Статья. (Философские науки 2003 №6, с.126-136). - 9 с.
Между гендерной этикой и эротизмом существует прямая зависимость: мы ощущаем ее в наших действиях, между тем, что мы чувствуем, и что мы делаем. Эта связь есть сердцевина нашего «Я» и нашей культуры. Это точка зрения, с позиций которой гендерно-специфическая сексуальность возникает из поведенческих актов, а не из анатомии. Это точка зрения, с позиций которой обнаруживается, что наши эротические чувства проявляются в нашем испуге, благодаря которому мы подчиняемся структуре «правильного» или «неправильного» поведения, обозначенного для каждого пола. Это точка зрения, с помощью которой мы можем признать, что наша половая идентичность искусственна и иллюзорна, она является результатом стараний делать «правильные» вещи, допустимые для мужчин и недопустимые для женщин и наоборот, делать то, что «правильно» для женщин, а не для мужчин.
Между гендерной этикой и эротизмом существует прямая зависимость: мы ощущаем ее в наших действиях, между тем, что мы чувствуем, и что мы делаем. Эта связь есть сердцевина нашего «Я» и нашей культуры. Это точка зрения, с позиций которой гендерно-специфическая сексуальность возникает из поведенческих актов, а не из анатомии. Это точка зрения, с позиций которой обнаруживается, что наши эротические чувства проявляются в нашем испуге, благодаря которому мы подчиняемся структуре «правильного» или «неправильного» поведения, обозначенного для каждого пола. Это точка зрения, с помощью которой мы можем признать, что наша половая идентичность искусственна и иллюзорна, она является результатом стараний делать «правильные» вещи, допустимые для мужчин и недопустимые для женщин и наоборот, делать то, что «правильно» для женщин, а не для мужчин.