102
порядке, во время зарубежных командировок и т.п. После того как запас
заделов иссяк, деятельность большинства НИИ стала чисто номинальной.
Во-вторых, Российская академия наук − правопреемница Академии
наук СССР в российской ее части, лишилась значительной части своего
финансирования и была вынуждена идти той же дорогой, что и отраслевая
наука. Правда
, надо отметить, что здесь возможности получения зарубежных
грантов и приглашений на работу были значительно выше. Но у РАН
появились и свои собственные проблемы: ориентированная на научный
поиск, она лишилась отраслевой системы, способной довести разработки до
промышленного образца. Необходимо отметить, что ряд НИИ РАН сумели
найти свою коммерческую нишу, были востребованы
на рынке, и сегодня
доля бюджетного финансирования подобных институтов не превышает 20-
30%. Сегодня РАН − это единственное отраслевое ведомство, сохранившееся
в малоизмененном виде с советских времен. Пожалуй, особое значение имеет
тот факт, что сегодня система доведения научных инноваций до
коммерческого предложения отсутствует.
То есть, при значительном потенциале фундаментальной науки (из
имеющихся
в мире примерно 43 прорывных технологий Россия обладает
примерно 7-9), в стране из-за развала старой системы и отсутствия новых
структур создание коммерческих конкурентных на рынке инновационных
предложений стало практически невозможным. При этом, и это заметно,
например, в пищевой промышленности, активно идет приобретение
импортных разработок и технологий промышленными предприятиями.
Значительной проблемой также становится
распределение
вознаграждения между институтом и авторским коллективом, особенно,
когда директор не является членом авторского коллектива. Поэтому гораздо
проще осуществлять внедрение новых разработок в индивидуальном порядке
без всякого патентования.
В области высоких технологий ситуация немного иная. В мире они
быстро развиваются, но Россия отстает. Наша страна вынуждена решать