Ануфриева Л.П. Международное частное право. Особенная часть. Том 2

Подождите немного. Документ загружается.

обстоятельств быть объявлен недееспособным вследствие расточительности в

суде Франции, хотя, например, английское право не знает такого основания для

лишения или ограничения дееспособности. В данном случае компетенция

французского суда будет базироваться на принципе места жительства лица.

Юридические последствия признания лица ограниченно дееспособным или

полностью недееспособным определяются по праву того государства, в котором

имело место такое признание. В частности, если англичанин объявлен в

Германии недееспособным ввиду душевной болезни, то это приведет к его

полной недееспособности, т.е. данное лицо не вправе совершать сделки даже в

отношении жизненно необходимых вещей (necessaries), в то время как в Англии

подобные акты были бы действительными. Венгерский Закон о международном

частном праве в этом плане устанавливает следующее: «Иностранный

гражданин, объявленный по своему личному закону ограниченно

дееспособным или полностью недееспособным, будет считаться обладающим

дееспособностью в отношении хозяйственных сделок, совершаемых в целях

удовлетворения личных бытовых потребностей, если он обладает

дееспособностью по венгерскому праву». Кроме того, иностранец, признанный

по личному закону ограниченно дееспособным или лишенным дееспособности,

однако обладающий дееспособностью по венгерскому праву, рассматривается

дееспособным также и в отношении других сделок, совершаемых им, если

последствия таких сделок имеют действие на территории Венгрии (ст. 15).

Правовой статус конкретного лица может осложниться в случаях объявления

его недееспособным за границей, поскольку встает проблема действительности

такого признания в соответствующем государстве. Например, германский

гражданин, проживающий за рубежом, скажем, в Австрии, может быть

объявлен недееспособным судом ФРГ. Однако признает ли такое решение

Австрия? И как обстоит дело, если проживающего в Швейцарии гражданина

ФРГ объявляют недееспособным в швейцарском суде, что вполне реально, если

исходить из того, что швейцарское право разделяет принцип домициля?

Немецкий правопорядок не признает такое объявление лица недееспособным,

если по праву ФРГ оно недопустимо (в частности, по причине присуждения к

уголовному наказанию путем лишения свободы или ввиду порочного образа

жизни). Доктрина ФРГ расходится во мнениях и тогда, когда иностранный суд

объявляет немецкого гражданина недееспособным или ограниченно

дееспособным по основаниям, известным также и германскому праву. Одни (Л.

Раапе) считают, что даже в этих случаях невозможно согласиться с таким

объявлением, другие (Крениг) придерживаются противоположной точки зрения.

В целях установления известной стабильности в подобного рода вопросах в

договорах о правовой помощи, заключенных Российской Федерацией с

иностранными государствами, указанные вопросы подверглись международно-

правовому урегулированию. Так, в случаях, не терпящих отлагательства,

учреждение юстиции той договаривающейся стороны, где находится

местожительство или местопребывание лица, подлежащего признанию

ограниченно дееспособным либо недееспособным и являющегося гражданином

другой договаривающейся стороны, может само принять меры, необходимые

для защиты этого лица или его имущества. Распоряжения, принятые в связи с

этими мерами, следует направить соответствующему учреждению юстиции

договаривающейся стороны, гражданином которой является это лицо.

Распоряжения подлежат отмене, если учреждением юстиции данной

договаривающейся стороны будет постановлено иное. При отмене ограничения

дееспособности лица либо признании его дееспособным компетентен суд той

страны, гражданином которой является данное лицо (ст. 22 российско-

египетского Договора от 23 сентября 1997 г.). Российско-польским Договором в

дополнение к вышеуказанному устанавливается, что если суд одной из

договаривающихся сторон установит, что имеются основания для признания

ограниченно дееспособным или недееспособным лица, проживающего на ее

территории и являющегося гражданином другой договаривающейся стороны, то

он уведомляет об этом соответствующий суд государства-партнера,

гражданином которого является это лицо. Если суд, уведомленный в

соответствии с предусмотренным в Договоре порядком, заявит, что он

предоставляет выполнять соответствующие действия суду по месту жительства

данного лица, или не выскажется в трехмесячный срок, то суд по месту

жительства этого лица вправе вести дело по признанию его ограниченно

дееспособным или недееспособным в соответствии с законодательством своего

государства, если такое же основание признания ограниченно дееспособным ли

недееспособным предусмотрено также в законодательстве договаривающейся

стороны, гражданином которой данное лицо является. Решение о признании

ограниченно дееспособным или недееспособным направляется в

соответствующий суд другой договаривающейся стороны. Данные положения

применяются также при отмене ограничения дееспособности или признания

лица дееспособным (ст. 20, 21, 22). Регулирование по данным вопросам,

содержащееся в многостороннем документе — Конвенции о правовых

отношениях и правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам

стран СНГ 1993 г. (ст. 24), совпадает с приведенными положениями российско-

польского Договора.

§ 4. Безвестное отсутствие. Объявление лица умершим в МЧП

Институт объявления безвестно отсутствующим и признания лица умершим

вследствие безвестного отсутствия существует далеко не во всех странах. В тех

же странах, в которых он имеется, материальные нормы значительно расходятся

в том, что касается условий и сроков объявления без вести пропавшими,

юридических последствий безвестного отсутствия и т.д. В одних государствах

имеются специальные

законы, предусматривающие порядок признания

безвестно отсутствующего лица умершим, а также конкретные предпосылки

для подобного признания (Австрия, ФРГ, Италия), в других — разработаны

отдельные нормы (Польша, Венгрия, Чехия, Россия, Монголия и др).

Право ряда стран (Франции, Алжира, других государств, воспринявших

романскую систему) не признает принцип объявления лица отсутствующим или

умершим. В таких государствах возможно лишь вынесение в рамках судебного

производства по конкретному делу судебного определения о безвестном

отсутствии лица, которое будет иметь значение только для данного дела, но не

для иных отношений. При отсутствии письменного доказательства смерти лица

используются средства доказывания, предусмотренные законом страны суда, в

частности свидетельские показания лица, объявившего о смерти индивидуума

(см., например, ст. 79 Ордонанса о гражданском состоянии № 70.20 1970 г.

Алжира, ст. 29 ГК Алжира, допускающие при отсутствии свидетельства о

смерти и другие средства доказывания).

Право Великобритании и США вообще не знает института объявления лица

безвестно отсутствующим. В Англии, например, допустимо лишь для целей

судебного разрешения конкретного дела установить презумпцию смерти лица, о

котором не было известий в течение 7 лет.

Коллизионные аспекты безвестного отсутствия и объявления умершим

решаются на основе привязки отношения к личному закону, каковым выступает

либо закон гражданства, либо закон постоянного места жительства (домициля).

Так, чешский Закон о международном частном праве строго устанавливает, что

объявить гражданина Чехии умершим вправе лишь чешский суд (§ 43). Тот же

подход характерен и для права ФРГ (ст. 12 Закона ФРГ о безвестном отсутствии

1951 г. с последующими изменениями и дополнениями, которые

инкорпорированы в новое регулирование о международном частном праве ФРГ

— новый Вводный закон к ГГУ).

Однако в силу специфических обстоятельств, когда квалификацию дает

судебное учреждение другого государства, применяется закон суда. Так,

польский Закон о международном частном праве от 12 ноября 1965 г. гласит:

если по делу о признании иностранца умершим или об установлении факта его

смерти дает заключение польский суд, применяется польское право (§ 2 ст. 11).

В том же плане высказывается и чешский законодатель: чешский суд может

объявить иностранца умершим по материальному праву Чехии с юридическими

последствиями для лиц, постоянно проживающих в Чехии, и для находящегося

здесь имущества (п. 2 § 43). Следовательно, основанием для рассмотрения

чешским судом вопроса о признании иностранного гражданина или лица без

гражданства умершим является ходатайство соответствующих лиц, чей интерес

в имуществе или ином основан на законе, действующем в данной стране. Более

общий подход закреплен в венгерском Законе о международном частном праве

— здесь предпосылкой применения венгерского права выступают вообще

«внутренние интересы правового характера», которые обусловливают

объявление венгерским судом иностранного гражданина умершим или

отсутствующим либо установление факта смерти такого лица. Закон же МНР во

всех случаях объявления лица безвестно отсутствующим или умершим в

пределах территории Монголии подчиняет это действие монгольскому праву (п.

6 ст. 428 ГК МНР).

Двусторонние договоры о правовой помощи традиционно содержали и

содержат положения в данной области, поскольку именно международно-

правовым путем возможно устранить некоторые трудности, возникающие в

практике признания лиц безвестно отсутствующими национальными органами

юстиции государств, осуществляющих тесное взаимодействие друг с другом на

всех направлениях военной, политической, хозяйственной и культурной жизни,

включая и контакты между физическими лицами. Например, положениями

советско-кубинского Договора о правовой помощи от 28 ноября 1984 г.

(российско-кубинский договор еще не вступил в силу) предусматривается, что

объявить лицо безвестно отсутствующим, умершим или установить факт его

смерти вправе только судебное учреждение страны, гражданином которой

являлось это лицо в то время, когда по последним данным оно было в живых.

Наряду с этим соглашение устанавливает и другой вариант, когда закрепляется

компетенция в отношении указанного учреждения и другой договаривающейся

стороны. Это, в частности, может произойти в ситуациях подачи лицами,

проживающими на территории последней, соответствующего ходатайства, если

их права и интересы основываются на законодательстве этого государства (ст.

17). И в том и в другом случае применяется право соответствующей

договаривающейся стороны.

Таким образом, если проживающая на территории России кубинская семья

имеет в совместной супружеской собственности акции или иные ценные бумаги

российских предприятий и жена, будучи кубинской гражданкой, обращается в

российский суд с просьбой о признании мужа умершим в условиях, когда с

момента поступления последних данных о нем как о живом прошло более 5 лет,

в целях решения вопроса, во-первых, о своем гражданском состоянии и, во-

вторых, о судьбе его доли в общем имуществе супругов, то последний должен

считаться компетентным для рассмотрения этого ходатайства и будет разрешать

вопрос на основании российского права.

Подобные предписания зафиксированы во многих других договорах о

правовой помощи (с Азербайджаном, Болгарией, Венгрией, Вьетнамом,

Грузией, Киргизией, Латвией, Литвой, Эстонией, Республикой Молдова,

Монголией, Чехословакией, Египтом, КНДР), а также в многосторонней

Конвенции о правовых отношениях и правовой помощи по гражданским,

семейным и уголовным делам 1993 г. стран СНГ. Однако в данном документе

получили решение также вопросы аналогичного свойства, касающиеся лиц без

гражданства. Для них предусмотрен принцип привязки к последнему месту

жительства лица, в отношении которого орган юстиции договаривающегося

государства ведет производство по делу об объявлении безвестно

отсутствующим, умершим либо устанавливает факт смерти (ст. 25). В новейших

актах, посвященных правовой помощи в двусторонних отношениях с другими

государствами, подготавливаемых Российской Федерацией, содержится

несколько отличающееся регулирование.

Ввиду специфичности положений по рассматриваемому вопросу

представляется целесообразным привести их полностью. Так, российско-

польский Договор о правовой помощи от 16 сентября 1996 г. устанавливает

следующее: «Ст. 23 "Признание лица безвестно отсутствующим или умершим".

1. Для признания лица безвестно отсутствующим или умершим, а также

установления факта смерти применяется законодательство Договаривающейся

Стороны, гражданином которой являлось лицо в то время, когда оно по

последним сведениям было в живых.

2. Суд одной Договаривающейся Стороны может в соответствии с

законодательством своего государства признать гражданина другой

Договаривающейся Стороны безвестно отсутствующим или умершим, а также

установить факт его смерти: 1) по просьбе лица, намеревающегося реализовать

свои наследственные права или права, вытекающие из имущественных

отношений между супругами, в отношении недвижимого имущества умершего

или безвестно отсутствующего лица, находящегося на территории

Договаривающейся Стороны, суд которой должен вынести решение; 2) по

просьбе супруга (супруги) умершего или безвестно отсутствующего лица,

проживающего на момент подачи ходатайства на территории

Договаривающейся Стороны, суд которой должен вынести решение.

3. Решение, вынесенное согласно пункту 2 настоящей статьи, имеет

юридические последствия только на территории Договаривающейся Стороны,

суд которой вынес указанное решение».

Следует упомянуть и еще об одном примере исключения в регулировании

отношений подобного рода двусторонними международно-правовыми

соглашениями. Речь идет о Договоре о правовой помощи между СССР и

Румынией от 3 апреля 1958 г., который строится на сочетании критериев

гражданства и последнего местожительства лица, подлежащего признанию

умершим или безвестно отсутствующим, для определения подсудности дела.

Причем сфера применения какого-либо из указанных критериев конструируется

прямо противоположным образом тем решениям, которые зафиксированы,

скажем, в российско-польском Договоре, т.е. общим принципом определения

подсудности является критерий последнего местожительства лица. Частными

случаями юрисдикции суда государства гражданства выступает, во-первых,

нахождение недвижимого имущества на его территории, если заинтересованное

лицо желает реализовать свои наследственные права или права, вытекающие из

имущественных отношений между супругами, а также проживание в момент

подачи ходатайства на его территории мужа или жены лица, подлежащего

объявлению безвестно отсутствующим или умершим судебным учреждением

государства, гражданином которого это лицо являлось, если они просят о таком

признании безвестно отсутствующим или умершим (ст. 30).

Кодекс Бустаманте, представляющий важную веху в развитии МЧП, не

оперирует рассматриваемыми понятиями безвестного отсутствия или

объявления умершим как таковыми. В его ст. 30 лишь говорится, что «каждое

государство применяет свое собственное законодательство для объявления

гражданской личности прекратившейся в случае естественной смерти

физических лиц и исчезновения...»

§ 5. Правовое положение иностранных граждан и лиц без

гражданства в Российской Федерации

Ключевыми для понимания правового статуса индивидуумов-иностранцев в

Российской Федерации выступают конституционные предписания, во-первых, о

том, что в Российской Федерации «признаются и гарантируются права и

свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и

нормам международного права» (ч. 1 ст. 17). При этом особое значение имеет

ст. 18 Конституции, содержащая необходимую конкретизацию в отношении

реализации приведенных предписаний. Иными словами, речь идет о том, что в

Российской Федерации права и свободы человека и гражданина являются

непосредственно действующими. В данном контексте это означает, что в

обоснование защиты нарушенных прав и свобод лицо может ссылаться, а

судебное учреждение обязано применить нормы, зафиксированные в

соответствующих международных документах и иным образом закрепленные в

международном праве. Во-вторых, иностранные граждане и лица без

гражданства пользуются в Российской Федерации правами и несут обязанности

наравне с гражданами РФ, кроме случаев, установленных федеральным законом

или международным договором РФ (ч. 3 ст. 62).

В данном случае Основной закон РФ закрепляет в отношении иностранцев

принцип национального режима, что означает установление правила об

уравнивании, за некоторыми изъятиями и исключениями, в правах и

обязанностях иностранцев и собственных граждан.

При этом важно заметить, что национальный режим предоставляется

иностранным гражданам в нашей стране в безусловном порядке, т.е. без

встречного требования о взаимности в отношении наделения аналогичным

режимом российских граждан в конкретном зарубежном государстве. К

примеру, государство Х в своем внутреннем правопорядке не следует принципу

национального режима применительно к иностранцам, находящимся на его

территории. Однако его граждане, пребывающие в Российской Федерации,

будут пользоваться правами наравне с россиянами несмотря на то, что

российские граждане на территории страны Х не будут уравнены в правах с

собственными ее гражданами. В то же время нельзя не обратить в связи с этим

внимание на одно немаловажное обстоятельство. Если государство Y

необоснованно устанавливает по отношению к российским гражданам какие-

либо ограничения в правах, каким бы то ни было образом дискриминируя их, в

ответ Российская Федерация вправе установить ответные ограничения для

граждан этого государства на своей территории в изъятие из общего принципа

национального режима, применив тем самым реторсию (см. об этом в гл. 8

«Общей части»).

В силу всего сказанного выяснение принципиальных составляющих

правового положения собственных (т.е. российских) граждан и некоторых

исключений, которые не распространяются на них и, соответственно, действуют

только в отношении иностранных физических лиц, весьма важно.

В Федеральном законе «О гражданстве Российской Федерации» от 31 мая

2002 г. содержатся понятия, относящиеся к рассматриваемой области:

«гражданство (подданство) иностранного государства», «иностранный

гражданин», «лицо без гражданства». Федеральный закон «О государственном

регулировании внешнеторговой деятельности» от 13 октября 1995 г. также

разграничивает группу иностранных участников внешнеторговой деятельности,

являющихся физическими лицами, разделяя их на две категории: «иностранные

граждане, гражданская правоспособность и дееспособность которых

определяется по праву иностранного государства, гражданами которого они

являются, и лица без гражданства, гражданская дееспособность которых

определяется по праву иностранного государства, в котором эти лица имеют

постоянное место жительства» (ст. 2).

В Российской Федерации нет пока специального закона о правовом

положении иностранцев — законотворческая работа над ним еще

продолжается, поэтому решение соответствующих вопросов в затронутой сфере

может быть осуществлено путем обращения либо к законодательным актам

СССР, либо к нормам общего характера, или же к некоторым специальным

нормам, содержащимся в отдельных документах, регулирующих «смежные»

области. Так, Закон «О гражданстве Российской Федерации» от 31 мая 2002 г.

оперирует следующими определениями: «иностранный гражданин — лицо, не

являющееся гражданином Российской Федерации и имеющее гражданство

(подданство) иностранного государства»; «лицо без гражданства — лицо, не

являющееся гражданином Российской Федерации и не имеющее доказательства

наличия гражданства иностранного государства» (ст. 3). Выражение

«иностранные физические лица», таким образом, может включать граждан

подданных иностранных государств, а также лиц без гражданства. Современная

практика добавила к этому необходимость выделения в рамках указанного лиц,

имеющих двойное гражданство, а также особой группы физических лиц—

иностранцев: беженцев.

Одной из важнейших областей, принципиально влияющих на определение

правового положения иностранных физических лиц на территории любой

страны, в том числе и в России, является регулирование имущественных прав, в

частности, права собственности.

Среди экономических прав личности, провозглашенных международно-

правовыми документами в области прав человека, таких, как Всеобщая

декларация прав человека, Пакты о правах человека и др., право собственности

выступает одним из первостепенных. Так, в ст. 17 Всеобщей декларации прав

человека провозглашается: «1. Каждый человек имеет право владеть

имуществом как единолично, так и совместно с другими. 2. Никто не должен

быть произвольно лишен своего имущества».

В Российской Федерации это право закреплено как одно из основных

конституционных прав. Согласно ч. 2 ст. 8 Конституции РФ «в Российской

Федерации признаются и защищаются равным образом частная,

государственная, муниципальная и иные формы собственности». В связи с этим

необходимо подчеркнуть, что в России ни одна из форм собственности,

включая государственную, не имеет приоритета в защите, поскольку всем

предоставляется равная защита. Следует особо отметить еще и то, что право

собственности относится к основным правам и свободам человека и

гражданина. В соответствии с Основным законом РФ в качестве таковых они

имеют прямое действие. Если Конституцией устанавливается, что каждый

вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и

распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами, что

никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда, а

принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть

произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения

(ст. 35), или федеральным законом и только в той мере, в какой это необходимо

для достижения перечисленных в ч. 3. ст. 55 Конституции целей, то из этого со

всей очевидностью следует, что любое действие (или бездействие),

направленное на лишение лица прав собственности, не укладывающееся в

приведенные рамки существующего правопорядка, должно рассматриваться как

нарушение права собственности и, значит, посягательство на основные права и

свободы человека. Эта формула касается как «своих» (национальных), так и

иностранных граждан.

Например, распоряжением мэра Санкт-Петербурга от 7 февраля

1994 г. (а затем и городские власти Москвы поддержали своими

решениями ту же практику) было утверждено Положение о порядке

доставки и хранения транспортных средств на специальных

площадках. В силу данного акта предусматривалось принудительное

изъятие и помещение на особо отведенные платные площадки

транспортных средств, поврежденных в результате ДТП, похищенных у

владельцев либо не имеющих владельцев, оставленных владельцами

на проезжей части с нарушениями правил благоустройства и проч. Нет

сомнений, что указанными нормами Положения ограничивалось право

собственности лиц на принадлежащие им автомобили или иные

транспортные средства, так как в случае их оставления, например с

нарушениями правил благоустройства, т.е. вне разрешенных мест

стоянок, указанные объекты изымались, помещались на специальные

платные стоянки, по сути должны были выкупаться гражданами,

которые при этом лишались возможности свободно и

беспрепятственно пользоваться ими. Поскольку право собственности

является правом конституционным, то его ограничение, в том числе и

ограничение отдельных его элементов, например права пользования,

должно базироваться исключительно на федеральном законе. Таким

образом, правомерно ли издание подобного акта субъектом или

субъектами Федерации и, следовательно, являются ли законными

упомянутые распоряжения и действия, основанные на них?

Руководствуясь конституционными предписаниями, гражданско-

правовыми нормами общего характера, а также административным и

административно-процессуальным законодательством Российской

Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда

РФ рассмотрела дело по кассационной жалобе мэра Санкт-Петербурга,

поданной на решение городского суда по заявлению прокурора Санкт-

Петербурга о признании рассматриваемого акта незаконным, который 18

ноября 1994 г. удовлетворил заявление. 25 января 1995 г. решение

городского суда Санкт-Петербурга Верховным Судом РФ оставлено без

изменения, кассационная жалоба на него — без удовлетворения. Тем

самым получен важный для правоприменительной практики и

конкретного осуществления имущественных прав на территории РФ

ответ о пределах действий органов и должностных лиц по ограничению

прав собственника.

Хотя действующее право Российской Федерации, как было

отмечено ранее, исходит из основополагающего принципа

национального режима, вопрос о дифференциации между

отечественными гражданами РФ и иностранными гражданами и лицами

без гражданства имеет немалое практическое значение прежде всего

ввиду допускаемых законодательством отдельных исключений. Подход,

выраженный в Конституции РФ, последовательно подтвержден и в ст. 2

ГК РФ, однозначно распространяющей действие правил, установленных

гражданским законодательством, на отношения с участием иностранных

граждан и лиц без гражданства, если иное не предусмотрено

федеральными актами. Эти нормы устанавливают механизм действия

принципа национального режима в случаях тех самых изъятий, которые

могут вводиться либо федеральным законом, либо международным

договором. Из этого вытекает, что иностранные граждане и лица без

гражданства пользуются на территории России гражданской

правоспособностью наравне с отечественными гражданами. При этом

российское право не проводит разграничения между иностранцами

проживающими в пределах юрисдикции Российского государства и

находящимися вне ее. И те и другие могут иметь на территории России

тот же объем имущественных, а также связанных с ними личных

неимущественных прав и корреспондирующих им обязанностей,

основанных на равенстве, автономии воли и самостоятельности

участвующих в гражданском обороте субъектов, что и граждане РФ.

Таким образом, реальное содержание прав собственности иностранных

физических лиц на территории РФ раскрывается в тех правомочиях,

которыми располагают граждане РФ, с одной стороны, и ограничениях,

которыми данные правомочия сопровождаются в случае их

использования иностранцами, — с другой.

Каков же характер подобных ограничений в имущественной сфере?

Во-первых, они связаны с приватизацией государственного и

муниципального имущества, а также со статутом территории. Так,

устанавливается необходимость получения специальных

разрешений органов государственной власти и местного

самоуправления и обязательное извещение компетентных органов

при приватизации объектов и предприятий торговли, общественного

питания, бытового обслуживания населения, а также мелких (до 200

человек среднесписочной численности работающих или с

балансовой стоимостью по состоянию на 1 января 1992 г. до 1 млн.

рублей) предприятий промышленности и строительства,

автомобильного транспорта (Государственная программа

приватизации государственных и муниципальных предприятий в

Российской Федерации, утвержденная Указом Президента РФ от 24

декабря 1993 г. № 2284), а также принятия Правительством

Российской Федерации или правительствами республик в составе

Российской Федерации (в зависимости от вида государственной

собственности) одновременно с принятием решения о допустимости

приватизации объектов и предприятий оборонной промышленности

(у которых оборонный заказ составляет более 30 процентов общего

объема выпуска продукции), нефтяной и газовой промышленности,

по добыче и переработке руд стратегических материалов,

драгоценных и полудрагоценных камней, драгоценных металлов,

радиоактивных и редкоземельных элементов, предприятий

транспорта и связи, решения о возможности допуска иностранных

инвесторов к участию в приватизации.

Существует прямой запрет на использование иностранных

инвестиций при приватизации государственных и муниципальных

предприятий, расположенных в границах закрытого

территориального образования, кроме случаев, предусмотренных

постановлениями Правительства Российской Федерации (п. 1 ст. 8

закона РФ «О закрытом административно-территориальном

образовании»), и ограничения при приватизации жилья и

совершении сделок с недвижимым имуществом, находящимся на

территории закрытого административно-территориального

образования.

Кроме того, ограничения могут обусловливаться

предоставлением или отсутствием предоставления

соответствующих прав российским гражданам в иностранном

государстве, а также предписаниями международных договоров.

Так, невозможность для иностранцев иметь земельные участки в

собственности для осуществления племенного животноводства

поставлена в зависимость от случаев, когда вышеназванный режим

собственности не предоставлен российским гражданам

соответствующим иностранным государством (Закон РФ «О

племенном животноводстве» от 3 августа 1995 г. № 23-ФЗ).

Одним из существеннейших в практическом плане вопросов выступает круг

вещей, которые могут быть предметом права собственности, а также объектов,

которые не могут находиться в собственности субъектов гражданского права

(вещи, изъятые из гражданского оборота). При этом они могут быть вообще

изъяты, т.е. для всех участников гражданского оборота. Наряду с этим изъятия

могут существовать только применительно к определенной категории лиц.

Скажем, существует деление вещей на различные виды, в том числе движимые

и недвижимые. В этом смысле для иностранных физических лиц, пребывающих

или планирующих находиться в Российской Федерации, жизненно важно знать,

вправе они или не вправе иметь в собственности недвижимое имущество, и если

это возможно, то какое именно. В частности, могут ли они, будучи

иностранцами, владеть на территории России объектами собственности в виде

зданий, строений, сооружений, домов, земельных участков, горных и иных

отводов и т.д.? Хотя запрет на безвозмездную передачу земельных участков

иностранным гражданам в собственность, установленный ст. 7 Земельного

кодекса РСФСР 1991 г., отменен Указом Президента РФ от 24 декабря 1993 г.

№ 2287, в настоящее время земельное законодательство РФ не содержит норм,

допускающих первичное предоставление земельных участков иностранным

физическим и юридическим лицам.

В действующих российских актах имеются прямые ограничения прав

иностранцев в отношении земельных участков (подробнее об этом см. в главе

18). Вместе с тем в соответствии с указом Президента РФ «О регулировании

земельных отношений и развитии аграрной реформы в России» от 27 октября

1993 г. № 1767 граждане — собственники земельных участков — обладают

правом совершать с ними гражданско-правовые сделки: продавать,

обменивать, дарить, передавать по наследству, сдавать в залог, аренду,

передавать в качестве взноса в уставные капиталы юридических лиц, в том

числе с иностранными инвестициями, поскольку в законодательстве Российской

Федерации не содержится запрета на участие иностранцев в таких сделках.

Что же касается другой недвижимости — строений, зданий, сооружений,

домов, квартир в жилых домах общего проживания и их частей, находящихся на

территории России, то они беспрепятственно могут составлять объект права

собственности иностранцев, правда, опять-таки с теми оговорками, которые

присутствуют в правовом регулировании статуса собственника в отношении

вещей указанного характера, закрепленными в законодательстве. К так

называемым оговоркам подобного рода можно отнести требование российского

правопорядка, например, по регистрации оснований возникновения прав

собственности на ряд объектов (квартиры, дома, коттеджи, нежилые здания и

помещения и т. д.) в виде договора купли-продажи в компетентных

государственных органах. Общим правилом российского права выступает

положение о том, что и форма сделки с участием иностранцев по поводу

недвижимости, находящейся на территории РФ, и права и обязанности по

сделке, и основания возникновения права собственности в отношении

недвижимости, а также подсудность разрешения споров, возникающих по

поводу сделки или в связи с ней, равно как и по осуществлению правомочий

собственника и их защите, будут обсуждаться и разрешаться в соответствии с

законами Российской Федерации.

Определенные изъятия из принципа национального режима в правовом

положении иностранных физических лиц связаны с их статусом. Например,

подобного рода ограничения часто встречаются и в практике других государств

применительно к такой категории иностранцев, как временно пребывающие на

данной

территории иностранные граждане (преимущественно туристы). На них,

как правило, не распространяются общие условия медицинского обеспечения и

медицинского страхования, которые действуют в конкретном государстве в

отношении собственных граждан или постоянно проживающих на их

территориях лиц без гражданства. Россия в этом плане не исключение.

Согласно постановлению Правительства РФ от 11 декабря 1998 г. № 1488,

утвердившему Положение о медицинском страховании иностранных граждан,

временно находящихся в Российской Федерации, разработан порядок

медицинского страхования, а приказом Министерства здравоохранения от 29

января 1999 г. № 27 — минимальный перечень медицинских услуг (включая

медико-транспортные услуги), оказываемых в системе медицинского

страхования застрахованным иностранным гражданам, временно находящимся

на территории РФ.

Положение не распространяется на иностранных граждан

проживающих в РФ в общей сложности более 183 дней в

календарном году; работающих в РФ по трудовым договорам;

находящихся в служебных командировках в иностранных