СПб.: Изд. Н. Глаголева, Тип. Б. М. Фольфа, 1908. — 242 с.
Тем, кто прочтет предлагаемую книгу, надеюсь, нетрудно будет
заметить следующий факт: из восточной деспотии Россия, благодаря
реформам Петра Великого, Екатерины и двух первых Александров,
становится все более и более европейским государством. И на пути к
этому она сперва перенимает учреждения Швеции, Германии, Франции и
Англии. Но эта перестройка русского политического строя по
иностранным образцам нисколько не помешала сохранению самобытных
русских обычаев и институтов; и, правду говоря, законы и
регламенты, заимствованные на Западе и привитые к русскому стволу,
подверглись сильному воздействию природы последнего. Неудивительно
поэтому, если Россия усваивала одну лишь форму, а не дух тех
учреждений, которые она копировала. Не этим ли подражанием одной
лишь форме нужно объяснить тот факт, что применение европейских
учреждений не привело в России к уничтожению остатков
неограниченной, деспотической власти, общей всем восточным
монархиям? Ибо власть эта в России изменила лишь свою внешность. К
единой голове монарха прибавилось сто рук бюрократии, власть
которой централизована в единой главе — бюрократии, подобной той,
которая была язвой европейского континента в XVII и XVIII веках, —
такова современная форма русского правительства.