Абрамова Г.С. Возрастная психология. Учебное пособие

Подождите немного. Документ загружается.

от всех остальных уже тем, что он старше их всех, и часто может быть

прослежен до самого раннего детства. Особенное значение личность деда

может приобрести в ту пору, когда мальчик начинает переживать свой

«семейный роман» (Фрейд), когда он пытается освободиться от своего

фактического отца... в данном случае дед может оказаться вполне приемлемым

заместителем.

...Большая нежность и терпимость, отличающая по большей части

отношение пожилых людей к детям, часто поддерживает этот процесс замены

отца дедом... Впоследствии, когда ребенок подрастает, то эта ассоциация, уже

успевшая установиться, еще более усиливается, так как теперь сходство отца с

сохранившимся в воспоминании образом деда становится еще больше...

Все это верно и в отношении девочек. Дед и для них — заместитель

отца...

Неоднократно констатировалось, до какой степени мальчик иной раз

«выходит» в деда (в отношении характера или некоторого общего направления

ума или даже в некоторых мелочах манеры держаться); случаев сходства внука

с дедом так много, и это столь общеизвестно... С особой яркостью это сказалось

при изучении гениальности: выяснилось, что гораздо чаще, чем гениальность в

двух смежных поколениях, существует два таких ряда: "посредственность —

гений — посредственность" или "гений — посредственность — гений". В

настоящее время эта закономерность достаточно хорошо обоснована

фактически.

Для внука может стать предметом глубочайшего интереса личность деда.

Все это в одинаковой мере относится не только к гениальности, но и к другим

качествам: особенно хороший пример — пьянство...

Можно совершенно спокойно решиться на обобщение и сказать, что все

члены семейной группы (от брата до деда и от сестры до тетки) играют

исключительно роли заместителей в первоначальной троице, образуемой

отцом, матерью и ребенком".

Старики могут и, думаю, должны для растущего человека быть

источником жизненной философии — не абстрактной, а конкретно

воплощенной в их собственной жизни. Общение с ними незаменимо ничем, так

как они осуществляют ту связь времен, без которой невозможно само знание об

осуществимости жизни в любом возрасте, о жизни как явлении бесконечном.

Это очень хорошо умели выразить гениальные старики человечества, спокойно

беседуя с вечностью.

Гениальные старики сами подводили итоги своей жизни, делая это

открыто, используя тот вид творчества, которым они занимались всю жизнь.

Это не только решение важнейшей психологической задачи старости —

подведения жизненных итогов, но и диалог с временем. О чем говорили гении?

Они пытались смотреть на свое творческое наследие не только своими глазами,

но и глазами других людей. Оценка своего труда беспощадна, в ней

обязательно присутствует нравственная основа — совесть.

Последние годы великих людей как раз больше, чем что-либо другое,

опровергают представления о старости как о творческом упадке, сплошном сне

521

духа, неумолимо приближающемся маразме, физическом разрушении

Н.В.Гончаренко удивительно точно описал те изменения, которые переживали

великие люди, подводя итоги своей жизни: "Кажется, что все продумано, все

известные его времени философские системы уяснены, что-то удалось решить

самому. Но удивление перед грандиозностью неведомого, чувство

однократности, скоротечности индивидуального бытия остается. Больше всего

мучает то, что не удалось существенно изменить то, к изменению чего

стремился всю жизнь. Нелегким прессом на душу ложится и сознание

неисправимости своего прошлого... Выражаясь философским языком, в

старости люди больше погружаются в познание категории покоя, чем категории

движения, становясь философами не по профессии, а по складу ума и

характера".

Среди гениев было много верующих людей, в том числе и среди ученых-

естествоиспытателей. Многие верили в священное высшее. Те, кто не верил в

Бога, верили в благо такой веры. В общефилософском плане вера означала

признание разумности и гармонии бытия. Гении вообще много размышляли о

религии.

Абсолютный императив смерти еще не удалось победить никому. Многие

великие писали о смерти, при желании читатель сам прочтет и Монтеня, и

Спинозу, и Гегеля, и Л.Н.Толстого, и Гете, и Достоевского, и...

Гении своей жизнью учили людей одному — жить при жизни. Этому

учат нас и сейчас люди, живущие полной жизнью, сумевшие осуществить

переход из царства иллюзий, фантомов в мир реальной творческой жизни. Они

могут не быть признанными гениями, они великие люди в своей собственной

жизни, так как ею ежедневно доказывают, что жизнь — это не ожидание

смерти, а она сама.

Смерть человека — трагическое событие для его близких. Смерть гения

— разрыв важнейших связей культуры, тех ее проявлений, которые

непосредственно направлялись его идеями, личными действиями, авторитетом.

Гении незаменимы, как незаменимы все люди, живущие полной жизнью, так

как они персонифицируют в себе ее целостность, ее возможность быть, ее

возможность осуществиться.

Гений — символ воплощенной полноты жизни. Человек, живущий так,

являет собой саму жизнь, которая порождает гениев. Именно живущие, а не

существующие, могут использовать идеи гениев и развивать их дальше, именно

живущие, а не существующие, открыты к диалогу с наследием культуры, они и

есть та нить, которая связывает поколения.

Что будет, если ее прервать, прерывать? Последствия не заставят себя

ждать — великое наследие гениев опошлится и обесценится как бесполезный

старый мир. Если сегодня возрождают здание храма Христа Спасителя в

Москве, это еще не значит, что вместе с ним вернется идея, мысль, дух,

породивший его. Это будет что-то другое — другая жизнь.

Гений живет полной жизнью. Доступна ли такая жизнь другим людям?

См. подробно: Гончаренко Н.В. Гении в науке и искусстве. — М., 1991.

522

Думаю, что полнота жизни доступна и осуществима в конкретной форме для

многих людей. Условие здесь только одно — надо им быть. Как быть

человеком в старости? Я опишу то, что знаю, а выводы читатель сделает сам.

Решение индивидуальной задачи — подведение жизненных итогов —

пришло к этому семидесятилетнему человеку в виде идеи написать свои

размышления о прошлом. Начал писать и понял, что пишется в рифму, которой

никогда не владел. Месяцы упорной кропотливой работы — и вот передо мной

результат литературного труда, несколько строчек из которого я процитирую,

не указывая автора по его просьбе:

Раздумья о прошлом

Наберитеся терпения Все у них в почете было —

Прочитать мои труды — Лес, земля, луга и скот.

Не великие творенья, В деревнях порядок строгий.

Чувства доброго плоды. В каждом поле — огород.

По рассказам, по заметкам Господа у нас не жили,

Пропишу свои стихи. Был мужик хозяин сам —

Как согласно, мирно жили Землю в поле всю делили

Наши деды — старики. Без обид — по едокам...

Волость за сто километров. Извините, что нескладно,

Край народом был богат! Написал про жизнь стихи.

Писарь, староста, урядник - ничего я не прибавил,

Вот и весь вам аппарат"... Жизнь в ту пору так и шла.

Не поэт я, не писатель. Небылицей не украсил —

От томительной тоски. Правда сущая была.

Умные люди живут дольше, так доказывал в свое время известный

ученый Г.Фриденталь, основываясь на регуляторных возможностях мозга.

Думаю, что в этом есть своя истина — умный человек знает силу своей мысли,

ее возможности в сочетании с "Я хочу" (волей) могут открыть горизонты

творчества жизни в любом возрасте, и старость здесь не помеха. Недаром все

гении отличались разносторонностью интересов, это же относится ко всем

людям, живущим полной жизнью. Им интересно все: и новый сорт малины,

который можно выписать по почте и попробовать вырастить в своем саду, и

проект трансконтинентальной шоссейной дороги, о котором срочно сообщается

внуку, и безумное количество партий, претендующих на место в парламенте,

воспринимается серьезно и ответственно (о каждой (!) собираются сведения,

записываются в таблицу, осмысливаются в свете собственных понимании

перспективы страны, и т.д.).

Семейная жизнь у стариков продолжается, приближаясь к своей золотой

свадьбе, они, нормальные живые люди (эта книга о них) трогательнее и

трепетнее относятся друг к другу. Знаков внимания становится больше, в них и

скрытая просьба, и намек, и юмор, и нерастраченное чувство. Нормальные

семьи в старости приобретают совершенно фантастическое качество — супруги

становятся внешне похожими друг на друга. Вот уж истинно "Друг друга

отражают зеркала..."

Именно об этих, нормальных, живых людях писал и Андре Моруа в своих

"Письмах к незнакомке". Я процитирую его: "Самое трудное в браке — уметь

523

перейти от любви к дружбе, не жертвуя при этом любовью. Тут нет ничего

невозможного... В таком супружестве царит взаимное доверие, тем более

полное, что оно зиждется на доскональном знании спутника жизни и такой

прочной привязанности, что она позволяет заранее угадывать все душевные

движения любимого существа.

Таким супругам скука не страшна. Муж предпочитает общество жены

обществу более молодой и красивой женщины, и это обоюдно. Почему?

Потому что каждый из них настолько хорошо знает, что именно может

заинтересовать другого, потому что у обоих вкусы настолько совпадают, что

беседа между ними никогда не замирает... Каждый знает, что другой не только

поймет его, но заранее обо всем догадается. В одно и то же время оба думают

об одних и тех же вещах. Каждый физически страдает из-за нравственных

переживаний другого.

Какое чудо встретить мужчину (или женщину), который ни разу в жизни

не разочаровал и не обманул вас!..

Нет ничего чудеснее безмятежности этих брачных союзов. И лишь мысль

о смерти омрачает гармонию любви. В страстной привязанности друг к другу

заложен высокий смысл, но она чревата опасностью, ибо, когда речь идет о

жизни дорогого вам существа, все становится на карту. А ведь человек так

хрупок! Но даже смерть бессильна перед большой любовью. Сладостным

утешением наполняются часы скорби и одиночества, когда в памяти встают

ничем не замутненные воспоминания. Более того, пожилые супружеские пары,

которые счастливо прожили свой век, еще долго живут в памяти тех, кто их

знал, любил и восхищался ими". Мне нечего добавить к этим добрым словам.

Об уставших друг от друга супругах, об опостылевших брачных узах

написано изрядно, но все равно мне бы хотелось напомнить читателю одну,

конечно, известную ему фразу: "Они прожили долгую жизнь, всю жизнь

любили друг друга и умерли в один день".

Оценка собственной жизни, подведение ее итогов далеко не праздное

занятие для старых людей — это их жизненная задача, решение которой будет

скрашивать соответствующими чувствами дни и дни. Печально услышать из

уст стариков слова о напрасно прожитой жизни, о ее бессмысленности и

трудности. Именно с этими словами о напрасно прожитой жизни умер в

середине войны мой дед, получивший похоронки на двоих сыновей. Умер в

возрасте, так далеком от старости, что даже больно об этом вспоминать.

Перенести смерть близкого человека, пережить ее — самый мощный

стрессовый фактор жизни. К нему нельзя подготовиться заранее, пережить его

многим людям помогает только вера в жизнь после жизни. Как и всякое

чувство, она дается в полной мере не каждому человеку. Сегодня известно и

подробно описано много феноменов, связанных со смертью и после...

К ним

каждый относится по-своему, но, думаю, неслучайно великие люди верили в

загробную жизнь. Это помогало не склоняться перед ужасом неотвратимых и

См., например: Форд А. Жизнь после смерти; Моуди Р. Жизнь после жизни; Калиновский Л. Смерть и

после. — СПб., 1994.

524

неизбежных событий.

Умение перенести смерть близких людей поддерживается соблюдением

правил и ритуалов построения отношений с окружающими. Именно они,

другие люди, по всем правилам социальной жизни должны помочь человеку

пережить горе потери. Открытость другим людям, организованная через

соблюдение ритуалов и обрядов, делает горе человека делимым на всех — это

снижает его остроту.

Если же человек замыкается в своих горестных переживаниях, внешне

проявляя их в угрюмой подавленности, это приводит к тому, что он заболевает

сам, поддерживая в себе состояние стресса, и ранит окружающих людей.

В любом обществе существуют традиционные способы поддержания

памяти о близких и способы проявления для окружающих своего горя. Это

обеспечивает человеку чувство связи с другими людьми. Так, поминальный

обряд у русских включал конкретное решение множества вопросов, в том числе

связанных с отношением к окружающим

Кто и когда готовил поминальную еду (родственники, соседи или

специально приглашались стряпухи)? Получали ли они вознаграждение? Кто

приходит на поминки (состав участников)? Кто и каким образом встречал

приехавших с кладбища? Приглашалось ли духовенство на поминки? Кого

сажали за первый стол? Существовал ли строгий порядок рассаживания за

столом? Приносили ли гости с собой продукты, деньги на поминки или это

делалось заранее? Как полагалось вести себя на поминках (сдержанно или,

напротив, шумно, о чем говорили)? Замещал ли .душу умершего живой

человек? Кто? Как он себя вел? В чем выражался траур семьи: кто из

родственников покойного должен был соблюдать траур? в течение какого

времени? как полагалось вести себя во время траура (вдове, дочери, сыну,

мужу)? Не запрещалось ли участие в праздниках, свадьбах, гуляньях вне дома?

и тому подобное.

При этом в разных районах нашей страны ответ на эти вопросы имеет

свои особенности в зависимости от религиозных убеждений той или иной

группы людей.

В старину в деревнях считалось что умирать легче всего на полу, там

стелили солому, а позже — полотно. Собравшиеся вокруг родственники молча

соболезновали умирающему. Громко разговаривать было нельзя, если человек

сильно мучился, то старались помочь душе отлететь — открывали дверь, окно,

печную трубу, просто поднимали верхнюю стреху на крыше дома.

Только когда наступала смерть, родственники начинали громко плакать и

причитать. Это было не только проявление горя, но и обычай. Оплаканная

душа, как считалось, легче прощается с домом и не будет беспокоить живых в

думах, видениях, снах.

Чувствуя приближение смерти, человек составлял завещание, приводил в

порядок свои дела, отдавал долги, распределял состояние. Повсеместно, среди

всех слоев населения принято было перед смертью делать какие-нибудь добрые

Русские: семейный и общественный быт. — М., 1989; В круге жизни. —Пермь, 1993.

525

дела: раздавать милостыню, выделять деньги на богоугодные дела и тому

подобное. Обязательно было прощание со всем семейством и благословение

каждого образом.

Организация поведения для человека, переживающего горе потери

близкого человека, через соблюдение обрядов и ритуалов выполняет

важнейшую психотерапевтическую задачу — задачу связи его с окружающими

людьми, с миром своей культуры, возвращает к переживанию чувства "мы",

объединяет с историей своего народа, открывает дорогу к сопереживанию

другим людям.

Знание правил общественного поведения, следование им не только

"регламентирует" проявление горя, но и позволяет установить новые

отношения с окружающими людьми, да и с самим собой тоже.

К этой жизненной задаче в старческом возрасте добавляется и еще одна

задача — ожидание собственной смерти. Ее решение предполагает умение

сказать "прощай" всему, что было в жизни. Это умение далеко не очевидное,

старость человека может продлиться от одного года до пятидесяти лет (пусть у

каждого она будет долгой и светлой), не каждый может ощутить отпущенный

ему срок с точностью до года и доделать с честью все земные дела. Как

говорят, возможны варианты... Расскажу о нескольких из известных мне:

первый вариант длился примерно тридцать лет и приобрел форму семейного

ритуала, когда старушка с точностью до жеста и слова демонстрировала

ежесубботне (перед баней) всем присутствовавшим домашним свой

погребальный наряд, который с годами пришлось обновить. Делалось это без

надрыва, спокойно и обстоятельно, домашними воспринималось как

естественное и привычное дело — "бабушкины причуды".

Другая бабуля уже в пожилом возрасте устраивала домашним

истерические сцены на тему "Вы все смерти моей желаете...". Сюжет (без

развития) повторялся несколько лет, в конечном счете все даже перестали

реагировать на ее слезы и другие сильные средства эмоционального

воздействия. Выросший за десятилетие истерик внук попытался однажды

возразить, что все умрут и даже он, но, естественно, не был услышан.

Люди умирают по-разному... В свое время Сенека говорил о том, что

страх смерти преодолевается благом нравственного достоинства. Может быть,

это одна из самых трудных жизненных задач — сказать жизни "прощай".

Человеку обычно очень трудно сформулировать, чего он так боится в

умирании? Умирание — это не болезнь, оно даже неощутимо. Телесное

страдание присуще болезни, а не смерти. Если были боли, то при умирании они

исчезают, как исчезают все симптомы болезни.

Человека страшит неизвестное, угрожающее и неотвратимое. Может

быть, он боится пустоты, небытия, чего-то как сон без пробуждения. Но сон

человеку известен и нестрашен сам по себе. Может быть, он боится чего-то

другого?

Теперь ведь известно, что при переходе в загробный мир сознание чаще

всего не теряется, а если теряется, то только на мгновение. Умерший

продолжает чувствовать и мыслить, как и раньше, без перерыва. Это

526

доказывает множество фактов.

Умирающий человек испытывает горе потери близких людей, всех и все,

что он любил на земле, но горе — это тоже другое чувство, не равное страху

смерти.

Теперь известно, что переход в мир иной не страшен и что начало жизни

в нем тоже не страшно. Одиночества там нет, а есть даже помощь. Но

собственная судьба долго остается неопределенной... Подсознательно человек

чувствует, что после смерти с ним произойдет нечто и он будет не способен

изменить это. Подсознательно, боясь смерти, человек подводит нравственный

итог своей жизни, так как дела человека идут в мир иной вслед за ним.

Не все боятся смерти. Вся история религиозных учений говорит о том,

что смерть праведников и смерть грешников протекает по-разному. Праведник,

у которого есть вера, надежда и любовь к Богу, готов к смерти, он даже не

умирает, а как бы засыпает и отходит, как говорят, с миром. Смерть грешников

окрашена ужасом, малодушием и отчаянием.

Получается так, что люди хорошей жизни, трудившиеся и заботившиеся о

других, умирают мирно, чувствуя приближение смерти, не боятся, а принимают

ее спокойно. Академик И.П.Павлов до последней минуты жизни вел строгое

наблюдение за состоянием своего организма, фиксируя и комментируя все, что

в нем происходило. Петрарка, гуманист, книжник, собиратель древних

рукописей, умер с пером в руке, за работой. Умерли, отдыхая после работы,

Маркс, Фарадей, Бор.

Даже у самых великих грешников в последние минуты жизни смертный

ужас, который охватывает их, переживается как мольба к Богу о прощении. Это

рука спасения, которую в минуты смерти протягивает Господь человеку, чтобы

он понял весь ужас плохо прожитой жизни и сказал ей не только "прощай", но

и прости". Мольба о прощении облегчает участь умирающего, участь его

измученной скверной жизнью души.

В моей собственной жизни я не раз видела, как люди обращаются к Богу,

переживая этот смертный ужас. Несмотря на годы официального атеизма, ни из

массового, ни из индивидуального сознания образ Господа не был вытеснен,

как бы ни старались работавшие на это перья, ручки, пишущие и типографские

машины. Нельзя уничтожить неуничтожимое. Я рада писать об этом, рада

возможности сказать читателю, что все светлые люди верили в Бога, это давало

им силы жить во мраке любых времен. Не буду называть их имена, у каждого

свой ряд таких людей, которые воплощают для него понятие достойной жизни,

хорошей жизни.

Умение сказать жизни "прощай" без отчаяния и ужаса, с чувством

законченного дела — это еще одна встреча человека с его собственной

экзистенциальностью, встреча, которая есть великое таинство.

Мне бы хотелось сказать словами С.Н.Булгакова: "То, что мучает и

мучается в человеке, есть ведь его же собственная самость; это не есть нечто

такое, от чего он отказался, что вдавило бы его лишь неизгладимостыо своей.

Ибо прошлое неизгладимо, а существующее может быть сделано

несуществующим — на этом основана действенность прощения, в этом тайна

527

помилования благоразумного разбойника. Адские муки происходят от

нехотения истины, ставшей уже законом жизни; не-любовь к Богу — такова их

основа. Хотеть «тьмы кромешной», ничто, лишь бы не хотеть Бога, это —

предельное безумие зла, которое никак не может быть мотивировано и

оправдано, это явная нелепость, бессильная судорога зла... Но это безумие есть

вместе с тем и бессилие, фанатизм свободы. В человеческой свободе, с которой

связано существование ада, нет ничего непреложного и неизменного. В то же

время мы не имеем и возможности утверждать, чтобы создание Божие, как бы

ни было омрачено и извращено оно злом, оказалось непоправимо радикально,

онтологически извращено, — это значило бы приписать злу

субстанциональность, творческую самобытность, которой он не имеет.

Сердцевина бытия остается не затронута злом, которое владеет только

модальностью. Поэтому и дьявол в бытийственной основе своей есть все-таки

ангел, но глубоко и всесторонне извративший природу свою. Поэтому и для его

спасения не утрачена онтологическая основа, и является вопросом факта,

возможно ли для него покаяние, вне которого вообще нет спасения..."

Очень вдохновляющие и обнадеживающие слова, не каждому из нас

приходится слышать их и в жизни, и в ее конце, поэтому так хотелось привести

их для тех, кто еще мало знаком с идеями о прощении, спасении, примирении,

покаянии, смирении...

В конце жизни это становится нравственной задачей подведения итога.

Естественная смерть, которой умирает старый человек, очень часто не бывает

мгновенной. Она требует сил, чтобы ее дождаться. Даже установить момент

смерти тела подчас бывает очень трудно, так как оно состоит из разных клеток

и тканей, имеющих разную степень прочности. Если отмирает даже целый

орган, часто это не означает смерть всего организма в целом.

Раннее констатирование смерти организма при некоторых

обстоятельствах бывает жизненно важно для другого человека. Когда,

например, пересадка органов может спасти ему жизнь.

Современная медицина еще далеко не имеет абсолютно точных

критериев для определения "момента" умирания.

При умирании душа всегда выходит из тела, но выход этот тоже не

значит, что тело умерло. (Например, свидетельства наших современников,

переживших временную смерть, подтверждают это.) Умирание — это

протяженный во времени процесс, а не момент, это путь — его тоже надо

пройти. Самое трудное на этом пути — одиночество. Во все времена, может

быть, кроме конца нашего века, люди чувствовали и знали, что они в

окружении любящих людей, прощание и прощение которых облегчит им этот

путь. Я уже писала о том, что XX век внес много суетных корректив даже в

этот период жизни человека, сделав смерть от старости постыдной и

неприличной и для самого старика, и для окружающих. Может быть,

получаемые современными учеными все новые и новые сведения о том, что

происходит в мире ином, побудит наших современников пересмотреть свое

См.: Булгаков С.Н. Свет невечерний. — М., 1994. — С. 354-355.

528

отношение к тому, что будет происходить с каждым из нас.

Я не буду на этом подробно останавливаться, при желании читатель

найдет соответствующую литературу. Выделю только несколько важных для

меня моментов:

— сознание умирающего постепенно отрывается от нашего мира.

Слабеют все органы чувств, связывающие его с этим миром, но в то же время

становится доступным для восприятия что-то нездешнее — новые образы и

видения. (Недаром наши предки не плакали над умирающим, ему надо

освоиться в новом мире, для этого ему не должны мешать.);

— переход сознания из одного мира в другой может быть незаметен;

— одиночества в смерти нет;

— после перехода души в мир иной она теряет не все, известно, что

пропадает интерес к материальному;

— возникает особая ясность восприятия жизни в другом мире;

— непосредственно после перехода душа имеет тот же уровень знания,

как при умирании тела, но рост ее в другом мире будет идти с большой силой в

том направлении, которое она начала на земле. Об этом писали многие люди,

думаю, что читателю известна и книга Д. Андреева "Роза мира"

, словами из

которой я и заканчиваю свой текст:

"Сознание отдельной конкретной личности (для простоты будем говорить

только о человеке) определяется не чьим-либо сознанием и не вообще бытием,

но суммой факторов. А именно:

а) ее собственным физическим бытием;

б) бытием природной и культурной ее среды;

в) сознаниями множества людей, живущих и живших, ибо эти сознания в

значительной мере определили своими усилиями культурную среду, в которой

личность живет и которая воздействует на ее бытие и сознание;

г) сознанием n-го числа других существ, влиявших на ее среду и ее

трансформировавших;

д) бытием и сознанием миротворящих иерархий;

е) сверхсознательным, но индивидуальным содержанием, кое врождено

монаде данной личности;

ж) бытием — сознанием Единого, в котором бытие и сознание суть одно,

а не различные, противостоящие друг другу, категории..."

ОЧЕНЬ КРАТКОЕ ПОСЛЕСЛОВИЕ,

которое хотелось бы написать оптимистическим, проникнутым верой в

Андреев Д. Роза мира. — М., 1992. — С.50.

529

человеческий разум, в его способность сохранять, развивать и поддерживать в

себе самый бесценный дар — жизнь.

Таким его и оставлю в тайной надежде на то, что у читателей этой книги

достанет сил с верой, надеждой и любовью распорядиться этим даром в каждом

проживаемом дне.

СОДЕРЖАНИЕ

ПРЕДИСЛОВИЕ.....................................................................................................3

ГЛАВА I Что такое возрастная психология?....................................................5

530