Аксенов Ю., Левидов М. Цвет и линия
Подождите немного. Документ загружается.
Ю. Аксенов, М. Левидов ЦВЕТ И ЛИНИЯ
Начинающему художнику
Третьяковская галерея, Эрмитаж, художественные выставки неизменно привлекают
внимание миллионов зрителей. Уже это одно говорит о том, как притягательно
изобразительное искусство. Но есть особая категория ценителей прекрасного, которых
называют самодеятельными художниками. Это люди самых разнообразных профессий,
разного возраста, отдающие свой досуг творчеству. К ним и обращены наши беседы о
рисунке и живописи.
В наших практических заданиях вы найдете уроки, которые должны помочь вам начать
систематические занятия рисунком и живописью. Задания не представляют собой свода
«тренировочных» упражнений, обязательных для «выработки суммы навыков», а
предлагаются вам в качестве своеобразного компаса на пути в искусство, в мир
художественных образов. Мы хотим, чтобы вы, прежде всего, учились видеть
окружающую жизнь глазами художника.
Пусть каждый ваш рисунок, этюд, эскиз наполняется вашими впечатлениями, вашим
отношением к тому, что вы изображаете. Пишите и рисуйте то, что увлекает вас,
пробуждает живой интерес и вызывает желание взяться за кисть или карандаш.
Удивление, восторг и влюбленность в прекрасное, открытие красоты в природе — первое
и самое необходимое условие для творчества. А искренность, неподдельность
переживаний, по меткому выражению замечательного артиста и художника С. Образцова,
это — «горючее, приводящее в действие талант».
Цель наших занятий-помочь вам развить наблюдательность и творческое воображение,
найти конкретные изобразительные задачи, познакомить вас с образным языком рисунка
и живописи. Занятия принесут вам пользу, если в результате, прямо скажем, нелегкой
работы и нелегких поисков решения этих задач вы ощутите радость создания своих
первых самостоятельных произведений.
Мы надеемся, что вы будете выполнять задания не ради «зачета» и не отнесетесь к ним
формально. Важно понять, что вы должны руководствоваться стремлением развить свои
способности к творчеству, а не механически «пройти программу».
Некоторые начинающие ошибочно предполагают, что достаточно выполнить несколько
рисунков и этюдов «по уроку», и можно считать материал усвоенным. Другие, наоборот,
рассуждают так: вот я научусь передавать объем предметов или пропорции или еще что-
то, тогда пойду дальше. Такое узкое, можно сказать, школярское понимание сложного
процесса занятий искусством мешает неопытным художникам проявить свои способности
и действительно научиться передавать свои замыслы.
Все изобразительные задачи в искусстве взаимосвязаны, хотя в наших уроках они будут
раскрываться перед вами в определенной последовательности. Поэтому ваша
практическая работа не должна ограничиваться только рамками задания. Так, если в
одном уроке ваше внимание привлекается к поискам композиционных решений рисунков
или этюдов и предлагается делать наброски вариантов компоновки, то это не означает, что
в последующих занятиях вы не должны больше делать подобных набросков. Наоборот, от
рисунка к рисунку, от этюда к этюду, развивая свои композиционные способности. вы
сами должны чувствовать, как возрастает необходимость этих набросков. Или, например,
выполнив рисунок «на пропорции», наивно считать, что содержание задания исчерпано.
Поскольку пропорции в изображении являются средствами создания образа, то в каждом
рисунке надо об этом помнить. Следовательно, кроме выполнения предложенных нами
зарисовок по заданию, необходимо работать самостоятельно.
Практически наши уроки, их последовательность — это лишь канва для занятий. Очень
большое значение имеют индивидуальные способности и интересы каждого
самодеятельного художника. Поэтому вы сами должны чувствовать, над чем стоит в
особенности подумать, на что обратить внимание в данный момент, какую натуру
выбрать, чтобы вас не покидала увлеченность.
Мы надеемся, что наша книга станет для вас полезным собеседником. Однако не следует
ее рассматривать как «самоучитель», «пройдя» который можно механически «научиться»
искусству.
Начинающему художнику трудно (а иногда и невозможно) заниматься уединенно, вне
творческой среды и профессиональной помощи. Советы опытных художников, занятия в
кружках приносят неоценимую пользу в изучении изобразительной грамоты. Никакая
книга не заменит вам конкретные советы и меткие, только для вас одного
предназначенные, указания педагога. Для самодеятельных художников в нашей стране
создана широкая сеть студий и кружков. Более того, в Москве существует учебное
заведение специально для любителей искусства — Заочный народный университет
искусств. «Он делает, — как писал в одной из своих статей Б. Иогансон, — благородное и
очень нужное дело». Одну из этих форм занятий — очную или заочную — вы можете
выбрать по вашей склонности.
Мы, конечно, понимаем, что вы заняты на производстве, домашними делами и со
временем у вас туго. Но если ждать «свободного времени» для рисования, откладывая
работу со дня на день, то не исключено, что такая возможность будет предоставляться
крайне редко. Некоторые ученики так и бросают занятия за недостатком времени, потому
что не умеют использовать каждую возможность для набросков, зарисовок и т. д.
Французский живописец Милле первую половину суток пахал землю, чтобы прокормить
свою семью, а свои картины, которые вошли в историю искусства, создавал, презирая
досуг, забывая об усталости. «Препятствия меня не заставляют сгибаться», — говорил
знаменитый Леонардо да Винчи.
Силу своей любви к искусству вы можете доказать умением продолжать занятия в любых
условиях. Если за день вы сделаете хотя бы один набросок, потратив 10—15 минут (а
такое время всегда можно выкроить), то это принесет вам больше пользы, чем ожидание
«свободного времени».
Ни одного дня без рисунка! Композитор и знаменитый пианист Антон Рубинштейн
сказал: «Если я один день не играю, то я это замечаю сам, если два дня не играю, то это
замечают мои друзья. Если же я три дня не играю, то это замечает публика».
Многие художники, особенно молодые, только что окончившие художественные училища
и вузы, едут в села, на Крайний Север, поступают на рыболовецкие суда и т. д. — им
нужен «жизненный материал» для произведений. А самодеятельные художники находятся
в нем, им не нужны «творческие командировки».
Работайте повсюду — с натуры, по памяти, по воображению, и постепенно вы
почувствуете то самое «творческое состояние», благодаря которому рисование и
живопись станут для вас такой же потребностью, как хлеб и воздух.
Живая душа художника
«Искусство есть такая же потребность для человека, как есть и пить. Потребность красоты
и творчества, воплощающего ее, неразлучна с человеком», — писал Ф. М. Достоевский.
Действительно, история свидетельствует о том, что человек всегда был неразлучен с
искусством. В горах, в пещерах разных стран мира сохранились древние наскальные
изображения. Эти выразительные рисунки животных и охотников были сделаны еще в те
времена, когда люди не умели писать.
Памятники искусства говорят нам, какое огромное значение оно имело в жизни человека
и человеческого общества. Древние греки создали прекрасный миф о музах — вечно
юных сестрах, олицетворяющих искусства и науки. Мельпомена — муза трагедии, Талия
— комедии, Терпсихора — танцев, Клио — муза истории… Миф рассказывает, что когда
бог Аполлон — покровитель искусства, поэзии и музыки — появлялся в сопровождении
муз, то вся природа внимала их пению… Музыка, музей — эти слова произошли от слова
Муза.
Поэтический миф о музах-сестрах не утратил своего смысла. У каждого вида искусства
свои выразительные средства: в музыке — это звук, в изобразительном искусстве — цвет,
линия и т. д., в литературе — слово. Но родственная сущность всех видов заключается в
том, что искусство — это одна из форм общественного сознания, в основе которой лежит
образное отражение явлений действительности.
К изобразительным искусствам, связанным со зрительным восприятием, относятся:
живопись, графика и скульптура. Эти искусства создают изображение на плоскости
(живопись и графика) и в пространстве (скульптура).
Картину, рисунок, эстамп, скульптуру, которые имеют самостоятельное значение, то есть
не связаны с каким-либо художественным ансамблем или с чисто практическим
назначением, мы называем станковыми произведениями. Определение это происходит от
слова «станок» (в данном случае — мольберт), на который ставится холст, когда пишется
картина. И даже то, что картина обязательно вставляется в раму, подчеркивает
независимость, то есть отъединенность станковой живописи от окружающей среды. Рама
отделяет картину, создает возможность воспринимать ее как самостоятельное
художественное целое. Некоторые станковые живописные произведения
репродуцированы в книге.
В отличие от станковой монументальная живопись по своему назначению и характеру
связана с архитектурным ансамблем. Фреска, мозаика, панно, витражи органично входят в
архитектуру, дополняя и обогащая художественное оформление интерьера или всего
здания. Прекрасными образцами монументальной живописи являются фрески Рафаэля в
Ватиканском дворце, росписи Микеланджело в Сикстинской капелле. Высочайшего
уровня монументальная живопись достигла в византийском и древнерусском искусстве.
В наше время монументальная живопись находит широкое применение в дворцах
культуры, клубах, театрах, станциях метрополитена, вокзалах и т. д. Многие из вас видели
мозаики в метро, созданные по эскизам П. Корина, А. Дейнеки и других советских
мастеров. Росписи интерьера Автовокзала и Музея Вооруженных Сил в Москве
(художник Ю. Королев), росписи Музея Циолковского в Калуге (группа художников во
главе с А. Васнецовым), витражи литовских мастеров, чеканные панно грузинских
художников украсили многие новостройки наших городов.
Международную известность завоевало монументальное искусство современной
Мексики. Мозаики Сикейроса и других крупных художников отражают героическую
борьбу мексиканского народа за свою независимость.
Не всегда можно провести резкую грань между станковым и монументальным
произведением искусства. Это объясняется тем, что качеством монументальности
обладает нередко и станковая живопись. А монументальные произведения иногда имеют
и самостоятельное значение, воспринимаясь как законченные станковые картины.
Существует еще очень большая область декоративно-прикладного искусства. Это
художественно выполненные мебель, посуда, одежда, ткани, ковры, вышивки, ювелирные
изделия и т. д. Однако некоторые виды декоративно-прикладного искусства (гобелен,
чеканка, декоративная скульптура) можно также рассматривать как самостоятельные
произведения. Живопись, которая предназначена для украшения или выявления
конструкции и назначения предмета и не имеющая явно самостоятельного значения,
называется декоративной.
Таким образом, живопись разделяется на станковую, монументальную и декоративную.
Искусство графики включает в себя рисунок в собственном смысле слова во всех его
разновидностях (рисунок, гравюра, литография).
Графические работы тоже подразделяются на 1) станковые, 2) прикладные (этикетки,
марки и т. п.), 3) книжные, служащие для оформления или иллюстрирования печатной
продукции, 4) плакатные.
По сравнению с живописью у графики более ограниченные средства. Но по своей
распространенности и действенности она превосходит остальные виды пластического
искусства.
Графические произведения мы встречаем повсюду. Откройте газету, книгу, и вы увидите
рисунки, карикатуры, иллюстрации… На стене в комнате, в классе, в залах — плакаты,
эстампы, оттиски гравюр. На упаковке, на часах, авторучках, альбомах — фирменные
знаки. В магазинах есть рекламные проспекты, созданные художником-графиком.
Графика может откликнуться на злобу дня с быстротой телеграфа, но может нести в себе
широкие обобщения и философские раздумья художника, его «приговор веку». Такими
стали листы Гойи. Гравюры Домье, исполненные более ста лет назад, смотрятся и в наши
дни с неослабным вниманием. Гравюры Фаворского украшают музеи наряду с полотнами
классиков живописи.
Рисунок способен запечатлеть вдохновенный порыв гения, но он может и смиренно
сопровождать лекцию, урок школьного учителя. Есть пословица: «Хороший рисунок
заменяет тысячу слов».
Рисунок стал искусством издревле, являясь «источником и душой всех видов живописи и
корнем всякой науки», — как утверждал Микеланджело. Все выдающиеся живописцы
были и большими мастерами рисунка, оставив бесценные сокровища в своих альбомах и
папках, «ни одного дня не пропуская без рисунка».
В изобразительном искусстве существует понятие жанра. Жанр - это своеобразная область
искусства, ограниченная определенным кругом тем: жанр портрета, пейзажа, натюрморта,
исторический жанр, бытовой, батальный. Понятие жанра относится, главным образом, к
станковой живописи.
Но границы жанров условны, некоторые жанры отмирают (например, мифологический).
Возникают новые — архитектурный пейзаж (как разновидность пейзажного жанра).
Возможны жанры, как бы объединяющие два его вида: бытовой и пейзажный, портретный
и исторический и т. п. В истории искусства термин «жанр» часто означает сокращенное
название «бытового жанра».
Есть мастера, которые одинаково успешно работают в разных жанрах. Например,
Рембрандт, Веласкес, Рубенс оставили нам шедевры портретного жанра, замечательные
композиции на библейские и мифологические сюжеты, картины бытового жанра,
рисующие жизнь современников. Делакруа был мастером и исторического и портретного
жанров. В русском искусстве многообразно по жанрам творчество Репина, Крамского,
Врубеля, Серова, а в советской живописи — творчество Петрова-Водкина, Дейнеки,
Кончаловского, многих художников молодого поколения. Но есть замечательные мастера,
работающие всю жизнь преимущественно в одном каком-нибудь жанре. Например, ряд
голландских художников XVII века изображали, главным образом, натюрморты, и
голландский натюрморт вошел в историю искусства. О Шардене мы говорим, прежде
всего, как о мастере натюрморта. Можно назвать имена знаменитых пейзажистов:
Констебль, Коро, Моне, Левитан. Картины и рисунки прекрасного русского художника
Федотова принадлежат к бытовому жанру. Прославились бытовыми жанровыми
полотнами Перов, В. Маковский, Прянишников, Ярошенко.
Все многообразные виды и жанры искусства объединяет одна особенность: они связаны
со зрительно-правдоподобным отражением действительности. Не вытекает ли из этого,
что настоящее мастерство заключается в таком изображении, в котором достигается
наиболее точная копия натуры?
Многие начинающие художники ставят себе именно эту цель: «хочу научиться все
изображать, как живое!». А слово «живое» не однозначно. Этим словом определяют
реалистическую убедительность произведения, его эмоциональную «заразительность». Но
оно также обозначает, особенно для менее опытных зрителей, такое повторение натуры,
которое создает иллюзию «живого» предмета.
Существует легенда, рассказывающая об одном художнике античности, который написал
виноград так похоже, что даже воробьи слетались его клевать. Некоторым такое
изображение может показаться пределом мастерства. Доказывает ли ошибка воробьев
правоту тех ценителей, которые считали, что задача искусства состоит в копировании
природы?
«Нисколько, это скорее доказывает мне, что эти любители были истинные воробьи», —
говорил великий немецкий поэт Гете. Подделка под природу оказывается подделкой под
искусство.
Напомним вам известный рассказ художника Б. Иогансона о том, как он и его товарищи,
будучи студентами, занимались таким «художеством»: бросали окурок, спичку и пепел на
столик и через лупу, точка за точкой, копировали их красками. Получалась полная
иллюзия: изображенные окурок, спичка и пепел были неотличимы от настоящих. Этот
фокус развлекал досужих купчиков. Они покупали столики и потешались, наблюдая, как
прислуга пыталась смести «натюрморт».
Это, конечно, шутка. Но в ней есть несомненный урок. Можно достигнуть какими-то
механическими приемами, «с лупой», иллюзорности изображения. Но даже такое
изображение будет недостаточно «живым», не тождественным натуре. В распоряжении
художника краски — вместо света солнца в природе, плоский холст или лист бумаги —
вместо бесконечного пространства, неподвижность — тогда как в реальной жизни все
движется, меняется… Полное повторение живой природы невозможно. Да и нужно ли это,
является ли это целью искусства?
Фотография, например, как будто точно воспроизводит натуру. Кстати, когда была
изобретена фотография, многие считали, что живопись теперь не понадобится. Щелчок
аппарата — и готово! Не угнаться художнику за техникой. Но время шло, техника
фотографии совершенствовалась, появился даже цвет, а живопись по-прежнему нужна
людям.
Мы с удовольствием посещаем выставки фотографии, рассматриваем их в журналах,
газетах, фотографический аппарат в руках хорошего мастера способен запечатлевать
великое многообразие жизни. Мы ценим снимки за документальность, остроту фиксации
факта, за репортерскую злободневность.
Однако фотография воспроизводит данное, конкретное, единичное, в то время как
живопись или рисунок по существу своему стремятся к обобщенному, образному
отражению жизни. Ведь фотография передает только внешний облик натуры, а художник
может выразить ее сущность. «Задача искусства не в том, чтобы копировать природу, а в
том, чтобы ее выражать», — писал Делакруа.
Только «живая душа» художника, его мысль и глубина чувства, его отношение к тому, что
он видит, способны найти образный язык искусства. Прочтем внимательно отрывок из
замечательной повести Н. Гоголя «Портрет»: «Видно было, как все извлеченное из
внешнего мира художник заключил сперва себе в душу и уже оттуда, из душевного
родника, устремил его одной согласной, торжественной песнью. И стало ясно, даже
непосвященным, какая неизмеримая пропасть существует между созданием и простой
копией природы…»
Этот процесс претворения наблюдений натуры в художественный образ Гоголь называл
«тайной созидания».
Вот что пишет И. Репин: «Для художественного произведения не довольно одного
копирования с натуры. Художник вкладывает в свой труд очарование, впечатление.
Поэтому никакая фотография, даже цветная, не может помешать высокой ценности
истинно художественных произведений — в них ценится живая душа художника, его
вкус. И в этой аристократической потребности к личному творчеству и лежит залог
вечного существования искусства».
Иначе говоря, «живопись не протокол, а объяснение природы живописными средствами»
(И. Левитан).
Все знают картину В. Серова «Девочка с персиками». Художник написал дочь С.
Мамонтова, известного мецената и друга многих русских художников. «Идея портрета
зародилась так: Веруша оставалась после обеда за столом, все ушли, и собеседником ее
был лишь до крайности молчаливый Серов. Он после долгого созерцания попросил у нее
дать ему 10 сеансов, но их оказалось мало, и он проработал целый месяц…» (Из
воспоминаний М. Нестерова).
Но портрет Веруши Мамонтовой не случайно был переименован в «Девочку с
персиками». В этом кроется особый смысл.
Серова настолько очаровала натура, что он создал не просто портрет знакомой девочки, а
образ вечной юности, нежности, света. Картина заражает своим поэтическим
настроением. Так, И. Грабарь писал, что в русской живописи он знает только одну вещь,
напоминающую ему пушкинскую юную Татьяну, - серовский портрет Веры Мамонтовой.
Правда искусства, как говорил скульптор Роден, — «это душа, чувство, идея, переданные
чертами лица, движениями и действиями человека, тонами неба, линиями горизонта».
Художник вводит нас в новый мир образов, которых мы прежде не видели, или, наоборот,
показывает нам знакомые явления, но заставляет увидеть их по-иному. И этим он
обогащает наши мысли и чувства, заставляет задуматься над многими явлениями жизни.
Художник может создать воображаемую картину, в которой обобщается опыт
повседневных наблюдений. Он отбрасывает одни детали и выделяет другие, раскрывая
сущность изображаемого. Художественное обобщение так же бесконечно, как научное
познание мира.
Изобразительные средства в руках художника превращаются в «магический кристалл» (А.
Пушкин), сквозь который мы видим новое. Этот мир раскрывают перед нами разные
художники — ив этом ценность искусства. Индивидуальные качества работы мастера
связаны с кругом его творческих интересов, с его видением жизни, стремлением выразить
свой замысел и найти для этого свои средства.
«Художники — люди разные, и такими они должны быть (даже двери скрипят на разные
голоса). Разные у людей биографии, разный опыт и, конечно, разные привязанности.
Каждый что-то лучше знает и что-то в особенности любит. Это „что-то“ и должно быть
предметом его вдохновения, а не все на свете в одинаковой степени», — справедливо
замечает художник С. Чуйков.
Те, кому часто приходилось бывать в музеях, легко узнают и без подписи мастера,
написавшего ту или иную картину. Работа талантливого художника отличается
определенными индивидуальными качествами. Чем большей творческой зрелости
достигает художник, тем явственнее становится его почерк. И то, что он дал нам своим
искусством, мы начинаем различать и в жизни, хотя прежде этого не замечали. Например,
мы говорим: левитановский пейзаж, посмотрите, старик, словно с полотна Рембрандта, а
вот прошла девушка Ренуара!
Начинающий художник должен многому и многому учиться, но учебный процесс нельзя
механически отделять от творчества. Занятия рисунком и живописью- не формальные
упражнения. Живое отношение к изображаемому, интерес, чувства, вкус — все это
необходимые «участники» наших занятий. И в этом отношении пусть начинающий, вне
зависимости от уровня своей подготовленности, чувствует себя именно художником, и
тогда овладение изобразительными средствами будет служить этой цели. Мы хотим
помочь каждому из вас раскрыть свои способности, чтобы ваша дальнейшая
самостоятельная работа приносила вам радость творчества.
* * *
Жизнь цвета и линии в искусстве должна быть такой же разнообразной и полнокровной,
как сама окружающая жизнь со всем богатством ее форм и внутреннего содержания.
В каждом рисунке началом всех начал является линия. Линия — это определенность
мысли. «Недостаток этой определенной и точно ограничивающей формы доказывает
нехватку идей в голове художника… Что строит дом и садит сад, как не точное и
определенное?… Выбросьте эту линию, и вы выбросите самую жизнь; все снова станет
хаосом…»,- говорит замечательный поэт и художник Уильям Блейк.
В живописи началом всех начал является цвет. Он не только наполняет форму и строит ее,
но служит идейным выражением замысла художника. «Цвет, заключенный в форму, дает
образ. Соотношения цветов, распределенных в формах, есть произведение живописи — то
есть законченное целое — произведение, воспринимаемое посторонним зрением, не
требующее никаких дополнений либо иллюстраций к самому себе» — пишет знаменитый
русский советский художник К. С. Петров-Водкин.
Цвет и линия, таким образом, это — две стихии, из овладения которыми возникает
изобразительное искусство как творчество. Природа, действительность, общественная
жизнь являются вечными источниками искусства. Поэтому изучение законов
художественного мастерства неотделимо от задач изучения самой жизни, натуры.
Живопись
Учиться рисовать или писать красками — это значит учиться видеть. На первый взгляд,
такое утверждение покажется странным. У нас есть знакомый, который ясно различает
номер автобуса на очень большом расстоянии. Но он вовсе не художник. Если бы все дело
заключалось в том, чтобы отчетливо видеть подробности натуры, то мера таланта
определялась бы в диоптриях, как сила зрения.
Фотографический аппарат, например, обладает прекрасным зрением. Но это механическое
зрение. Человек воспринимает окружающий мир иначе, а художник — тем более. Как
художник видит натуру? Это зависит от того, что он ищет в природе. Его видение связано
с его мировоззрением, с его живым чувством, с его отношением к увиденному. Зрение
художника является творческим.
«Я вижу сердцем так же, как и глазами…», — говорил замечательный живописец Камиль
Коро.
Вернемся к нашему знакомому, который обладал таким острым зрением, что видел номер
автобуса издалека. Вот что однажды с ним случилось. Он опаздывал куда-то и очень
волновался. Наконец, показался автобус в глубине улицы, и он сразу же разглядел его
номер, заметил также, что пассажиров немного, можно, стало быть, уехать в этой машине.
А рядом с ним на автобусной остановке стоял другой человек. Он увидел красный
автобус, летящий по серебристому асфальту, и весь пейзаж как бы загорелся, вспыхнул,
наполнился цветом и движением. И перед ним вдруг по-новому открылись уходящая в
глубину легкая перспектива улицы, ступенчатые контуры домов, цвет утреннего неба. Он
почувствовал ритм большого города. Все это так захватило его, что он забыл сесть в
автобус. Это был художник.
Мы не знаем, как долго художник работал — делал ли наброски, писал ли этюды с
натуры, сидел ли у себя в мастерской за мольбертом, но однажды на выставке наш
знакомый остановился перед его картиной и сказал удивленно:
- Смотрите, это же моя остановка! Я каждое утро здесь сажусь в автобус. Но я никогда не
замечал, что все это красиво… Как удивительны эти дома, и мой автобус, и утро, которое
бывает каждый день! Это — открытие!
Такими открытиями наполнена жизнь художника.
Вы замечали, как «заражает» слушателя волнение рассказчика? То же происходит и в
искусстве. Конечно, создать картину, вполне убеждающую зрителя, — дело очень
трудное, доступное большому мастеру. Но ведь и у мастера, и у начинающего любителя
одни и те же цели. Активный, заинтересованный взгляд на окружающий мир — это
особое свойство таланта, которое развивается упорным трудом. Творчество как бы заново
открывает перед художником привычные предметы и явления.
В книге К. Паустовского «Золотая роза» есть небольшой «живописный» рассказ, который
кажется нам очень поучительным:
«Живопись важна… не только тем, что помогает… увидеть и полюбить краски и свет.
Живопись важна еще и тем, что художник часто замечает то, чего мы совсем не видим.
Только после его картин мы тоже начинаем это видеть и удивляться, что не замечали
этого раньше.
Французский художник Моне приехал в Лондон и написал Вестминстерское аббатство.
Работал Моне в обыкновенный лондонский туманный день. На картине Моне готические
очертания аббатства едва выступают из тумана. Написана картина виртуозно.
Когда картина была выставлена, она произвела смятение среди лондонцев. Они были
поражены, что туман у Моне был окрашен в багровый цвет, тогда как… известно, что
цвет тумана серый.
Дерзость Моне вызвала сначала возмущение. Но возмущавшиеся, выйдя на лондонские
улицы, вгляделись в туман и впервые заметили, что он действительно багровый.
Тотчас начали искать этому объяснение. Согласились на том, что красный оттенок тумана
зависит от обилия дыма. Кроме того, этот цвет туману сообщают красные кирпичные
лондонские дома.
Но как бы там ни было, Моне победил. После его картины все начали видеть лондонский
туман таким, каким его увидел художник. Моне даже прозвали «создателем лондонского
тумана».
Если обращаться к примерам из своей жизни, то я впервые увидел все разнообразие
красок русского ненастья после картины Левитана «Над вечным покоем».
До сих пор ненастье было окрашено в моих глазах в один унылый цвет. Вся тоскливость
ненастья и вызывалась, как я думал, именно тем, что оно съедало краски и заволакивало
землю мутью.
Но Левитан увидел в этом унынии некий оттенок величия, даже торжественности, и
нашел в нем много чистых красок. С тех пор ненастье перестало угнетать меня. Наоборот,
я даже полюбил его… …Почти каждый художник, к какому бы времени и к какой бы
школе он ни принадлежал, открывает нам новые черты действительности.
Неопытный художник часто думает, что надо изображать лишь какие-то особые,
«красивые» и сложные вещи. Он выбирает, например, позолоченную статуэтку,
закрученную спиралью вазу или пылающий закат. А иногда жалуется, что у него нет
«интересных» предметов и поэтому ему нечего рисовать. Такое представление о красоте
очень наивно. Оно объясняется неумением наблюдать жизнь.
Художник П. Кончаловский говорил: «Увидеть красоту в простых повседневных
явлениях, найти для выражения этой красоты большой стиль — является для меня
главной задачей».
И возле вас живут предметы, к которым вы настолько привыкли, что давно не замечаете
их. Но представьте, что вы попали в свою комнату впервые. Прежде всего вы поразитесь
неожиданным сочетанием знакомых предметов. На письменном столе лежат большие и
маленькие книги в цветных обложках, открыта белая, как будто накрахмаленная, тетрадь
и зажжена вечерняя лампа под абажуром, похожим на шляпу, надвинутую на глаза. Как
интересен может быть ваш стол, еще не убранный после завтрака! А обращали ли вы
внимание на то, какие великолепные натюрморты приносит хозяйка с базара!
Один самодеятельный художник, шахтер по профессии, изобразил кусок антрацита,
отбойный молоток и рабочие рукавицы, лежащие на земле, покрытой мелким углем. Его
товарищи по работе были удивлены. Таким необычным получился натюрморт из
примелькавшихся орудий труда. И как они выразительны, если посмотреть на них глазами
художника!
Все любят природу, но не каждый умеет заметить содержательность повседневного,
значительность, казалось бы, простых пейзажных мотивов. Богатый пластический сюжет
может заключаться и в незатейливой группе деревьев, и в повороте дороги, и в куске поля
с небом, и в крышах домов, увиденных в окошко, - все зависит от заинтересованного
взгляда художника.
«Сюжеты самые прекрасные находятся перед вами, ибо это те сюжеты, которые вы знаете
лучше всего», — указывал Роден в своей статье «К молодым художникам».
Шарден писал .натюрморты. И они принесли ему славу. На его полотнах изображены
обыденные вещи: видавшая виды кухонная утварь, овощи и фрукты, инструменты
ремесленника и книги ученого. Но все написано с такой захватывающей радостью, как
будто художник впервые увидел их и вдруг постиг мир поэтичных взаимоотношений
человека с окружающими предметами. И мы воспринимаем все эти кружки, кувшины,
яблоки и луковицы Шардена как своеобразные живые существа. Они созданы для
человека, и они согреты его близостью.