Пер. с нем. Бориса Хлебникова. — М.: Новое литературное обозрение,
2014. — 328 с. — (Библиотека журнала «Неприкосновенный запас»). —
ISBN 978-5-4448-0146-8.
В книге известного немецкого исследователя исторической памяти
Алейды Ассман предпринята впечатляющая попытка обобщения
теоретических дебатов о том, как складываются социальные
представления о прошлом, что стоит за человеческой способностью
помнить и предавать забвению, благодаря чему индивидуальное
воспоминание есть не только непосредственное свидетельство о
прошлом, но и симптом, отражающий культурный контекст самого
вспоминающего. Материалом, который позволяет прочертить постоянно
меняющиеся траектории этих теоретических дебатов, является
трагическая история XX века.
Предисловие.
Введение.
Первая часть.
От индивидуального к коллективному конструированию прошлого.
Индивидуальная память.
Социальная память.
Коллективная память – фикция?
Три измерения памяти: нейронное, социальное и культурное.
Политическая память.
Эрнест Ренан как теоретик национальной памяти.
Миф.
Экскурс: память и история.
Сближения между историей и памятью в тени Холокоста.
Культурная память.
Накопительная и функциональная память.
Резюме.
Основные понятия и топосы индивидуальной и коллективной памяти.
Кто вспоминает?
Победители и побежденные.
Жертвы и преступники.
Фигура свидетеля.
Как осуществляется воспоминание?
Травма.
Замалчивание.
Забвение.
Траур (скорбь).
Эволюция исторической политики.
Вторая часть.
Насколько правдивы воспоминания?
«Я-память» и «меня-память» (Гюнтер Грасс).
Проблемы аутентичности.
Два воспоминания об Аушвице (Примо Леви и Райнхарт Козеллек).
След и колея: две модели памяти.
Воспоминание и воображение.
Резюме.
Ложные воспоминания: патологии идентичности в конце XX века.
Концепция идентичности, предложенная Локком.
Случай Шнайдера – Шверте.
Случай Бруно Дессекера – Биньямина Вилкомирского.
Социальные рамки памяти.
Некорректные воспоминания: о нормативной силе социальных рамок памяти.
Холокост в качестве «рамок памяти».
Морис Хальбвакс и теория «рамок памяти».
Случай Филиппа Йеннингера.
Пригодные и непригодные воспоминания.
Пять стратегий вытеснения.
Взаимный зачет вины.
Экстернализация.
Пробелы.
Замалчивание.
Фальсификация.
Асимметрии немецкой памяти.
Немецкие жертвенные нарративы.
Бомбовая война (В.Г. Зебальд и Йорг Фридрих).
Прилив воспоминаний.
Изгнания (Гюнтер Грасс, «Траектория краба»).
(Не-)совместимость страдания и вины.
Иерархизация.
Пересечения между живой памятью-опытом и культурной памятью.
От индивидуальной к социальной памяти.
От индивидуальной к коллективной памяти.
От индивидуальной к культурной памяти.
Инкарнированное живое воспоминание – экскарнированная медийная память.
Об асимметрии между памятью жертвы и памятью преступника.
Мемориальные места в пространстве и во времени.
Мемориалы.
Травматические места.
Память и забвение.
Травматические годовщины.
Воспоминание как повторение – память между мифом и историей.
Будущее памяти о Холокосте.
Репрезентация.
Институционализация.
Средства массовой информации.
Является ли интернет медиатором памяти?
Что сохраняет память живой? Риски и шансы.
Европа как мемориальное сообщество.
Европейские конструкты идентичности.
Холокост как европейская память?
Европейская память после 1945 года.
Различия между Западом и Востоком.
Правила толерантного обращения с коллективной памятью.
Заключение.
Введение.
Первая часть.
От индивидуального к коллективному конструированию прошлого.
Индивидуальная память.
Социальная память.
Коллективная память – фикция?
Три измерения памяти: нейронное, социальное и культурное.
Политическая память.
Эрнест Ренан как теоретик национальной памяти.
Миф.
Экскурс: память и история.
Сближения между историей и памятью в тени Холокоста.
Культурная память.
Накопительная и функциональная память.
Резюме.
Основные понятия и топосы индивидуальной и коллективной памяти.
Кто вспоминает?
Победители и побежденные.
Жертвы и преступники.
Фигура свидетеля.
Как осуществляется воспоминание?
Травма.
Замалчивание.
Забвение.
Траур (скорбь).
Эволюция исторической политики.
Вторая часть.
Насколько правдивы воспоминания?
«Я-память» и «меня-память» (Гюнтер Грасс).
Проблемы аутентичности.
Два воспоминания об Аушвице (Примо Леви и Райнхарт Козеллек).
След и колея: две модели памяти.
Воспоминание и воображение.
Резюме.
Ложные воспоминания: патологии идентичности в конце XX века.
Концепция идентичности, предложенная Локком.
Случай Шнайдера – Шверте.
Случай Бруно Дессекера – Биньямина Вилкомирского.
Социальные рамки памяти.
Некорректные воспоминания: о нормативной силе социальных рамок памяти.
Холокост в качестве «рамок памяти».
Морис Хальбвакс и теория «рамок памяти».
Случай Филиппа Йеннингера.
Пригодные и непригодные воспоминания.
Пять стратегий вытеснения.
Взаимный зачет вины.
Экстернализация.
Пробелы.
Замалчивание.
Фальсификация.
Асимметрии немецкой памяти.
Немецкие жертвенные нарративы.
Бомбовая война (В.Г. Зебальд и Йорг Фридрих).
Прилив воспоминаний.
Изгнания (Гюнтер Грасс, «Траектория краба»).
(Не-)совместимость страдания и вины.
Иерархизация.
Пересечения между живой памятью-опытом и культурной памятью.
От индивидуальной к социальной памяти.
От индивидуальной к коллективной памяти.
От индивидуальной к культурной памяти.
Инкарнированное живое воспоминание – экскарнированная медийная память.
Об асимметрии между памятью жертвы и памятью преступника.
Мемориальные места в пространстве и во времени.
Мемориалы.
Травматические места.
Память и забвение.
Травматические годовщины.
Воспоминание как повторение – память между мифом и историей.
Будущее памяти о Холокосте.
Репрезентация.
Институционализация.
Средства массовой информации.
Является ли интернет медиатором памяти?
Что сохраняет память живой? Риски и шансы.
Европа как мемориальное сообщество.
Европейские конструкты идентичности.
Холокост как европейская память?
Европейская память после 1945 года.
Различия между Западом и Востоком.
Правила толерантного обращения с коллективной памятью.
Заключение.