впечатления переполняли друзей "до полного растворения". Это были

чувства, которые еще крепче связали их и которые делали бесконечно

далекой и несущественной четко пульсирующую жизнь европейского

искусства. Тем не менее именно в направлении к обществу "лайковых

перчаток" Григ скоро возьмет курс.

"Я изрядно поездил и стал более

европейцем и космополитом"

Осенью 1887 года исполнилось два с половиной года с тех пор, как Григ

в последний раз был на континенте. Теперь он вновь почувствовал тягу

к великим музыкальным метрополиям. В последующие несколько лет ра-

ди своей собственной музыки ему суждено будет сделать многое —в

Лейпциге, Лондоне, Бирмингеме, Берлине, Париже и других городах. За

период с осени 1887 года по весну 1890 года он в общей сложности прове-

дет двадцать один месяц за границей и только девять месяцев на родине.

ТРИУМФ В "ВЕЛИКОЙ ЗАГРАНИЦЕ"

В начале сентября Григ покинул 'Тролльхауген" и направился в Герма-

нию. После краткого пребывания в Лейпциге он прибыл на курорт Карлс-

бад, где уже бывал дважды. Здесь он отредактировал и заново инструмен-

товал увертюру "Осенью", которую издательство "Петере" выпустило в

свет годом позже. Пребывание на курорте придало новые силы и ему,

и Нине, он вновь увидел жизнь в более светлых тонах, нежели ранее

(с. 331).

С середины октября Григ на полгода остался в Лейпциге, где стал ди-

намическим центром в среде норвежских и иностранных коллег. Стимули-

ровали его и многочисленные композиторские успехи. Начало было,

правда, не слишком многообещающим: 31 октября он сообщил Бейеру,

что "улизнул" после первого отделения концерта, где его фа-мажорная

скрипичная соната была "сыграна очень музыкально одной милой две-

надцати-тринадцатилетней англичанкой, фортепианную же партию испол-

нил педагог консерватории на совершенно железнодорожный манер. Да,

удивительно, но скоро нам не среди музыкантов придется искать музыку!

Она превратилась во что-то иное

—

то ли в спорт, то ли в то, чему я еще не

подыскал названия!".

Грига же более воодушевлял другой вид спорта. 22 ноября он писал

Бейеру: "Я всерьез занялся гимнастикой и уже четырнадцать дней как

стал совершенно новым человеком. Жизнерадостность, способности, энер-

гия— все вернулось ко мне, а почему? Потому что тело приобрело боль-

шую гибкость, эластичность... Мои прогулки

—

это... гимнастика в спаль-

ной комнате! Недавно взвешивался: 47,5 кг! Меньше, чем когда-либо!"

10 декабря к Григу пришел уже упоминавшийся нами первый кон-

цертный успех в Лейпциге: исполнение вместе с Адольфом Бродским до-

минорной скрипичной сонаты. Триумфы последовали 18 и 19 февраля

следующего, 1888 года, когда квартет Бродского играл его соль-минор-

ный струнный квартет (с. 331).

Бенестад Ф., Шельдеруп-Эббе., Д. Эдвард Григ - человек и художник

Подождите немного. Документ загружается.