Москва: Колибри, 2009г - 221стр
Джордж Джонсон, замечательный популяризатор науки, рассказывает, как во время опытов по гравитации Галилео Галилей пел песни, отмеряя промежутки времени, Уильям Гарвей перевязывал руку, наблюдая ход крови по артериям и венам, а Иван Павлов заставлял подопытных собак истекать слюной при ударе током.
В истории навсегда остались звездные часы, когда ученые, задавая вопросы природе, получали ответы, ставя эксперимент в одиночку, а великие эксперименты, вошедшие в историю науки, ставились на лабораторном столе. Эти эксперименты проводились со столь безупречной элегантностью, что заслуживают, чтобы их назвали красивыми - красивыми, как античные статуи.
В наше время научные открытия совершаются большими коллективами ученых, но не так давно все было иначе. Наука сегодня превратилась в настоящую индустрию. Исследования стоят миллионы долларов, в экспериментах участвуют сотни ученых.
Джордж Джонсон, замечательный популяризатор науки, рассказывает, как во время опытов по гравитации Галилео Галилей пел песни, отмеряя промежутки времени, Уильям Гарвей перевязывал руку, наблюдая ход крови по артериям и венам, а Иван Павлов заставлял подопытных собак истекать слюной при ударе током.
В истории навсегда остались звездные часы, когда ученые, задавая вопросы природе, получали ответы, ставя эксперимент в одиночку, а великие эксперименты, вошедшие в историю науки, ставились на лабораторном столе. Эти эксперименты проводились со столь безупречной элегантностью, что заслуживают, чтобы их назвали красивыми - красивыми, как античные статуи.
В наше время научные открытия совершаются большими коллективами ученых, но не так давно все было иначе. Наука сегодня превратилась в настоящую индустрию. Исследования стоят миллионы долларов, в экспериментах участвуют сотни ученых.