Ануфриева Л.П. Международное частное право. Особенная часть. Том 2
Подождите немного. Документ загружается.
торговой, коммерческой и вообще любой деятельности, позволяющей извлекать
прибыль. Этот фактор берется за основу некоторыми странами для
квалификации юридических лиц, действующих на их территории в качестве
активных товаропроизводителей (создателей услуг) или торговцев — купцов,
«своими», т.е. национальными, юридическими лицами.
В свете этого нередко какого-либо одного критерия установления
принадлежности юридических лиц к отечественному или иностранному
правопорядку — учреждения, или инкорпорации, или регистрации, т.е.
внесения в реестр, — оказывается недостаточно, и в результате применяются
субсидиарные (либо альтернативные) признаки, как, например,
местонахождение органов управления или проведения основной деятельности.
Таким образом, думается, становится вполне очевидным, почему действующий
российский правопорядок в ряде случаев кумулятивно применяет указанные
критерии, как это было отмечено, в частности, применительно к валютному
регулированию и регулированию внешнеторговой деятельности, в аспекте
иностранных лиц, а также может быть продемонстрировано и на материале
актов гражданского права. Так, в Основах гражданского законодательства 1991
г., введенных в действие на территории РФ с 3 августа 1992 г., устанавливалось,
что в случаях внешнеэкономических сделок при отсутствии соглашения сторон
о подлежащем применению праве применяется право страны, где учреждена,
имеет место жительства или основное место деятельности сторона,
являющаяся лицом, которое совершает наиболее характерное для данного вида
договора действие. Аналогична конструкция соответствующего положения в
Законе о залоге применительно к отношениям между залогодателем и
залогодержателем, если одной из сторон в них выступает иностранное, в том
числе юридическое, лицо.
Итак, если установлено, что данное юридическое лицо является на
территории РФ иностранным, что же оно вправе совершать в гражданско-
правовой сфере? И коль скоро основой правового положения «иностранцев» в
России является уравнивание их в правах с национальными лицами, за
некоторыми изъятиями, устанавливаемыми законодательством, на чем прежде
всего акцентировалось внимание в настоящем разделе, то каковы же
исключения из правил и ограничения, составляющие эти изъятия?
Здесь важное значение имеет, во-первых, то различие, которое проводится,
скажем, в налоговом законодательстве, между иностранным юридическим
лицом, действующим через представительство, учрежденное в пределах
Российской Федерации, и таковым, осуществляющим бизнес в России без
открытия в ней представительства или филиала. В этом плане детальное
регулирование содержится в Инструкции Государственной налоговой службы
РФ от 16 мая 1995 г. № 34.
В общеправовом же плане все иностранные юридические лица могут вести на
территории РФ хозяйственную деятельность, заключать сделки, создавать с
участием российских юридических и физических лиц либо юридических и
физических лиц третьих государств или без таковых новые образования в
соответствии с предусмотренными законодательством Российской Федерации
организационно-правовыми формами, открывать и закрывать представительства
или учреждать филиалы, в том числе для ведения внешнеторговой деятельности
от имени иностранного юридического лица, совершать связанные с такими и
другими сделками расчеты, страховые, транспортные, кредитно-финансовые и
другие операции. При этом предусматривается, что иностранное юридическое
лицо при совершении сделок на территории РФ не вправе ссылаться на
ограничение полномочий его органа или представителя, не известное
российскому праву, «за исключением случаев, когда будет доказано, что другая
сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об указанном
ограничении» (см. п. 3 ст. 1202 ГК РФ). Хотя действующие гражданско-
правовые нормы Российской Федерации и требуют в силу тех же Основ, а также
ГК РФ, чтобы, в частности, форма внешнеэкономических сделок, заключенных
на территории России, подчинялась отечественному праву, в то же время это не
должно означать, что при этом нельзя стремиться к соблюдению и
императивных предписаний, установленных иностранным законом, т.е.
правоположениями того государства, где данное юридическое лицо считается
национальным.
В том, что касается ведения операций внешнеэкономического характера на
российской территории, что является, как правило, в случаях с иностранными
юридическими лицами ключевым, главным началом выступает отсутствие
каких-либо формальных разрешений для их осуществления. В связи с этим
нужно обратить внимание на известное противоречие между формальным и
фактическим моментами в вышеприведенных констатациях. Действительно,
строго юридически специального разрешения на осуществление
внешнеэкономической (внешнеторговой) деятельности не требуется, С другой
стороны, без получения карточки ВЭД (кода участника внешнеэкономической
деятельности) ни один субъект права на территории РФ не может ничего
реально осуществить в рамках центрального звена такой деятельности —
обеспечения таможенной очистки товаров, совершения формальностей при
ввозе или вывозе грузов. При таком положении вещей становится
принципиальной задача получения соответствующей регистрации, т.е.
разрешений не только формального характера, но и по существу.
Правовое положение иностранного юридического лица в рассматриваемой
сфере наряду с вышеуказанным характеризует также требование соблюдения
императивных материально-правовых норм, регулирующих
внешнеэкономическую деятельность. Например, рассматриваемые субъекты
обязаны обеспечивать соответствие стандартам, сертификации, безопасности и
безвредности товаров, ввозимых на территорию РФ по таким сделкам,
удовлетворять формальным требованиям определенного порядка по ввозу и
вывозу товаров и услуг, предоставлять статистическую отчетность по своей
внешнеторговой деятельности в связи с операциями на территории РФ и т.д.
Так, если в соответствии с указом Президента РФ № 1209 «О
государственном регулировании внешнеторговых бартерных сделок»,
вступившим в силу 1 ноября 1996 г., необходимо впредь оформление паспорта
бартерной сделки, то это распространяется и на иностранные юридические
лица. В связи с этим необходимо иметь в виду, что вывоз товаров, работ и
услуг, результатов интеллектуальной деятельности должен сопровождаться
обязательным ввозом на таможенную территорию РФ товаров, работ и услуг,
эквивалентным по стоимости экспортированным товарам либо зачислениям на
счетах в уполномоченных банках валютной выручки от экспорта товаров в
установленном порядке.
Другой сферой, в правовом и экономическом отношении наиболее значимой
для иностранных юридических лиц, как упоминалось выше, является
инвестирование с их стороны капиталов в российскую экономику (подробнее
см. об этом в гл. 19). Возникающая вследствие этого соответствующая
хозяйственная деятельность может проходить в рамках вновь создаваемых
структур или привлечения иностранных капиталовложений в уже
существующие российские предприятия в установленных законодательством
формах, т.е. в качестве предприятий с иностранным участием (ранее именуемых
совместными предприятиями) либо на основе только иностранного
учредительства. В подавляющем большинстве случаев — это хозяйственные
общества и товарищества: товарищества, акционерные общества и общества с
ограниченной ответственностью.
Литература последнего времени изобилует публикациями прикладного
характера, представляющими своеобразный «путеводитель» для иностранных
предпринимателей, решивших создать структуру в рамках российского
правопорядка. Тем не менее существуют неоднозначные положения
российского права, которые не дают сами по себе исчерпывающих ответов на
некоторые вопросы и на которых целесообразно остановиться особо. В
частности, ст. 2 Федерального закона РФ «Об иностранных инвестициях в
Российской Федерации» от 9 июля 1999 г. предусматривает, что иностранные
инвесторы — это иностранные юридические или физические лица, которые по
законодательству соответствующих государств «вправе осуществлять
инвестиции на территории Российской Федерации». Однако ни сам данный
закон, ни изданные во исполнение его предписаний подзаконные либо иные
акты в области иностранного инвестирования, в том числе регулирующие
создание и регистрацию предприятий с иностранными инвестициями, никоим
образом не уточняют, как подобное право иностранного гражданина или
юридического лица должно подтверждаться со стороны государства
происхождения инвестора.
Или возьмем такую весьма распространенную ситуацию, когда при
учреждении, скажем, акционерного общества в Российской Федерации
иностранный участник производит оплату акций имуществом, денежная оценка
которого подлежит согласованию с другими учредителями. Данная форма
оплаты не противоречит действующему праву и именно Федеральному закону
об акционерных обществах 1995 г. Более того, для иностранных юридических
лиц подобное является весьма привлекательным, так как означает финансовую
льготу — ввоз товаров, осуществляемых в порядке внесения имущественных
вкладов в уставные фонды хозяйственных обществ и товариществ,
освобождается от уплаты таможенных пошлин. Оплата может быть произведена
и деньгами, ценными бумагами, другими вещами, а также имущественными
правами, имеющими денежную оценку. Иностранными инвестициями согласно
Закону об иностранных инвестициях в Российской Федерации являются все
виды имущественных и интеллектуальных ценностей, вкладываемых
иностранными инвесторами в объекты предпринимательской деятельности, не
изъятых из гражданского оборота и не ограниченных им (ст. 2). Таким образом,
вкладом в уставный капитал общества со стороны иностранных участников
могут служить наряду с прочим и имущественные права либо иные права,
имеющие денежную оценку. При этом подобным вкладом не может быть
непосредственно объект промышленной/интеллектуальной собственности
(патент, объект авторского права, программа ЭВМ и т.д.) или ноу-хау. В то же
время вполне признается в качестве вклада исключительное или
неисключительное право пользования объектами указанного рода,
передаваемое обществу по договору лицензии.
Упомянутое освобождение от уплаты таможенной пошлины при ввозе
товаров иностранным учредителем в качестве вклада в уставный (складочный)
капитал, в свою очередь, далеко не всегда бывает достижимо, поскольку, с
одной стороны, льгота провозглашается, а с другой — ее реализация
обставляется рядом условий, практически делающих невозможным ее
использование. Речь идет о том, что, например, в соответствии с Таможенным
кодексом РФ (ст. 174, 182), Законом о таможенном тарифе Российской
Федерации (ст. 34, 37), а также постановлением Правительства от 23 июля 1996
г. № 883 «О льготах по уплате ввозной таможенной пошлины и налога на
добавленную стоимость в отношении товаров, ввозимых иностранными
инвесторами в качестве вклада в уставный (складочный) капитал предприятий с
иностранными инвестициями» устанавливается три критерия для
освобождения: во-первых, товары должны быть отнесены к основным
(производственным) фондам, во-вторых, они не должны быть подакцизными, и,
в-третьих, они должны быть ввезены в срок, предоставленный для оплаты
уставного (складочного) капитала. В свете этого иностранный инвестор не
сможет, например, ввезти автотранспортные средства, даже если создаваемое
предприятие и имеет в качестве уставного вида деятельности экспедиторские,
пересылочные, транспортные и иные услуги, включая перевозку грузов и
пассажиров, так как автомобиль является подакцизным товаром. Кроме того,
таможенные органы трактуют перечень оборудования по Общероссийскому
классификатору основных фондов (ОКОФ) не расширительно, хотя сам по себе он не
является исчерпывающим (т.е. закрытым). Те же органы к тому же требуют, чтобы
указание периода на оплату уставного капитала было зафиксировано в учредительных
документах, что не всегда имеет место на практике, поскольку не является
императивным по ГК
РФ, законам об акционерных обществах или обществах с
ограниченной ответственностью, которые лишь в общей форме предусматривают
оплату 50% уставного капитала на момент регистрации, а остальной части — в течение
года после регистрации. В отношении же ввоза бытовой техники, оргтехники, мебели,
аудио- и видеозаписывающих устройств, даже и при удовлетворении всем прочим
требованиям, льготы предоставляются
по решению заместителя председателя ГТК. Тем
самым в ряде случаев создаются непреодолимые препятствия для пользования
провозглашенными льготами.
Контрольные вопросы:
1. Каково соотношение понятий «национальность» и «личный статут»
юридического лица?
2. В чем состоит юридическое содержание категории «личный статут»
юридического лица?
3. Каковы основные доктрины определения личного статута?
4. В чем состоит проблема «международных юридических лиц» в
международном частном праве?
5. Как осуществляется допуск иностранных юридических лиц к
хозяйственной деятельности в различных странах?
6. В чем состоят особенности правового положения иностранных
юридических лиц в Российской Федерации?
Глава 16. Государство как особый субъект в
международном частном праве
Литература: Перетерский И.С., Крылов С.Б. Международное частное право.
М., 1959. С. 197—206; Богуславский М.М. Иммунитет государства. М., 1962;
Усенко Е.Т. Иммунитет государства от иностранной юрисдикции
и
исполнительных мер//Сборник информационных материалов. Вып. XIII. ТПП
СССР. М., 1962; Лунц Л.А. Курс международного частного права. Особенная
часть. М., 1975. С. 74—91; Иванов С.И. Современные тенденции в
законодательстве некоторых буржуазных государств по вопросу об иммунитете
государства и его собственности (на примере США и Англии)//Советский
ежегодник международного права. 1981. М., 1982. С. 236—245; Лунц Л.А.,
Марышева Н.И., Садиков О.Н. Международное частное право. М., 1984. С.
110—117; Иссад М. Международное частное право. М., 1989. С. 71—74, 237—
250; Белов А.П. Правовые проблемы дела о «царских долгах» (иск к СССР в
американском суде)//Секция права. Торгово-промышленная палата СССР.
Материалы секции права. Вып. 39. М., 1990. С. 42—68; Ушаков Н.А.
Юрисдикционные иммунитеты государства и его собственности. М., 1993;
Фолсом Р.Х., Гордон М.У., Спаногл Дж. А. Международные сделки. Краткий
курс. М., 1996; Звеков В.П. Международное частное право: Курс лекций. М.,
1999; Богуславский М.М. Международное частное право: Учебник. 4-е изд.,
перераб. и доп. М., 2001. С. 164—178.
§ 1. Правовое положение государства в гражданско-правовых сделках
международного характера. Понятие иммунитета
Международное сотрудничество многообразно по формам, сферам
осуществления, реализуется различными видами субъектов, среди которых
выступают и государства. Причем нередко последние не только выступают в
качестве субъектов властных отношений, т.е. межгосударственных отношений
публично-правового характера, регулируемых международным правом, но и
вступают в цивилистические отношения имущественного либо
неимущественного порядка, являющиеся международными частноправовыми
отношениями и подпадающие под действие международного частного права.
Государства издавна участвовали в международных торговых, культурных и
иных связях. Во времена средневековья осуществление государством контактов
с другими суверенами опосредствовалось связями между монархами и
персонифицировалось последними. Первоначально понятие иммунитета (лат.
immunitas) означало изъятие от податей и повинностей, даруемое отдельным
лицам и сословиям, иногда целым общинам. С начала средних веков иммунитет
применялся к владениям как короля, так и других привилегированных лиц,
особенно духовенства. Римский император Гонорий положил начало
пониманию иммунитета как слияния привилегии и освобождения от общей
юрисдикции, предоставленного им духовенству. Как пишет русский ученый
М.И. Брун, особенного расцвета иммунитет достигает во времена империи.
Иммунитет государства есть один из краеугольных институтов
международного частного права, определяющих правовое положение
государства в международных сделках и вообще в частноправовых отношениях
международного характера. Иммунитет, в соответствии с которым государство
при осуществлении им гражданско-правовых актов с субъектами
национального права иностранных держав не подсудно иностранным судам, не
подчиняется действию иностранных законов, освобождается от
обеспечительных и принудительных мер по иску и исполнению судебного
решения, а также ареста и реквизиции собственности, принято обосновывать
обычно-правовой нормой, вытекающей из принципов суверенного равенства и
уважения суверенитета государств, действующих в международном публичном
праве. Наиболее емко и сжато характеристика правового содержания
иммунитета выражена в известных еще со времен римского права юридических
максимах: «par in parem non habet imperium» («равный над равным власти не
имеет»), «par in parem non habet potestas» («равный по отношению к равному
полномочий не имеет»), «par in parem non habet jurisdictionen» («равный над
равным не имеет юрисдикции»).
Государство может выступать во внешней сфере в различных категориях
отношений. Во-первых, его партнерами могут быть другие государства или
международные организации. Они могут заключать международные договоры о
предоставлении и получении займов, уступке территории, организации
сотрудничества в конкретных областях, определении линий делимитации и
демаркации границ, заключать военные и политические союзы и т.д.
Во-вторых, государство может вступать в разнообразные имущественные и
неимущественные отношения с иностранными юридическими и физическими
лицами (например, приобретать участки земли для расширения территории
посольства или миссии, сдавать в концессию участки недр в целях разработки и
добычи полезных ископаемых на своей территории, сдавать в аренду
принадлежащие ему здания и сооружения, находящиеся как в собственной
стране, так и на территории иностранного государства, приобретать и
отчуждать принадлежащее ему имущество, заказывать работы, услуги, товары и
т.п.). Во всех указанных во второй группе случаях государство участвует в
таких отношениях, в которых могли бы действовать и любые прочие субъекты
гражданского или торгового права. Важно подчеркнуть, что и в первом и во
втором варианте государство действует не в качестве двух лиц: «казны» (фиска)
— субъекта власти и «купца» — субъекта гражданско-правовых отношений, а
совокупно, во многих своих ипостасях, не утрачивая присущих ему суверенных
качеств. Иммунитет государства следует отличать от консульских и
дипломатических иммунитетов, которые предоставляются как привилегии
особым категориям представляющих государство лиц в целях облегчения
отправления ими своих функций на основе норм дипломатического и
консульского права. Так, консульские конвенции, заключаемые государствами в
целях урегулирования взаимных отношений по обмену консульскими
учреждениями и осуществлению ими своих функций, особо оговаривают, как
правило, предоставление, пользование и отказ в надлежащих случаях
консульских представителей от иммунитета.
Специальный комитет Конференции в Сан-Франциско, созданный для
разработки проекта ст. 2 Устава ООН, дал такое толкование суверенитета,
имеющее фундаментальное значение для понимания иммунитета: «Под
«суверенным равенством» понимается следующее: а) государства юридически
равны, б) каждое государство пользуется неотъемлемым правом полного
суверенитета, в) личность государства пользуется уважением, правом на
территориальную целостность и политическую независимость, г) каждое
государство должно честно исполнять свой долг и свои обязанности». Из этого
следует, что ни одно государство не может осуществлять в отношении другого
государства какие-либо меры принуждения, несовместимые с суверенитетом
последнего, даже если оно действует на иностранной территории. Принципы
суверенного равенства и уважения суверенитета закреплены во многих
последующих международных документах: Декларации ООН о принципах
международного права, касающихся дружественных отношений и
сотрудничества между государствами, 1970 г., Заключительном акте Совещания
по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г., Парижской хартии для
новой Европы 1990 г. и др.
В прошлые времена норма об иммунитете государств носила императивный
характер, а трактовка его содержания характеризовалась абсолютностью и
полнотой. В период феодализма, когда государство не отделялось от личности
монарха и когда совпадали собственность государства и собственность
суверена, иммунитет государства был неотделим от иммунитета монарха
(государя). В современных же условиях это совпадение не имеет места, поэтому
иммунитет государства даже в монархиях шире понятия иммунитета ее главы,
т.е. самого монарха.
Подходя к рассмотрению вопроса иммунитета государства, следует
подчеркнуть его международно-правовую природу. Кроме того, важно
отметить, что до появления на мировой арене советского государства принцип
иммунитета государства повсеместно и безоговорочно использовался и активно
поддерживался. В литературе приводились даже курьезные случаи обращения к
принципу иммунитета в судах западных держав. В частности, в 1883 г.
английский Суд Королевской Скамьи (King's Bench), будучи апелляционным
судом, признал, что независимый монарх (а речь шла о главе небольшого
колониального княжества) «не колеблет своего иммунитета, даже проживая в
Англии и вступая в договор под вымышленным именем, не исключая даже и
столь личного характера договора, как обещание жениться». Как видно,
понимание иммунитета в английской доктрине, если судить по приведенному
решению, не ограничивается вопросами «публичных актов» государства. Таким
образом, английская практика особенно твердо стояла на защите иммунитета
государства.
В судах Германии в начале века принцип иммунитета также проводился в
жизнь весьма устойчиво.
Например, в 1916 г. некий германский подданный по более чем
сомнительному иску получил исполнительный лист против российского
правительства, на основании которого был наложен арест на средства
русского правительства, хранившиеся в банкирской конторе в
Германии. Царское правительство заявило протест по этому поводу,
признанный уважительным Министерством иностранных дел
Германии. В соответствующем германском суде было возбуждено так
называемое «пререкание о подсудности», в ходе которого
рассмотрение со всей детальностью спора завершилось констатацией,
что суверенное государство не может согласно международному праву
быть привлечено в иностранном суде к ответу по иску, а имущество его
стать объектом мер взыскания. Из французской судебной практики
более позднего периода применительно к позиции по вопросу об
иммунитете можно указать на дело о пароходе «Покровский
», в
отношении которого в 1938 г. по требованию общества «Сосифрос»
был наложен арест. Апелляционный суд г. Экса поддержал решение
суда 1-й инстанции о снятии ареста с этого парохода и указал, что
иностранные государства в силу независимости и суверенитета
пользуются во Франции иммунитетом в отношении юрисдикции, как и
иммунитетом по исполнению судебных
решений.
В том же 1938 г. было вынесено решение английской высшей
судебной инстанцией по делу, связанному с пароходом «Cristina».
Палата лордов признала, что судно, перешедшее в собственность
испанского правительства, пользуется иммунитетом и не может быть
ни задержано, ни арестовано судебными властями Англии. Суд, кроме
того, подчеркнул, что судебные органы не должны привлекать к суду
иностранное суверенное государство против его воли независимо
оттого, направлен ли судебный процесс непосредственно против
государства или преследует цель изъятия определенного его
имущества.
Современное регулирование отношений в связи с провозглашением,
действием и защитой иммунитетов государства, а также их объемом и
содержанием строится большей частью на основе специального национального
законодательства. Во многих странах приняты отдельные акты, посвященные
иммунитету. Данная тенденция активно начала развиваться с 70-х гг. XX
столетия, когда в ряде государств Европы, Азии, Африки и Америки
развернулись правотворческие процессы в данной области в форме выработки
законов. Так, в Австрии в 1974 г. был принят акт, касающийся иммунитета
государства, в ранге федерального закона, в США в 1976 г. издан Закон об
иммунитете иностранных государств, Великобритания приняла в 1978 г. Закон
об иммунитете государств, Сингапур — в 1979 г. Закон об иммунитете
иностранного государства, ЮАР — в 1981 г. Закон об иммунитете
иностранного государства, Пакистан — в 1981 г. Ордонанс об иммунитете
государства, Канада — в 1982 г. Закон, предоставляющий государству
иммунитет в судах Канады, Австралия — в 1984 г. Акт об иммунитете
иностранного государства.
В нашем государстве вопросы иммунитета урегулированы в ст. 61 Основ
гражданского судопроизводства Союза ССР и ст. 435 ГПК 1964 г. (в ред. Указа
Президиума Верховного Совета РСФСР от 1 августа 1980 г.). В Основах ГЗ
1991 г. говорится, что «особенности ответственности государства в
регулируемых гражданским законодательством отношениях с участием
иностранных юридических граждан и государств определяются законом СССР
об иммунитете государства и его собственности» (ст. 25). Более того, ст. 127 ГК
РФ 1994 г. практически дословно повторяет это положение. Из этого можно
заключить, что в нашей стране также планируется создание подобного рода
акта. С другой стороны, согласно ст. 124, 1204 ГК РФ установлено, что участие
Российской Федерации, а также субъектов Российской Федерации в
гражданских отношениях осуществляется на равных началах с иными
участниками этих отношений — гражданами и юридическими лицами. В
принятом 30 декабря 1995 г. федеральном законе «О соглашениях о разделе
продукции» впервые за всю историю существования советской и позднее
российской государственности было закреплено положение о том, что в
соглашениях, заключаемых Российской Федерацией с иностранными
гражданами и
иностранными юридическими лицами, может быть предусмотрен
в соответствии с российским законодательством отказ государства от судебного
иммунитета, иммунитета в отношении предварительного обеспечения иска и
исполнения судебного и (или) арбитражного решения (ст. 23).
В других странах Европы положения, относящиеся к иммунитету
государства, содержатся либо в законах о международном частном праве, либо
в общих
гражданско-правовых актах. Например, венгерский Указ Президиума
ВНР № 13 о международном частном праве 1979 г. устанавливает, что
венгерскому суду или иному компетентному учреждению не подсудны иски к
иностранному государству, иностранному органу государственной власти или
государственного управления, если они не отказались от иммунитета (ст. 56—
57).
Закон Чехии (в прошлом действовавший в ЧССР) 1963 г.
о международном
частном праве и процессе определенным образом высказывается по проблеме
иммунитета государства: «Юрисдикции чехословацких судов и нотариатов не
подлежат иностранные государства и лица, которые на основании
международных договоров или иных правил международного права или
специальных чехословацких правовых предписаний пользуются в
Чехословацкой Социалистической Республике иммунитетом» (п.(1) § 47).
Вместе с тем далее закон предусматривает изъятия из приведенного правила:
«Однако юрисдикция чехословацкого суда налицо в тех случаях, когда
предметом производства является недвижимое имущество государства и лиц,
указанных в части 1, находящееся на территории ЧССР, или их права в
отношении такого недвижимого имущества, принадлежащего другим лицам, а
также права, вытекающие из правоотношений найма такого имущества, если
предметом производства не является оплата за наем; предметом производства
является наследство, в котором указанные в части 1 лица выступают вне своих
официальных функций; предмет производства относится к выполнению
профессии или осуществлению торговой деятельности лицами, указанными в
части 1, вне их официальных функций» (пп.(а)—(в) § 47). Но подлинный смысл
пониманию чехословацким законодателем иммунитета государства придает
последний из подразделов § 47, исключительно в совокупности с которым
должны трактоваться все предыдущие и который недвусмысленно утверждает,
что иностранное государство и лица, указанные в части 1, подчиняются
юрисдикции чехословацких судов и органов добровольно.
§ 2. Иммунитет государства. Виды иммунитета
Принято различать следующие виды иммунитетов: 1) иммунитет от
действия законодательства иностранного государства; 2) юрисдикционные
иммунитеты: а) судебный иммунитет (иммунитет от предъявления иска в
иностранном суде), б) иммунитет от предварительного обеспечения иска, в)
иммунитет от принудительного исполнения судебного решения; 3) иммунитет
государственной собственности.
Иммунитет от действия законодательства иностранного государства.
Данный вид иммунитета имманентен тем составным частям суверенитета,
которые именуются независимостью и верховенством. Действительно, если
государство независимо и обладает верховенством, то невозможно без его
согласия подчинить его действия иному закону, кроме собственного. Действия
государства определяются его внутренним правопорядком
и нормами
международного права, но никак не законами другого государства. Отсюда
следует, что в гражданско-правовых отношениях государство подчиняется
только собственному законодательству, если оно не согласилось на иное.
Вследствие этого при заключении государством частноправовой сделки с
иностранным физическим или юридическим лицом в случае, если стороны не
определили применимое к их
отношениям право (т.е. отсутствовала явно
выраженная воля государства), договор будет регулироваться правом данного
государства.
Государство может согласиться на применение к соответствующему
гражданско-правовому договору с его участием иного правопорядка, нежели
его собственный, однако такое согласие должно быть явно выраженным. При
этом подразумевается, что автономия воли сторон в таких ситуациях должна
трактоваться неограниченно. Гражданско-правовое обязательство суверена не
может подпадать под действие иностранного закона, если государство не
согласилось на выбор такого иностранного правопорядка. С согласия
государства в сделке (договоре) могут быть сформулированы изъятия из
принципа иммунитета от подчинения иностранному законодательству. В то же
время подобные исключения из общего правила не могут трактоваться
расширительно, а должны реализовываться в строгом соответствии с
оговорками, сделанными непосредственно в самом соглашении.
Некоторые авторы (например, С.И. Иванов) выделяют помимо всех
названных иммунитетов еще и налоговый иммунитет. Однако представляется,
что налоговый иммунитет и есть частное проявление реализации иммунитета от
подчинения государства действию иностранных законов (в данном случае
налогового законодательства).
Показательной в этом плане является судебная практика США.
В 1812 г. Верховный суд принял решение по делу «шхуны
«Иксчейндж» (дело «The Schooner «Exchange» vs. McFaddon and
others»). Суд отказал в решении по этому делу в иске американским
гражданам, которые требовали восстановить их в правах
собственности на эту шхуну, ранее реквизированную Францией и
ставшую частью ее морского флота. Вынося решение, судья
Маршалл заявил, что хотя все суверены обладают правами
территориальной юрисдикции, они не распространяют действие этих
прав на других суверенов. Долгое время это решение считалось
руководящим для американских судов.
Постоянная палата международного правосудия в Гааге 12 июня 1929 г.,
разрешая дела о займах соответственно югославского и бразильского
правительств («дела о сербских и бразильских займах»), размещенных среди
французских граждан, признала, что вопрос о силе «золотой оговорки» по этим
займам подчинен законам Югославии и Бразилии, а не французскому
законодательству, ибо «к особенностям суверенного государства относится то,
что оно не предполагается подчинившим существо и действительность своих
обязательств иному закону, нежели своему собственному».
Таким образом, ни одно государство не может требовать от иностранного
государства подчинения «чужому» законодательству. В силу этого при
заключении международно-правовых договоров государства особо оговаривают
подобного рода аспекты своих отношений.
Например, Соглашение между Правительством РФ и Правительством США о
содействии капиталовложениям от 3 апреля 1992 г., определяя, что от имени
Соединенных Штатов будет действовать специальный уполномоченный ими
орган, именуемый «эмитентом», — Корпорация зарубежных частных
инвестиций (ОПИК — Overseas Private Investments Corporation), устанавливает
следующее: «Эмитент как некоммерческое агентство Правительства
Соединенных Штатов Америки не будет подпадать
под действие
законодательства Российской Федерации, применяемого в отношении
коммерческих организаций, занимающихся страховой или финансовой
деятельностью» (п. (с) ст. 2).
Юрисдикционные иммунитеты: судебный иммунитет (иммунитет от
предъявления иска в иностранном суде); иммунитет от предварительного
обеспечения иска; иммунитет от принудительного исполнения судебного
решения, Юрисдикционные иммунитеты в самом общем смысле понимаются
как изъятие государства и его органов из-под юрисдикции другого государства,
вследствие чего без согласия государства нельзя к нему предъявить иск в
иностранном суде, наложить арест на его имущество в порядке