М.: Издательский дом «Регнум», 2010. – 164 с.
ISBN 987-5-91887-006-8
Работа с историческими документами может приносить плоды большой человеческой важности. Условием этого выступает правильная перспектива. Недоверие к истории сегодня питается пониманием шаткости общих картин. Действительно, история не является достоверным учением о прошлом и не обещает стать им. Но это значит только то, что на нее не нужно возлагать таких надежд. Если «исторический синтез» выглядит утопией, это не умаляет ценности тех знаний о прошлом, которые мы можем получить. История является практикуемой исследовательской практикой и должна приниматься и оцениваться как таковая. То же можно сказать о пресловутой проблеме «исторического метода». Каждый вклад в сферу человеческого опыта совершается благодаря усилиям отдельного человека. Это всегда своеобразный сплав личного и объективного. Действия исследователя в существенной мере организованы некими принципами. Их можно уяснить, но ими трудно воспользоваться, так как они составляют часть практического умения и неотделимы от него. Они и есть это практическое умение. После Томаса Куна мы точно знаем, что работа в науке не предполагает коллективного «научного метода», а строится на «хороших примерах» научной работы. Проще говоря, надо читать книги, чем я и занимаюсь.
Интерес может быть разный. Одни работы увлекают необычным материалом. В другой раз возникает желание обсудить работу историка, порадоваться чему?то или с чем?то поспорить, проговорить какие?то вещи. Часто ясность – это вопрос хорошего примера. Мне остается добавить, что текст по археологии озера Паладрю – рецензия из «Одиссея, 1997» (М. , 1998); лекция «Как я понимаю феодализм» впервые напечатана в книге «Конструирование социального» (М. , 2001); остальные тексты написаны за последние два года, и некоторые публиковались в журналах «Средние века» и «Пушкин».
ISBN 987-5-91887-006-8
Работа с историческими документами может приносить плоды большой человеческой важности. Условием этого выступает правильная перспектива. Недоверие к истории сегодня питается пониманием шаткости общих картин. Действительно, история не является достоверным учением о прошлом и не обещает стать им. Но это значит только то, что на нее не нужно возлагать таких надежд. Если «исторический синтез» выглядит утопией, это не умаляет ценности тех знаний о прошлом, которые мы можем получить. История является практикуемой исследовательской практикой и должна приниматься и оцениваться как таковая. То же можно сказать о пресловутой проблеме «исторического метода». Каждый вклад в сферу человеческого опыта совершается благодаря усилиям отдельного человека. Это всегда своеобразный сплав личного и объективного. Действия исследователя в существенной мере организованы некими принципами. Их можно уяснить, но ими трудно воспользоваться, так как они составляют часть практического умения и неотделимы от него. Они и есть это практическое умение. После Томаса Куна мы точно знаем, что работа в науке не предполагает коллективного «научного метода», а строится на «хороших примерах» научной работы. Проще говоря, надо читать книги, чем я и занимаюсь.
Интерес может быть разный. Одни работы увлекают необычным материалом. В другой раз возникает желание обсудить работу историка, порадоваться чему?то или с чем?то поспорить, проговорить какие?то вещи. Часто ясность – это вопрос хорошего примера. Мне остается добавить, что текст по археологии озера Паладрю – рецензия из «Одиссея, 1997» (М. , 1998); лекция «Как я понимаю феодализм» впервые напечатана в книге «Конструирование социального» (М. , 2001); остальные тексты написаны за последние два года, и некоторые публиковались в журналах «Средние века» и «Пушкин».